Реймонд Браун Проповедь баптистов в Англии 18 века

ПРОПОВЕДЬ БАПТИСТОВ В АНГЛИИ НАЧАЛА XVIII ВЕКА
Реймонд Браун (1984)

1

В любом описании религиозной жизни и мысли в постреформационной Англии почти невозможно преувеличить влияние проповеди. Проповедь занимает центральное место в развивающейся истории. Это было не просто воскресное мероприятие. В
Лондоне начала XVIII века проповеди можно было услышать в той или иной англиканской церкви практически каждый день недели, не говоря уже о многочисленных городских молитвенных домах, где у диссентеров регулярно и во всевозрастающем объеме устраивались экзегетические чтения в праздники и будни одинаково. Любое публичное мероприятие, значимое или иное, служило поводом
для проповеди.
В 1714 году Джеймс Патерсон опубликовал свое описание
приходской жизни «в Лондоне и Вестминстере и вокруг них», где соблазнительные приглашения на особые проповеди вылетают почти на каждой странице  Были проповеди милосердия и проповеди Великого поста, проповеди посещений и проповеди о благотворителях, проповеди по подготовке к причастию и похоронные проповеди. "Если утром 29 сентября кто-то из жителей Лондона решит это сделать, они смогут услышать проповедь, посвященную разгрому испанской армады в Сент-Мэрил- Боу в Чипсайде в 10 часов утра, и, надеюсь, услышать другую проповедь в Сент-Мэри-Эт- Хилл, около Биллингсгейта, до полудня (1). Позже в тот же день любой желающий мог с нетерпением ждать очередной проповеди, посвященной победе Дрейка, у св.Мартина в Ладгейте в 17:00. Как и ожидалось, 5 ноября церкви города стали раем для любителей проповедей. Проповеди читались в тот же день «Порохового заговора» по крайней мере в четырех различных приходских церквах в городе, и любой ценитель гомилетики мог в этот день мучиться от тоски из-за того, что проповедовалось в храме св. Марии Магдалины, Бермондси, Гробе Господнем на северной стороне Сноу-Хилла и у св. Мартина в Ладгейте - все в 10 часов утра, в то время как еще одна, возможно, в то же время, была прочитана у св.Матфея на Фрайдей-Стрит. Более того, в тот же день была прочитана еще одна проповедь того же рода, впечатлявшая общину в соборе св. Павла, и
проповедник был вознагражден за свои труды выплатой в 40 шиллингов - вполне справедливая награда, если расчеты Роя Портера помогут нам понять, что если мы хотим найти грубый и готовый эквивалент, мы следует умножить примерно на 60. Можно представить, что большинство присутствующих служителей были бы достаточно довольны: 120 шиллингов за проповедь по поводу Гая Фокса.
На самом деле проповеди 5 ноября предоставили некоторым проповедникам в этих церквях возможность не только вспомнить прошлые милости, но и выразить настоящие обиды. «Тори, Генри Сашеверелл, получил общественную известность, а также 40 шиллингов благодаря проповеди, которую он проповедовал у Св. Павла 5 ноября 1709 г.
Позднее она была опубликована под названием "Угроза от лжебратьев в Церкви и в государстве" и было продано 40 000 копий. Многие виги, должно быть, ерзали на неудобных сиденьях Великого Собора, когда он досаждал их ведущим политикам. Они
были готовы провести одну или две проповеди 5 ноября, поскольку в этот день они отметили двойной парламентский триумф - не только падение Гая Фокса в 1605 году, но и приход Вильгельма Оранского в 1688 году. Речи Сашеверелла утром привели к его импичменту, суду и отстранению от проповеди на три года, хотя тот факт, что ему было позволено полностью продолжить все свои другие церковные обязанности и быть
свободным принять любое повышение, которое могло случиться, его сторонники по понятным причинам расценили как выдающуюся победу.
 Однако разгром испанского флота или Гая Фокса был не единственным поводом, чтобы отпраздновать это соответствующей проповедью. Приходские церкви Лондона предлагали и другие возможности. Там были ежегодные проповеди, чтобы отметить вступление королевы Елизаветы на царство в 1558 г., и снова у св.Мартина в Ладгейте, когда независимо от качества проповеди  17 ноябрю в 5 часов пополудни терпеливые слушатели приглашались на публичный ланч. Была еще одна проповедь в знак признательности за избавление от ирландской резни и восстания 1641 года, в то время как еще две, прочитанные в разные дни ежегодно, читались в знак благодарности за прекращение Великого лондонского пожара (1666). Были проповеди в День св.Давида, музыкальные проповеди в День св.Сесилии, в то время как в часовне тюрьмы Ньюгейт звучали мрачные ноты, поскольку время от времени осужденные жертвы и другие слушали покаянные проповеди. Те, кто желал передать знаки поучительной
доброты последующим поколениям, могли указать в своем завещании просьбу проповедовать на свой день рождения или смерти. Храм св. Ботольфа в Олдгейте имел сомнительную привилегию проводить больше проповедей о пожертвовании, чем было.
назначено читать «в их приходской церкви», и чем  было где - либо еще. Список благотворителей и их благочестивые просьбы выглядят странно и, должно быть, столкнули более поздних проповедников с противоречивой позицией относительно того, должно ли это событие считаться соответствующим духовным наставлением или некоторым благодарным воспоминанием щедрого благотворителя: ` ` В Троицкое воскресенье в каждый год следовало читать проповедь в память о мистере Ньютоне », затем  «на всякий случай в память о мистере Уильяме Кернетте», а в декабре «в воскресенье, следующее перед днем рождения Христа, должна быть прочитана проповедь в память о мистере Джоне Роузе »; ежегодно читались проповеди памяти мистера Симеона Уорнера. Некоторые благотворительные проповеди о благотворителях заинтриговали бы юмориста; «Первого апреля в память г-на Сэмюэля
Оуэна»; «В следующее воскресенье после Дня св. Валентина будет прочитана проповедь в память о Мэри Бристоль».
