Глава 21. Огненная буря и черный куб

Система Глизе-433.Планета №771/56 (местное название – Болхиа). Квадрат 60-40. 7 мая 2339 г.

18+. Глава содержит нецензурные выражения.


Если хочешь рассмешить Господа Бога – расскажи ему о своих планах. Предки были неглупыми людьми, они не зря сочинили эту пословицу. Разумеется, все пошло не так, как планировал Васильев.

Примерно в пол-шестого утра по Москве на «Ерофееве» зафиксировали яркую вспышку на гуэннехоррском объекте в квадрате 60-40, примерно в двухстах километрах к северу от «Зари-21». Корабельные службы забили тревогу, - все были уверены, что это новый ядерный взрыв. Это мнение было ошибочным, но лучше бы оно было так!

Камеры передали изображение гигантского огненного столба, вырастающего из большого кратера внутри полукруглой межгорной долины. Огненный столб был похож на воспламенившийся исполинских размеров газовый фонтан, добивавший до высоты почти полукилометра. Он вырастал из массы провалившейся породы, кратера диаметром метров двести. Сам кратер тоже был объят пламенем. Горела горная порода, камни, грунт… Горели, как бумага.

Ярко-рыжее зарево закрывало половину темно-фиолетового утреннего неба. Необычайно четкие тени, величиной с небольшую радиомачту, плясали на раскаленной поверхности.

Возобновились оживленные переговоры с планетарными базами… Судя по происходящему, случилось следующее: в определенном месте произошел обвал пород, под которыми давно образовались огромные пустоты. Или газовый карман, или карстовые пещеры, или пустоты, оставшиеся после выработки недр. Но хуже было другое: и под этими пустотами в свою очередь, видимо, находилась еще большая природная емкость, заполненная горючим газом. Обвал тысяч тонн породы нарушил относительную герметичность эти слоев, в результате чего газ с юношеским задором и присвистом попер к солнечному свету. Видимо, запасы газа были огромны. В старые времена в этих местах велась добыча нефти и голубого топлива. И, похоже, продолжалась и сейчас – рядом находилась довольно крупная военная база с аэродромом (самолетов на ней, правда, больше не было) и нефтеочистительным комплексом, про который, как наивно думали аборигены, никто не знает. Возможно, несколько скважин еще функционировали, и газ откачивался под большим давлением. При катастрофе хватило буквально одной искры, чтобы местность превратилась в филиал ада. Взрыв, как потом расскажут немногие выжившие аборигены, создал ударную волну, валившую столбы и сухие деревья на расстоянии до трех километров по земным мерам длины.

Газовый фонтан рвался к небу с исполинской силой. Через некоторое время бело-рыжий шлейф начал сменяться черными дымовыми столбами, - видимо, под землей оставались и вместилища нефти. Сохранялась угроза новых взрывов и обвалов, еще более мощных. Температура воздуха вблизи очага бедствия быстро достигла отметки в девяносто градусов Цельсия.

А практически по краям обвала размещались входы в подземный комплекс, где укрывались сотни людей. Там были и те, кто участвовал в атаках на базы землян. И рядом находились огромные вкопанные в землю цистерны и баки с горючим. И склады, - продовольственный и ракетно-артиллерийского вооружения. И у командования землян были огромные подозрения, что на этих складах могут храниться специальные тактические боеприпасы – атомные, химические, или еще то-то похуже…

…В без пятнадцати шесть утра по тревоге был поднят весь военный совет «Зари-21».  Порядком измотанные, раздраженные, отдыхавшие последнюю неделю по три-четыре часа в сутки, люди собрались в кабинете Иоффе, который, как выяснилось, ему уже не принадлежал. Это было еще одно потрясение. Полковник пару часов назад написал рапорт об уходе с поста командующего батальона.

- Нахрена, Аркадьич?! – Ковун с помятой непохмелившейся физиономией фыркнул, как вылезший из воды бегемот. 

- По личным причинам, Пал Андреич, - поднял ладонь петроградец. – Давайте не будем это обсуждать. Я так хочу.

- Ну, это твое решение, Дэвид Аркадьевич, - сказал вечно хмурый Васильев. – Я этого немного не понимаю, хотя…может, ты и прав. Итак, объявляю о перестановках в администрации. Иоффе отныне не полковник, а подполковник, и он занимает место главы начальника материального отдела, вместо Майора Сайто. Сайто переходит на должность зама по науке вместо Кетцоалькоатля, ну а наш любимый киборг, товарищ бывший депутат Верховного Совета, а ныне Полномочный Представитель Политбюро Правительства СССР в Абилонской Республике назначается исполняющим обязанности командующего объектом «21».

