Глава 26-28

Глава 26.

Тихой сапой пробралась на борт и забаррикадировалась в своём убежище.  Достали все. Человеколюбия не утратила, но видеть не хочу никого.
- Глюк, - предупредила мажордома, - я в состоянии Ваше Лютейшество, потому общение ставим на ноль.
Он преданно мигнул и безмолвно растворился в пространстве.  Сама же, ушла в астрал. 

Сначала даже не поняла почему взбесилась и от этого раздражалась ещё больше. Потом пришло осознание - никогда не считала себя писателем. Так баловство.  Оно давалось легко, подумаешь, рассказать историю,  но не устно, а письменно - фигня вопрос. Мне нравился сам процесс нанизывания  слов на нить повествования. Увлекало действо в результате которого из пресной орфографии и пунктуации получались вкусные полусказки. Любила когда простой или интригующий сюжет заканчивался хэппи эндом. Иногда описывала вполне реальные события, иногда беспардонно фантазировала. Проживала реальную жизнь с решением ежедневных проблем и исполнением бытовых обязанностей, но в голове продолжала находиться там, где грустили или веселились мои выдуманные персонажи. Всегда страдала, от неумения описывать природу, погоду,  предметы мебели или одежды.
Нравилось действие, такой стиль, умные критики, называют телеграфным.  Я и  не считала себя писателем, скорее телеграфисткой широкого профиля.  Радовалась, когда история получалась. Было не менее  приятно, когда написанное нравилась не только мне, но и читателю.

Но в последние годы, писать не хотелось. Хотелось смотреть и слушать. Очень злилась на себя, от этого нежелания и от непонимания на тему: «Почему так?» Почему, когда ни на что не хватало времени, когда болели и умирали мои близкие, когда не знала куда спрятаться от боли - хотелось, а сейчас чтобы написать три предложения уговариваю себя сутками?  И вдруг поняла, да именно поэтому и не пишется. Потому что это был способ уйти от реальности. Обмануть себя и не думать сначала о боли и уходе родных людей; потом о нехватке здоровья, сил, денег; затем о безысходном одиночестве.  Я заменяла реальность на фантазии, поскольку предпочитала чтобы в них всё было без драм и трагедий и вскоре начинала верить, что и в жизни всё нормально.  Наверное это защитная реакция моей психики, и очевидно - не самый плохой способ сохранить её.

Философствовала пока не услышала звук входящего сообщения от Дины. Жму на приём и вот она моя Ясная, пусть голограмма, но такая реальная. Улыбается и протягивает букет невероятных цветов. Огромные голубые бутоны, гроздями окружали каждую веточку, листочки маленькие и их почти не видно.  Кажется, я даже чувствую аромат.
- Мамуль, смотри какая красота тебя ждёт.  Это местная сирень, правда здесь она называется гортанна, сейчас голубая, но когда распуститься   будет почти алая. Очень, очень соскучилась и жду не дождусь когда же, наконец увижу тебя. Надеюсь ты в порядке? Если что пиши, всё решим.

Она протягивает  букет, я тянусь чтобы взять его, но руки проходят сквозь изображение, а голограмма исчезает. Блин! Вот всё понимаю, но привыкнуть к этой иллюзорной реальности не могу, мозг отказывается воспринимать такие приятные вещи как фантомность.
Пишу в ответ, что всё в порядке, что тоже скучаю и тоже считаю дни. Изображение не прикладываю, ибо я сейчас не в лучшем виде . Хотя не помню, когда бы считала свой вид таковым. Это выше меня, глубоко убеждена, что не зачем им пугать окружающих.

Время ужинать. Встречаться ни с кем не хочу, но кушать-то хоЦа. Тащусь в пищеблок.  И, о радость! Там пусто. Я что раньше времени припёрлась? Ну, и ладно, не уходить же. Подлетает Дуся.