Пусть это будет сказано в пользу жертвователей: большинство
проповедей о дарителях , как заметил Патерсон, не только "устанавливали ежегодное
содержание'' лекций, но также "повелевали распределить деньги, уголь, хлеб и другие предметы первой необходимости среди нескольких человек'' (2). Лекционные дни назначались для помощи бедным прихода. Те, кто рано встает в Лондоне, могли послушать проповедь в любое утро недели, с понедельника по субботу, прежде чем перейти к своей повседневной жизни. Приход Сент-Джонс, Уоллбрук, проводил «утренние лекции» каждый день в шесть часов летом и в семь зимой, «поддерживаясь
Дарами и Наследием примерно 24 благожелательных лиц с хорошей репутацией; но их слишком много, чтобы повторять здесь», - говорит Патерсон, - хотя некоторые могли проповедовать, постоянно, а другие ограниченный срок, например пять лет". Для тех, кто не мог или не хотел ломать свои утренние привычки, было возможно  послушать еженедельные проповеди в 6 часов утра летом и 7 часов в зимний период в Сент-Джайлзе, Криплгейт, а для тонких ценителей было  Великолепно предусмотрено проведение лекции в 6 часов утра каждое воскресенье в Сент-Майклс, Корнхилл.

2

Ненадежное существование в период Реставрации едва ли давало нонконформистам возможность отдать любое наследство, даже если они были к этому склонны, но финансовые средства в виде щедрых наследств вряд ли были
необходимы для горячего продолжения нонконформистской проповеди. Специальные проповеди произносились по национальным праздникам и для достойных благотворительных организаций, независимо от того, была ли соответствующая оплата или нет. В первые годы столетия Джозеф Стеннет произнес благодарственную проповедь «за победу Мальборо при Бленхейме» (1704) (3), как и Джон Пигготт (4), о котором мы узнаем позже. Пигготт (5) и общий баптист Джозеф Дженкинс (6)  произнесли соответствующие проповеди о смерти Вильгельма III, Стеннетт о продвижении войск королевы Анны и ее союзников во Фландрии и Испании (7), в то время как в мае 1707 года Стеннетт (8). и Ричард Аллен (9) проповедовали на счастливый союз Англии и Шотландии. Полтора года спустя Стеннетт читал еще одну благодарственную проповедь «за многочисленные и большие успехи вооруженных сил Конфедерации в последней кампании королевы»  (10). Два других баптистских проповедника, Бенджамин Стинтон (11) и Томас Харрисон (12), проповедовали о восшествии на престол короля Георга. Это была эпоха не просто патриотизма, но еще и реализма (13): в конце концов, диссентеры доказали, что их благополучие связано с религиозными взглядами монархии.
Здесь важно отметить, что большое количество всех таких проповедей как англиканских проповедников, так и диссентеров быстро нашло свой путь в печать. Баптистский проповедник Дэвид Кросли описывает то, что произошло после проповеди, которую он проповедовал о Самсоне на «Утренней лекции», прочитанной в «Доме собраний мистера Помфрис на Гравел-лейн в Спитлфилдс» в июле 1691 года. Кросли говорит:  "'Джентльмен Книготорговец, чья личность мне неизвестна , прежде чем я спустился с кафедры, обратился к Конгрегации и высказал предположение, что, поскольку Речь была очень приятна ему и, как он подумал, всей Конгрегации, он был настроен, если те, кто ее слышал, подумали , что он не поощряет ее. и что он мог убедить
меня написать это, и взять на себя обязанность напечатать речь сам, и если бы те, кто
был в состоянии, купили бы, он раздал бы тем, кто не сможет купить".
Кросли в свои 22 года был совершенно сбит с толку, потому что не имел возможности покупать книги и не привык пользоваться заметками" (14).
Одна проповедь изначально была вдохновлена просмотром гобелена, что висел в столовой некоего мистера Струдвика, оптового бакалейщика в Сноу-Хилле. Это был дом, в котором тремя годами ранее умер Джон Беньян. Когда Кросли сидел за столом Струдвика, гобелен на противоположной стене изображал «живые фигуры Самсона и Льва», но, как только Кросли вспомнил рассказ в Книге Судей, в его голове начала формироваться проповедь. Но важно другое: эта проповедь была такова, что он вовсе не думал публиковать ее.  Однако «конгрегация была настолько единодушна и настойчива», чтобы сделать то, что предлагал продавец, «что я не мог отвергнуть этого», - говорит Кросли. "После этого, с помощью некоторых, кто читал запись проповеди, я написал, она вышла: и через несколько дней после того, как она вышла
в печати, в количестве «одна тысяча», и все началось с такой реакции, что немногим более чем за полгода это сочинение было распродано" (15).
Влияние . опубликованной проповеди может быть проиллюстрировано тем фактом, что более 50 лет спустя Джордж Уайтфилд написал предисловие к той же проповеди Кросли, прочитанной, по его словам, «задолго до того, как я родился», хотя он был рад похвалить эту работу, зная, что проповедник теперь «далеко продвинулся в годах».  Кросли, по крайней мере, имел возможность исправить стенограмму рукописи, и проповедь была опубликована с его полным одобрением. Уайтфилд слишком хорошо знал на своем болезненном опыте, что тексты известных проповедников не всегда публикуются по инициативе проповедника или даже с его согласия. Выдающиеся проповедники, которые были слишком заняты, чтобы исправить законченные рукописи стенографистов, часто обнаруживали, что их проповеди были опубликованы другими людьми, иногда с незначительными признаками богословской осведомленности. По очевидным причинам странствующие проповедники были особенно уязвимы в этом отношении. Уайтфилда можно простить за то, что он немного рассердился, когда он пишет другу: «Яхотел бы, чтобы Вы выступили против издателя моей последней проповеди. Она перепечатана не дословно, как я произнес ее. Кое-где он заставляет меня произносить ложное согласие и даже полный вздор. В других случаях смысл и связь слов разрушаются из-за необдуманных разрозненных абзацев, и все это совершенно непригодно для публики" (16).
 Эта форма пиратства с кафедры действительно беспокоила Уайтфилда только
при его жизни. После его смерти это беспокоило его издателей. В первой коллекции работ Уайтфилда, опубликованной в 1771 году, его редакторы объясняют , что в свое время они получили девять из его проповедей от фанатика, который хотел опубликовать их, но
к их большому удивлению, они обнаружили, что после прочтения они не могут их аутентифицировать и уточнить многие выражения, поэтому они сочли их совершенно непригодными для публикации и  ни при каких обстоятельствах не могли бы  рекомендовать их публике, "в противном случае покупатели будут обмануты и
имя усопшего тяжко опозорено" (17).
