Урок благоговения

 Люська обитает на кладбище уже много лет.  «Добрые люди» выпустили  двух щенят из автомобиля  на окраине кладбища, рядом с проходной кирпичного завода,  в Троицкую родительскую субботу : «Место людное. Не пропадут».
   
 Не пропали. Освоив  постепенно территорию, всё лето кормились чем Бог пошлёт: что-то перепадало от поминальных трапез, что-то специально для них приносили жалостливые люди, подкармливали. Щенкам  дали клички: рыженького с белыми и черными пятнами  назвали Люськой, а черного  – Цыганом. Осенью Цыган убежал в посёлок с собаками, да там и сгинул. Люська же подружилась с огромным лохматым  псом из заводской охраны, который очень смахивал на медведя. Тот великодушно приютил её под тёплым боком  в своей просторной  будке, а  сердобольные охранницы  стали по очереди приносить приёмышу еду из дома.
 
 Люська  хлеб свой отрабатывала исправно: лаяла при приближении «чужих»,  отлавливала крыс и оставляла добычу на пороге проходной. Однажды «спасла» своих  кормилиц от змеи – бедного ужа пришлось закопать. Но ошейник  надеть на себя она  не позволила, как ни пытались: при виде его сразу бросалась наутёк, давая понять, что «при тебе-то при тебе, но сама я по себе».
 
 На добрых людей Люське везло. Волонтёры-зоозащитники отловили её,  стерилизовали,  вакцинировали, обрезали кончик левого уха (знак, чтобы впредь не отлавливать) и возвратили « в среду обитания».  С годами стерилизованная собака  превратилась в  добродушную  рыжую толстушку с белым брюшком  и приветливо виляющим  хвостом.  Очень любит эта дама приятной наружности - семь вёрст в окружности – подойти при встрече и - есть ли у тебя угощенье, нет ли - доверчиво лечь на спину в предчувствии блаженства от почесунчиков.
   
 За восемь лет  умная  и осмотрительная  «внештатница» Люська пережила трёх «штатных»  цепных  кобелей,  трагически погибших под колёсами машин на шоссе, за что получила в шутку статус «чёрной вдовы».  Новобранец  Джек долго не подпускал её к будке, и всё лето Люська спала на большом плюшевом зайце, от которого кто-то удачно избавился, освободив дома жизненное пространство. С наступленьем  холодов Джек поумнел и греется теперь в будке под тёплым боком напарницы. Когда его выводят размять лапы  на лесную дорогу, хитрая и внимательная Люська, пользуясь моментом,  откапывает и перепрятывает его заначки.   Кладбище тоже не забыто: четвероногая "поминальщица"  приохотилась за эти годы к конфетам. Лежит на своём плюшевом зайце и  смакует сладости  на глазах  у  рвущегося с цепи Джека, до которого  ветром доносит  иногда  только ароматные  фантики. Дружба-дружбой, а табачок врозь.
 
 В  день двенадцатой годовщины смерти мамы, отправляясь  на кладбище, про угощенье для Люськи  я начисто забыла.
 
 За прошедшие годы "второго Крещения Руси" многие православные  осознали,  что негоже устраивать на могилах  поминальные «пикники». На могилах надо молиться — это главное, что  можем  мы сделать для ушедших в  мир иной.
   
 Пришли, как и двенадцать лет назад,  с букетом  осенних  георгин. Только что срезанные, цветы испускали горьковатый, пряный аромат. Убрались, зажгли лампадку у креста. Тут-то и появилась Люська. В оградку зашла, приветливо виляя хвостом,  только когда с ней заговорили, и сразу брык на спину! Подставила своё необъятное брюшко -  чесать можно хоть в четыре руки. Сестра осторожно стала  почесывать её граблями, которыми собирала листву:
- Лю-ю-юся!Лю-ю-юся! Бог тебя берёг – стала что вдоль, что поперёк.
 
 Собачка  забавно поджала передние лапы, да так и замерла на всё время, пока я читала и пела молитвы. Сестра и сын едва сдерживали смех, глядя на застывшую в любимой позе Люську. Та не обращала на них никакого внимания.  С каким-то чудным, собачьим благоговением  слушала она литию, закинув голову и не сводя с меня пристального взгляда, кажется, даже не моргала.
 
 На «Со святыми упокой» сестра не выдержала и  попыталась отвлечь собаку:
- Люся, ты что? Это же не про тебя!
 Тут уже и я сдержаться не смогла – невольно прыснула. Люся  не реагировала, лежала, как по команде «Умри!», внимательно слушая.
 
 - Идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная.
Господь приготовил нам самое лучшее из всего возможного:  «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его». А для животных?  Может быть,  и тебя, милая Люська, ждёт  жизнь вечная, без печалей и болезней и в тихой  радости?
 
 Трижды пропета «Вечная память» приснопоминаемой рабе Божией Анне и всем православным, здесь лежащим и повсюду.
- Души их во благих водворятся, и память их в род и род.
- Вставай, Люся, вставай.
 
 Попрощались с мамой.  Домой  в этот раз возвращались без былой скорби. За поминальным столом вспоминали и чуткую Люську, невольно преподавшую нам  удивительный урок благоговения.