Вечер в высоком стиле

  "Нет, нет, о все боги! да не допустит этого никто из вас, но лучше всего внушите и этим людям какое-нибудь лучшее сознание и помыслы, а если они неизлечимы, то сделайте так, чтобы они на земле и на море сами по себе сгинули и пропали, а нам, всем остальным, дайте наискорейшее избавление от нависших страхов и верное спасение," -- закончил читать Баюн и посмотрел на Сидорова.

  Сидоров внимательно слушал сказителя и наслаждался каждым словом усыплялки.

  "Кхе-кхе-кхе, -- откашлялся кот и продолжил. --

Уже прекрасное светило
Простерло блеск свой по земли
И Божия дела открыло.
Мой дух, с веселием внемли,
Чудяся ясным толь лучам,
Представь, каков Зиждитель сам!..."

  Как первый первоисточник спокушки, так и второй, были исполнены в высоком стиле, а приносящий сон не уменьшил первоначальный размер. Нет, ай-кью у человека было выше сегодняшних спокушек, но вот размер его вместилища разума подкачал. Фонемы приносящего сон не могли пройти внутрь ни вдоль, ни поперек, ни, даже сложившись вдвое, по диагонали, поэтому сомнологические свойства слов не действовали. Тараканы решили изменить размер он-лайн. Баюн читал, Сидоров слушал, тараканы работали не покладая лапок, уменьшая абзацы до предложений , а иногда и до отдельных слов и закидывая  частное (блоки высокого стиля -- делимое, тараканы -- делители, результат их труда -- частное. -- Прим. Авторов) внутрь. Для ускорения работы насекомые позвали заплечных жителей, и все равно не успевали. Полку содержимого спокушек прибывало...

  Сидоров заснул на предложении: "Филаммон не ушел из Олимпии, не удостоившись венка, потому только, что был слабее Главка каристийца и некоторых других атлетов прежнего времени, а получал венок и был объявлен победителем потому, что бился лучше всех выступавших против него."

  Дорога к воротам сна была уставлена античными колоннами. Бараны в тогах  стояли по обочинами и кричали: "Хайре, Сидоров! Ворота не из той эпохи!"  И действительно, ворота были не дипилоном времен Ликурга, а пайлоу династии Чжоу...

  "Творец! Покрытому мне тмою
Простри премудрости лучи
И что угодно пред Тобою
Всегда творити научи
И, на Твою взирая тварь,
Хвалить тебя, бессмертный Царь," -- закончил Баюн.

  И посмотрел на публику. Одна часть публики в лице человека спала, другая, в лице бабаек, Домового и невидимого Хищника, восторженно показывали ему большой палец. Снотворец облегченно вздохнул, раскланялся и вышел из квартиры...

  А тараканы с ангелом и бесом работали до самого звонка будильника. Когда голова человека полностью заполнилась  частями усыплялок, они наделали кирпичей для вечернего откладывания. А поутру последние не разделанные остатки спокушек они выпихнули в открытое окно...

  ("Ну-с, начнем, -- деловито подумала Авторша. -- Первоисточники -- это речь Демосфена  "За Ктесифона о венке" и ода Михайло Ломоносова "Утреннее Размышление о Божием Величестве". "Хайре" -- древнегреческое приветствие. Дипилон и пайлоу -- ворота. Ликург -- древнегреческий общественный деятель и оратор (как и Демосфен). Неизвестно, назывались ли пайлоу  пайлоу'ами во времена династии Чжоу (доимперский Китай), но точно известно, что уже и тогда в Древнем Китае были ворота".)