 Но, с разрешения проповедника или нет, проповеди продолжали сыпаться с печатных станков. К 1730-м гг. рынок был столь перенасыщен ими, что когда Генри Филдинг публиковал свои знаменитые "Приключения", в 1742 г. он пожаловался книготорговцу, что проповеди превратились в бросовый товар. "Их продают так много,  что на самом деле, если только они не продаются с именем Уайтфилда или Уэсли, или какого-нибудь другого такого великого человека, епископа или подобных
людей, а публикуются по настоятельной просьбе общины или местных жителей, то надеюсь, вы меня извините, если я не разгребу их ворох" (18).
 Регулярный запас печатных проповедей, естественно, обеспечивал других проповедников готовыми материалами. В 1753 году Сэмпсон Летсом, викарий Теме, издал очень полезный том, озаглавленный "Помощник проповедника", в котором он каталогизировал каждую напечатанную проповедь, которую он смог найти с 1660 года..
Часть I его книги проходит систематически через каждую книгу Библии, главу за главой, стих за стихом, перечисляя каждую напечатанную проповедь каждого соответствующего текст; в то время как Часть II предоставила читателю алфавитный список проповедников, чьи работы можно было прочитать в печатном виде, вместе со списком всех их
проповедей, известных составителю, с краткими деталями о поводе и основной теме проповеди, а также: в некоторых случаях - заметка о ведущих библиотеках, где
можно найти какие-либо частные публикации. Неизбежно, что большинство проповедников являются англиканами, в том числе Уэсли и Уайтфилд, но некоторые
диссиденты создали работы, которые, по мнению Лецом, по крайней мере
заслуживают внимания, если не повторения. На случай, если какой-нибудь ленивый
или ничего не подозревающий приходской священник небрежно повторил
проповедь диссентера, имена нонконформистов в обеих частях книги были напечатаны курсивом. Составитель явно полагал, что проповеди некоторых ярких нонконформистских авторов заслуживают внимательного изучения. Как и
следовало ожидать, есть такие известные имена, как Ричард Бакстер, Стивен Чарнок, Эдмунд Кэлеми, Филип Доддридж, Мэтью Мид, Дэниел Нил, Джон Оуэн,
Мэтью Сильвестр, Айзек Уоттс, Дэниел Вилиямс, но появляются и некоторые баптисты. "Помощник проповедника предоставил информацию о проповедях баптистов седьмого дня, таких как Джозеф Стеннетт, а также  его друзей (19) частных баптистов Джона Пиготта, Бенджамина Кича и Бенджамина Стинтона. Имя Джозефа Берроуза
очень интересно, когда перечисленная проповедь носит крайне
полемический характер, такой как нападение Берроуза на Аурикулярное
исповедание и отпущение грехов (1735), и одна из двенадцати лекций,
прочитанных в Солтерс-холле и трижды переизданных за год. Общий баптист Джон Гейл, умело ответивший на книгу Уолла «История крещения младенцев», также отмечен, что более предсказуемо, есть Джеймс Фостер и Томас Харрисон младший - его проповедь,
относящаяся к его доангликанским временам.
Какой бы ни была деноминация, некоторые из этих проповедей должно быть
утомительно слушать. Один известный текст был прочитан и опубликован в 1707 году Томасом Уилсоном, епископом  Мана, когда он вернулся, чтобы участвовать в службе в часовне Летам-Холла,  недалеко от Ормскирка, где он ранее служил капелланом
графа Дерби. Темой была «Опасность жизни в явном грехе», и если бы она прочитана в том виде, в каком напечатана, она бы наверняка длилась почти два часа. Некоторые проповеди продолжались именно столько. Когда Стивен Тугуд, независимый служитель
Аксминстера, проповедовавший на Ассамблее Эксетера на рубеже веков, «продолжал проповедовать более двух часов», неудивительно, что «всех будущих проповедников» предупредили «соблюдать время», а секретарю было приказано убрать песочные часы по прошествии 60 минут" (19).
Неизбежно, что при таком превосходном выборе многие из этих проповедей были не только добросовестно прочитаны набожными верующими, но и с жадностью потреблялись и повторялись измученными проповедниками. Один
предприимчивый священнослужитель с острым глазом к бизнесу даже позаботился о ленивом священнике, который хотел повторить чью-то проповедь, но, возможно, был немного робок, чтобы принять ее печатную версию на его кафедру, где любой член общины, ибо сидевший на каком-нибудь выгодном месте в галерее мог легко
увидеть, что чужие труды повторяются слишком заметно. У автора, впрочем, не было нужды в тревоге; при уплате соответствующей  суммы ему на помощь приходил Джон Траслер. Чтобы избавить своих клиентов от кропотливого копирования их любимых печатных проповедей своим почерком, у него было идеальное средство. В 1769 году он разослал циркуляры в каждую приходскую церковь в Англии и Ирландии, объясняя, что он предлагает печатать шрифтом, имитирующим почерк, около 150 проповедей по цене один шиллинг чтобы спасти духовенство и учебу от проблемы с переписыванием (20). Схема эта творила чудеса и, безусловно, окупилась, но
Уильям Каупер был в ярости и 15 лет спустя не сделал ничего, чтобы скрыть свое отвращение к предприятию Траслера. Описывая клерикального оппортуниста как «великого поставщика еды и кормильца церкви», поэт говорит: «Он перемалывает богословие прежних дней для современного читателя, превращая старый шрифт в
зигзагообразный манускрипт и обманывая глаза критиков с галерки". Каупер считает невозможным поверить в то, что для них могла быть какая-то распродажа: "Есть ли те, кто покупает докторскую посуду?.. Этого не может быть. Такая помощь нужна серьезным и образованным чиновникам" (21). Вряд ли многие баптисты воспользовались услугами
Траслера, хотя некоторые из их лучших проповедей могли быть доступны в виде «зигзагообразных рукописей» для использования другими в качестве плагиата.

