И птицам, и ангелам

Я заметила её в день переезда.

Мы разбирали коробки, суетились, ликовали. Я носилась из комнаты в комнату, скользя шерстяными носками по свежелакированному паркету, представляя себя известной фигуристкой, вдыхала запахи новой мебели и ковровых покрытий, запахи непременно счастливого грядущего, а в перерывах между восторгами останавливалась у каждого из окон. Высокий этаж – давняя мечта. Где-то далеко гудящее шоссе, совсем рядом – рукой подать – ряженый в белое бесконечный лес, два водоёма, один справа, другой слева, и сумбурная геометрия высоток, магазинов, детских площадок.
 
На самой ближайшей к нашему дому на качелях бесстрашно взмывала девочка. Лет двенадцати, моя ровесница. Сколько я ни подходила к окну – девочка всё качалась. Наступил поздний вечер, мы всё разобрали и пили чай с общим чувством выполненного долга. Я снова подошла к окну. Было темно, сеялся крупный снег, термометр показывал -27, а девочка всё порхала как ни в чём ни бывало. Качели околели – скрип-скрип, едва слышно, но жалобно постанывали.

Может, она ненастоящая? Муляж, имитация. Вечные, безостановочные качели с хитрым механизмом и девочкоподобная кукла. Динамический арт-объект, разработанный предприимчивыми инженерами?

 - Очень даже может быть! – папа всегда читал мои мысли, он тоже подошёл к окну. – Мол, помните, люди, вы всегда были и останетесь детьми.

 - И куда смотрят её родители? – обеспокоенно качала головой мама.

 - Какая-то аутистка. – подытожил брат.

С девчонкой я познакомилась лишь неделю спустя. Мороз уступил на время место оттепели, я возвращалась из школы домой. Качели швыряли хрупкую фигурку вверх-вниз. Рядышком бугрился школьный рюкзак с расстёгнутой молнией – он будто открыл от удивления рот, наблюдая за хозяйкой. Я ещё не успела обзавестись друзьями в новом районе, потому, нисколько не робея, устремилась к незнакомке. Я решила, что, если при виде меня она демонстративно начнёт убыстряться, ну, чтобы повыпендриваться, я молча развернусь и уйду. Не люблю воображал. Но девчонка перестала перебирать ногами и заинтересовалась мной.

 - Привет. Как тебя зовут?

 - Алиса.

Вот же врушка! Не её это имя, чужое. Оно не шло совсем моей новой знакомой. Словно она одолжила его на время. Может, у старшей сестры, чьи платья втихаря примеряла, или у полюбившейся книжной героини. Девчонки часто представляются вымышленными именами, какими-нибудь Кристинами, Верониками, в худшем случае – Оксанами. Я сама чередую Снежану с Анжелой.

 - Ты здешняя?

Алиса ткнула пальцем на соседний корпус.

 - А почему ты всегда одна?

 - А я не одна! Я с Максом и Владиком. – заявила она и кивнула куда-то вправо.
Я махнула невидимым Максу и Владику. Алиса любезно предложила мне покачаться. Я притулила свой рюкзак рядом с Алисиным, предварительно расстегнув молнию как можно шире, чтоб он тоже удивился, и устроилась на нагретом сидении. Алиса оценивающе смотрела, как я умею раскачиваться. Я делала это быстро и знающе.

 - Если б не Макс, ты бы долго копошилась. – фыркнула она, когда моя спина была уже параллельно небу.

 - Я не просила его меня раскачивать! – крикнула я с высоты, огрызнулась.

Мы иногда проводили вместе время. Качались, порой просто молча пялились друг на друга, порой болтали, но о всяких пустяках и никогда о чём-то повседневном или личном. Мне кажется, она ждала, что я спрошу её о качелях. Но я делала вид, что нет ничего особенного в том, чтобы проводить свободное время себе в удовольствие. Каким бы оно ни было.

 - Не хочешь зайти ко мне? У нас пирог со сливовым вареньем. – как-то раз вдруг предложила я.

Алиса пожала плечами так, будто её каждый день приглашают в гости на пирог. Она чуть вытянула в сторону руку, как это делают, когда хотят взять за руку другого человека, и я поняла, что Макс и Владик тоже ничего не имеют против пирога.

 - Сначала суп! – с наигранной строгостью сказала моя мама, пока мы рассаживались за столом. Я успела шепнуть ей, что с нами ещё двое – мама даже бровью не повела, а молча поставила ещё две тарелки.

 - Твои друзья сметану к щам будут? – спросила она Алису.

Та снова пожала плечами.

 - Мужчины любят пожирнее. - мама улыбнулась и шмякнула по ложке сметаны в каждую из тарелок.

Во время чаепития мама не сдержалась и спросила гостью:

 - Алиса, а кто твои родители?

