Прошлое рядом

               
Вместе с усталостью Вера чувствовала и отстранённость от всего, что приходилось делать. Задумав переезд в Россию, наматывала круги, бегая по инстанциям. В южном городе был самый разгар лета, выматывала несносная жара, и очереди в учреждениях стояли километровые. Она тупо ехала в очередную «контору», тупо совала в окошечко справки, чтобы получить взамен одних документов другие…Потом несколько дней хлопотала, оформляя контейнер и соглашаясь на все условия «фирмы», включившей в его стоимость даже взятку таможенникам. Рожа у представителя «фирмы» была жульническая, но дело было поставлено честно: несколькими днями позже Вера убедилась в том. На контейнерной станции таможенник с лицом тоже весьма отстранённым, подойдя к её пятитоннику, только лениво спросил: «Золото, драгоценности, валюта?» И, получив ответ, откуда, дескать, у женщины интеллигентской профессии такое богатство, отошёл удовлетворённый. Не только вытаскивать вещи, но и открывать контейнер не заставил.
Наконец, все дела были сделаны. Была продана даже квартира. Естественно, за бесценок. Вручив ключи новому хозяину, Вера пошла прочь от дома, в котором прожила без малого двадцать лет. В какой-то момент всё-таки не выдержала – оглянулась на утопающий в цветах балкон. Что-то шевельнулось в душе: «Неужели больше никогда не…?» Но мысль не додумалась, растаяла на жаре. Она прибавила шагу.
Ещё через пару дней её весело провожали на вокзале друзья. Пришли не все, но те, кто пришёл, сдвигая пластмассовые стаканчики с шампанским, всё желали и желали ей счастья на новом месте жительства.. Под счастьем подразумевался, конечно, муж, которого у неё не было. По их логике получалось, что иных причин для переезда быть не могло. Чем ей здесь плохо было? Да ничем! Работа престижная. Уютная квартира в верхнем районе города, с балкона горы видны. А также много-много друзей, среди которых встречались и настоящие.
Вера и на вокзале внутренне отстранилась от весёлого мероприятия прощания, хотя отвечала вовремя, громко и внятно. И даже сама время от времени разражалась душевными тостами о том, как ей всех будет не хватать. В голове между делом гуляло только одно: «Вот и всё. Все точки над i расставлены». Фраза то уплывала, то снова возвращалась. Она, как куплет назойливой, попавшей на язык песенки, не покидала её в эти последние дни жизни.
«Последние дни жизни» - двусмысленность этого словосочетания вдруг неприятно отозвалась в ней. Она постаралась успокоить себя, что переезд, тем более в другую страну, сродни катастрофе. Не зря же, кажется, французы, осознавая масштаб этой катастрофы, придумали пословицу: переехать – это как бы немножко умереть.
Нельзя сказать, что решение о переезде в Россию было спонтанным. С тех пор, как распался Советский Союз, она не раз думала об этом. Но от мыслей до поступков – дистанция огромного размера. В этой столице теперь уже суверенного государства прошла вся её молодость. Здесь была любимая работа, здесь родилась её единственная и, конечно, тоже любимая дочь Катуша, которая теперь дожидалась её у родителей. Те жили на севере республики – в областном центре. Потом именно оттуда они вместе с Катюшей налегке отправятся в О---к – город, который она выбрала для жительства по нескольким причинам. Во-первых, цены за жильё в нём были такими же низкими, как и здесь; во-вторых, это был тоже город-миллионник, и, наконец, он был ближе других к тому городу, где оставались жить её родители..
Вещи уже давно были уложены в купе, но друзья никак не отпускали её. Наконец, поезд решительно дёрнулся с места, и её быстро подсадили на ступеньки вагона. Вера прошла в купе. Глядя в окно, она вдруг увидела Зухру, которая со своёй маленькой четырёхлетней дочерью выбежала на перрон и побежала вдоль него, тщетно пытаясь в окнах проплывавших мимо неё вагонов отыскать лицо Веры.