- Вот это поворот! – процедила обескураженная Сайто.

- Ну что, товарищ командующий, - пригласил киборга за командирский стол генерал-майор. – Давай распоряжайся!  - Сам он отошел в сторону и сел за стол рядом с Ковуном.

Никто и не подумал, что на «Заре произошла не просто смена командующего. Свершилось эпохальное событие, - впервые в истории болхианских объектов машина будет руководить людьми.

Кетцоалькоатль, - разумная высшая машина, получившая свое наименование по имени грозного бога-Пернатого Змея древних ацтеков. Чтобы не ломать язык, люди звали его кто Кецелем, кто Кецолем, кто Кетцелем, а он и не возражал. Для него было слишком незначительно то, что люди не могут правильно и четко выговорить его полное наименование.. Что люди выучат его цифровой индекс 127349*, он даже и не надеялся.

Ему было уже более ста тридцати лет, точнее, сто тридцать семь... Сам Кецель говорил, что произведен на автоматической фабрике в космосе, годом его выпуска значился 2200 год. Участник Терранского Сражения, один из последних ещё живых ветеранов. Высокое металлическое долговязое существо, чистой воды механоид из титанового сплава. Тело его было антропоморфным, с двумя ногами и пятипалыми конечностями, в которых были сокрыты плазменные пушки. Грудной панцирь скрывал миниатюрный реактор, многочисленные механизмы и нейроузлы, а также биометаллические внутренние органы. Из грудного отдела вырастала гибкая шея, переходящая в змеиной формы голову с острозубой пастью и тремя небольшими титановыми гребнями. Глаза монстра не имели зрачков, и представляли собой два трапециевидных, светящихся розовым свечением датчика. В нижней челюсти же располагались и голосовые модуляторы. Когда он говорил, его знаменитый металлический клекот исходил не из пасти, а откуда-то из области горла. А на спине, если аналогизировать его корпус с человеческим телом, находился компактный не то горб, не то ранец, со складными крыльевыми плоскостями и двумя небольшими ионными двигателями. Кетцель мог действовать в условиях космического пространства, в зараженных зонах, его корпус выдерживал колебания температур от плюс пятисот до минус двухсот восьмидесяти по Цельсию. Он изначально и создавался, как автономная машина воздушно-космического боя и разведки. Еще он имел несколько специфическое чувство юмора, степень профессора математики и еще пятьдесят шесть компетенций, умел курить, пить азотную кислоту и противно ржать. Не смеяться, а именно ржать, потому что эту какофонию со скрежетом назвать смехом было никак не возможно.

А еще Кетцель был ярым адептом концепции о возрастающей значимости машин в обществе и о грядущем слиянии человека и машины. И вообще считал органоидов вечными неразумными детьми, за которыми нужен глаз да глаз.

В кабинет торопливо вошла Иванникова, которая смотрела на мир через сощуренные глаза. Она была одета в свою полевую форму-комбинезон, облегающий ее идеальную спортивную фигуру, с засученными рукавами, Золотой Звездой и вечно расстегнутыми пуговицами на груди.

- Я извиняюсь за опоздание, - сказала она запросто, как будто не в армии служила, а на родительское собрание в школу пришла. – Я ничего не пропустила?

Васильев скептически покачал головой, но ничего не сказал. Сказал Ковун:

- Почти ничего. Кроме того, что у нас теперь Кецель батальоном рулит. А Дэвид Аркадьевич переходит на материальный отдел. Теперь с ним по поводу поставок лекарств ругаться будешь!

- Да ладно?! – Ирина враз проснулась от таких новостей.

- Прохладно, - махнул рукой чекист. – Как Стелла?

- Во! – показала Ковуну Иванникова большой палец правой руки. – Я ее домой, на корабль отправила, помыться и переодеться, раз уж поспать нам не даете. Сегодня Совет по ее душу будет?

- Оговорочка по Фрейду! – скривился Павел Андреевич.

- Какая оговорочка?

- Забей! У тебя пива холодного нет случайно?

- Конечно, каждый день с собой ношу!

- Я дико извиняюсь, может, мы уже к делу перейдем, товарищи? – недовольно прогудел киборг.

Люди разом смолкли. Далее Кетцель в течение десяти минут кратко сообщил собравшимся суть проблемы.

- А если взорвется, чем это нам грозит? – спросил Лурье.

