Глава 10. Бегство

Беда витала в воздухе, ее привкус ощущался в сладковатом дыме пожарищ, который ветер приносил издалека. В замке готовились к бою, начищали оружие, распределяли латы, проверяли луки и арбалеты, женщины заготавливали стрелы, грели масло для котлов и щипали корпию. Дети постарше сновали между этажами, разнося провизию, малыши держались поближе к женщинам и старикам.
Нира, переодевшись мальчишкой, сидела у себя в комнате вместе с юным баронетом и читала ему легенду об истории любви принца и прекрасной девы с гор. Читала, не сознавая ни слова из прочитанного, потому что мысли ее были заняты предстоящим сражением, а слух – тем, что творилось в замке. Девушка не хотела уходить из замка, втайне надеясь, что ей все же удастся остаться вместе с его защитниками.
А в покоях барона Пампы разыгрывалась совсем другая сцена. Баронесса не собиралась бежать. Она категорически отказалась покидать мужа, даже слышать не желала о том, что оставит его одного, и никакие слова о долге матери и мольбы барона не произвели на нее эффекта. Впрочем, Пампе, лучше, чем кому-либо было известно, что его кроткая и нежная жена в определенные моменты становилась тверже стали его мечей.
Сына баронесса была согласна отпустить с Ниро и едва знакомыми рыцарями: муж был уверен, что на них можно положиться. Ее же место было рядом с бароном, она его жена и соратник, и намерена с ним быть как в победах, так и в поражении. А сына она воспитала так, что он не будет помехой беглецам. Главное – добраться до Соана, а там дон Кондор позаботится о нем не хуже, чем заботился о тех книгочеях, что сумели спасти из лап отца Рэбы.
- Неужели вы думаете, что я смогла бы потом жить, зная, что мой муж и повелитель отдал жизнь за своих подданых, а меня не было рядом, что я не пыталась остановить кровь, текущую из его ран, не приняла его последний вздох? Нет, я с вами – до конца. А наш мальчик, когда вырастет, отомстит за всех, - она бывала так убедительна в этот момент, что Пампа, умирая от страха и жалости, все же соглашался с ней. Он, как владетельный барон, понимал, насколько присутствие баронессы воодушевит его людей. Отсутствие наследника поймут и простят, если они с женой будут вместе со всеми осажденными.
Этот день пришел все же раньше, чем его ждали. Напряженная тишина последних ночей взорвалась сразу визгом и пением летящих стрел. И стрелы эти долетели через пропасть! Не помог и мост, рухнувший под весом конников: стрелы пели по-прежнему, и за каждой тянулась прочная веревка, прочная и не поддающаяся огню. За четверть часа была переброшена основа для переправы, а дальше в дело вступили проворные Отцы. Со сказочной быстротой был наведен подвесной мост, по которому четко, словно машины, двинулись по двое воины в клобуках. С противоположной стороны их поддерживали огненными стрелами. Вспыхнула смола, разлитая перед входом на донжон, и защитники замка отступили вниз, прикрывая вход.
Крики, стоны, свист мечей, рассекавший воздух, рев пламени – страшная и грозная музыка боя перекрыла все остальные звуки в округе. В самом замке люди собрались в зале внизу: в основном это были женщины, дети, старики. Румата, прикрывавший вместе с Пампой винтовую лестницу донжона, краем глаза увидел Арату, который защищал со своими крестьянами посты на тропе.
- Что у тебя? – он перегнулся неестественным образом, отражая мечом удар сунувшегося к нему бритоголового монаха.
- Дон Румата, два первых моста пали. Нам не удержать эту орду, у них есть ваши молнии.
- Что? – Румата побелел. – Откуда?
- Кто-то оказался к ним щедрее, чем вы к нам, дон Румата, - лицо Араты перекосилось от ненависти. – Надо уводить людей.
- Мы не успеем. – Румата резко извернулся, пропуская Арату на свою позицию. Поработай здесь немного, - бросил он, не вдаваясь в объяснения.
Крестьянский вождь, не протестуя, занял его место рядом с бароном.