- Привет, кормилец! Скорей корми голодную баУшку?
- Сегодня у нас в меню… - приветливо мигает тот, и собирается озвучить весь список.
- Дуся, тащи чего-нибудь вкусненького, на усмотрение нашего шефа.

Он понятливо укатывается на кухню и вскорости уже сервирует стол, чем-то одуряющее вкусным. Описать блюдо сложно, оно похоже на пасту с морепродуктами заполированную сливочным соусом. Но, поскольку, я решила не вникать, что из чего приготовлено, то просто желаю себе приятного аппетита и наслаждаюсь.  На десерт Дуся принёс какие-то пышечки-пончики, сдобренные ягодами и сливками.  Уплетаю всё со скоростью звука. Во-первых потому что очень вкусно, во-вторых потому, что ну очень хочется поскорее смыться.  Доедаю, благодарю Дусю и Сахима, и прямо чувствую, что кто-то приближается. Если пойду к себе, то точно его встречу, потому заворачиваю на смотровую площадку. Тут полумрак.  Тихонечко замираю в уголке на диванчике. Сижу, смотрю в пространство, медитирую.

Слышу как отъехала дверь рубки, шаги.  Кто-то быстрым шагом приблизился к смотровой площадке и даже заглянул во внутрь. В полумраке старпом меня не заметил  и втянулся обратно.  Снова шуршание двери, ещё шаги. Ну, пожалуйста, пусть они идут в другую сторону, а то мне кажется, что я никогда в жизни не подслушивала столько чужих разговоров.  Нет, не с моим везением…

- Назим, не знаю как ещё с тобой разговаривать…
- Не знаешь, так не говори.
- Но ты же понимаешь, что ведёшь себя неприлично.
- Юл, кто бы говорил о приличиях… Ты лучше этими речами Лорейду повоспитывай.
- А что разве она не права? Ладно, мы взялись за этот рейс, деньги всегда нужны, но ты не обязан с ними общаться. Тем более принимать эти вызывающие подарки.
- Да неужели? И что же в книге вызывающего?  И потом, кажется тебя там не было, следишь за мной? Что ещё напела твоя невестушка?
- Не напела, а рассказала. И правильно, между прочим, сделала. Смею надеяться, что я всё ещё твой друг и имею право на откровенность?
- Какую? Что ты хочешь знать?
- Эта… коро… писссательница, мало того что позволила себе откровенные разговоры о видах на тебя, так ещё и навязывается со своими двусмысленными подарками! А ты не то чтобы пресечь подобное, ты ещё и потакаешь её выходкам. Назим, рейс кончится, а жизнь продолжится и с кем ты останешься?
- Не поверишь, сам всё время об этом думаю. А на счёт Тамары, пустое всё  это, глупые сплетни. Сам подумай, у меня куча поводов держать её в поле зрения. Во-первых  - эта треклятая женитьба Азиза, я всё-таки не теряю надежды на то, что сумею его переубедить и Тамара, в этой игре может оказаться моим союзником. А во-вторых, какого ырка явилась Кара? Мне её приставания мало того что не нужны, они просто не выносимы.  И вот скажи мне, друг дорогой, не ты ли поспособствовал её появлению на борту?... Молчишь? Правильно, лучше молчи.  Ты её приволок, ты её и терпи, а я благодаря землянке, хоть на какое-то время для Кары недосягаем.  Попробуй донести до своей невесты и её кузины, что я женат и всё это сватовство мне не интересно.
- Назим, но со дня исчезновения Нур, прошло больше года. Ты же знаешь, по нашим законам, она уже за гранью, а ты… свободен. Неужели, ты ещё надеешься на что-то?
- Юл, сколько бы не прошло лет, пока я не буду уверен, что она ушла, я – женат и это не обсуждается!
- Хорошо, но с этой землянкой ты бы всё-таки поосторожней.
- Ты про что? Про подаренную книжечку? Что за бред!
- Но она, не просто её подарила, она ведь ещё и интимную надпись к ней приложила.
- Нет, я с тобой с ума сойду! Что интимного в этом автографе углядели эти идиотки?
- Текст они не успели прочесть, но оттиск поцелуя заметили.  Скажешь его нет?
- Даже не буду пытаться оправдываться. По-моему я тебе ясно объяснил почему так себя веду. Что-то ещё не понятно? У меня сейчас другие заботы  и ни скайроанки , ни  какие другие особи женского пола мне не интересны! А уж тем более эта вездесущая  землянка, она только удобный объект, который я использую для решения проблем, не более! Это всё или я ещё тебе что-то должен?
- Не злись,  Назим. Ты же понимаешь, почему я так завожусь…

