Всё пошло не так

Она  оттопырила мизинец правой руки, ковырнула вилкой  специально обезвоженную виноградину, креативно выложенного салата  "Вальдорф" .
На листе латука, умеренно посыпанного тертым пармезаном и украшенного веточкой свежего зеленого базилика красовалась  жирная чёрная точка — омерзительная муха, со слипшимися когда-то прозрачными крылышками.
Её глаза округлились от изумления и брезгливости.
Вид насекомого вызвал у неё автоматический  рвотный рефлекс.
Она успела  прокричать, —  Официант!
И выбежала из-за стола зала в холл...
Высокая, в коротком обтягивающем платье она выглядела жердью, по сравнению с последующим за ней попутчиком, толстым коротышом, в костюме от Бриони, выглядевшим в нём нелепо смешно.
В  столичном ресторане категории Michelin вечерний аншлаг.
За столиками сидит бомонд- известные актёры, певцы и  просто известные публичные личности.
Ресторан выдержанный  в театрализованном стиле сегодня пестрит яркими пятнами  красок вычурных нарядов, затмевая его благородную атмосферность — смутно, но по стилю очень близкую к гостинце  Royalton, Филиппа Старка с интерьером напоминающим театральный холл, где на фоне доминирующих участков светлого поблёскивает хромированный металл фурнитуры и мелькают яркие пятна мебельных обивок, создающее ощущение приподнятой праздничности, как в театре.
Сегодня празднует свой юбилей шеф-повар.
Посетители ресторана, а сегодня здесь только одни приглашённые на юбилей гости, изумлённо наблюдают за развернувшейся сценой. Они сидят разинув рты, от неожиданности... Но, не так как обычные наблюдатели. В их напряжённо-загадочных лицах можно разглядеть любопытство зрителя-участника.

Уже в холле.
Она выходит из туалетной комнаты, нервно поправляет, почему-то постоянно  задиравшееся платье — двумя руками подтаскивает его вниз.
Чувствуется, что она никогда не носила такие наряды.
Он делает сочувственную гримасу — на публику — швейцара и посетителей.
Он
— С тобой всё хорошо?

Она
Шёпотом — заметно, что  волнуется,
— Я справилась со своей ролью?

Он
— За те деньги, которые тебе, может быть, заплатят, соответствующе.

Она
— Ты, тоже в этом костюме не Клуни, а тем более без него.

Он
— У меня образ, а ты...Ты, просто гримёрша, ещё вчера работающая в провинциальном театре, получившая эту роль, из-за своих присутствий на репетициях.
Не прошло и часа, как ты наносила грим  старлетке  Никоновой, которую  забрала скорая с аппендицитом из взятого для этого случая на прокат Ламборджини у входа в этот ресторнан. Теперь, ты нещадно дёргаешь это короткое платье, которым ты по приказу помощника режиссера, обменялась с ней.

Она
— Жалкий актёришка! Тебе , уж точно не заплатят, вообще!
Ты запорол  весь сценарий!
Чего ты побежал за мной?
Растерялся? Ты должен был остаться и развернуть скандал.

Её глаза блестят надеждой — вот он... мой звездный час!
 — Меня заметят, а может, даже возьмут в труппу.
 И уже бодро,
— Подтяни живот. Беру главную роль на себя.
 — Пошли, пауза и так затянулась. 

Он семенит за ней, чуть позади , с предчувствием предстоящего действа, что очень импонирует его роли безвкусного папочки, для Никоновой.

Они входят в зал ресторана.
Взгляды посетителей обращены к ним.
Пара подходит к своему столику, коротыш помогает ей присесть.
Официант с полотенцем на согнутой руке уже ждёт пару, стоит у столика, наготове. В его руках бутылка вина
— Я приношу извинения от администрации ресторана.
Примите эту бутылочку изысканного Emidio Pepe, Trebbiano d'Abruzzo DOC, вухтысячи пятого года, с извинениями от шеф повара.

Вдруг, она встаёт. Обводит зал застывших лиц своими нарочито-выпученными глазами...И...
Произносит то, что у неё давно было отрепетировано.
Голосом режиссера — постановщика их труппы она вопрошает.
— И  ЭТО ВСЁ ?! ... выдерживает  паузу...

У официанта в недоумении искажается лицо. 
Он в замешательстве — понимает, что все слова, которые он заучил и дальше должны звучать диалогом, не вяжутся с заданным вопросом.

Не зная, что ответить он мямлит,
— Я уточню, — и удаляется на кухню.
Докладывает администратору. На что тот отвечает,
— Ну, да ладно! Так или иначе шеф должен подойти к их столику.

Юбиляр сидит в этом же зале, чуть поодаль.
Звонок по мобильному.
Звонит администратор. Он говорит свои слова чётко по сценарию.
— Шеф, она чокнутая, что делать? Нужно как-то загладить конфликт.
Шеф-повар в хорошем настроении,
— Я сам всё сейчас улажу!
Он итальянец — харизматичный высокий импозантный, встаёт из-за стола. Направляется к ней.
Она от ужаса забывает все слова.Расстояние  между ними уже разделяет пара столиков.
Длинновязая  открывает свою сумочку, достаёт "взятый на прокат реквизит — распечатанный на принтере  макет револьвера, который вечером он собиралась  показать маленькому племяннику.
И... Направляет в упор ствол на юбиляра.
Затем начинает медленно — по киношному поворачиваться с ним в  руках на уровне плеч, держа пальц на курке...
 Внезапно  выкрикивает сорвавшимся  голосом,
— Всем  лежать!

Присутствующие повинуются. Они ознакомлены с сценарием сегодняшнего розыгрыша. Но... Их лица застыли в настоящем испуге. Ведь сценарий не соответствует развернувшимся сейчас событиям.

Гости послушно укладываются на пол в своих ярких нарядах.
Пол сливается пестрящими красками,  разноцветных головок с  изящными и не очень телами множества оттенков.Их спутники застыли  рядом в неловких позах, придерживают  свои карманы, а кое-кто и располневшие животы.

Гримёрша приказывает юбиляру — шеф-повару, развернуться спиной.
Наставляет на него ствол.
Немая сцена. Тишина. Пауза. 
Она в раздумьях...

И тут,  в зал влетает чуть пьяный актёр Панин.
С порога он кричит, -
— Прозевал! Я как всегда, всё прозевал!
— А ведь, послушали!
— Говорил, что ваш сценарий фуфел!
— А вы, муха-муха!