3

Мы уже видели, что экспозиции других людей были
легко доступны как англиканским проповедникам, так и авторам из нонконформистов , и не просто для чтения, благодаря Траслеру, а так, как если бы они были собственными. Серьезные проповедники, которые также были прилежными
учениками, были рады использовать вспомогательные средства, такие как «Помощник проповедника», когда их привлекал определенный отрывок из Священного Писания. Быстрый взгляд на Часть I мог бы познакомить проповедника с
широким кругом авторитетов и дать ему возможность увидеть. как к данному стиху
относились другие. Возможно, это хороший момент, чтобы заметить, что баптистские проповедники в начале XVIII века осознавали огромную важность тщательной подготовки. При любом изучении их проповедей в этот период интересно отметить похвально широкое чтение некоторых служителей, что ясно, но не нарочито очевидно в их проповедях. Некоторые из них подчеркнули, что, хотя проповедник должен потратить некоторое время на чтение опубликованных работ по рассматриваемому отрывку или теме, ему не следует с этого начинать . Многие молодые служители часто обращались к
Джозефу Стеннетту за советом по поводу проповеди, и в последние годы своей жизни он брал молодых кандидатов в служители в свой дом, чтобы они жили в пансионе, чтобы направлять их в учебе и подготовке проповеди. Он утверждал, что для проповедника крайне важно самостоятельно серьезно поработать над текстом или отрывком, прежде чем поспешить посмотреть, что другие толкователи говорят по этому поводу. Среди «своих многочисленных осторожных советов» он всегда говорил им об этом, и хотя  проповедник должен максимально использовать книги, он посоветовал, что
"когда они предлагают обсудить какой-либо текст Священного Писания, они должны, после поиска Божией помощи, сначала проконсультироваться с собственными
непредвзятыми мыслями, внимательно изучив сам текст в сравнении с тем, что идет до
или после, а также с другими частями Священного Писания, относящимися к нему, прежде чем они обратятся к любому комментатору. Таким образом, заметил он , можно избежать путаницы в мыслях , и их умы будут готовы судить о правильности тех объяснений или иллюстраций, с которыми они впоследствии встретятся в трудах ученых людей, - но без такого поведения они редко  смогут иметь возможность написать любой тонкий текст,, который они по праву могли назвать своим" (22).
Достаточно интересно, что Стеннетт, чей очаровательный стиль, «подобный серебряному ручью», как описал его Айзек Уоттс (23), пленил многих прихожан, редко упоминал чужие сочинения, в то время как в печатных проповедях его
друга Джона Пигготта есть на полях есть ссылки на комментаторов, проповедников, историков и богословов. Он не портит саму проповедь, постоянно упоминая впечатляющие имена. Он косвенно довольствуется тем, что вводит соответствующее
высказывание такими выражениями, как: «богослов наших дней говорит»
или «очень образованный толкователь», или «даже язычник наблюдал»,
«ученый защитник неверия» или «превосходный толкователь»; но потом. всегда
указывает источник своей информации на полях с полезными подробными ссылками, полезными для других проповедников, которые осознали ценность отслеживания точной
цитаты и внимательного чтения ее в контексте. Знаменитые проповеди Этевена Пигготта служат убедительной иллюстрацией того факта, что по крайней мере некоторые из этих баптистских проповедников начала XVIII века осознавали важность хорошего чтения. Помимо предсказуемого набора библейских иллюстраций, есть классические аллюзии со ссылками на Сенеку, Аристотеля, Лукиана, Цицерона, Посидония, Гераклита, Плиния, Геродота, таких святоотеческих писателей, как Климент Римский, Тертуллиан, Киприан, Григорий Назианзин, Златоуст, Августин и Иероним. Есть ссылки на Мерсеруса и Скультета, «очень образованных и
рассудительных толкователей», историков и биографов, таких как Эшар,
дю Пин и Жильбер Бернет, и богословов, таких как Лютер, Меланхтон, Тюрретен и Гроций. Даже еврейские ученые выглядят как Манассия бен Исраэль и
раввин Исаак, чьи «злобные замечания» о богословии Павла были «полностью опровергнуты», к облегчению Пигготта, епископом Ричардом Киддером из Бата и Уэллса, в то время как также цитируются католические писатели XVII века, как испанский моральный теолог Антонио Эскобар, доминиканец Сото (XVI в.)  и два иезуита, хотя опять же, как и ожидалось, не с одобрением. Из писателей ближе к своему времени он очень обязан служителям-изгнанникам,, таким, как Стивен Чарнок, Джон Хоу, особенно
Уильям Бейтс, «поздний современной богослов», который явно его
фаворит. Но его чтение выходит далеко за рамки нонконформизма. Пигготт имеет доступ к произведениям англиканцев XVII века, таких как Джереми Тейлор и Джон Донн, «ученый человек» Джон Тиллотсон и «очень ученый божественный» Эдвард Стиллингфлит, епископ Вустера. Он знаком с работами библеиста XVII века Джона Лайтфута (24), посвященными Иерусалимскому храму, и с сочинениями современников англиканской церкви.он читал комментарии, подобные комментариям доктора Ходи («гениальный современник»), экспозиции Дэниела Уитби (25), проповеди Уильяма Уэйка, позднее архиепископа Кентерберийского, и Гилберта Бернета, епископа Солсберийского, особенно проповедь, которую тот читал на похоронах Тиллотсона.
Не только Пигготт продемонстрировал важность широкого. чтения. Несколько баптистских служителей в рассматриваемый период признали, что для произнесения хорошей проповеди необходимо. твердое содержание. Простое собрание того, что Григорий Великий описал как • «неосторожный поток слов», здесь не годится. Формирование проповеди требовало серьезной работы. В Эта точка зрения была прекрасно выражена Гераклом Коллинзом, пастором Частной баптистской церкви в Уаппинге. Он сказал: «Мы считаем хорошими работниками тех, которые хорошо выполняют свою работу, которой очень много. Действительно, есть несколько очень хороших работников, которые хорошо выполняют свою работу, но делают очень мало. Другие, опять же, могут произносить в проповеди очень много слов, у которых
мало значения: тот, кто приносит лучший хлеб и полноценную трапезу, лучше всех. Некоторые могут доставить больше материала за полчаса для пользы своих слушателей, чем другие могут сделать за целый час. Как некоторые люди делают свою работу так плохо, что некоторым становится почти плохо при
ее виде, так и некоторые могут проповедовать так, чтобы слушателям тошно это слышать". Похоже, что даже в начале XVIII века некоторых проповедников было трудно научить. Коллинз понял, что «некоторые настолько озабочены своими способностями, что для обучения остается мало места». Тем не менее, должны быть наставления
и хорошее чтение с ясным пониманием того, что проповедник полностью полагается на Бога: "Те выполняют самую лучшую Работу и большую часть Работы,
которые больше всего трудятся в своем Изучении, полагаясь на Бога в получении благословения" (26). 