- Опоздала, подруга, - прошептала Вера, глядя, как старательно, не жалея своих детских ножек бежит рядом с ней её  дочурка. Зухра, как и сама Вера, воспитывала дочь одна. Подруга ещё некоторое время бежала за поездом, но потом остановилась, сокрушённо глядя ему вслед.
«Ну, теперь точно всё. Все точки расставлены», - снова подумала Вера. Поезд набирал скорость».
***
- Ни за что не догадаешься, кто тебе сегодня звонил, - сказала мать, когда Вера вернулась с пляжа.
Июльский зной достал и этот северный город. Благо, здесь протекал Иртыш, и люди по утрам и вечерам, спасаясь от зноя, проводили время у воды.
Вера приехала к родителям уже пару дней назад и решила задержаться здесь ещё на недельку. Расслаблялась на пляже да проводила время в семьях своих братьев и сестёр – родных и двоюродных.
- Ну, скажи сама, не томи, - попросила Вера.
- Представляешь, - затарахтела мать, - поднимаю трубку, слышу женский голос: «Людмила Сергеевна, Вы, наверное, не узнаете, но я Ольга Тихоновна!»…
- Вот это да! – перебила мать поражённая Вера.
-А она мне говорит: «Мне кажется, что я видела Верочку в окно». Я ей отвечаю, дескать, да, она приехала, но ненадолго. А Тихоновна тогда  стала меня просить, чтобы ты пришла к ней в гости. И адрес свой сказала.
- Вот ещё не хватало, - резко отреагировала Вера на это сообщение, точно зная, что в гости пойдёт.
Ольга Тихоновна была матерью её мужа, с которым она развелась больше двадцати лет назад. Замуж за него Вера вышла просто так. Нет, в самом деле – просто так. Разве серьёзной причиной для замужества можно считать скандалы с родителями в отчем доме?
Когда Вера после окончания университета вернулась домой, она была наполнена литературой до краёв своей души:  воображала себя то тургеневской барышней, то – декаденствующей эстеткой. Она хотела жить как-то особенно, возвышенно, но родители сознательно мешали этому, требуя от неё дисциплины, уборки по дому, поездок на дачу и прочих «низменных» вещей. Терпеть это было выше её сил. После очередного скандала она сначала ушла жить к замужней подружке – бывшей однокласснице – а потом, познакомившись с Максимом, переехала к нему. У него была кооперативная квартира – богатство в те годы немыслимое. Он был смазлив и спортивен – тогда показалось, что этого достаточно. Через три месяца совместной жизни родители заставили их расписаться. Сыграли шумную свадьбу – тоже в угоду родственникам.
***
Семья, в которую попала Вера, была небольшой. Отец, мать да Максим. Ещё был старший сын, Валера, но он давно жил отдельно; вместе с женой Галей воспитывал двух сыновей. И, несмотря на то, что Максима тоже отделили, купив ему кооперативную квартиру, тот постоянно пропадал у родителей. Мать в нём души не чаяла, а вот к Валере, как, впрочем, и внукам относилась весьма прохладно. Как-то Маким сказал по секрету Вере, что Валера – грех молодости его матери. Отца своего тот не знает, поэтому матери он всегда был в тягость. Да и Галя как-то пожаловалась Вере, что мать совсем не нуждается в общении с внуками. Благо, жил старший сын с женой в мире да согласии, утешаясь тем, что вместо материнской любви сполна получает любовь в своей собственной семье.
Брак Веры и Максима долго не продержался. Она работала в техникуме. Ещё училась в университете марксизма-ленинизма – люди старшего поколения знают, что это такое. Два года без отрыва от производства она постигала азы журналистики на одноимённом факультете. Вера была увлечённым человеком, на работе старалась выкладываться, потому что дома её воспитывали по принципу: «прежде думать о Родине, а потом о себе». А в семье, куда она попала, всё было по-другому. Инженером Максим был не сказать, чтобы очень. Если и рассказывал о работе, то чаще со смехом да о том, как ему с дружком удалось увильнуть от ответственного задания, непрестижной командировки, или общественного поручения. Вскоре Вера поймала себя на мысли, что презирает его.
