Брутал эпок Диты фон Тиз

     - Ты почувствуешь легкий укол, Бутч, - говорил, натужно шевеля вывернутыми лиловыми губами, Марселас Уоллес болгарскому диссиденту Струйко Митиохонову, вручив тому перед пересечением польской границы полный комплект документов на имя Санденса Кидда, - но это окажется не твоя совесть, а нечто иное.
     Он пошевелил в разреженном высокогорном воздухе Татр толстыми пальцами, осторожно подбирая достодолжные эпитеты, с тем, чтобы заранее не расхолодить потенциального врага свободного мира.
     - Это будет, Бутч, чувство прекрасного, - заметив, как скривилось лицо перебежчика, Уоллес, успокаивая свое храброе сердце доброй порцией солодового из алюминиевой фляжки пасторальных оттенков, продолжил, внимательно осматриваясь в поисках ответственных к присяге граничеров, вполне возможно таящихся на рубеже двух миров. - Лишь только увидев или заслышав такого урода, как Диомитрий Волчек, ты захочешь блевать или бежать убивать прохожих, притворяясь Пьером Ришаром. Но ты задави этот первоначальный позыв, Бутч, потому как дальше будет еще хуже и гаже.
     Струйко застонал и уточнил у опытнейшего вербовщика Уоллеса свою дальнейшую судьбу возвращающегося на холод агента :
     - А нельзя ли мне быть, к примеру, Гойко Митичем ?
    Марселас зашатался, белея. Болгарин с любопытством отметил про себя правоту потерявшего в Камероне правую руку капитана Менжу, тот частенько, в кратких перерывах между атаками симба, оглушенных русской водкой, рассказывал, что когда негры бледнеют, то на самом деле они сереют, таковы условия пигментации. Уоллес пристукнул себя по чуть отвислым щекам китайским веером, возвращая кровообращение эпидермису.
    - Нельзя, - отрубил Уоллес, вернув незаметную розоватость в черное, - документы изготовлены в Брюсселе, причем мастер был засунут в ящик с лифчиками, а генерал де Голль стал первой леди Америки, но их три. Три ! - заорал вербовщик, вызывая гнев таившихся под палыми листьями граничеров.
    - Але, гараж !
    С той стороны Татр встал до того незаметный и незамечаемый граничер. Сухощавый и усатый, в серо - ящеричной форме и остроконечной каске.
    - Вы долго мозги е...ть будете ? - увещевал нарушителей границы граничер, устало закуривая советский табак. - Между прочим, - посмотрев на часы, нахмурился граничер, - через сто лет страна распадется на пару составляющих.
    - Врет, - шепнул Уоллес, демонстративно не замечая незаметного граничера, - видишь каску ? Она у него австро - венгерская, а там было куда больше пары составляющих.
    - Ништяк кино, - пробормотал еврейский продюсер Харви Вайншток, что - то несколько пропавший из моих сказочек, однако, - чисто так не в кипеш и зрелищно. Думаю, что подводная лодка  " Сизый дупель ", отрываясь от преследования в водах Антарктики, неизбежно потопит семь немецких карманных линкоров марки  " Шторьх ".
    - Ну, - кратко отвечал его неизменный приятель Мартин Скорсезе, возясь у тугой ширинки продюсера. - А я, Харви, после позорища старых пердунов Хоффы отныне займу место тута.
    Он пал на колени и примкнул алчным ртом когда - то действительно неплохого режиссера к обрезанному по понятиям Холливуда члену правильного из братов, но на экране граничер уже угрожал потенциальным применением вооруженных санкций, если в ближайшее же экранное время диссидент не пересечет границу, положившую предел мировой революции.
    - Гы, - широкорото смеялась донельзя развратная и рыжая в овечьи кудряшки Нилова, соблазняя предательского мордача, разлагающегося в быту, каким - то попущением Божиим внедряясь парой метров кинопленки  " Свема " в не наше ни х...я кино.
    - Тайлер Дерден, - пояснил Харви, боковым зрением замечая недоумение на лице Скорсезе, - орудует впотьмах кинобудки. Осознал малоактуальность хера Джонни Холмса посреди слюнявой мелодрамы из жизни канадских лесбиянок и воткнул сразу два метра советского шедевра.
    А саундтреком будет Хоткинкиджо. В память Фриске и трусов рыжей Ландер с соском на премьере новейшего Бонда, случайно вылетающих под ерзкие зенки Тимберлейка в самый нужный момент ситуации. Жопа, короче, а не кинематограф. И если бы не было в архивах дерганого Спорта и тощей Джоди, то так и оставалось бы читать про граничеров и подпольных комсомольцев, а так, как ни ругаю я путинизм, хоть какой минимальный выбор.