Коллинз опасается, что «слишком много бездельников обеспокоены
этим славным занятием», напоминая своим читателям пророческое высказывание в Ис.56.10, где «Святой Дух говорит о некоторых сторожах, спящих и любящих спать». Коллинз знает, что некоторые из его современников утверждают, что упорная
учеба немного бездуховна. Они «думают, что учиться провозглашать Разум Бога незаконно , и это будут презирать. Унизительно выступать против этого» (27), но с его стороны «нет альтернативы тяжелой работе». Он подчеркивает, что точно так же искаженные представления о доктрине благодати могут привести к антиномизму, так и
несбалансированные представления о вдохновении Духа могут стать оправданием праздности. Вот как он выражает свою убежденность в том, что благодать и добрые дела - неразлучные спутники, хотя последнее всегда бессильно без первого: "В этом случае мы можем сказать, как мы обычно говорим о Спасении, что мы должны жить так
свято, как если бы мы были спасены своей жизнью, и, тем не менее, когда мы сделали все, полагаться на Христа и Его Праведность. Итак, мы должны трудиться в Изучении, как если бы у нас не было немедленной помощи на кафедре, и, тем не менее, когда мы сделали все, чтобы продолжить нашу работу , призывая Бога на дальнейшую помощь" (28).
Эти люди, конечно , знал, что  работа подготовки самой проповеди может прийти сравнительно легко, но бремя науки и  упражнений может превратиться в настоящую каторгу. "Давно известен опыт, что иногда целый день тратится на учебу с малым результатом, хотя в другое время (благословен Бог), когда мы были под
ветрами Духа, мы сделали больше за два часа" (29). Сэмюэл Уилсон сделал то же самое, что и Колин, 30 лет спустя, когда он сказал Томасу Флауэру , молодому пастору Unicorn
Yard, Tooley Street, в своей проповеди при посвящении, что не всем,
«кто призван в это служение, оказывается одинаковую помощь» и что не любой
служитель находит «всегда с ним одинаково Присутствие Бога », ибо «у Бога есть мудрые цели, в предоставлении на время Своих слуг силе Духа". Проповедники, конечно,
не должны доверять своим чувствам в такие моменты кажущегося бесплодия. Наши собственные переменчивые настроения - плохой показатель духовного
благословения. • Уилсон дает хороший совет молодому человеку, когда он говорит ему, что будут времена, когда он не всегда будет чувствовать себя успешным или «на вершине», но добрые служители знают, что «там, где они верны, они все равно найдут» они ничего не могут сделать сами, они могут делать все через Христа, укрепляющего их" (30). Коллинз сказал примерно то же самое молодым людям из более раннего поколения. Он знал, что не только в подготовке может не хватать блеска - сложная
проповедь может быть столь же трудной для произнесения и даже в
момент проповеди казаться недостаточно интересной и захватывающей. Но, опять же, проповедник поступит мудро, если не будет использовать свои чувства для измерения того, что на самом деле было достигнуто. Как Коллинз напомнил молодым проповедникам своего времени, мало зависит от того, как проповедник чувствует; важно
то, что сделал Бог, и это зависит от Его неизменного обетования, а не от колеблющихся чувств проповедника: "Если у вас много Божьего Присутствия в проповеди, не будьте слишком уверены в том,  что эта проповедь принесет наибольшую пользу: и если
вам трудно проповедовать, не отчаивайтесь в добрых плодах, как многие; ибо некоторые благословенные проповеди, которые, как считалось, были прочитаны в пустую и не дали утешения, сделали больше тех, от которых больше всего ожидалось, и Бог сделал это так для того, чтобы никто не хвалился" (31).

4
 
Вероятно, здесь необходимо остерегаться того, чтобы создать впечатления, будто эти баптистские проповедники были не чем иным, как трудолюбивыми книжными червями, стоически произносившими с кафедры свои речи, которые касались либо их
чувств, либо чувств прихожан. Нет ничего более далекого от истины. Ощущения имели значение, хотя им не было не позволено доминировать. Проповедь должна иметь силу, вдохновение и жизнь. Проповедники того периода, которые тосковали по тому,
чтобы эффективно общаться со своими прихожанами, должны
был слишком хорошо осознавать опасности, присущие холодно-логическому, точно сформулированному типу кальвинизма, почти схоластической богословской системе, которая лишилась равновесия Кальвина и его страстного пастырского внимания (НЕВЕРНО! - Пер.). Сэмюэл Уилсон имеет дело с этим аспектом проповеднического искусства в книге «Обязанности пастора и диаконов»: "И если вам дарована величайшая
свобода разума в ваших личных приготовлениях, вам в равной степени понадобится Присутствие Бога в ваших публичных служениях ~ не только чтобы напомнить о
ваших прежних мыслях, но особенно согреть ваше сердце огнем Божественным
Истины, которую вы можете нести с чувством и должным рвением и серьезностью... Проповедник, которого явно не волнует то, что он преподает другим, вряд ли привлечет
внимание или окажет какое-либо существенное служение тем, кто его слышит". Уилсон считает, что это не вопрос усиленного разжигания эмоций. Потребность в теплоте и жизненной силе проповеди - это вопрос для зависимой молитвы, а не сигнал для
усиления эмоционального состояния. "Молитесь тогда Тому, Кто готовит Сердце и Кто сделал Уста, дабы, пока вы размышляете наедине, мог гореть святой Огонь Духовных привязанностей, и чтобы, когда вы проповедуете Евангелие, вы могли говорить правильно" (32).
