Цэ, не Европа...

В продолжении двух предыдущих постов , сегодняшний мой пост об украинцах, вернее "западных украинцах"..
Я уже писала, что очень люблю путешествовать поездом, и даже разьясняла почему ( см один пост назад). Но есть ещё одна причина такой любви.. Во время поездок, у меня часто появляется возможность знакомиться с разными людьми, слушать их  истории, чтобы потом создавать свои рассказы.

Вот  и эта поездка по маршруту Таганрог-Москва, не была исключением. В нашем отсеке  собралась дружная компания из  Светланы, женщины  лет 60-ти , двух парней,  примерно 35 лет, меня, и двух молодых девушек, которым едва исполнилось 20.

Все были общительны, доброжелательны, поэтому мы  быстро перезнакомились , и до поздней ночи болтали обо всём на свете .
Не чувствовалось  разницы ни в   возрасте, ни во взглядах на жизнь.
Было легко и весело..

Центром компании сразу стала Светлана . Как оказалось, женщина
  непростой судьбы, но не растерявшей жизнерадостность и оптимизм.
Истории сыпались из неё, как из рога изобилия.
Казалось, она не могла наговориться
Ну а мы с удовольствием её слушали.

Особо запал в душу её рассказ о поездке на Западную Украину, к родственникам мужа, на заре общеизвестных событий.

Ох и прошлась она по  "Цэ Европе"! Впрочем, это было как-то беззлобно,  порой смешно, а иногда грустно и откровенно  .
Из разговора мы узнали подробности её путешествия с мужем,  внуком в   Немировский район, Винницкой области.

Пересекать границу соседнего государства тогда ещё  было можно , но по весьма веской причине. Старые, болеющие родители , попадали под эту категорию, поэтому семейство с надеждой двинулось в долгий путь.
 Благополучно преодолев пристальное внимание погранцев в незалэжной, и проехав 2/3 Украины, они прибыли, наконец, почти в место назначения.

Родные места мужа встретили их непролазной, глинистой дорогой, размытой и размазаной после дождя...
Такси, проехав метров 10 по бездорожью, жалобно пискнуло, пару раз рыкнуло и замерло в центре огромной лужи.  Водила заматерился, вылез из машины прямо в грязную жижу, и стал  выразительно цокать языком, мол, приехали .  Пассажиры застыли на сиденьях, ожидая развязки нештатной ситуации

На счастье, мимо проезжала лошадиная повозка. Местный гуцул так же поцокал языком, покачал головой, что-то сказал таксисту, пришпорил коня и исчез за поворотом.
Мрачный водила закурил,  пристально вглядываясь туда, где исчезла повозка.
Вскоре, вдалеке  показался уже знакомый хозяин лошади, а с ним ещё двое наездников на крепких жеребцах.

Такси вызволяли из грязевого плена с помощью лошадиной тяги, веревок и веток, подложеных под буксующие колёса.. Притихшие гости из России с тревогой поглядывали на напрягшиеся лошадиные шеи и приподнятые хвосты. Наконец, стальное чудо техники приподнялось и плавно пошло вперед.
Лужа чавкнула на прощанье и отпустила машину.
До места назначения оставалось совсем немного, и вскоре путешественники высадились у  небольшого, неказистого дома, с  хлипким забором из прутьев.

Родня-западенцы встретила гостей приветливо, но без особых церемоний и энтузиазма. Гостям выделили в перекошеной хатке комнатку с железной кроватью и подобием дивана,
 
Светлане, как женщине, досталась  железная, кроватная конструкция, с растянутой до пола сеткой. Ложе явно было сооружено в дореволюционной эпохе.
Спать на нем приходилось, держась за боковые планки, это позволяло более ли менее сохранять горизонтальное положение. Стоило их отпустить, сетка прогиналась до пола под тяжестью тела, как гамак.
Всю ночь Светлана то хваталась за боковушки, то отпускала их.  Так и проатракционила  до утра.

Особой проблемой было сходить "по маленькому"' ночью.
Справлять нужду приходилось в детский горшок после  внука, по очереди, ибо темень стояла такая, что шансов добрести до туалета не было вообще.

Телевизор стоял в хозяйской комнате. Но это не особо радовало, так как там работал только один канал, на котором транслировался бразильский сериал прошлого века , причем на украинском языке.

Холодильника в деревне не было ни у кого, поэтому питание местное было простым и одноразовым, в виде отварной картошки и солений.
 