- Нам, - ровным счетом ничем, - ответила машина-дракон. – Но на этих складах может находиться до нескольких десятков тонн боеприпасов с любой начинкой. Ядерные, химические… При дальнейшем повышении температуры, а она там уже достигла сотни по Цельсию, произойдет детонация. Значительное количество радиоактивных или химических отравляющих веществ, или еще чего-то там еще будет выброшен в атмосферу и разнесен ветрами на сотни километров. В том числе и нашу местность накроет. Надо объяснять, чем это чревато?

- Нет, все ясно…

- Капитан «Ерофеева» Шувалов Петр Ваныч предлагает уничтожить зону бедствия ударом с орбиты, - сказал Васильев. – Огнем по огню. Будет аннигилирована и зона пожара, и эти склады, а при ударе пласты земной коры сместятся и перекроют доступ газа к поверхности. Только один нюанс…

- Люди…, - догадалась Сайто.

- Именно, - подтвердил Кетцель. – Они там и так оказались в огненной ловушке. Потушить такой пожар, как показывает история, даже государство на пике своего могущество может только через годы. В 1985 году пожар скважины Тенгиз в Средней Азии* потушили лишь через три года, - кстати, при помощи ядерного взрыва. В 2279 году в 16 секторе на планете 772-34 вспыхнул пожар, охвативший всю атмосферу, который полыхает до сих пор. Другого выхода не вижу. Эта яма, в зависимости от объемов газа и нефти в подземных карманах может гореть месяцы. Годы!.. Огромное количество сажи и пепла будет выброшено в атмосферу. Ядерная зима номер два на значительном пространстве. Это если оставляем все, так как есть. К тому же дальнейшее обрушение пластов раздавит и похоронит этот комплекс заживо в подземном аду. Стреляем с орбиты – пожар будет потушен, но… там находятся несколько сотен местных жителей.

- Врагов! – брякнул Ковун. – Которые нас пару дней назад бомбить прилетали!

- Людей, – сказал Иоффе. – Какие бы они не были, они люди.

- Время нравственного выбора, - подытожил Кетцель. – Момент истины!

- Товарищи, но если мы их похороним там заживо, - вы представляете , какая будет реакция мирового сообщества? – сказал Лурье. – Не отмоемся вовек.

- А вас волнует только реакция мирового сообщества? – гневно сказала Сайто.
 
- Я, прежде всего, юрист, мадам!

- Ну что, товарищи? Решаем! – сказал Васильев. – Кто за спасение аборигенов?

Все, кроме Ковуна, подняли руки. Лурье с небольшим опозданием, хотя он первый заявил о тяжести ситуации. Ковун в сердцах сплюнул, столкнувшись со взглядом Иоффе и Сайто, и тоже поднял руку.

- Своих людей угробим! Учтите, нас при подлете «несчастненькие» огнем встречать будут!

- Единогласно, - подытожил Васильев. – В акции будут участвовать старпехи, федеральные рейдеры, и наша десантура. Огонь подавлять безжалостно, при попытке агрессии мордой в пол и прикладом меж лопаток, при повторной попытке – гасить! Двух-трех идиотов завалим для острастки, зато остальных спасем!

- Но понадобятся все борта, какие есть в наличии, чтобы вывезти оттуда такое количество народа? И куда мы их денем?

- Мы уже связались с федералами и с крейсером, – сказал Кетцель. – Во-первых, мы не знаем, сколько там народу, - сотня или тысяча человек. Но уже никак не меньше сотни, это точно. Комплекс немаленький… С «Ерофеева» прибудет аварийно-спасательный бот и корабль аварийно-технического обслуживания. Он должен будет охлаждать жидким азотом эти склады и баки, чтобы это все не ебнуло раньше времени, пока наши ребята будут аборигенов вытаскивать. Как говорится, извините за мой французский, женщины и товарищ Лурье! Два транспортника дают федералы, плюс наши «вертушки», плюс…

- «Жю Сет» - с ехидной улыбочкой заявила Иванникова. – Которую мы сегодня с позором выгонять должны! Дескать, не на месте она здесь, товарищ генерал! 

- Что ты меня, Ира, подъебываешь?! – разозлился генерал. – Жю Сет в акции не участвует! Вопрос по Жю Сет будем решать после окончания данного дела. Совет не отменяется. Или ты свою любимицу хочешь на смерть отправить?! Дело рискованное! Согласен также, по-дебильному получится, - вчера ее осуждали, а сегодня к ней на поклон пойдем… Хрень какая-то!