 Ричард Бакстер сделал это открытие довольно рано в своем христианском опыте, когда он «только что начал серьезно относиться к религии». Он вспоминает то время, когда он «читал такую книгу, как «Проповеди епископа Эндрюса», или слышал такие проповеди». Он говорит: «Я не чувствовал в этом жизни: я думал, что они играли
святынями». Вскоре он обнаружил, что независимо от того, читал ли он проповеди или слушал их, его помощь приходила через «простого и настойчивого, прямолинейного проповедника», человека, который мог «говорить с жизненной силой, легкостью и весомостью». На протяжении всего своего служения Бакстер жаждал этого, и были времена, когда с тревожной совестью он признается: «Я не достиг того, чего хотел». Недостающий элемент был, по крайней мере для него , болезненно очевиден: " здесь важна эта жизнь и пронзительная быстрота" (33). В своем знаменитом "Реформатском пастыре" он признается: "Я редко схожу с кафедры, но моя совесть поражает меня, что я не был более серьезным и пылким" (34) .
Эти аспекты искренности и сердечности едва ли более очевидны, чем в моменты их обаятельного евангелизационного призыва. Бенджамин Кич был бы глубоко обеспокоен изрядной суммой, написанной Ричардом Бакстером, но он согласился с необходимостью «жизни» и страсти в проповеди. Кич был глубоко убежденным кальвинистом в том, что он делал. со всем его упором на избрание, особое искупление, человеческое бессилие и Божественную инициативу, к которой проповедники, подобные Кичу, все еще могли апеллировать и поступали так. Вскоре после Рисвикского мирного договора (1697), когда
враждебность между Англией и Францией прекратилась, Кич поднимает весьма актуальную тему: «Великая радость, которая обычно проявлялась среди всех людей после заключения позднего мира, заставила меня задуматься о проповеди на эту тему ». У него есть послание мира, имеющее гораздо большее значение, чем то, что ознаменовало конец дорогостоящих боевых действий между двумя странами по обе стороны Ла-Манша. Кич был полон решимости добиться прочного мира. Ему вряд ли нужно было быть экспертом
в дипломатических делах, чтобы сделать прогноз, что «нынешний мир в европейском мире не может длиться долго». Как и тысячи его соотечественников, он не доверял
никакому договору, заключенному с «гордым и высокомерным тираном". Однако здесь нас не интересует, в первую очередь, способность Кича осмысленно связать послание с реальным миром, в котором жил его народ, каким бы важным он ни был. Здесь
мы должны отметить, что, как только он установил связь с современностью, он представляет условия вечного мира с убедительным призывом и предлагает безоговорочную христианскую уверенность тем, кто откликнется: "Конечно, это хорошая весть для вас, грешники, которые слышат меня в этот день; я назначен Господом провозгласить мир вам в этом месте; и заверяю вас во Имя моего Великого
Господа и Учителя Иисуса Христа, что если вы войдете и, то есть поверите в Него, вы
обретете Вечную Жизнь, потому что вы долгое время были врагами Богу, вы , дерзкие и далекие от праведности, и могли бы не прийти никогда. Так что, низкие и печально известные грешники, Милость, прощение и мир даром предлагаются вам в этот День" (35). "Грешники, вы не примете мира… Должен ли такой Посредник заключить ваш мир;
более того, умереть, чтобы заключить мир с Богом, и всякий откажется принять тот мир,
который Он заключил. Условия не сложные, но легкие; это верить в Него, доверять Ему,  верить в то, что Он сделал... Это значит просить прощения через веру в Его Кровь" (36). Кич напоминает им, что мы нищие без гроша в кармане, надеясь
услышать, что какой-то щедрый друг вспомнил о нас в своем
завещании: "Постоянно размышляйте о любви вашего умирающего Друга... Станет ли Царь Бессмертный умирающим Завещателем? О, исследуйте эту Волю, чтобы найти свои Имена и увидеть, какое огромное наследие завещано вам в ней" (37). "Но мы не просто беспомощные нищие, невинно ожидающие с протянутыми руками; мы упрямые мятежники, но все же это для нас... Вы решитесь бросить оружие и войти? Неважно, какими мятежниками вы были: вот прощение всех грехов и богохульства,  совершенного против Отца и Сына. Вы в это верите? И в вашем ли сердце держаться за обетования Евангелия? Какой ответ я должен дать Тому, Кто послал меня?" (38).
Всего за несколько лет до того, как Кич произнес эту проповедь, Эдмунд
Кэлеми описывал искренность и призыв Бакстера, которые были ясно восприняты другими, если не всегда самим Бакстером: "Он говорил с кафедры с большой свободой
о другом мире, подобном тому, который был там, и прибыл оттуда как своего рода курьер, чтобы сделать доклад об этом" (39). Как и Бакстер, Кич подчеркивал, что «служители Евангелия» - это «посланники мира» (40) от Бога, которые не только
передают послание, но и обязаны отчитываться, чтобы указать
характер ответа. Кич неоднократно подчеркивал эту мысль : «Какой ответ я должен ответить моему Великому Учителю?» (41). Такие же примечания с серьезным призывом можно найти в евангелизационном трактате, написанном 50 лет спустя Дэвидом Кросли. Серьезное предупреждение здесь объединено с сострадательным призывом: "Позвольте мне умолять вас нежной милостью Бога больше не отказываться от  раскаяния, но выйти навстречу, чтобы смирить себя... И действительно, я рад, что могу сказать, и Бог знает, что я могу только сказать, что у вас еще есть место для покаяния... Помните как на кресте обратился разбойник, о котором говорит св.Августин, один разбойник обратился на кресте, чтобы никто не отчаялся; и только один, чтобы никто не мог возомнить о себе, а затем надеяться на Его милость. Но со всеми здесь обратите внимание, страх Божий и надежда на Его милость идут вместе. Надеяться на Его
милосердие и не бояться Его ведет к самонадеянности; бояться Его и не надеяться на Его милость ведет к отчаянию, но и то, и другое вместе, в равновесии сохранит душу в безопасности и утешении" (42). "И если вы говорите, что у вас много грехов , Иоанн Богослов говорит • вам, что Христос очищает нас от всех грехов; ударение фразы, от всех многих, очищает Его Кровь... Обратите внимание на грех; или если
вас пугает проповедь о глубине вашего греха, послушайте, что говорит Исаия в главе 1.... Не  говорите, что суровость условий, на которых настаивает Бог, обескураживает вас. Слушайте, что Иеремия говорит от Господа (Иер. 3.13): Признайте свое беззаконие: о,как милостиво это слово "лишь" (43).