Я немного разозлилась на маму – этих бдительных взрослых хлебом не корми, дай устроить допрос.

Алиса, нисколько не смутившись, неторопливо дожевала свой кусок пирога и невозмутимо ответила:

 - Проектировщики.

 - А что проектируют?

 - Всякую чепуху.


Мама, по виду, явно неудовлетворённая ответом, со значением кивнула головой.

После пирога Алиса суетливо засобиралась домой. В прихожей она вдруг спросила:

 - А это чья комната?

И, не дождавшись ответа, открыла дверь с плакатом «Формулы-1» на двери.

 - Ой, это комната брата, он не любит… - не успела я договорить, как она уже прошла внутрь.

 - Хм. А он выпендрёжник. Твой брат. – она рассматривала стены, оклеенные постерами супер-героев, гонщиков, рок-музыкантов, стол, заваленный книгами и роботами из «Лего», кровать-чердак, стилизованную под пиратский корабль. Но ничего не касалась.

 - Пойдём отсюда! – умоляюще попросила я.

 - Не бойся, он не узнает, что мы тут были. Все нитки на месте.

 - Какие нитки?

 - Ну вон, посмотри. Там, там и там. Ловушки. – она показывала то на один предмет, то на другой.

Приглядевшись, я увидела тонюсенькую чёрную ниточку, торчащую из щели между ящиками стола. Потом увидела ещё одну между книгами, затем ещё и ещё.

 - Да ну, шпион. Детский сад. – фыркнула Алиса и вышла.

Я увязалась за ней, и мы ещё немного покачались по очереди во дворе.

 - А кто тебе больше нравится: Макс или Владик? – неожиданно спросила она, прежде чем мы простились.

Я давно смекнула, что ей нравится Макс, поэтому ответила, что Владик вроде ничего. Она удовлетворённо кивнула и пошагала в сторону своего подъезда.

 - Опять твоя аутистка качается! – сказал брат вечером.

 - Она не аутистка. Она аутентичная. – обрадовалась я возможности ввернуть когда-то подхваченное у отца симпатичное словцо. Я прильнула к окну. Качели раскачивались, но Алисы на них не было. Похоже, катался Владик. А Макс наверняка поплёлся провожать её до подъезда.

 - А когда пойдём к тебе? – на следующий день спросила я Алису. Мы уже укачались до тошноты и думали, чем бы ещё заняться.

 - Тебе у меня не понравится. – заявила она. – Моя мама не печёт пирогов.

  - Можно и без пирогов. – настаивала я больше из вредности. Отчего-то мне совсем не хотелось к ней в гости.

 - Ну ладно, как-нибудь тогда.

Это «как-нибудь» случилось только несколько лет спустя. Мы уже учились в десятых классах. За это время я подружилась с несколькими одноклассницами, с двумя девчонками из соседнего подъезда и ребятами с подготовительных вузовских курсов. Мой интерес к качельным посиделкам почти иссяк. Возвращаясь из школы, я уже не подходила к качающейся Алисе, а просто издали махала ей рукой, а когда она не смотрела в мою сторону (скорее всего принципиально), то я просто проходила мимо.
 
Она ждала меня у подъезда. Подле, как всегда, перетаптывались парни-невидимки.

 - А пошли ко мне! – минуя приветствие, предложила Алиса.

Я немного помялась – после обеда хотела сходить с подружками в кино – но поплелась за Алисой.

Неприбранная, но уютная типовая трёшка встретила нас тишиной.

 - А где твои предки?

 - В командировке.

 - В какой? – спросила я, проходя в гостиную, и тут же присвистнула.

На полу, почти на полкомнаты, была расстелена исчирканная чёрными извилистыми линиями карта. Разноцветные стрелочки указывали хаотичные, на первый взгляд, направления. Крошечные человеческие фигурки спортсменов-лыжников – не сосчитать сколько – заполоняли импровизированные дорожки.

 - Не знала, что ты фанатка напольных игр! – оглянулась я на Алису. Та, в топике и трусиках, безучастно смотрела на меня, подпирая дверной проём.

  - Это не игра, это чертёж. – зевнула она и плюхнулась в кресло. – Хочешь, ребята сделают нам приятное? Её рука скользнула себе под топик, вторая устремилась к резинке трусиков.

 - Хм. – я пожала плечами и направилась к дивану напротив. – Тогда пусть это будет Макс.

 - Ой, да пожалуйста! – фыркнула она.

Прежде чем стало в высшей степени приятно, я неотрывно косилась на чертёж. Мне виделось, как мизерные лыжники несутся за своими рекордами, сбивая друг друга, ломая палки, калеча ноги-руки. Кто-то, замечтавшись, свернул с лыжни и угодил в зубы голодной бурой медведице, на кого-то – пусть это будет юная смазливая спортсменка – напал маньяк, кто-то, тоже сбившись с пути, окоченел до смерти. Лишь пластмассовые единицы добрались до своего пластмассового финиша под свист и улюлюканье пластмассовых болельщиков.