- Юл, Назим! Мы вас ждём, а вас всё нет и нет. Вот мы и отправились на ваши поиски. Так мы идём ужинать? –  повелевает как всегда Лорейда.
Слышатся вздохи, шуршание тканей и шарканье ног.
- Назим, я конечно, не вправе указывать, но не пора ли эту с позволения сказать гостью, поставить на место? Что она себе позволяет? – усугубляет своё положение Лорейда.

Голоса и шаги удаляются, и  вот я уже ничего не слышу. Ни того на что жалуется эта дама, ни того, что отвечает ей капитан.
Выждала ещё немного и поплелась к себе. Да, уж, спряталась на свою голову.  Проходя мимо пищеблока глянула в проём: сидят, жуют.  Доктор Шапиро, заметил и окликнул меня. Остановилась, жду. Посмотрела на капитана, обиды и злости не было. Осталось только равнодушие.

-Тамара Петровна, голубушка. Составите мне компанию, пойдёмте к Абраму, проводим его.
- Конечно, Яков Моисеевич, только на минутку загляну к себе в каюту.

Глава 27.

Проводы были короткими. Пожелали друг другу добра и здоровья и разошлись. Мы, собственно, остались стоять на палубе, а Абрам Исаакович с небольшим чемоданчиком бодренько пошагал к ожидающим его Боре и Мире.  Люк закрылся и нас попросили пройти по каютам.  Дальше мы уже летели без милейшего профессора Перельмана.

Вернулась к себе. Настроение не очень.  Но жизнь продолжается и она, как ни странно, прекрасна и удивительна.  Решила отписать сыночке привет.
«Здравствуй, кровиночка!  Как практика? Как здоровье? Кушаешь хорошо? Никто не обижает?» Прилепила кучу сердечек и смайликов  и жамкнула на отправить. 
Не прошло и пяти минут, пришел ответ:
«Мать, ты в порядке?  Что за детсадовские вопросы? У меня всё в штатном режиме? А вот ты меня пугаешь?»
«Не, сына, я  не сбрендила, просто скучаю. Но ты всё равно кушай хорошо и одевайся теплее»
«Ладно, как скажешь. Докладываю: за питанием и здоровьем следят специально обученные медики; форма  одежды – унифицированная, с регуляторами температуры, водо-ядо-радиации непроницаемости; подъём-отбой по расписанию , кстати сейчас у меня на часах половина второго ночи»
«Ой, всё сына. Спи мой родненький. Целую мама»
Полегчало.  Дина и Тёмка в порядке – остальное незначительные детали.