- Кого отправить?! – возмутилась Ирина

- Да ладно! – яростно махнул рукой Васильев. – И так весь батальон шепчется хрен пойми о чем! Я тебе еще десять лет назад на Крампусе обещал, что уши оторву, если будешь безобразиями заниматься, товарищ тогда еще старший лейтенант! И оторву еще, даже не беспокойся!

- Я не понимаю, о чем вы говорите… - Лицо Иванниковой стало приторно-ангельским. – Если хотите, давайте сейчас это обсудим! Самое же время!

- Я поговорю с Жю Сет! – встал с места Иоффе. Он, как воспитанный интеллигентный человек, знать не знал ни про какие слухи. – Ее корабль поведу я!

- И я! – шагнул Кетцель. – Там где не хватит сил человеку, справится машина.

- Где Жю Сет, Ирина Геннадьевна? – засуетился Иоффе. – У вас в медблоке?

- Ну, вообще я ее отпустила домой, - пожала плечами майор-медик. – То есть, как раз на корабле.

- А если все взорвется, когда наши парни будут на базе? – спросил Лурье.

- Тогда будет очень много трупов, - просто ответил Кетцель. – Вот поэтому я участвую также.

- И вот поэтому Жю Сет не летит, - подытожил Иоффе.

- Я лечу, - встала со стула Иванникова. – Там может понадобиться врач. Заодно и уши сохраню!


…Спустя полчаса корабль «Жю Сет» поднялся в воздух и взял курс на север. Параллельно с ней стартовали истребители,  - на всякий случай. Вслед за ними – коптеры с десантниками Титова. Коптеры вели Машура и Базаев. А корабль имени себя вела Стелла. Собственной персоной. С ней на борту были Кетцель, Иоффе и Иванникова. Своих стажерок повелительница медблока, разумеется, оставила в расположении, наводить порядок.

Разумеется, Стелла никого близко не подпустила к управлению своей частной собственностью. Разумеется, она громко возмущалась, что Иоффе сняли с командования, и даже накричала на бедного Кетцеля. Киборг со стоическим спокойствием выдержал очередной всплеск эмоций «нестабильной системы» - что еще взять с органики? Потом Стелла расплакалась, прося прощения у Дэвида. Иоффе успокоил ее, что это было его собственное решение. «Иногда надо сделать шаг назад, чтобы потом сделать два шага вперед», - сказал он, прикоснувшись к руке графини. От прикосновения экс-командующего Стеллу вновь бросило в жар.

Сердце благородной дамы разрывалось на части. Ее мучило чувство вины перед Иоффе, перед Ириной, она уже десять раз прокляла свою несдержанность в тот роковой день. Если бы все отмотать назад, она бы…поступила ли по-другому? А разве можно было поступить по-другому?! Жю Сет даже не помнила, что могла погибнуть в тот день, ей было сейчас не до таких мелочей. Она чувствовала себя падшей, низкой женщиной, ей было безумно стыдно, что она сначала отдалась Ириным ласкам, как безумная признаваясь ей, спасительнице и покровительнице, в любви,  а теперь не помнит себя, видя себя только рядом с Дэвидом. Хорошо хоть дочь, юная Силве, ее не видит! Вот бы было позорище! Такие мысли ее сейчас занимали поболее предстоящего вылета, и смертельного риска, которому они все подвергнутся.

Она с удовольствием отвела душу, на правах женщины и дворянки спустив собак на самого Васильева. Стелла чувствовала сейчас необычайную душевную силу, как пьяный, которому море по колено. Припомнила генералу все его слова. Все равно ее выгоняют, так чего теперь церемониться? Тот пообещал ей выкинуть с базы "с ускорением", если только живая вернётся.

Лететь она собралась по нескольким причинам. Во-первых, она хотела уйти с высоко поднятой головой, показать, что свое дело она знает. Во-вторых, потому что свой корабль она не доверяла никому. Да и кто лучше ее сможет управляться с этой птичкой? Стелла долгие года на нем ходит по всей Федерации, она уже знает его норов до мелочей, как хорошая любовница знает привычки своего мужчины (или женщины, тут уж как повезет), а в критической ситуации за штурвалом должен сидеть опытный человек. В-третьих, она боялась и за Иоффе, и за Иру, и не хотела отпускать их одних. Бедному Кетцелю в этой табели о рангах места не досталось, что его, правда, вряд ли огорчило бы. В-четвертых, смертельная опасность, которой она сама себя подвергала, была своеобразным самонаказанием, искуплением ее греха распутства. Хоть не так стыдно будет людям в глаза смотреть! Никто не упрекнет ее, что она сидела в безопасном месте, пока ее любимые будут сражаться со смертью.

