Вовкина звездочка

;Вовкина звездочка


Рядом с зоной, метрах в пятистах от крайней угловой вышки, на которой днем и ночью торчал полусонный охранник, расположилось свободное поселение, в народе называемое Шанхаем. Небольшое, домов в тридцать, оно раскинулось на берегу озера Байкал и отстроилось лет сорок тому назад, примерно тогда , когда там появилась лесопилка, снабженная двумя ветхозаветными пилорамами.
Население Шанхая составляли в основном рас конвоированные заключенные с небольшими сроками, бывшие зэка, которым на материк, а тем паче в большие города путь был заказан согласно приговору, да нескольких "вольняшек"- специалистов, приехавших в эти места в надежде заработать большие деньги.
Начальник зоны подполковник Тараван в новеньком светлом тулупе, туго перетянутом блестящей портупеей, при кобуре и в собачьих унтах, появился на лесопилке неожиданно и, нюхнув щепотку свежих опилок, направился к Александру Вепреву, вот уже несколько лет руководившему этими двумя пилорамами.
- Ну как дела Саша? Вместо приветствия поинтересовался Тараван, присев на березовый
сучковатый чурбачок и, щурясь, словно сытый кот, окинул взглядом высокие штабеля досок.
- Нормально, гражданин начальник. Если с соляркой перебоев не будет, то процентов двести можете смело записывать.
Вепрев возвышался над сидевшим офицером. Крупный, в тёмной телогрейке и стоптанных валенках, он тряхнул мокрыми от пота кудрявыми и такими же, как и телогрейка чёрными волосами.
- Ну а как дома? Как жена, как сын?
- Вовка- то? -Вепрев расплылся в довольной и счастливой улыбке: - В первом учится.... Ни одной четверки... Учителя хвалят. Говорят память феноменальная... Стихи пишет к тому же...
Глядя на него, сразу было понятно, что Вовка был особой гордостью этого большого и сильного мужчины: - Вы знаете, товарищ начальник, я сам удивляюсь, как такое могло приключиться? Как у меня, самого обыкновенного бывшего зэка, мог уродиться такой головастый пацан? Вот ведь парадокс!
Сашка громко и раскатисто расхохотался и в чувствах шлепнул брезентовыми рукавицами по засыпанному опилками снегу.
Тараван, будучи бездетным, не без зависти посмотрел на Вепрева и протянул Александру цветастую картонку:
- Вот твоему сыну билет на городскую ёлку. Завтра в четырнадцать ноль-ноль посадишь сына в машину к счетоводу. Он довезет его до Дома Культуры, а к вечеру заберет... Кстати, накажи Вовке, чтобы билет этот не потерял. Иначе останется без подарка, отличник твой... Ну, давай!
Он ушел в темноту, туда, где лаяли цепные сторожевые псы, а Вепрев долго и удивленно радостно рассматривал лощеный, ярко разукрашенный пригласительный билет на ёлку.
Всю ночь Сашкина жена , мать Вовки- невысокая, темноглазая Верка (из местных, из сибирячек) утюжила и штопала рубашку, брючки и костюмчик сыну. Она громко брызгала воду под раскаленный утюг и также громко переговаривалась с сонным мужем, в который раз благодарила начальника зоны и Господа Бога, иногда спохватываясь, поглядывала за шторку, где на панцирной кровати, свернувшись калачиком, спал Вовка.

Перед Домом Культуры возвышалась огромная разлапистая ель, богато украшенная игрушками и серебристой мишурой.
В распахнутые двери Вовка вошел не без робости, широко распахнутыми глазами разглядывая просторный холл с белыми колоннами, увитыми гирляндами и сосновыми лапами.
- Мальчик. Снимай пальто. Я тебе номерок дам,- проговорила пухлая, ярко напомаженная деваха в высоком кокошнике и обшитом стеклярусом сарафане, стоявшая возле стойки гардероба.
- А его не сопрут?
Мальчишка, впервые сюда попавший, с сомнением разглядывал детские шубки и пальто, развешанные на крючках.
- Такое пальто уж точно не украдут,- насмешливо бросила гардеробщица и помогла Вовке раздеться. Мальчишка заправил брючки в валенки, решительно застегнул верхнюю пуговку на белой рубашке и, забыв про смешливую девицу, направился к высокой мраморной лестнице, отчаянно соображая, как ему подняться наверх, не наступая при этом на темно-бордовую ковровую дорожку, которой зачем- то была застелена и без того очень красивая лестница.
День полетел незаметно: весёлые клоуны, акробаты, переодетые в обезьянок девчонки, Снегурочка и огромный, белобородый и краснощекий Дед Мороз; всё смешалось в стриженной Вовкиной голове. А когда Снегурка, тщательно сверяясь с длинным списком, выдала парнишке подарок в картонной, украшенной снежинками коробке, он понял " вот оно, настоящее счастье!" Горсть конфет, пачка печенья, большое яблоко в темных пятнах и самое главное - три маленьких солнышка - мандаринки. Вовка глубоко вдохнул божественный запах, исходящий из картонной коробочки, но упрямо качнув головой, решительно прикрыл крышку и направился за своим пальто к распаренной и явно уставшей гардеробщице.
Дед Мороз, выйдя на крыльцо, громко ударил посохом и зычно выкрикнул:
- А теперь, девочки и мальчики, каждый из вас может снять с ёлки любую понравившуюся ему игрушку. Это вам мой подарок на память! И ещё раз поздравляю всех вас с Новым, 1963 годом! Толпой ребята бросились к ёлке, стоящей на улице, и начали громко переговариваясь снимать игрушки, одну за другой -хлопушки, шарики, фигурки зверей...
Вовка стоял и заворожено смотрел на удивительную красивую, прозрачную, словно леденец, голубую ледяную звезду.
-Нравится? Грустно проговорил подошедший к мальчишке Дед Мороз и, хмыкнув, снял с ветки голубой Вовкин выбор.
Всю обратную дорогу, пока он ехал в холодной кабине Уазика счетовода, Вовка гладил лохматой варежкой звезду, разглядывая сквозь её голубые, льдистые грани пролетающий мимо заснеженный пейзаж, сопки и сосны. ...
-Да, Вовка... Не ходить тебе при галстуках. Нет, не ходить...Нет в тебе хитрости... Совсем нет... Проговорил смущенно Вовкин отец, внимательно разглядывая голубое, влажно поблескивающее ледяное чудо.
Перед сном Вовка положил звезду рядом со своей кроватью на дощатый застеленный домотканой дорожкой пол:
-Спи звездочка, спи,- проговорил он утомленно и тот час же уснул .
Рано утром, тщетно перевернув отчего- то влажный половик, Вовка с плачем вбежал в комнату:
-Папа, мама, а звездочки-то, нигде нет?!
Верка ахнула, и с грохотом уронив на пол вязанку дров, с ужасом и надеждой посмотрела на Александра.
-Как нет?! Отец схватил в охапку заплаканного сына и, рванув дверь, выскочил на улицу:
- Смотри Вовка! Вот же она... Вон!
Он махнул рукой на яркую звезду, сияющую над чёрным, северным горизонтом. ....
Да. Это она. Она была такая же голубая и красивая...
Вовка всхлипнул, успокаиваясь , и крепко обнял отца за шею, сильную и надёжную.