Ольга Тихоновна по сути считалась главой семьи. Будучи депутатом, она имела доступ к дефицитным товарам и продуктам. Благодаря её, а не отца Максима стараниям, в их доме давно поселился достаток. Отец был человеком незаметным, когда-то сильно пьющим. Борясь с его алкоголизмом, Ольга Тихоновна перепробовала все способы и наконец купила ему машину. И вот же удивительное дело: тот пить прекратил! В бытность Веры он всё своё свободное время пропадал  гараже, натирая до блеска и вообще всячески холя свой «жигулёнок». Мужчиной был безобидным, но характер всё же имел. Вера поняла это, когда увидела, КАК он бросил курить. В один из дней он взял да и объявил, что отныне не курит. И с тех пор перестал курить. А потом как-то даже по-садистски проверял свою силу воли, раскладывая и в гараже, и по всей квартире рассыпанные сигареты. На вопрос, зачем он это делает, ответил просто:
- Пусть лежат. Они мне не мешают. Курить я – не курю.
Решив проблему с мужем, Ольга Тихоновна всю энергию перенесла на Максима. Имея свой ключ от их квартиры, она запросто приезжала к ним, когда лома никого не было. Затаривала холодильник дефицитными тогда сосисками и ветчиной, стирала бельё сына, готовила цыплят табака и прочие деликатесы, творить которые Вера не умела даже сейчас, а тогда – тем более.
Однажды, придя в гости к свекрови, Вера увидела за дверью её комнаты высокую пирамиду из консервированных фруктов и компотов  заводского изготовления. В магазинах этого добра было не сыскать. А её подруга как раз проводила время в роддоме, произведя на свет чудную девочку. Собираясь навестить её, Вера попросила у свекрови одну из банок. И к удивлению своему услышала резкую отповедь. Так, пожалуй, Ольга Тихоновна с ней не разговаривала ни до, ни после того случая.
- А ты не думаешь, Вера, - начала она холодно, - что эти банки мне достаются с трудом. Да…Вы с Максимом привыкли, что они просто оказываются у вас на столе, но мне за них приходится порой и унижаться. Давай договоримся так: сейчас я тебе дам баночку абрикосов, но  больше ты никогда не будешь просить у меня ничего для людей.
И она пошла в комнату за банкой. Вера абрикосы не взяла.
- Как хочешь, - сухо сказала свекровь.
После этого случая Верина замужняя жизнь продолжалась ещё года два. Но как-то вечером случилось непоправимое. Лёжа на диване, она читала книгу. Но вдруг отложила её и стала смотреть на Максима. Тот, не замечая её взгляда, ужинал. Смачно причмокивая, он поедал очередной материнский кулинарный изыск. Обедом остался доволен. Потом он  подсел к телевизору и стал смотреть футбол. Ни с того, ни с сего Вера поняла, что это конец - такая навалилась тогда тоска.
«Так будет всегда. Из года в год», - подумала, но Максиму не сказала ни слова. Ничего не придумав умнее, она на следующий день просто собрала свои вещи и ушла к родителям.
Конечно, разборок и выяснений  избежать не удалось. Конечно, во всём обвинили её.
Так как детей не было, их быстро развели.
Сразу же после развода Вера встретила Ольгу Тихоновну на улице и поздоровалась с ней. Та не ответила. Как-то под Новый год она решила поехать к друзьям в Т---к. В аэропорту столкнулась со свёкром. Он прилетел от родственников, а её рейс только объявили к регистрации. Поговорили быстро, но дружелюбно. Позже Вере Галя доложила, что свёкор дома сообщил:
- Верку видел. В Т---к к «друзьям» полетела. Здесь всех, поди, уже перебрала.
Вера даже не обиделась.
***
А потом случилось так, что Веру пригласили на телевидение поучаствовать в молодежной передаче. Наверное, она понравилась, потому что вскоре её разыскали и предложили работу в должности редактора. Но на областном телевидении она проработала недолго. Через полтора года ей и вовсе повезло – переводом её приняли на республиканское телевидение. На новом месте было интересно, перспективно. Город был безумно красив: зелёный, раскинулся у подножия гор; по широким улицам арыки журчали, цветы круго, фрукты, овощи… Вот только с личной жизнью как-то не задалось. Поклонников было много, но после неудачного замужества снова заводить семью она не спешила.
