Ч. 235 Война стучится в дверь

Предыдущая страница   http://proza.ru/2021/09/26/1377

В соответствии с полученной от вице-адмирала  инструкцией «Восток» следовал к мысу Доброй Надежды самостоятельно.
 
Во время штормов шхуне доставалось, конечно, больше, чем фрегату. Но в умелых руках она оказалась очень надёжным судном. Однако от морской воды во время сильного ветра тем, кто нёс наверху вахту, спасения не было.

Воин Андреевич на свои деньги купил в Англии для вахтенных матросов кожаную одежду: брюки, плащи, зюйдвестки. Путятин расходовать казённые деньги на это не разрешил.

«Волна захлёстывала, лицо покрыто солью, глаза разъедает. Шхуна входила на волну медленно, но легко подставляя вперёд свою наветренную скулу, достигнув вершины и размахнув раз или два плавною боковой качкой, начинала  спускаться в бездну волн.
 
Спустившись, находилась в ужасной пропасти, со всех сторон окружённая  бунтующимися пенящимися волнами», - вспоминал Римский-Корсаков. Переход к мысу Доброй Надежды занял 64 дня.

Ефим Васильевич не хотел задерживаться из-за шхуны, а заодно решил проверить, насколько хорошо Воин Андреевич управляет  судном.

Путятин спешил, потому что после беседы с послом бароном Филиппом Ивановичем Брунновым и общения со своим английским тестем хорошо понимал, что отношения между Англией и Россией резко ухудшаются и могут окончиться полным разрывом.

Ефим Васильевич ещё надеялся на ремонт, снабжение водой и продовольствием в базе британского военно-морского флота на мысе Доброй Надежды.

Подгоняло его и известие о том, что в Японию направилась эскадра США под командованием коммодора Мэтью Колбрайта Перри в составе десяти паровых и парусных кораблей.

В кают-компании тоже обсуждали международную обстановку, но предполагали войну только с Турцией, в победе над которой не сомневались.
 
Иван Иванович Бутаков ещё из Гельсинора написал брату Григорию: «Поклон всем, кто спросит обо мне, Лесовскому, Попову и прочим. Пиши в Камчатку в январе и марте. Всем известно, что Черноморский флот находится в такой готовности, что через неделю после приезда фельдъегеря, много, через две, может выйти в море и вступить в бой с любым неприятелем».
 
Григорий Иванович в своём ответном письме отозвался о боеготовности Черноморского флота без оптимизма своего брата, а весьма скептически. Состояние флота он знал как никто, потому что командовал в то время лучшим кораблём Черноморского флота пароходо-фрегатом «Владимир», построенным в Англии.

Россия в середине девятнадцатого века уже значительно отставала в области промышленности и науки от крупнейших европейских государств и США. Соответственно, и военно-морской флот отстал в развитии от флотов этих государств.

Но вместо ликвидации этого разрыва голова императора была занята грандиозными проектами расширения государства. Россия продвигалась на восток, на юг и стремилась продвинуться на запад.

На востоке, на Аляске, империя встретила сопротивление индейцев тлинкитов и воинственных чукчей, которые остановили это продвижение, но главную угрозу попытки продвинуться вглубь американского континента русское правительство увидело в стремительно развивавшихся Северо-Американских Соединённых Штатаов.

Поэтому  пришлось оставить затею с занятием территорий в Америке. На юге продвижение Российской империи происходило по двум направлениям - Кавказ и Средняя Азия. Здесь главными соперниками были ослабленная внутренними раздорами Османская империя и Персия.

Война на Кавказе непрерывно велась полвека. В Средней Азии русские войска медленно, но неуклонно продвигались внутрь территории, подавляя сопротивление слабых среднеазиатских государств. Мечталось об Индии.

В царских мечтах виделось и покровительство над всеми славянскими народами на Балканах, Дунайскими княжествами, православной Грецией с прямым выходом в Средиземное море и владение черноморскими проливами. Чёрное море тогда стало бы внутренним российским морем.