- Я, графиня Сетская, Стелла Мария Альварес Жю Сет*, будучи в здравом уме и твердой памяти, абсолютно добровольно, осознавая всю степень опасности, иду на участие в акции по обузданию огненной геены и спасению аборигенов. Куалийское командование предупредило меня в полной степени об опасности, которому я подвергаюсь! В случае моей смерти прошу никого не винить! Также заявляю, что в случае моей гибели, все мои финансовые активы, денежные средства, движимое и недвижимое имущество на территории Хилликийского королевства и за его пределами переходят в распоряжение моей единственной наследницы, - моей дочери, Силве Стеллы Жю Сет! Данное заявление имеет силу завещания и сделано в день седьмого мая две тысячи триста тридцать девятого года от Рождества Христова по календарю Земли, или в девятый день Поры Высокого Солнца две тысячи двести девятого года Эры Великого Пророка по календарю хилликийскому! –Стелла записала обращение, которое тут же отправила в юротдел Лурье и лично генералу Васильеву. – Теперь юридически вы чисты, Ваше Сиятельство, перед богами и людьми!..

…И вот под ними опять проплывает поверхность Болхиа, встреча с которой обычно не несет ничего хорошего. Параллельно с советской эскадрильей к зоне бедствия направлялись два транспортника федералов и одно аварийно-спасательное судно с «Ерофеева». Другое судно, пожарно-спасательный бот «Нарвал» уже было на месте, обрабатывая складские помещения и цистерны охлаждающими реагентами и жидким азотом, чтобы не сдетонировало раньше времени.

- «Нарвал» на связи! – подтвердили спасатели свое местонахождение. – Это ****ец, ребята! Температура воздуха достигла ста шестидесяти по Цельсию!

Зрелище на экране было достойным Армагеддона. На фоне черного неба, затянутого дымом от сгоревшей нефти, на сотню метров над землей рвался и закручивался в красно-оранжевые клубы жуткий огненный смерч, касающийся земли одной тонкой «ножкой».

- Что у болхианцев? – спросил Кетцель, стоящий одинокой металлической фигурой у стенки, глядя на приборы.

- Никого не видно! Комплекс замурован, на поверхности не души! – сообщили с «Нарвала». – Да и кто при таких температурах выйдет? Здесь огненный шторм в воронке, кислород выгорел... При посадке будьте осторожны, иначе затянет в пламя!

- А ведь воздух в убежище идет с поверхности? – спросила Иванникова, скромно притулившаяся в уголке медблока. – Чем же они там дышат?

- Если там вообще еще кто-то дышит! – сказал Кетцель. – А то, может быть, зря вся операция!

- На связи «Космос» - доложили с крейсера. – Входим в атмосферу, готовим «главный калибр» к стрельбе. Удачи, парни!

- И вам не кашлять, о, флотские братья! - ответила Стелла.

Дэвид Иоффе, покорно занявший кресло второго пилота, не мог отвести от графини глаз.

- Я очень рад, Стелла, что вы живы и здоровы,… - тихо сказал Иоффе Стелле. – И сегодня вы ослепительны как никогда!

Жю Сет была известна во всем батальоне, как известная  ретро-модница. Сегодня, заскочив с утра на корабль, она успела принять душ и вымыть голову, а на день грядущий выбрала черную блузку и черную же кожаную дизайнерскую юбку-колокол, заказанную в свое время за семь тысяч единиц родной валюты. Причем юбка была весьма смелая, необычайно короткая для Жю Сет, длиной только до голеней. На ногах были кожаные же черные сапожки на небольшом подъеме, - несмотря на все свое стремление к изяществу графиня терпеть не могла высокие каблуки. Окончательно оформляли ее образ золотистый венец с корундом, колье из платины и огромные золотые же серьги-кольца. Стелла была похожа на цыганку, только цветастого платка не хватало. Ну и, конечно же, длинные перчатки из черной бархатной ткани. Сегодня она хотела блистать и уверенно смотреть в глаза обвинителям. В последний, видно уже, раз на этой планете.

- Спасибо, господин полковник…но, право, вы не должны были писать этот проклятый рапорт! – Стелла смотрела на экраны, боясь направить взгляд на Иоффе. - Я никогда себе не прощу этого! Видит бог, только из-за этого я бы поступила по-другому в тот день!