«Всё перебирает!» - говорили добрые люди. «Ну, вот, доигралась!» - сказали они удовлетворённо, когда Вера вне брака родила дочь от известного московского комментатора. Этот комментатор даже не понял, почему она так быстро свернула их только что начинающийся роман. А ларчик просто открывался: неожиданно для себя не вовремя забеременела. Ну, не пускаться же было в объяснения: «Решение оставить ребёнка я приняла без твоего согласия, а потому претензий не имею». Всего этого Вера говорить не стала - испугалась, что разговор получится пошлым, вроде как, ей надо «взамуш», а он не хочет. Потому просто перестала отвечать на звонки и письма своего поклонника. Тот полгода пытался выяснить причину такого  её молчания, но, видя, что его упорство не приносит результатов, замолчал. И что за характер такой: как только возникала кризисная ситуация, Вера не старалась разрешить её мягко, по-женски, а просто бежала от проблемы. Так было когда-то с мужем, так случилось и теперь!
Рождение Катюши всколыхнуло её, появился смысл заниматься домашним хозяйством, кухней, вязанием, даже – шитьём. Она и не подозревала за собой таких талантов. Вместе с дочерью Вера успевала ходить и в театры, и на концерты, возила её на гламурные тусовки» по долгу службы» и даже на приёмы. Многие местные знаменитости знали Катюшу по имени и с удовольствием возились с ней. Дочь росла жизнерадостной и смышленной. Когда ей исполнилось три года, Вера узнала о смерти Максима, который к тому времени снова был женат, и второй раз, говорили, удачно. Ей было всё равно. Он относился к такому её прошлому, о котором даже вспоминать не хотелось. Он умер в возрасте тридцати семи лет от рака.
…И вот через столько лет этот звонок.
***
Ольга Тихоновна сильно изменилась. От интересной и немного  высокомерной женщины мало что осталось. Открыла дверь маленькая старушка с незамысловатой причёской, состоящей из жиденьких сосулек по-прежнему сиреневатого оттенка. «Когда-то она добивалась этого цвета, подкрашивая волосы синькой», - вспомнила Вера.
- Ольга Тихоновна, принимайте мой букетик, и вот тут я ещё купила всяких вкуснячек.
Та радостно запротестовала:
- Ой, спасибо за цветы! А больше покупать ничего не надо было. Я ведь тоже готовилась к нашей встрече. Да…
Они прошли на кухню. Ольга Тихоновна набрала всяких нарезок, фруктов и сладостей. Она уже разменяла восьмой десяток, поэтому готовить цыплёнка табака, который так здорово у неё когда-то получался, сейчас было уже, наверное, не по силам.
Вера быстро разложила все яства по тарелочкам и перенесла их в большую комнату, где по случаю её прихода на столе уже красовалась старинная скатерть. Ольга Тихоновна поставила на стол бутылку красного сухого вина. Первую рюмку выпили за встречу. Потом Вера спросила:
- Расскажите, как вы жили все эти годы?
Ольга Тихоновна вздохнула:
- Как жили? Да сначала хорошо. Потом, когда заболел Максим, плохо. Мальчик так мучился…Не видеть бы мне всего этого.
Она промокнула глаза салфеткой и сказала:
- Знаешь, его жена Таня очень хорошо ухаживала за ним. Просто сделать ничего нельзя было…Дочка у неё осталась. Теперь уже большая. Недавно Таня снова вышла замуж, но меня не забывают. Муж ведь умер три года назад, поэтому живу я совсем одна.
Она обвела взглядом комнату. Помолчали. Потом  Ольга Тихоновна решительно сказала:
- А тебя я позвала по просьбе Максима.
 Вера онемела. Но бывшая свекровь, кажется, и не заметила её удивления. Она, собравшись с духом, заговорила решительно:
- Не хотела я этого тебе говорить. И не сказала бы никогда, да как-то в последнее время всё сосёт под ложечкой. Всё вспоминаю лицо его. И слова его помню. Никогда не забывала. Да…Очень он просил перед смертью своей сказать тебе, если увижу, что любил всегда только тебя. До самой своей последней минуточки. Почему-то верил в то, что мы с тобой когда-нибудь ещё встретимся. И почему-то важно это было ему.