Важно подчеркнуть, что холодное, отстраненное безразличие не было частью подлинного кальвинизма того периода. Он мог стать отдаленным, отстраненным и евангелистски равнодушным, но это заблуждение. Кич умоляет: "Бог призывает, нет, взывает к вам, грешники... Он дает грешникам время и место для покаяния, или день благодати...  Бог послал Своего Сына умереть за грешников... Он посылает Своих служителей призвать вас, чтобы пригласить вас, и говорит вам: все , теперь готово" (44).  И та же самая нота звучит в таких проповедях, как «Христос у двери грешника», и в песнях хвалы о евангельском спасении ': "Спасение очень близко. Наш Спаситель также стоит Теперь, теперь, о Душа, даже у дверей твоих, о подчиняясь Его Повелениям! (45). И снова, в другом гимне: Мятежник, Я (говорит Бог) складываю руки и заключаю мир со Мной; о, скорее, войди в тот День, когда ты будешь прощен! (46).
Эти проповедники ясно осознают не только то, что Бог взывает через них. Но в Его милости есть более чем один способ достичь ожесточенного сердца. В 1733 году Эндрю Гиффорд проповедовал одну из многих грозовых проповедей, которые произносились ежегодно в ознаменование очень разрушительной бури 1703 года. Он напоминает своему собранию Никодима, который, «несмотря на все высказанное им уважение.
ко Христу и Готовность к. узнать о Нем... спотыкается о порог и опрометчиво заключает, что Доктрина невероятна, потому что он не понимает ее ». Христос терпелив по отношению к нему и обращается с нами не менее доброжелательно . Милосердный и убедительный, Он не относится ко всем одинаково: мы не можем сказать, по какому пути пойдет Дух здесь. Иногда Он подкрадывается к грешникам врасплох и оделяет им благословениями Своей доброты, как утренняя роса. В другое время, его приход, как звук несущегося сильного ветра. Иов был убежден в вихре и землетрясении. Для
других он говорит мягким голосом Евангелия, мягким шепотом свободной благодати
Если вы видите свою нужду в этом благословении и собственную недостаточность, чтобы получить его самим, просите, и вы получите; ждите у бассейна. Другие сделали это с успехом, и почему бы и нет?" (47).
Следует высказать одно последнее замечание. Эти проповедники искренне
верили, что в искусстве общения им есть чему поучиться друг у друга. Проповедь редко
рассматривалась как изолированное, отстраненное занятие, тем более индивидуалистическое . Хорошие проповедники имели регулярную возможность поговорить друг с другом о своих проповедях, обменяться идеями,
и даже представляют проповеди друг друга вниманию других.
2000 лондонских кофеен были очень удобными местами встреч в Лондоне начала XVIII века, и, если верить Оливеру Голдсмиту, проповеди были постоянной темой для
разговоров в некоторых, Джозеф Стеннетт говорит, что Джону Пигготту
«нелегко было опубликовать что-либо для мира, не посоветовавшись предварительно с некоторыми из своих друзей », - и, как рассказывает Стеннетт молодым служителям, что присутствовали по случаю похоронной проповеди Пигготта, что, если бы они сделали то же самое, «использование того же метода во многом способствовало бы их совершенствованию» (48). Предлагать свои высказывания лицам , способным заметить в
них свои ошибки, и иметь смирение - достаточно , чтобы внимать
советам тех, кто в состоянии сообщить им" (49). Они могли бы , конечно , узнать много интересного, просто представив конспекты своих проповедей друг другу для критики - совет, который Доддридж давал своим ученикам (50).
Итак, хорошая структура проповеди была настолько важна, что считалась чрезвычайно ценным элементом ресурсов проповедника. Геракл Коллинз
был потрясен, когда услышал, что, когда умер один очень уважаемый проповедник, все его проповеди были похоронены вместе с ним, что, по мнению Коллинза, превратилось в ужасную утрату. Он сожалеет о том, что какой-то родственник
счел необходимым «похоронить в могиле вместе с автором рукописи почти тридцатилетних проповедей, что было сделано совсем недавно, я полагаю, к беспокойству многих, кто их слышал. Разве  не  жаль, что то, что было выбрано из печи и
пожара столь многих лет искушений, должно было быть потеряно навсегда? (51)?
Пиготты, Коллинз, и их современники были обеспокоены нехваткой хороших проповедников. Церкви должны что-то с этим делать. Когда Коллинз умер Пигготт поделился своими опасениями: "Вы не должны ожидать, что проповедники упадут
с небес или выскочат из земли; . но необходимо проявлять должную осторожность, чтобы не обескуражить скромных людей, у которых есть много даров, и пусть такие будут научены, чтобы они могли защитить Истины, которые они проповедуют" (52). Сам Коллинз говорил об этом чуть ранее: "если все старейшины церквей в каждом
городе в Англии не только согласятся в своих общинах готовить к будущему служению, но каждую неделю смогут выделять какое-то время для наставления молодых людей, членов церквей, склонных к изучению богословия; и пусть в местности,. где две или три церкви находятся недалеко друг от друга, и все их старейшины соглашаются встречаться один раз в месяц, или часто, чтобы услышать дары, которые Бог дал их Церквям" (53).