- А я бы никогда не простил бы себе, если бы вы умерли, Стелла! – Экс-командующий был серьезен и беспощаден к себе. – Уже поэтому я не достоин занимать кресло командующего!

- Почему?! Я взрослая самостоятельная женщина, и вы не обязаны оберегать меня. – Стелла рукой в перчатке поправила прядки волос. – Вы мне не нянька, и вам, если я не ошибаюсь, есть о ком вздыхать помимо меня… Не надо так выделять родовитую хилликийскую распутницу. Переживайте, друг мой, лучше какую-нибудь другую даму, более достойную.

- Ребята, не отвлекайтесь! – послышался голос Ковуна в эфире. – До цели сотня!

- Сообщает десантный корабль «150». Мы приближаемся к цели, - передали старпехи с крейсера. – Зрелище достойное кисти великих армагеддонистов*.

- Отвечаю, зрелище страшное! – подтвердил Базаев. – Аллах нам подмога, братья!

- Переживаю… - сказал Иоффе. Он посмотрел в экраны на огненное чудовище, рвущееся из-под земли и отключил общую трансляцию. – Вот только та достойная дама сейчас на соседнем кресле.

Иоффе вдруг почувствовал необычайную легкость и покорность судьбе. «Сгорел сарай, гори и хата! Признаюсь ей сейчас, она мне откажет, и пусть чувство моего отчаяния уже взовьется до небес, как тот газовый фонтан!» -  решил на пороге неизвестности махнувший на себя рукой сын советского академика.

- На каком соседнем кресле? – Стелла даже оглянулась. – Но мы здесь вдвоем, не считая лорда Кетцеля, который стоит позади нас. Я здесь единственная дама. Почтенная Ирина Иванникова находится в кормовой части. Объяснитесь, Дэвид Аркадьевич!

- Слева от меня, Стелла. – вздохнул Иоффе, ощущая, как одичавшее сердце сейчас выйдет из груди через горло наружу.

– Я говорю только вам, я выключил общую трансляцию. Это вы, Стелла! Я люблю вас. Уже давно.

- Господин полковник?! – Графиня, услышав эти слова в комлинке, посмотрела на Иоффе так, будто он только что объявил о конце времен в Галактике. – Вы шутите?!

- Разве с такими вещами шутят, Стелла?!

Иоффе был крайне взволнован. Но отступать уже было невозможно:

– Я люблю вас, Стелла.

- О, боги! – Стелла прикрыла рот ладошкой, … . – О, боги! Значит, когда я была  в вашем кабинете, вы имели в виду…меня?!

- Да. И я, наверное, никогда бы не осмелился сказать вам об этом. Но сейчас я как никогда, хочу открыться вам. Вы самая лучшая, самая смелая, самая прекрасная женщина, которую я только встречал, - Иоффе говорил глядя в монитор, боясь взглянуть на свою избранницу. А та, зардевшись, как юная барышня, от волнения кусала палец в бархатистой перчатке.

- Вы сейчас меня просто…klosghidiori ori chiti gurravacco*, - Стелла от волнения на несколько мгновений забыла русский язык. – Мне кажется, что я сейчас умираю…

- Вам плохо?!

- Я чувствую, что сгораю в пламени и возрождаюсь одновременно… - Глаза Стеллы заслезились, – Давайте вернемся к этому разговору позже, хорошо? Если вы того захотите… Кетцель, вы что, все слышали?!

Дэвид прикрыл глаза рукой. А Кетцель, покинувший кабину и вновь возникший за спиной, как черт из табакерки, с абсолютно невозмутимым видом вглядывался в панораму перед кораблем:

- Мне безразличны ваши человеческие эмоциональные игры и их мотивация. То, что вы, люди, время для своих эмоций выбираете самое лучшее, я уже привык. Но вы, Стелла, сами напросились в этот полет в качестве пилота, поэтому приведите свое эмоциональное состояние в порядок, иначе я вас изолирую. И вы, товарищ Иоффе! Взялись работать, так работайте!

- Да, вы правы, товарищ Кетцоалькоатль, - К Иоффе вернулось трезвость мысли, и он решительно не понимал, как минуту назад он смог сказать то, что хранил в сердце долгое время.

А серо-фиолетовое пасмурное небо прямо по курсу постепенно темнело, достигнув оттенка самой густой, самой темной грозовой тучи. Но этого небу было мало, и вот горизонт, и половина неба уже окрасилась в густой антрацит. Черное гигантское облако, казалось, поглотит сейчас весь видимый мир.