 - Ну как тебе?

 - Крутой чертёж. Скрупулёзная, презанятная миниатюра, как бы выразился мой папа.

 - Я про Макса! – надавила Алиса.

 - И Макс крутой! – подмигнула я ей. Та чуть заметно дёрнула губой.

Я копошилась в коридоре, вспомнив про кино и подружек.

 - А зачем вам все эти лыжники?

Алиса закатила глаза, будто я спросила какую-то тупость.

 - Мои родители проектируют лыжные трассы. Сейчас на объекте в Норвегии, готовятся к Олимпиаде по биатлону.

 - Здорово. Ты им тоже помогаешь? Ну, чертить.

 - Вот ещё. Много ума не надо, чтобы снег располосовать. Я стану чертёжником неба. Буду воздушные коридоры проектировать.

 - Зачем?

Она опять закатила глаза и глядела на меня одними белками секунды три.

 - Чтобы самолёты не сталкивались, чтобы неба всем хватало! И птицам, и ангелам.

Ну да, качели, теперь понятно. Художник тоже залипает часами на пустой холст, прежде чем сделать первый мазок.

 - А по мне, так снег – то же небо, только под ногами. Мутный мартовский снег, чумазый и рыхлый – как предгрозовое небо! Или…

 - Когда облака тают, под ними нет собачьего дерьма! – перебила она. 


Конечно же, она пожала плечами и скривила губы.


Вечером следующего дня я прихорашивалась у зеркала, собираясь с подружками на дискотеку в районном ДК.

 - Взяли бы с собой Алису. – мимо проходящая мама чуть одёрнула вниз мою суперкороткую юбку. – А то она шею себе скоро свернёт на этих качелях.

Я тут же представила себе это зрелище: Алиса поджимает губы, держится букой, пока народ разбивается на дёргающиеся группки. А когда включают медляк, она, топчась, вытягивает вперёд руки, обнимая воображаемого Макса. А все вокруг хихикают: «Смотрите, девка-зомби танцует, ахахаха!»

 - А может, все подхватят её движение, и вы будете как та подтанцовка у Майкла Джексона в «Thriller». – снова прочитал мои мысли папа, перекосил рот, выпучил глаза и с вытянутыми руками направился на кухню пугать маму.

Качели пустовали несколько дней. Ещё через пару дней я не выдержала и позвонила в Алисину дверь. Она открыла мне хмурая, заспанная, вся какая-то бесцветная.

 - А Макс с крыши свалился.

Да как же ты задолбала своими воображаемыми друзьями, мысленно вспылила я.

 - Это ты его столкнула. Ревнивая скорбящая дура. А где, кстати, Владик? Завёл себе невидимую подружку?

 - А у меня родители вернулись! Хочешь, познакомлю?

Из квартиры не доносилось не звука.

 - А они разве существуют?

Может, она и меня вообразила? - думала я, сбегая по ступенькам. Для верности даже сильно ущипнула себя за руку. Боли не почувствовала, хм.

Следующий раз об Алисе я услышала только через год. Я сидела на кухне, ковыряла йогурт в надежде дождаться ужина. Пока мама готовит, она машинально съедает половину ингредиентов. Вот и сейчас она стругала овощной салат и хрустела огурцом. На кухню юркнул папа, приобнял маму, поцеловал в торчащий из её рта огурец и принялся мыть новую порцию овощей, взамен съеденных мамой.

 - А я сегодня встретил Алису!

Мы с мамой переглянулись.

 - Она провалила экзамены на чертёжника неба. В Университете Ненужных Профессий вообще всегда был большой конкурс на место, я сам не с первого раза поступил на дизайнера шапочных помпонов, сами знаете. Но, благодаря авторитету родителей, её зачислили на факультет проектирования лыжных трасс! Она сказала: так тому и быть, что снег – то же небо, только пол ногами. Умненько, а?

 Я угукнула.

 - Ещё она похвасталась, что выходит замуж за какого-то старинного друга по имени Владик.

 - Да, помню такого! – оживилась мама. – Хороший мальчик. Но мне всегда казалось, он к нашей дочери неровно дышит.

И был ещё раз, когда я увидела Алису. Мы с мужем приехали в гости к моим родителям. Мой прежний двор в очередной раз благоустроили. На месте «наших» качелей разбили детскую площадку с песочницей, грибками, лесенками-домиками, карусельками всех сортов. У детских качелей стояла молодая женщина и легонько раскачивала пустое креслице-сидение, рядом - прогулочная коляска. И машинка на верёвочке.