Антон буквально скатился по лестнице и бросился в жилые помещения замка, призывая на ходу мушкетеров.
Атос с друзьями встретили его у дверей принцессы.
- Пора? – Атос отсалютовал Румате окровавленным клинком.
- Уходите, как договаривались, - кивнул ему Антон. – И прощайте. Да поможет вам удача!
- Господь на нашей стороне, - ответил ему Арамис за всех, и толкнул дверь в покои принцессы.
Нира была готова: одета как мальчик, с котомкой на плече и арбалетом за спиной. За руку она держала юного баронета, бледного, но решительного.
Д”Артаньян присел перед мальчиком на корточки, заглядывая ему в лицо.
- Сейчас вам предстоит, молодой господин, самое серьезное дело вашей жизни: остаться в живых. Я говорю с вами, как с воином. Вы должны во всем слушаться нас, потому что нам придется быстро идти и, возможно, сражаться на этом пути. Все, что будет происходить, вы должны запоминать и потом расскажете это там, куда мы вас доставим.
- А барон и баронесса?
- Они будут защищать замок.
Ребенок перевел взгляд на Ниру и она кивнула головой. «Это то, о чем я вам говорила, Вилли», - добавила девушка.
- Я больше не увижу моих родителей? – вдруг с недетской серьезностью спросил мальчик.
- Будем надеяться, что они сумеют удержать замок и присоединиться потом к вам, - Атос положил руки на плечи ребенка. – Вы их надежда и наследник рода Бау, господин баронет. Поэтому – вперед и никаких сомнений.
Они почти бежали, потому что шум сражения был все ближе. Спуск по колодцу прошел без проблем, так как они заранее связались веревкой: если бы кто-то сорвался, остальные удержали бы его без труда. Баронет и Нира не доставили никаких хлопот, показав себя отлично тренированными для таких путешествий. И только в пещере, увидев лодку, девушка без сил опустилась на камень, прижимая к себе баронета Вилли. Мальчик поднял на нее глаза.
- Мои родители погибли? – спросил он шепотом.
- Этого мы пока не знаем, - ответил ему Атос. – Но надо надеяться на удачу, господин баронет.
Лодку столкнули в воду, и все погрузились в ладью. Арамис и д’Артаньян сели на весла, Портос разместился за ними, Атос устроился у руля, пристроив детей на носу. Течение понемногу потащило ладью на середину потока. Лодка легко слушалась руля, но парус пока ставить не решились. Под покровом ночи черная ладья не была заметна, она сидела в воде достаточно низко, оставляя надежду, что беглецам удастся проскользнуть к границе, не встретив никаких препятствий. Они были уже далеко, когда на горизонте стало разгораться огромное зарево: это горел замок.
Никому из тех, кто был в лодке, не суждено было видеть, что предстало глазам землян, решивших, наконец, вмешаться в происходящее. Когда сонные бомбы были сброшены на замок, путь осаждавших был хорошо виден: им навстречу пошли Румата, Пампа и Арата Горбатый. Крови было столько, что она не успела впитаться в землю, ручьи ее стекали по тропе, застывая страшными лужами в местах, где были углубления в почве.
Антон и Арата лежали рядом: они дрались спина к спине. Барон был в самом низу, у последних ворот, и вокруг него было такое месиво, словно работал он не мечом, а гигантской мясорубкой. Баронессу нашли внизу, у подножия башни: она бросилась вниз, в огонь, но ветром ее отнесло прямо на камни.
Тела защитников перевезли в Соан. Антона похоронили на Земле, Пампу с женой и Арату – в Соане. Теперь вопрос стоял только один: оставаться на планете, предоставив ее естественному течению ее собственной истории или вмешаться, и дать ее народу оружие, с которым он сможет противостоять завоевателям. Решать было Совету.
И неведомо было ни французам, ни землянам этого мира, что на истинной Земле не раз разыгрывались битвы, в которых вмешательство в дела чужой страны то ли из лучших побуждений, то ли из хищнических устремлений, кончалось трагически для всех.
А что же беглецы? О них – в продолжении рассказа.