И далее в своем твердом, приземленном образе Коллинз продолжал
объяснять, как следует обучать таких молодых людей. Он подчеркнул
некоторые особенности, которые мы уже заметили, и полезные
практические советы, что прямо и косвенно. обязательно должны даваться. Ученики должны избегать простых «риторических расцветок», которые «подобны
расписному стеклу в окне, которое создает великолепное зрелище, но затемняет
свет». Должно быть хорошее содержание, а также красивые слова: Что означает, пуститься в путь по полям, если в них не будет хлеба?" (54). И проповедник должен выглядеть разумным. Он находит оскорбляющими вкус тех служителей
у которых «волосы и плечи покрыты пудрой, особенно когда они входят на кафедру», и удивлены тем, что некоторые проповедники, у которых уже есть седые волосы,
берут на себя труд нанести пудру (55). Более того, проповедник
должен говорить: «Мы должны говорить так громко, чтобы наша аудитория могла
нас слышать, иначе и конец проповеди и слушания потеряны», и у него есть соответствующий библейский авторитет, чтобы поддержать свою точку зрения. Исайе велят поднять голос, подобный трубе. В последний великий день праздника Иисус громко воскликнул;. в Пятидесятницу Петр встал с одиннадцатью и
возвысил голос (56) Молодых проповедников должны уметь писать рукопись, но при этом пусть они используют свои воспоминания (57). Они должны молиться об искусстве говорить просто. Это дар от Бога, и «мы должны лечь у Престола Благодати ради этого" (58). Искренность и пример имеют величайшее значение: «Не несите людям ничего, кроме того, что вы готовы практиковать сами» (59)._ Но краткость также необходима:
Джон Пигготт однажды сказал собранию, что он должен сказать все, что
он может в «узких рамках часа». (60). Это, возможно, подходящее место для меня, чтобы закончить . В конце концов, совет Геракла Коллинза (61) просил меня "не просто
поделиться, но и прислушаться к нему: пусть ваши общие проповеди не будут слишком длинными; Лучше оставить мнение людей, чем любовь"
.

1 James Paterson, Pietas Londinensis: Or the Present Ecclesiastical Sta te of London, London, 171'4.
2 Roy Porter, English Society in the Eighteenth Century, Harmondsworth, 1982, ~.13. '
3 Joseph Stennett, Works, London, 1732, I, pp.213-58.
4 John Piggott, Eleven Sermons, London, 1714, pp.333-69.
5 ibid., pp.127-54.
6 Joseph Jenkins, A Sermon preach'd upon the mournful occasion of the death of the Late Glorious and Mighty Prince William the Third, London, 1702.
7 Stennett, op.cit., pp.259-309.
8 ibid., pp.310-40.
9 Richard Allen, The Death of a Good King a great and publick loss,London, 1701.
10 Stennett, op.cit., pp.341-82.
11 Benjamin Stinton, A Discourse of Divine Providence, London, 1714.
12 Thomas Harrison, A Sermon .•• preached •.• for the happy accession of  King George, London, 1715.
13 porte.:, op.cit., p.22, 'The great English patriotic songs - "God save the King", "Rule Britannia", "Heart of Oak" .and "The Roast Beef of all England" were all penned during this century; not just composed, but
struck up lustily when the opportunity offered'.
1.4 David Crosley, Samson a Type of Christ, London, 1744, pp.v-vii.
15 ibid., p.iv.
16 George I'Jhitefield, Works (ed. J. Gillies), London, 1771, III, p.406 (Letter MCCCCXL) •
17 ibid., pp.406-7.
18 Henry Fielding, The History of the Adventures of Joseph Andrews, London, 1742, I, ch.xvi, p.117.
19 A. Brockett, The Exeter Assembly: The Minutes of the Assemblies of the
United Brethren of Devon and Cornwall, Torquay, 1963, p.42.
20 DNB, John Trusler.
21 William Cowper, 'The Task', Book 11, pp.362-7I, Poetical Works (ed.
H. S. Mi.lford), Oxford, 1967.
22 Stennett, op.elt., 'Some account of the Life of ••• Joseph Stennett',p.33.
23 T. Gibbons, Memoirs of the Re~. Tsaac Watts, London, 1780, p.155.
24 J. Lightfoot, r"orks, London, 1684, r; pp.t049-2070, and Humphrey Hody,
The Resurrection of the (same) Body asserted, London, 1694.
25 Daniel Whitby, Paraphrase and commenta'ry on the New Testament, London"1703.
26 H. Collins, The Temple Repair'.d, London, 1702, p.22.
27 ibid., p.24.
28 ibid., pp.36-7.
29 ibid., p.31.
30 Samuel Wilson, The Duties of a Pastor and Deacons, London, 1736, p.9.
31 Collins, op.cit .• , pp.33-4.
32 Wilson, op.cit., pp.19-20.
33 Richard Baxter, A Treatise of conversion, London, 1657, 'Epistle to the Reader'.
34 Richard Baxter, Gildas Salvianus: or the Reformed Pastor (ed. J. T.Wilkinson), London, 1939, p.ll0.
35 Benjamin Keach, The Display of Glorious Grace: or the Covenant of Peace, London, 1698, p.129.
36 ibid., p.65.
37 ibid., p.118.
38 ibid., p.128.
39 Edmund Calamy, Historical Account of my own Life (ed. J. T. Rutt), London, 1829, I: pp.220-221.
40 Keach, op.eit., p.134.
41• ibid.,p.150.
42 David Crosley, The Triumph of Sovereign Grace, London, 1743, pp.xi-xiii.
43 ibid., pp.xvi-xvii.
44 Benjamin Keach, A Golden Mine Opened, London, 1694, p.69.
45 Benjamin Keach, A Feast of Fat Things Full of Marrow, London, 1696, .Hymn 21, p.26.
46 ibid., Hymn 54, p.75.
47 Andrew Gifford, A Sermon in Commemoration of the Great Storm conunonly
called the High Wind (1703), London, 1733, pp~5, 21.
48 Joseph Stennett, 'The Rest of the People of God' in J. Piggott,Eleven Sermons, London, 1714, p.532.
49 ibid., p.533.
50 Philip Doddridge, Lectures on Preaching, London, 1821, p.60 (Lecture ix.9).
51 Hercules Collins, Three Books viz I The Scribe Instructed ••• , London,1696, iv. '
52 J. Piggott, Eleven Sermons, London, 1714, p.239.
53 Hercules Collins, The Temple Repair'd, London, 1702, p.239.
54 ibid., p.28.
55 ibid., pp.29'-30.
56 ibid., p.30.
57 ibid. , p.36.
58 ibid., p.42.
59 ibid. , p.34.
60 J. piggott, El even Sermons, p.84.
61 H. Collins, The Temple Repair'd, p.34.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn