Страх признания

Как банально порою звучит человеческая мудрость, а ведь лучше и не скажешь: каждый учится на своих ошибках сам. Пока не споткнется – не поймет. Тем не менее, очень часто бывает так, что стыдно не за сам поступок, хотя и знаешь, что он не правильный, - а стыдно признаться, что совершил нечто ужасное. Так и у нас вышло в школе с моим лучшим другом.

Точные даты не припомню, да и лишнее это все. Лирики сегодня будет немного, только по фактам: остались как-то ты мы с товарищем (зовут его Дмитрий), дежурить по кабинету после уроков. Я первый схватился за губку и стал мыть доску, а одноклассник побрел за щеткой и совком. И вдруг говорит, что нашел телефон. Я сразу понял, что наверняка кто-то из пятиклашек оставил. Эти рассеянные малыши постоянно все забывают.

Димка даже не подумал, что нужно отыскать владельца и вернуть телефон. Сразу же стал крутить его, рассматривать, а затем спрятал в карман, не забыв при этом полностью выключить. Я не то, чтобы сильно благородный, но говорю ему, что некрасиво брать чужое. Но голос разума затмил новенький кнопочный телефон с цветным дисплеем.

К слову сказать, это сейчас никого не удивить современным гаджетом. Но в начале нулевых телефоны были как признак состоятельности, особенно среди детей. И тут Димка уверенно парировал: «Нужно учить этих сопляков, чтобы не разбрасывались дорогими вещами, вообще ничего не ценят, а раз у него родители богатые и купили телефон, купят и второй!»

Я не стал особо упрямствовать и нехотя согласился, что и правда, сам виноват тот ученик. Но на следующий день, когда мы сидели на уроке русского языка, в класс забежал милый пухляш (как оказалось, действительно пятиклашка) и слезным голосом спросил, не находил ли кто-нибудь его телефон, вчера потерял где-то в школе. Димка резко посмотрел на меня через две парты и погрозил кулаком.

Меня сразу же стала мучить совесть, но я промолчал. И почему-то чувствовал себя в разы хуже, чем одноклассник. Будто я этот телефон себе оставил. Ведь радостная находка уже превращалась в воровство, потому что хозяин мобильника нашелся, а Дима не признался. Правда, его это особенно и не тревожило, не то, что меня.
Вечером я долго не мог уснуть. Я же был соучастником преступления! Да, по сути ничего чужого не брал, но покрывать вора – чем я лучше? Тем более, это не мелочь какая-то, а дорогостоящий телефон, который как на вес золота. А я просто взял и струсил признаться во всем. В том момент я себя ненавидел даже сильнее, чем одноклассника за его поступок.

Мы с Димкой пару дней не разговаривали, но потом на парте я увидел записку: «На дамбе после уроков». Когда пришел на встречу, одноклассник стоял и меня поджидал, переминаясь с ноги на ногу. Я сперва притормозил, а в голове промелькнула мысль: с последних двух уроков он сбежал, неужто и его совесть замучила?

И тут-то Димка выложил все как на духу: через пару дней он включил телефон, но первым делом избавился от сим-карты. Все содержимое-то осталось на месте. И, прежде чем форматировать внутреннюю память, одноклассник из любопытства решил полистать фотографии.  А там была целая коллекциях снимков, как это милый пухляш, который прибежал к нам в поисках телефона, издевался над кошками. Жуткие фотографии я видел лишь мельком, никакого желания их разглядывать детально не было. И мало того, что там были запечатлены зверства, так и еще пятиклашка на их фоне, так сказать «на память», будто с трофеями стоял.

Я не знал, что делать с открывшимися подробностями. С одной стороны, можно было просто взять и забыть. Но тут я уже твердо сказал и Димке, и самому себе: теперь я молчать не буду. И мы на следующий день пошли вместе к нашему классному руководителю, как на расстрел.

Рассказывать это сейчас легко, но тогда мы очень долго не могли решиться просто подойти к учительнице и начать разговор. Слова в горле застревали. В итоге, все уже разошлись после окончания уроков, и классный руководитель осталась в кабинете одна, лишь тогда мы переселили себя и зашли в кабинет. Скомкано и невнятно рассказали, как был найден телефон и как мы утаили от всех правду, когда пятиклашка в поисках мобильного забегал к нам в класс.

Как сейчас помню, стояли будто приведение увидели. Внутри все похолодело, а сердце в бешеном ритме просилось вырваться из груди. Учительница испугалась, что мы натворили что-то ужасное, а потом с облегчением рассмеялась. Но наша история не закончилась просто так. После тяжелого признания, что телефон пятиклашки нашли мы (почему-то разделить на двоих груз ответственности было немного легче и не так страшно), последовало объяснение, что содержимое мобильного устройства нас пугает.

Мы с Димой не ожидали, что наша учительница поступит совершенно иным способом. Она взяла телефон, убедилась в правдивости наших слов и сказала, что завтра пойдет к классному руководителю пятого класса и скажет, что телефон нашла она.
Груз с плеч и переживания ушли не сразу. Вскоре мы узнали, что милого пухляша направили на разговор к психологу, а затем – к сотруднице детской школы милиции, где поставили его на учет. За ним стали пристально наблюдать, особенно родители. Но если честно, я не знаю дальнейшую судьбу того пятиклассника, но мне хочется верить, что ему помогли стать лучше и что он раскаялся в содеянном.

А мы с Димой все равно еще долго переживали, отчасти чувствовали свою вину в том, что пухляш стал постоянным гостем на приеме у психолога и был на карандаше у участкового, но все же сделали выводы из своих поступков. Ведь даже если ты поступил неправильно, всегда можно все исправить, как бы тяжело не было.