Вера слушала молча.
- Никто об этом не знал. Только я одна. Потому что все фотографии твои уже после того, как он снова женился, он ко мне принёс. И смотрел альбом у меня в одиночестве. Я даже злилась иногда: «Ну, сколько можно на них смотреть? Она и думать о тебе давно забыла! Выброшу сегодня же все до одной!» Иногда, когда разойдусь совсем, он одним только словом меня успокаивал: «Мама!» И я замолкала. Да…И передачи твои он смотрел всегда. Все годы. И Таня тоже иногда вместе с ним садилась. Она, наверное, думала, что Максиму  просто  интересно на свою бывшую по телевизору взглянуть. Мне кажется, она никогда не ревновала его к тебе. Даже уходила, чтобы не мешать. Хотя, может, и догадывалась о чём-то, но вела себя умно. Да…
Вера подавленно молчала. Рассказ свекрови её ошеломил. Но как надо реагировать на него, она не знала и развивать тему не хотела.
- А как Вы оказались в этой однокомнатной квартире? – спросила зачем-то она.
- Свою квартиру я Тане уступила. Теперь зачем мне большая, одной-то? А у них семья. Да…
Вера вдруг поняла, что больше по существу говорить не о чем. Но уходить было рано. И тогда её осенило:
- Ольга Тихоновна, а давайте позовём мою маму и Валеру с Галей и посидим тёплой компанией? Всё-таки столько лет не виделись. Теперь делить нечего.
Та оживилась:
- Вот молодец! И правда зови. Людмилу Сергеевну…А вот Валерку с Галей не получится. Мы не общаемся.
Вера позвонила домой. Мать долго упрашивать не пришлось. Она с ходу согласилась и сообщила, что приедет быстро. На такси.
- А почему вы с семьёй старшего сына не общаетесь? – закончив разговор по телефону, спросила Вера.
- Нет-нет, с Галей у меня хорошие отношения. Только с ним…Тут такая история. Да... Дети у них выросли, разъехались, и тут он загулял. Стал выпивать. Женщины появились. Галя всё терпела молча, и я долго ни о чём не догадывалась. А тут он и вовсе ушёл из дома. Вот тогда Галя меня и попросила: дескать, помогите мужа вернуть.. Дескать, я знаю адрес его любовницы, он там, у неё. Давайте сходим. Да…Как мне, Вера, не хотелось туда идти, но Галя всё-таки меня уговорила. Жалко мне её стало. Поехали…да. А когда вошли в подъезд, Галя испугалась: «Идите вперёд Вы!» - говорит мне. Я подошла к двери и позвонила. Дверь открыл Валерка. Увидел меня, а за мной поднимающуюся по ступенькам жену. Да…Вышел скандал, конечно. Он мне сказал, что я ему не мать. Другие матери, дескать, своих детей прикрывают, а я сама привела Галю. Я знаю, что он не простит мне.
Она заплакала. Вере стало жалко Ольгу Тихоновну. Получилось, что под старость лет она потеряла не одного, а сразу обоих сыновей. Вера погладила свекровь по руке.
- Мне кажется, я смогу вас помирить…
- Как это?
- Звоните сейчас ему и говорите, что я у Вас в гостях. Вот увидите, он обязательно приедет.
Просто Вера помнила, какие тёплые отношения были у неё с семьёй старшего брата Максима. Теперь она надеялась, что хотя бы из любопытства Валера придёт на эту встречу. А за столом и помириться нетрудно. Лишь бы трубку взял.
Ольга Тихоновна, продолжала сидеть неподвижно. И Вера стала тормошить её:
- Звоните же! Звоните!
Бывшая свекровь набрала номер. Пошли долгие гудки.
- Не отвечает, - прошептала она.
- Держите ещё! – приказала Вера. И правильно сделала, потому что на том конце провода ответили. Недовольно так:
- Ну, что тебе от меня надо?
Но Ольга Тихоновна не обратил внимания на грубость.