- «Тринадцать», с вами все в порядке? Почему не на связи?

- «Ведьма», на связи «Семь»! Мы на объекте! Осматриваем достопримечательности!

- «Тринадцатая», на связи «Второй» и «Третий» - послышался голос Машуры. – Идем за вами! Прошу включить маяк на всякий…

- «Второй», «Третий», вас поняла! Включаю маяк! – отозвалась Жю Сет.

Графский корабль уже утонул в черном дымном месиве. Только сигнальные огни на крыльевых плоскостях уверенно мигали, как маяки, показывающие границу обитаемого мира. Пилоты вели корабль по приборам, - не было видно ни зги.

- Открой рампу, Стелла! – вдруг потребовал Кетцель. – Я выйду!

- Там опасно, лорд Кетцель! – недоумевающе взглянула на него пилотесса.

- Не более, чем здесь. Я изначально создавался, как аэрокосмический разведчик, - ответил киборг. – Я полечу впереди.

Стелла повиновалась. Кетцель уверенно прошагал через весь корабль. В этот момент из его ранца выдвинулись небольшие крылья и киль, напоминающие ракетные стабилизаторы.

Прямо перед ним раскрылись створки корабля, открывающие путь к гибельную черноту. Глаза кибера засветились красными огнями. Он побежал вперед, нырнув в эту бездну. Уже в падении он включил собственные двигатели, и маленьким серебристым снарядом взвился вверх, заняв позицию перед кораблем.

- Товарищи, вы меня видите? – послышался в эфире голос нового командующего. – Слушайте меня и идите указанным курсом. Кстати, в двухстах метрах справа от вас находится горная стена.  Курс 275.

- Товарищ Кетцель, вам не жарко? Температура растет. Уже полсотни осталось!

- Я, товарищ Иоффе, могу по Меркурию в солнечный денек прогуляться*! Вот и провожу вас. За мной!

- Куда Кетцель направился? – вошла в кабину Ирина. – Он что, спятил?

- Ирина, я тебя категорически приветствую! – отозвался киборг. – Твои оптические датчики сияют, как алмазы! Поговори со своими органическими братьями, они тут о сопряжении своих операционных систем беседуют, когда о деле надо думать! Самое время нашли! На кону десятки человеческих жизней, если что!

- Чего?! – Ирина с недоумением посмотрела на графиню и полковника, как на нашкодивших котят. А те были рады сквозь землю провалиться от стыда. Особенно Стелла.

- Лорд Кетцель, у вас язык без костей, чтоб вы знали! – выкрикнула Стелла. – Кто вас просил выдавать чужую тайну?!

- Товарищ Жю Сет, у меня вообще нет этого органа. Равно как и другой органики. Только нейронные каналы имеют органическую природу.

- Совести у вас нет, милорд! Ни на хьин*! Вы механический демон из страшного сна!

- Спасибо за комплимент… Может, хоть теперь делом займетесь.

- Вы оскорбили меня и полковника Иоффе! И сделали больно госпоже Ирине!

- Лучше оскорбленные, но живые, чем счастливые, но отключенные!

- Уж подождала бы хоть, когда меня поблизости не будет!

Ирина помрачнела и резко оттолкнувшись от стены, вышла из кабины. Иоффе не понимал, что происходит, почему так поступил Кетцель, почему так огорчилась Иванникова. А Стелле хотелось умереть на месте от стыда. Она уже сто раз пожалела, что навязалась в этот полет. Она хотела вскочить и побежать за Ириной, но сейчас от нее требовался максимум стараний, и она усилием воли осталась на своем месте.

А Ирина была жутко расстроена. Она не думала, что события будут развиваться настолько быстро. И вообще, она тайно надеялась, что у Стеллы с Иоффе ничего не получится. Сейчас Иванникова с ума сходитла от ревности. В то же время она понимала, что не имеет право посягать на счастье подруги и на ее возможность создать ноормальную семью с достойным мужчиной. А лучше кандидата на роль мужа Стеллы, не найти.

Киборг прибавил мощности и пропал в клубах дыма. На мониторы «Жю Сет» стала поступать четкая трехмерная модель долины и горных отрогов, раскинувшихся под ними.

- Стелла, высота?

- Две пятьсот.

- Снижайтесь. Медленно… По пятидесяти метров в минуту.

Стелла повиновалась. И вот черный дым расступился, и перед ними открылась страшная картина.

