За арбузом

      - М-да… Медицина здесь бессильна! – наконец произнес Дед Миша, грозно нахмурив и без того выглядящие грозными широкие седые брови. Рядом с ним на крыльце небольшого деревянного дома стояла бабушка Тамара и взволнованно смотрела на внука; в руках она держала три положенные друг на друга тарелки, на верхней тарелке лежали столовые приборы и большой пучок свежей зелени.

     Перед крыльцом стоял мальчик лет 10 - 11, прижимая к себе велосипед, буквально вцепившись в руль руками и плакал. Его звали Сережа. Неделю назад, перед тем как отправить своего любимого сына к бабушке и дедушке, мама подарила ему новые белые кроссовки, теперь они были покрыты землей, также, как и белые майка с синими шортами. Особенно досталось шортам в области полупопий. Коленка была разодрана в кровь, под левым глазом набухал свежий синяк, на щеке – ссадина.

- И зачем ты туда поехал? – спросил дед Миша.

- Арбуз хотел купить – сквозь слезы ответил Сережа.

- Так они в тебя из рогатки стреляли? – вмешалась бабушка.

- Я не видел из чего они в меня стреляли… - ответил Сережа, опустив глаза.

- Так это у какого дома было? – вновь спросил дед.

- У Колиного, Миша – ответила за внука бабушка.

- У Колиного, Сережа? – переспросила внука бабушка Тамара.

- У Колиного – повторил мальчик. Дед нахмурился.

- Это Петровых, наверное, со своими – произнесла бабушка, посмотрев на деда.

- Так сколько их всего человек было? – словно следователь на допросе, повторял одни и те же вопросы дед.

- Ну не помнит он – вновь вмешалась бабушка.

- А главный, который выше ростом, как выглядел? – спросил дед.

 Дедушка был одет в спортивные штаны и старую, как он сам, выцветшую от времени вязаную хлопчато-бумажную тельняшку.

- Как зовут его, не запомнил? – опять спросил дед.

Сережа смотрел перед собой ничего не отвечая. Его щеки горели. Дед несколько секунд испытующе смотрел на внука ожидая ответа, затем спустился с крыльца, подошел к внуку и наклонился, опершись ладонями на свои колени так, что его лицо было прямо напротив лица внука.

- Сережа, скажи, а вот когда тот, что выше ростом тебя обзывал, ты ему прямо в глаза смотрел? – спросил дед.

- Да – чуть удивленно ответил Сережа и поднял заплаканные глаза на деда.

- И взгляд не отводил? – с деланным недоверием спросил дед.

- Нет – снова с удивлением ответил Сережа, глядя в глаза дедушке.

- Ну хорошо – ответил дед Миша выпрямившись и направился в сторону сарая, который стоял тут же во дворе неподалеку.

- Миша, ты куда? – спросила бабушка, почувствовав неладное и спустилась за дедом с крыльца.

  Ничего не ответив, дед уверенным шагом подошел к сараю, резко открыл дверь сарая и также резко скрылся внутри. Наступила тишина. Посреди солнечного, ясного июльского дня было слышно, как где-то рядом пролетела стрекоза, у кого-то из соседей работал садовый шланг. Наконец из сарая донесся какой-то грохот.

- Ага! – было слышно, как в сарае громко воскликнул дед, затем на секунду послышалось какое-то шебаршение, затем свист, наподобие того, что издает велосипедный насос, звук похожий на звук винной пробки, которую то ли достают, то ли вставляют обратно в бутылку, затем звук переливаемой из одной емкости в другую какой-то жидкости и звон бокала.

- А! – крякнул дед Миша и вышел из сарая.

     Теперь поверх его любимой тельняшки на нем был одет такой же старый военный китель, но при этом чистый и отглаженный. Поверх кителя наискосок через грудь висел патронташ, а в руках он держал старинное, доставшееся деде еще от прадеда фамильное переломное ружье.
- Опа – сказал дед, щелкая стволом ружья.

- Миша… - чуть ли не шепотом произнесла бабушка, вся побледнев и едва не выронив от стресса посуду из рук.

  Дед молча подошел к стоящему чуть справа от крыльца обеденному столу, покрытому клееной скатертью, ища глазами на нем что-то. Стол был накрыт к обеду; на нем стояли большая кастрюля, от которой шел пар, нарезанный хлеб в красной пластмассовой корзинке, нарезанные тонкими кусочками свежие овощи, сметана и приправы.

- О! – воскликнул дед, найдя наконец то, что искал и поднял высоко над головой пачку столовой соли, будто бы рассматривая ее в лучах солнца.

- Дед, ты чего? – спросил испугавшийся Сережа.

- Кушай, Сережка, суп, не то остынет! – по-военному отрывисто скомандовал дед Миша и стал засыпать соль прямо в дуло ружья.

- Деда ты чего? Бабуся? Деда, ты обещал арбуз на сладкое, помнишь? – затараторил мальчик, обращаясь то дедушке, то к бабушке.

- Будет тебе арбуз на сладкое – ласково ответил дед Миша, заканчивая засыпать соль в дуло ружья и почему-то мельком взглянув на испачканные сзади землей шорты внука.

-Будет – повторил дед, ставя пачку обратно на стол глядя на нее с какою-то особенной нежностью.

-Жди, бабка, дичь! – громко произнес дед и направился в сторону калитки.