Осень-9

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ

Мы не писали уже много дней. Мы не хотели разговаривать. Для
нам не нужно было слов, чтобы вспомнить то, что с нами произошло.

Это было на второй день нашего пребывания в лесу, когда мы услышали шаги позади
нам. Мы спрятались в кустах и стали ждать. Шаги приблизились.
А потом мы увидели складку белой туники среди деревьев и
блеск золота.

Мы бросились вперед, подбежали к ним и остановились, глядя на
Золотого.

Они увидели нас, и их руки сжались в кулаки, а кулаки
опустили руки вниз, как будто хотели, чтобы их руки держали
их, в то время как их тела раскачивались. И они не могли говорить.

Мы не осмеливались подходить к ним слишком близко. Мы спросили, и наш голос
дрожал:

“Как ты здесь оказался, Золотой?”

Но они только шептали:

"Мы нашли тебя....”

“Как ты оказался в лесу?” мы спросили.

Они подняли головы, и в их глазах была огромная гордость.
голос; они ответили:

”Мы последовали за вами".

Тогда мы не могли говорить, и они сказали:

“Мы слышали, что вы отправились в Неизведанный Лес, потому что
весь Город говорит об этом. Итак, в ночь на тот день, когда мы
услышав это, мы убежали из Дома Крестьян. Мы нашли
следы твоих ног на равнине, где не ступала нога человека. Поэтому мы
последовали за ними, и мы пошли в лес, и мы последовали за
тропинка, где ветви были сломаны твоим телом.”

Их белая туника была порвана, а ветви порезали кожу на
руках, но они говорили так, как будто никогда не обращали внимания ни на
это, ни на усталость, ни на страх.

“Мы последовали за тобой, - сказали они, - и мы последуем за тобой
куда бы ты ни пошел. Если вам угрожает опасность, мы тоже столкнемся с ней лицом к лицу.
Если это будет смерть, мы умрем вместе с тобой. Ты проклят, и мы
желаю разделить твое проклятие”.

Они смотрели на нас, и их голос был тихим, но в нем было
горечь и торжество в их голосе.

“Твои глаза как пламя, но у наших братьев нет ни надежды, ни
огонь. Твой рот высечен из гранита, но наши братья мягкие и
смиренные. Ты высоко держишь голову, но наши братья съеживаются. Ты идешь, но
наши братья ползают. Мы хотим быть проклятыми вместе с вами, а не
благословленными со всеми нашими братьями. Поступайте с нами, как вам заблагорассудится
, но не прогоняйте нас от себя”.

Затем они опустились на колени и склонили перед нами свои золотистые головы.

Мы никогда не думали о том, что сделали. Мы наклонились, чтобы поднять
Золотой поднялся к их ногам, но когда мы прикоснулись к ним, нас словно охватило
безумие. Мы схватили их тела и прижали наши
губы к их губам. Золотой вздохнул один раз, и их дыхание
раздался стон, а затем их руки сомкнулись вокруг нас.

Мы долго стояли вместе. И мы испугались, что мы
Прожил двадцать один год и никогда не знал, какая радость
возможна для мужчин.

Тогда мы сказали:

“Наша самая дорогая. Ничего не бойся в лесу. Никакой опасности нет
в одиночестве. Мы не нуждаемся в наших братьях. Давайте забудем их
добро и наше зло, давайте забудем обо всем, кроме того, что мы
вместе и что между нами есть радость как связь. Дайте нам свой
рука. Смотри вперед. Это наш собственный мир, Золотой, странный,
неизвестный мир, но наш собственный.”

Затем мы пошли дальше в лес, держа их за руки.

И в ту ночь мы знали, что держать тело женщины в наших объятиях
это не уродливо и не постыдно, но единственный экстаз, дарованный
человечеству.

Мы шли много дней. У леса нет конца, и мы не ищем конца
. Но каждый день, добавляемый к цепочке дней между нами и
Городом, подобен дополнительному благословению.

Мы сделали лук и много стрел. Мы можем убить больше птиц, чем
нам нужно для пропитания; мы находим воду и фрукты в лесу.
Ночью мы выбираем поляну и разводим вокруг кольцо костров
оно. Мы спим посреди этого кольца, и звери не смеют
напади на нас. Мы видим их глаза, зеленые и желтые, как угли,
наблюдает за нами из-за ветвей деревьев. Костры тлеют, как
корона из драгоценных камней окружает нас, и дым неподвижно стоит в воздухе
столбами, голубыми в лунном свете. Мы спим вместе
посреди кольца, руки Золотого обнимают нас, их
голова на нашей груди.

Когда-нибудь мы остановимся и построим дом, когда у нас будет
зашел достаточно далеко. Но нам не нужно спешить. За несколько дней до нас
они бесконечны, как лес.

Мы не можем понять эту новую жизнь, которую мы нашли, и все же она
кажется таким ясным и таким простым. Когда вопросы ставят нас в тупик,
мы идем быстрее, затем поворачиваемся и забываем обо всем, наблюдая, как
Золотой следует за нами. Тени листьев падают на их руки,
когда они раздвигают ветви, но их плечи освещены
солнцем. Кожа их рук подобна голубому туману, но их
плечи белые и светящиеся, как будто свет падал не с
выше, но поднялся из-под их кожи. Мы наблюдаем за листом, который
упал им на плечо, и он лежит на изгибе их
шея, и капля росы блестит на ней, как драгоценный камень. Они
подходят к нам и останавливаются, смеясь, зная, что мы думаем, и
они послушно ждут, без вопросов, пока нам не захочется
повернуться и пойти дальше.

Мы идем дальше и благословляем землю под нашими ногами. Но вопросы
приди к нам снова, когда мы будем идти в тишине. Если то, что у нас есть
найдено развращение одиночества, тогда чего могут желать люди
спасти коррупцию? Если это великое зло - быть одному, то
что такое добро и что такое зло?

Все, что исходит от многих, хорошо. Все, что
исходит от одного - это зло. Этому нас учили с нашего первого
дыхание. Мы нарушили закон, но мы никогда в этом не сомневались. И все же
сейчас, когда мы идем по лесу, мы учимся сомневаться.

Нет жизни для людей, кроме как в полезном труде на благо всех
их братья. Но мы не жили, когда трудились ради нашего
братья, мы просто устали. Нет радости для людей, кроме
радости, разделяемой со всеми их братьями. Но единственные вещи, которые
нас научила радости сила, которую мы создали в наших проводах, и
Золотая. И обе эти радости принадлежат только нам, они приходят
от нас одних они не имеют никакого отношения ко всем нашим братьям, и
они никоим образом не касаются наших братьев. Так мы удивляемся.

В мышлении людей есть какая-то ошибка, одна ужасная ошибка.
Что это за ошибка? Мы не знаем, но знание борется
внутри нас борется за то, чтобы родиться. Сегодня Золотой остановился
вдруг и сказал:

“Мы любим тебя”.

Но они нахмурились, покачали головой и посмотрели на нас
беспомощно.

”Нет, - прошептали они, - это не то, что мы хотели сказать”.

Они помолчали, потом медленно заговорили, и их слова были
запинаясь, как слова ребенка, который учится говорить в
первый раз:

“Мы - одно целое... один... и только... и мы любим вас, которые
едины... один... и только.”

Мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что дыхание
чудо коснулось нас и убежало, оставив нас в тщетных поисках.

И мы чувствовали себя раздираемыми, раздираемыми из-за какого-то слова, которое мы не могли найти.



ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