Под угольно-черным небом лежала полукруглая долина, окруженная горными стенами высотой в несколько десятков метров. За стенками кратера начинались другие, более высокие горы, которые сейчас были скрыты в черном дыму. Местность напоминала лунный кратер. Стенки кратера резко обрывались вниз, а груды обвалившейся породы на дне полыхали огнем. Земля была подсвечена багровым адским свечением, исходившим от воронки, из которой рвалось к небу громадное огненное чудовище, переливавшееся оттенками от раскаленно-золотистого до багрово-красного. Верхушка огненного смерча перерастала в огромную черную дымовую шапку, закрывающую небо на километры вокруг. Стелла почувствовала какой-то первобытный ужас при виде этого исполинского чудища.

А на северной стенке кратера, на выступе земляне увидели комплекс зданий и сооружений, укрывшихся под горным уступом. Несколько заводских корпусов, градирни для воды, огромные цистерны и баки для горючего, ворота спрятанных в горе ангаров, вышка радиосвязи… Склады, арсеналы… Подъемный кран с длинной стрелой, на длинном тросе у которого свисал какой-то куб, - прямо над огненной ямой. И ни души.

Надо всем этим апокалиптическим великолепием завис аварийный бот с «Ерофеева», обдавая серебристыми лучами железные баки и цистерны.  На узкой площадке перед порталом уже находился десантный корабль с «Ерофеева», два федеральных бота с голубой эмблемой на хвостовой плоскости. Для «Жю Сет» и советских коптеров места осталось немного.

Кетцель сделал круг над площадкой, осматриваясь. Большая часть ее обрушилась в огонь, - там в полыхающей яме можно было углядеть остатки покрытия взлетно-посадочной полосы для местных летательных аппаратом. Один из таких аппаратов, - небольшой двухместный вертолет, - догорал в этой же яме.

- Будьте осторожны, здесь круговые хаотичные потоки ветра,  – сообщил киборг. – Огненный смерч создает воронку пониженного давления, которая затягивает в эпицентр любой неустойчивый объект. Содержание кислорода воздухе менее восемнадцати процентов. Температура близка к двумстам градусам Цельсия. Условия, близкие к меркурианским. Любые манипуляции за пределами кораблей строжайше запрещаю без защитных оболочек и энергополей!

- Стелла, приземляемся вон на ту площадку, - указал Иоффе. – Остатки взлетно-посадочной полосы.

- Господин полковник, мне очень страшно, - прошептала Стелла, глядя на огненный смерч. Он гипнотизировал ее. Воображение рисовало на его месте какое-то гигантское одушевленное чудовище, которое сейчас вскинет свои огненные щупальца-протуберанцы и проглотит их.

- Не волнуйтесь, Стеллочка, я с вами! – Дэвид коснулся ее руки. – Извините за дерзость, позвольте нарушить ваше личное пространство.

- Да,..спасибо… - Она тоже взяла его за руку. Потом сорвала с руки длинную перчатку и коснулась его своей маленькой смуглой ручкой. Дэвид почувствовал тепло ее пальцев. И не заметил, что ручка графини немного дрожит от нерешительности.



ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

127349 - В числовом индексе киборга 127 - серия, 349 - личный номер. Имя живой машине присвоили конструкторы.

"В 1985 году пожар скважины Тенгиз в Средней Азии..." - 25 июня 1985 года на нефтяной площади "Тенгиз" на восточном побережье Каспийского моря (ныне это Атырауская область) горел нефтяной фонтан. Он вырывался с глубины 5000 метров и пламя достигло высоты 200 м, температура на устье достигала 1500 градусов.

"Я, графиня Сетская, Стелла Мария Альварес Жю Сет..." - история возникновения фамилии графини весьма интересна. Если с приставкой "жю" все ясно, то Сет - это название исторической области к югу от столицы Королевства. Это примерно то же, если бы в русской речи Стелла бы носила фамилию Троицкая или Подольская, причем, именно, фамилию, а не наименование места проживания. По поводу происхождения топонима "Сетт" высказываются разные предположения... Есть мнение среди историков, что основательница фамилии, "та" Черная Ведьма использовала фамилию искусственного происхождения Жю Сет, как псевдоним, а на самом деле носила какую-то другую фамилию.

"Я, товарищ Иоффе, могу по Меркурию* в солнечный денек прогуляться..," - Температура на солнечной стороне Меркурия может достигать +500 градусов.

хьин - хилликийская мера веса, около 3,5 граммов.

klosghidiori ori chiti gurravacco - "сжигаете мое сердце до пепла" (хиллик.)