- Глюк! Вот скажи мне, о мой всезнающий друг! Есть ли у тебя что мне рассказать на тему каких-то капсул у скайроанцев?
- О каком назначении этого предмета ваш  интерес?  Медицинском, аварийном, коммуникативном, личностном?
- Скорее личностное. Есть ли у них нечто принадлежащее конкретному лицу и имеющее материальную или моральную ценность?
- Есть. Но информации об этом объекте крайне мало. Каждый род, насчитывающий более 10 поколений получает капсулу жизни, которая остаётся собственностью рода и может быть передана только членам семьи.  Их количество ограничено, и потому обладатели капсул считаются высшей аристократией Скайро, со всеми прилагаемыми правами и привилегиями.  Чем старше род тем ценнее капсула и  соответственно  выше статус обладателя.  Помимо материальных благ  капсула имеет сакральное значение, у каждой капсулы оно своё. Двух одинаковых нет.  Мир соткан из разных энергий и обладание одной из них даёт роду тайное знание – секретные сведения, которые дают своим обладателям самые головокружительные достижения – власть над миром, эликсир бессмертия, нечеловеческую силу и многое другое. Существует мнение, что данные капсулы оставлены скайроанцам  высшими существами, для процветания Скайро, а потому они могу существовать  в строго сбалансированном  состоянии, по одному на один род и недопустимо нарушение баланса. В этом случае катастрофа неизбежна.
- Это же полная… даже боюсь сформулировать что. Короче какая-то прости господи мистико-теология. И я хочу это знать? Блин, не хватало ещё головой поехать на этой религиозно-космической почве. Ну, её. Глюк, давай включи мне какую-нибудь музыкашечку и сыграем во что-нибудь простое и приятное.
- Могу предложить ваш любимый саксофон?
- Да, давай его родимого! А поиграем в угадайку, из разных областей. Играем до ста очков, но что-то мне подсказывает, что я в заведомо проигрышном положений. Ты же ходячая энциклопедия.
- Я дам вам фору в 5 секунд, и вы отвечаете первая.
- Идёт!
И мы погнали соревноваться на звание самого умного.  Конечно же я проиграла, но хоть не с сухим счётом, что и вовсе приятно.

Только собралась на боковую, как пришло сообщение от неизвестного абонента. Вообще, не люблю читать такие послания, сразу удаляю, но тут видимо на меня космос повлиял, открыла:
«Вам не место среди нас. Такие как вы – генетический мусор. Если вы не перестанете преследовать  семью Назима, то о вашем секретном знании узнают власти Скайро.  Хотя таким  как вы самое место в тюрьме, даём вам последний шанс жизни на свободе. Не оставите в покое Назима, пожалеете»

- Глюк, ты только послушай, детский сад, штаны на лямках. Эти две курицы совсем офонарели.  Юл, тоже хорош, сдал меня. А может это капитан? Решил таким образом от нас отделаться? Нет, писали явно эти дамочки, но вот кто им нашептал про то, что я их язык понимаю – вопрос! Ладно, утро как говорится… Пошла я спать.
- Спокойной ночи Тома, - пожелал мне вежливый  птиц.

Зуммер не дал возможности отдыха. Иду, смотрю, там капитан. Какого, черта? Не буду открывать,  сплю я уже. Эта сволочь звуковое сообщение послала:
«Тамара, простите, я подумал, что вы ещё не спите, откройте пожалуйста, мне нужно с вами поговорить»
Открываю, но стою в проходе.

- Говорите.
- Можно войти, в дверях как-то неудобно разговаривать.
- А может завтра?  Что это вас разбирает на ночь глядя?
- Днём я, как правило, занят. Боюсь у меня есть только эта возможность.
Я шагнула вперёд и выглянула в коридор, посмотрела сначала налево, потом на право.
- Вы кого-то ждёте? – напрягся мой гость.
- Я нет, но вот ваш конвой меня несколько выбешивает. Вы опять что ли следы путаете?
- Нет, мне действительно нужно с вами поговорить.
- Ох, ну входите, - сдалась я и обреченно вернулась в каюту.