По двору шастали две тощие куры. Шансов отведать яичницу, практически не было. Не говоря уже о мясном супе или котлетах.
Зато вина было хоть отбавляй! Казалось им даже зубы чистят, столько было вокруг наполненных бутылей с рубиновой жидкостью.

Хозяйка дома и все ее семейство редко мылись, поэтому их тела источали не очень приятный "парфюм". Не мудрено, во дворе не было намека ни  на душ, ни на баню .

Обескураженная таким фактом и не желая пойти по стопам хозяев, Светлана тщетно пыталась найти хоть какой-то таз, чтобы искупать  ребёнка, да и самой освежиться. Усилия были тщетны. Пришлось пойти в местный, убогий магазин, и за неимением большой посудины, прикупить хотя бы 5 литровую , металлическую миску, а заодно шампунь и  "Фэри" для посуды. Когда сестра мужа увидела "Фэри", она  с таким удивлением рассматривала флакон, чем  просто повергла Светлану в шок .И на ее вопрос:"Шо цэ таке?" Просто не нашлась, что ответить.

Вечером был банный день. Нагрев ведро воды, Светлана вымыла сначала дитё, затем себя, а заодно заставила вымыться хозяев. Те, привыкнув не мыться видимо неделями, едва согласились, и похлюпав на себя  сверху из 5 литровой миски водой, заявили, что "так давно хорошо не банились".

Светку бесило всё! И их непонятная, гуцульская речь, и дикая безалаберность, и запах немытых тел... Особенно раздражал туалет на улице, без глубокой выгребной ямы. Когда вонючая куча начинала выпирать над шатающимися досками, хозяин брал лопату, подцеплял содержимое и вываливал его куда попало на огород.

Не сразу узнав об этом, муж Светланы как- то пошел вечером сорвать качан капусты. Неудачно подскользнувшись на тропинке, упал со всего маха на грядку. Обратно он шел с высоко поднятыми руками, как пленный, и показывая вымазанные в чем-то черном и пахучем ладони , дико вращал глазами, растерянно спрашивая:"Что мне теперь с этим делать?"
Света стояла и не знала, то ли ей смеяться, то ли плакать.

Дня через два зарезали одну из двух куриц. Ждали  двоюродную сестру мужа Палашку. Она вышла замуж за польского "пана", поэтому автоматически была занесена, ею же самой, в разряд "голубых кровей". Поэтому была вся такая важная, надменная, с брезгливым выражением  лица, А заметив гостей из России, брезгливость усилила в несколько раз, подняв конопатый нос кверху. На оклик деревенской родни, мол, "здравствуй Палашка", та сделала замечание, мол, вовсе она и не Палашка , а Полинария.

Но деревенская родня, не обращала внимания на ее потуги казаться выше и продолжала "Палашкать", чем немерено раздражала и злила её.

Отпуск заканчивался. Света с радостью стала собирать вещи, тщательно встряхивая каждую из них, как бы выбивая дух этой всей беспробудной деревенщины, нищеты и примитивности.

А вот муж ходил грустный.
Он гладил стены дома, трогал ствол старой яблони,, водил ноздрями около пахучего табака и подолгу смотрел куда-то  в звёздное небо.
Утром приехало такси.
Родня высыпала провожать заморских гостей.
Стали обниматься, крестить на дорогу, совать в руки   гостинцы с фруктами.
Муж Светланы нервничал. Он  держался из последних сил, чтобы  не дать волю своим чувствам.
Когда он ещё сюда приедет?
Что ждёт их всех впереди?
Он крепко обнял провожающих, и уже подходя к калитке, вдруг   повернулся к  толпе родственников, к родному дому, встал на колени, и поцеловал землю у своих ног.
Глаза его при этом  предательски блестели, а губы дрожали в исковерканой улыбке.

Уже потом, сидя в такси, он долго молчал, изредка поглядывая назад на удаляющиеся фигурки его родственников..
Его руки крепко обнимали плетённую корзину,  наполненную двумя бутылями  виноградного вина и фруктами из сада, 
И чем дальше он отдалялся от родного дома, тем крепче  сжимал дорогой гостинец от украинской родни.

Светка не смела его тревожить.
Да она и сама ощущала какую-то вселенскую грусть, словно она прикоснулась к чему-то сокровенному и важному в этой поездке .

Через несколько лет мужа не стало. А Света до сих пор хранит ту самую корзину. И хоть  нет в ней особой надобности, а рука  так и не поворачивается её  выбросить .