Не забывал царь и об усилении влияния на Ближнем востоке. Там можно было укрепиться в Палестине, а затем и в Сирии.

Интересно, какие оценки были по истории у всех наших последующих руководителей государства? Знали бы они, к чему мы придём в 21 веке!

Надежды на войну с турками один на один не оправдались. В защиту Турции выступили европейские державы - сначала дипломатически. Тогда ещё не существовало Суэцкого канала,  и поэтому Константинополь был важнейшим пунктом на пути быстро развивавшейся торговли с Востоком.

Турция контролировала благодаря владению черноморскими проливами значительную часть внешней торговли России, в частности,  хлебный экспорт.

Николай I предлагал английскому правительству поделить владения «больного человека», как он назвал Османскую империю, обещал, что если и займёт Константинополь и проливы, то только временно.

Император  рассчитывал на поддержку союзников – Австрии и Пруссии, зря что ли русские войска потопили в крови восстания в Венгрии и в Польше?  Он считал, что Франция и Англия сохранят нейтралитет.

Все эти расчёты оказались неверными. Европейцы не были настолько наивными, чтобы верить обещаниям российского императора. Сами были такими же захватчиками. То, что проливы находились в руках слабого турецкого государства, их всех устраивало. Совсем иное дело, если проливами будут владеть русские.
 
Российское правительство пришло к выводу, что с турками русские войска справятся без особых затруднений, все европейские державы поставят перед фактом, а там уже можно  договариваться с иной позиции.

Повод для обострения отношений с Турцией долго искать не пришлось. Сначала был конфликт между православными и католическими священниками: у кого должны быть ключи от Вифлеемской пещеры, кто обязан делать ремонт купола храма Гроба Господня и прочее, и прочее. 

Дошло до безобразной драки с применением вёдер и веников  между представителями двух религий.

Палестина была турецкой провинцией. Забавно, что за решением, кто прав и кто виноват в этом конфликте, обратились к турецкому султану. Спор между христианами решал мусульманин. Султан принял сторону католиков.

Николай I посчитал это поводом, чтобы потребовать принятия под своё покровительство всех христиан, проживавших в Османской империи.

Турецкий султан не стал в ответ требовать принять под своё покровительство всех мусульман, проживавших в Российской империи, а просто отклонил это требование.
 
В качестве посла для переговоров император направил начальника Главного морского штаба адмирала Александра Сергеевича Меншикова.

Тот прибыл на пароходе «Громоносец» с большой группой офицеров, у каждого из которых имелась своя разведывательная задача. Меншиков умышленно вёл себя вызывающе, нарушая дипломатический этикет. В его планах был срыв переговоров.

Николай I написал генерал-фельдмаршалу Ивану Фёдоровичу Паскевичу на Рождество Христово в 1852 году: «Ежели дело примет серьёзный оборот, тогда не только приведу 5-й корпус в военное положение, но и 4-й, которому вместе с 15-й дивизией придётся идти в Княжества для скорейшего занятия, покуда 13-я и 14-я дивизии сядут на флот для прямого действия на Босфор и Царьград».

Меншиковым и штабом Черноморского флота с его начальником Владимиром Алексеевичем Корниловым был уже разработан план десантной операции по захвату Константинополя и проливов.

Посредством чрезвычайного посланника Великобритании Джорджа Гамильтона Сеймура Николай I передал британскому правительству, что «Константинополь никогда не попадёт в руки ни англичан, ни французов, ни какой-либо другой великой нации». При этом он оговорил, что не будет постоянно занимать Константинополь, и продолжил:

«Может случиться, что обстоятельства принудят меня занять Константинополь… но я…расположен принять обязательство не водворяться там, разумеется, в качестве собственника;  в качестве временного охранителя – дело другое».

Сеймур всё исправно передал, намерения Николая I стали предельно ясны на Западе.

Продолжение http://proza.ru/2021/09/30/778