Сама уселась в кресло, ему махнула головой на кушетку. Вот не знаю, что там у него за срочность такая, только он мнется и помалкивает.
- Слушайте, вы или говорите или дайте мне спать, ночь за окном. Хотя, там всегда ночь, космос же… И тем не менее.
- Простите, я вас раздражаю?
- Вы меня не раздражаете. Вы мне никак… Вообще. Я что обязательно должна вас или любить, или ненавидеть? Не очень понимаю к чему этот вопрос? Вы об этом пришли поговорить? 
- Нет, но… Я погрузился в ваши рассказы.
- И?
- И мне кажется, стал вас лучше понимать.
- Да неужели? - поморщилась я, - Для какой цели вам понадобилось меня понимать? Я для вас всего лишь удобный объект, который вы используете для решения своих проблем. Так кажется вы охарактеризовали ваше отношение ко мне? Для чего же вам меня понимать?
Он удивленно смотрел и на его лице проступало осознание, того, что я слышала их разговор с Юлом.
- Да, я всё слышала, поэтому  не надо притворяться, - подтвердила я его догадку.
- Да, я так сказал, но я не мог сказать иначе, потому что Юл всё равно не понял бы. Мы живём иначе.
- О да, вы супер гуманоиды. Вы думаете исключительно о судьбах вселенной, что вам до каких-то землян и прочих инопланетян? Какого же вы рожна такие трусы? Врёте, изворачиваетесь, навязываете детям  своё ханжеское и бесчеловечное видение жизни, избавляетесь от своих стариков прикрываясь законом, прячетесь от мерзких навязывающихся вам дамочек, только чтобы не  говорить им в лицо, что они вам противны. Это ваша «высокая» мораль?  Или я ещё чего-то не понимаю? – говорила я  медленно и тихо, почти переходя на шепот.
- Я даже не подозревал, что именно так выгляжу в ваших глазах.
- Увы, нет, вы так не выглядите, вы так существуете. И мне от этого понимания гадко.  Да, я старая, толстая и некрасивая, но я никогда не презирала людей за возраст, разрез глаз или отсутствие денег. Я счастливее вас, потому что я могу себе это позволить. Я могу себе позволить всё, даже старость и несовершенство! А вы при всей своей исключительности не  можете! Вы скованы стереотипами, вам не положено прощать недостатки.  Мне жаль вас, вы все такие красивые, умные, сильные и вместе с тем  ущербные.  Прощенья просить не буду, потому что и это могу себе позволить! Вот теперь вы меня точно  лучше понимаете.

Порадовалась, что не повысила голос, мне это редко удаётся. Раньше эмоции захлестывали и никому мало не казалось. Хотя и сейчас Назиму отвалила по полной. Потому как он смотрел и внутри у него всё кипело, но видимо ровность подачи моей правды не срывала его стоп кран.  Пауза затянулась.  Я вытянула ноги, откинулась головой на спинку кресла и закрыв глаза облегченно выдохнула. Спина ныла нещадно.  Назим сидел уставившись в пол и сцепив руки в замок.

- Глюк! Будь добр, достань фляжечку из шкафа, - попросила я.
Тот  молча исполнил просьбу и подал емкость. Отвинтила крышечку-стаканчик, плеснула в него бренди и с удовольствием влила в себя огненную воду.
- Мне не нальёте, - доносится с кушетки.
Беру со стола стакан, наливаю и не глядя протягиваю.  Назим, оказывается  уже не на кушетке, а около стола, потому что уж больно быстро исчез стакан из  моей руки.

- Я, наверное пойду, - выдыхает он.
- Наверное, - соглашаюсь в ответ, - Да, ещё одно. Передайте вашим курицам, что шантаж на меня не действует.
- Вы о чем?
- Эх, вот об этом, - кликаю я по панели и во весь иллюминатор-экран выплывает давешнее послание.

Капитан какое-то время переваривает прочитанное, потом не спрашивая разрешения, снова наливает в стакан бренди и махом опрокидывает в себя.
- Тамара, понимаю, что мои уверения покажутся не убедительными, но я никому ничего не говорил.
- Верю, ваша кандидатура итак была вторичной. Думаю мы оба понимаем откуда растут ноги?  У нас на Земле есть пословица: «Скажи мне, кто твой друг, и скажу тебе, кто ты». Делайте выводы. Поэтому, не затягивайте с проверкой, чем быстрей мы с ней покончим, тем лучше для всех.

Капитан, ушел. Но я так толком и не поняла зачем он приходил. Ну, хоть душу отвела, сказала ему, как он мне «нравится». Всё, спать. Остальное завтра. Снилась какая-то мешанина с говорящими птицами, бегающими цветами и внезапно нападающими звездами. Последняя напала со спины отчего я и проснулась. Но подняться не смогла…

Глава 28.

