Осень-8

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ

Это был чудесный день, наш первый день в лесу.

Мы проснулись, когда луч солнечного света упал нам на лицо. Мы хотели
вскочить на ноги, как нам приходилось вскакивать каждое утро нашего
жизнь, но мы вдруг вспомнили, что колокол не звонил и что
нигде не было колокола, чтобы звонить. Мы легли на спину, мы бросили
мы раскинули руки и посмотрели на небо. У листьев были края
из серебра, которое дрожало и рябило, как река зеленого и
огненного, текущая высоко над нами.

Мы не хотели переезжать. Мы вдруг подумали, что можем солгать
так было столько, сколько мы хотели, и мы громко смеялись при этой мысли.
Мы также могли бы подняться, или побежать, или прыгнуть, или снова упасть. Мы были
думая, что это были бессмысленные мысли, но прежде чем мы
знал, что наше тело поднялось одним прыжком. Наши руки вытянулись по
собственной воле, а наше тело кружилось и кружилось, пока не поднялось
ветер, шелестящий в листьях кустов. Затем наши руки
схватил ветку и закинул нас высоко на дерево, без всякой цели, кроме
чудо познания силы нашего тела. Филиал
Что-то хрустнуло под нами, и мы упали на мох, мягкий, как
подушка. Затем наше тело, потеряв всякое чувство, каталось снова и снова по
мох, сухие листья на нашей тунике, в наших волосах, на нашем лице. И
мы вдруг услышали, что смеемся, громко смеемся, смеемся
как будто в нас не осталось никакой силы, кроме смеха.

Затем мы взяли наш стеклянный ящик и пошли дальше в лес. Мы
пошли дальше, продираясь сквозь ветви, и это было так, как если бы мы были
плыву по морю листьев, а кусты поднимаются волнами.
и падают, и поднимаются вокруг нас, и разбрасывают свои зеленые брызги
высоко, до самых верхушек деревьев. Деревья расступились перед нами, зовя нас
вперед. Лес, казалось, приветствовал нас. Мы пошли дальше, без
думал, беззаботно, не чувствуя ничего, кроме песни нашей
тело.

Мы остановились, когда почувствовали голод. Мы видели птиц на дереве
ветви, и летящие из-под наших шагов. Мы выбрали камень
и послали его, как стрелу, в птицу. Он упал перед нами. Мы сделали
развели костер, мы приготовили птицу и съели ее, и никакой еды никогда не было
для нас это было вкуснее. И мы вдруг подумали, что можно найти
огромное удовлетворение в еде, в которой мы нуждаемся и которую
получаем своими руками. И мы хотели снова и как
можно скорее проголодаться, чтобы снова познать эту странную новую гордость за еду.

Затем мы пошли дальше. И мы подошли к ручью, который лежал полосой
из стекла среди деревьев. Он лежал так тихо, что мы не видели воды
но только выемка в земле, в которой росли деревья,
перевернутый, и небо лежало внизу. Мы опустились на колени у ручья
и мы наклонились, чтобы выпить. А потом мы остановились. Ибо на
синеве неба под нами мы впервые увидели свое собственное лицо.

Мы сидели неподвижно и затаили дыхание. Ибо наше лицо и наше тело
были прекрасны. Наше лицо не было похоже на лица наших братьев,
потому что мы не чувствовали жалости, глядя на него. Наше тело было не таким, как
тела наших братьев, потому что наши конечности были прямыми, тонкими
, твердыми и сильными. И мы подумали, что можем доверять этому
существо, которое смотрело на нас из ручья, и что у нас ничего не было
бояться с этим существом.

Мы шли, пока солнце не село. Когда тени собрались
среди деревьев мы остановились в ложбинке между корнями, где
мы будем спать сегодня ночью. И вдруг, впервые за все это
днем мы вспомнили, что мы Прокляты. Мы вспомнили об этом и рассмеялись
.

Мы пишем это на бумаге, которую мы спрятали в нашей тунике
вместе с написанными страницами, которые мы принесли Миру
Совет ученых, но никогда не давался им. Нам есть о чем
поговорить самим с собой, и мы надеемся, что найдем для этого слова
в ближайшие дни. Теперь мы не можем говорить, потому что мы не можем
понимать.