11. Претендент

С детства родители Браена грезили возвращением на остров. Слова, поступки, методы воспитания, — все говорилось и делалось ради реванша, ради осознания Браеном своей роли.

В школе бывало мальчику удавалось забыть о своей миссии. Помогали друзья, учеба. Там Браена даже почти не злил тот факт, что его отправили учиться туда же, куда попала и Мэри. С его способностями он мог выбрать место получше, но там бы не было весельчака Мэта, заступившегося за него в первый учебный день, Сида, с которым всегда выходило найти общий язык, и с которым, как казалось самому Браену, они даже в чем-то были похожи. И Дебби, девушки, которая вечно жила на грани нервного срыва, но была честной и искренней до такой степени, что это поневоле со временем начинало восхищать и даже заставляло немного ей завидовать.

Мэри и слежка за Мэри казались неизбежным злом. В отчетах родителям Браен не говорил всего. Ему было стыдно, но он не хотел рассказывать близким о проблемах других друзей.

Он знал для чего родителям бывают нужны чужие тайны. Давление, шантаж, требования. Родители хорошо умели манипулировать и играть на секретах, сплетнях и слабостях.

Конечно же, молчание не работало.

За друзьями следил не один Браен. Парня наказывали, заставляли признаваться, рассказывать все, ничего не скрывая. И Браен научился врать, настолько убедительно, что даже сам иной раз начинал верить в свое вранье. Слезы появлялись в глазах словно по щелчку пальцев. Лицо дрожало. Но...

Это тоже не работало. И Браен замкнулся в себе. Стал закапывать свои чувства, мысли глубоко внутри себя.

Он слушал Сида, слушал грустную музыку. Он никогда не стал бы что-то делать с собой, но ощущал себя, человеком, которой идет по вязкому дну реки и испытывает на своих плечах огромное давление воды.

Человек хочет подняться и вынырнуть, но не может, не отпускает дно и вода сопротивляется его усилиям. И он глотает эту темную воду в надежде выпить реку и выбраться из нее так. Глотает. Хотя и полностью осознает тщетность своих усилий. Глотает, потому что не может перестать двигаться, но очень хочет всплыть и выбраться. Глотает. Захлёбывается, но продолжает пить из этой непомерно огромной чащи. И конца этому нет.

***

Когда родители сказали, что пора, что возвращение на остров начинается сегодня, Браен испытал облегчение.

Последние годы он жил с постоянным страхом: "вот-вот меня заставят это сделать, еще день, и все закончится".

Закончилось, но ему стало легче. Ожидание беды сменилось ее приходом. Теперь уже нечего было ждать и бояться. Все уже происходило. Самое ужасное уже началось.

Изменить координаты, заставить один из винтов прекратить работу, что может быть проще для механика и пилота?

Сид знал все почти с самого начала, понял по старым разговорам, по тому, что случилось с аэромобом, и не сказал ни слова другим.

Чтобы не говорил Мэт, Сид умел дружить, для Браена он всегда был лучшим другом.

***

Время шло, и к Браену, как и обещали родители пришел хранитель острова и его мать, Темное древнее божество.

Парень должен был выбрать, станет ли он жрецом богини или попытается стать новым хозяином острова.

***

Браен не хотел становиться жрецом. Но голоса родителей, которые словно шептали со всех сторон, говорили, что этот план хорош, нужно попробовать, но сначала забрать у Мэри древний амулет...

Кулон забрал Сид и случайно выпустил стража острова, и выбора у Браена не осталось. Заклятие подчинение оказалось записанным с ошибкой, и в момент опасности Браен слышал только голос Матери острова и своей матери, и эти два голоса сливались в один...

Они требовали принять судьбу жреца, обещали помощь в поединке со стражем, говорили, что все друзья останутся в живых, а он поможет своей семье...

Сражение с туманом оказалось бесконечной болью...

Когда он не выдержал?

Спустя год, столетие, минуту?

Браен не знал. Но однажды он сказал "да", и смог открыть глаза, вернуться к друзьям, помочь им...

Но он уже не был собой прежним. Словно старый Браен умер, а новый делал все по привычке, а не из-за настоящего желания.

***

Они выбрались из лабиринта. За ними шёл страж, бежали жители острова. Опасность все ещё была повсюду. Но они вышли из подземелья. Друзья не могли надышаться воздухом, а Браен по-прежнему внутри себя брёл по илистому дну реки.

— Это тюрьма, — понимает Мэри, ее взгляд устремлён на вход в лабиринт.

Друзья смотрят на девушку и по сторонам удивлённо, а Браен думает о том, что все началось из-за Мэри и глупого желания родителей получить то, что и не должно было им принадлежать.

Стоит ли ей ответить? Стоит ли напомнить, что она всегда знала настоящую разгадку, просто забыла или не захотела вспоминать. Остров не просто тюрьма, это узница злых джинов. И они дети старой крови единственные способны ими повелевать и загадывать желания. За кровавую плату, разумеется.

—Убей ее, убей их всех, — Браен снова слышит голоса родителей. И улыбается.

Почему духи верят, что он остался послушным сыном? Он всегда желал бунтовать.

Человек на дне реки поднимает голову к неразличимому из-за темной толщи воды небу и усмехается. Он знает, что будет делать.