Глаза открыть смогла, но малейшее движение причиняет такую боль, что хочется выть в голос.  Успокаивает, что  ситуация знакомая, испытываю подобное «удовольствие» периодически. Но надо добыть из шкафа лекарство. Какое счастье, что у меня есть Глюк!
- Глюк, родненький, спасай! - шепчу, потому как даже повышение звука повышает болевой порог, -  Тащи из шкафа сиреневую косметичку и стакан воды.
Он всё обеспечивает и застывает возле меня. Со стонами, соплями и кряхтением нахожу в походной аптечке, требуемое и заглатываю его. После чего застываю в позе брёвнышка и жду действия препарата.
- Томочка не грустите. Ситуация критическая, я должен оповестить бортового медика.
- Валяй, оповещай, - шелестю в ответ и проваливаюсь в забытьё.

Все последующие события помню урывками. Мелькает лицо капитана, ему то что опять понадобилось? А, ну да, дверь то доктору надо открыть.  Потом суетятся доктор с Азизом. Шаманят надо мной какими-то шайтан-машинками.  Мне кажется, что я слышу голос Дины,  а может и в самом деле слышу? Наверное, это Азиз её по сети «пытает» на предмет  моих болячек. Ого, накрывают меня каким-то одеялом-кожухом, от него так легко стало. Это что же они за энергию через мой организЬм прогоняют? А фиг с ним, с названием, его мне знать без надобности, главное, что боль проходит. Так хорошо стало: кожушок меня лечит, медики сидят где-то рядышком и тихонечко переговариваются, на заднем плане Глюк стоит со скорбным интерфейсом. Вот понимаю, что он машинка и вообще не живой объект и потому мимика ему не положена, но, блин, всё равно вижу тоску на его механической мордахе. Не, я точно больная, причём не только на спину, но и на голову, потому что рядом с Глюком вижу виноватое лицо Назима. Э, нет! Пора отключаться, а то я по ходу реальных глюков начала ловить. Благополучно засыпаю и уже надолго.

Просыпаюсь там же, в каюте полумрак, во рту Сахара.  Кожушка на мне уже нет, прикрыта родным одеялком.
- Глюк, который час? - хрипло вещаю в пространство, - Дай попить.
Тут же у рта возникает поильник. Вода! Много ли надо для счастья? Попить воды и иметь возможность повернуться на бок! О, да! Спина до конца не прошла, но жить уже можно. 
- Три часа, сорок минут, бортового времени, - вещает  местное информ-бюро.
- Ё-моё! Это что же я, почти сутки, как фантик?

Фокусирую взгляд в пространстве и снова замираю, потому как поил меня вовсе не Глюк, а капитан собственной персоной.  Только открываю рот что бы спросить, почему это он у меня сиделкой подрабатывает, но не успеваю. В каюту влетают оба доктора и начинают меня отчитывать… Мало мне было земного эскулапа, теперь и эти присоединились с рассказами о том какая я дура-глупая, потому что наплевательски отношусь к своему здоровью. Молчу, пусть люди выговорятся, и мне передышка, и им разрядка. Когда они выдыхаются и, наконец, озвучивают рекомендации, которые я знаю наизусть, наступает благодатная тишина.