- Валера, приезжай ко мне в гости! Подожди! Не клади трубку! У меня тут Вера. Ну, как какая? Максимова первая  жена! Да…
Вера услышала:
- Сейчас приеду.
Она облегчённо вздохнула.
 ***
Людмила Сергеевна и Валера приехали почти одновременно. Старший брат Максима мало изменился за эти годы, разве что стал немного развязнее, а, может, просто разговорчивее. Раньше он всё больше молчал.
Мать Веры – живая и общительная женщина – сразу перевернула всё с ног на голову. В смысле задала естественный тон этой встрече. В смысле, что как-то разом все вспомнили, что когда-то были родственниками. У Веры, которая даже в неофициальной атмосфере не всегда забывала о своём образе телеведущей, сразу отпало желание сидеть с прямой спиной. Она настолько расслабилась, что позволила себе даже положить локти на стол. Впрочем, теперь на неё, кроме Валеры, никто не обращал внимания. Женщины стали вспоминать, как бывало, устав от своих мужей, уезжали вдвоём на дачу и там проводили время, пробуя разные фруктовые наливочки, по изготовлению которых обе были большими мастерицами.
- Да, - смеялась Ольга Тихоновна, - в ресторан идти было как-то не с руки. Депутатом была. А на даче хорошо. Никто не мешал.. И она снова и снова предлагала сидящим за столом выпить за встречу. Валерий не выдержал:
- Не много ли, мать, тебе будет?
Но та только отмахнулась от него. Тогда он переключился на Веру и стал рассказывать ей, как она изменилась. Тогда, двадцать лет назад, была просто тоненькой девушкой, а теперь стала такой роскошной женщиной. Он настолько увлёкся, что даже предложил:
- А давай оставим бабок вдвоём и поедем в ресторан?
Но Вера решительно отказалась. Пришлось им обоим снова обратить внимание на своих матерей. Тем более, что те уже не смеялись, а плакали. Это Ольга Тихоновна рассказывала сердобольной Людмиле Сергеевне о последних днях своего младшего сына.
- Давайте посмотрим его фотографии, - попросила мать Веры. Ольга Тихоновна достала альбом. И ещё другой – тот, что тайно хранил её  сын – с фотографиями Веры в годы их семейной жизни.
У самой Веры таких фотографий вообще не было ни одной. Через год или два после развода она порвала их. Он был ей не только не интересен – он просто раздражал Веру своим присутствием в её альбоме. Сейчас же она с интересом рассматривала его молодое лицо. Ведь даже на самых поздних своих фотографиях он выглядел всё равно сильно моложе её, теперешней – сорокапятилетней женщины.. И, конечно, ей стало грустно. А когда Ольга Тихоновна открыла «тайный альбом» Максима, все вообще замолчали. На чёрно-белых фотографиях было запечатлено счастье двух молодых и красивых людей, которого в реальной жизни у них так и не случилось. Хотя оно было и возможно, и близко. Вера представила, как Максим в одиночестве рассматривает эти фотографии…
- Ольга Тихоновна, - услышала она вдруг свой голос, - а не могли бы Вы мне отдать этот наш…его альбом?
И потом опять услышала:
- Бери…Я и хотела отдать его тебе.
Вера встала из-за стола. Вместе с ней засобиралась и мать. Они вызвали такси. Когда в коридоре Вера надевала туфли, Ольга Тихоновна заплакала.
И тогда Валерий обнял мать…
***
Вернувшись домой, Людмила Сергеевна зачем-то вытащила одну из фотографий бывшего зятя и поставила её на стенку. Чуть позже пришла с улицы Катюша:
- Бабушка, а кто это? – она взяла в руки фотографию
- Это муж твоей мамы.
- Симпатичный парень, - произнесла равнодушно Катюша.
Вечером Вера снова положила фотографию Максима в альбом, где и было её место все эти годы, а альбом затолкала в чемодан. Ей стало грустно: ещё вчера казалось, что все точки над i в их истории с Максимом давным-давно расставлены, а сегодня это прошлое вернулось к ней, чтобы навсегда поселиться рядом. На её новом месте жительства.