- Спасибо вам,- говорю, - всё поняла и осознала. Но милые мои, не стоило так паниковать, отлежалась бы, как обычно и все дела.
- Вы понимаете, что вам нельзя перенапрягаться как физически, так и морально? – пошел по второму кругу Азиз.
- Да, - говорю, - И клятвенно обещаю, что больше не буду.
- А больше и не надо, ещё один стресс или кросс и инвалидное кресло вам обеспечено, - вторит Асим.
Горько усмехаюсь в ответ:
- Доктор, а вы знаете как жить без стрессов и кроссов? Научите?
- Ладно, думаю, вы нас услышали. Мы конечно сделали всё что надо, но этого мало и хотелось бы что бы вы это тоже понимали.  Сегодня и завтра у вас постельный режим и оздоровительные процедуры медаудитором. Потом посмотрим.
- Понимаю, а кто такой медаудитор?
- Ни кто, а что. Это прибор-регениратор, он обследует организм и восстанавливает, то, что ещё можно восстановить, - терпеливо объясняет Азиз.
- Азиз, скажите, мне показалось или вы связывались с Диной?
- Да, вам не показалось. Надо же нам было понять что с вами. А что, что-то не так?

Я протягиваю руку, вывожу информацию с личного чипа на экран:
- Простите, надо было сразу вас в известность поставить, но понадеялась, что так пролечу.
Асим бравенько скачал всё на свой коммуникатор:
- Ладно, отдыхайте. Мы пойдём.
Они направились к выходу, капитан открыл им дверь, те вышли, а он остался. Успела увидеть в закрывающемся проёме двери удивленные лица моих спасателей.

Назим вернулся, и сел рядом с моей кроватью.  Кстати, сел на стульчик которого раньше не было.
- Вот, - говорит и протягивает мне пульт, -  Это чтобы вы могли всем пользоваться не вставая.
- Спасибо.
Рассматриваю новую игрушку, пока мало что понимаю, а… потом разберусь. Но упрямый капитан не отстаёт, объясняет куда надо тыцкать, что бы дверь открыть, куда чтобы свет зажечь, а вот этой кнопочкой можно с ним связаться. Благодарно киваю.
- Простите меня Тамара, это я виноват.
- В чём, - фыркаю я, - В моих болячках? Да ладно, капитан, вы  себе льстите. Это нажито многолетним раздолбайством и пофигизмом.  Вы то тут каким боком?
- Ну, как же вся эта нервотрепка последних дней и спровоцировала приступ, а я был её организатором.
- Ну, конечно!  Прямо замордовали вы меня бедняжечку.  Сама виновата, вашего участия там капелюшечка. Сам факт того, что я – в космосе, уже повод для стресса, а вы себя со вселенной равняете. Не примазывайтесь, - ехидно хихикаю я, - Идите спать капитан, а то и у вас стресс случится. А вам оно надо?

Он смотрит на меня, как на больную, бездомную собачку. И взять не куда, и бросить жалко.  И вдруг берёт за руку и молча прижимается к ней губами.  И это не поцелуй, а что-то ритуальное.  Я  настолько ошалела, что впала в ступор. Руку не отбираю, тупо  спрашиваю:
- Это что сейчас такое было?
- Ничего, - улыбается этот непонятный мужик, - Захотелось. Выздоравливайте пожалуйста, - руки не выпускает, в глаза смотрит.
- Э… Назим, вы меня с ума сведёте. Идите спать, а то вы уже похоже за свои поступки не отвечаете.
- Да, да. Уже ухожу.
И ушел.

- Петрович! – клянчу я, - Там в шкафу, на второй полке, футлярчик серенький. Принеси, а?
Тот молниеносно приносит. Ага, вот оно, моё секретное помогалово. Палочка-выручалочка, телескопическая тросточка, привожу её в боевое состояние и велю Глюку:
- Иди сюда Петрович. Будешь помогать мне в передвижении к туалету.
- Но доктор велел, вам лежать, - монотонно возмущается он.
- Ага, обязательно, вот только посещу туалет и ванную комнату, и сразу прям лежать, лежать, лежать.

С черепашьей скоростью, скрипом и ворчанием  сковыриваюсь с кроватки, опираясь на палочку и Глюка доползаю до санузла и совершаю всё то, о чем просит мой спиноболезненый организЬм. Тем же макаром возвращаюсь, падаю  на расправленную Глюком лежаночку и  прежде чем заснуть пытаюсь понять поведение капитана.  Нет, логики не вижу. С тем и засыпаю.