Чертова дюжина минус один. Герметичный детектив

Аннотация

В горном отеле, отрезанном от мира карантином и снегопадом, происходит жестокое убийство. Его жертвой стал молодой министр юстиции. Под подозрением - все, кто поневоле оказался с ним на двухнедельном карантине: бывшая жена, ее подруга, пара адвокатов, коллеги, английский аристократ, две семейные пары и даже одинокая мама и ее чудаковатый сын-подросток. Герметичный детектив и комедия ситуаций в лучших традициях жанра.

Все персонажи являются вымышленными; любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно.

(Отрывок)

...Я открыла дверь своего номера, нащупала выключатель на стене и включила свет. В номере и правда было очень холодно. В воздухе стоял запах сырости и пыли. Неудивительно - все в коврах, мебель обита каким-то гробовым бордовым плюшем. Я огляделась. Провинциальный ампир, как он есть. Темные бархатные шторы, пуфики, вензеля на стенах, прикроватные лампы в виде золотых канделябров… На стенах – черно-белые фотографии каких-то семей XIX века в вычурных золотых рамочках. Все, что можно было присборить, обить плюшем, оторочить золотой бахромой, расписать золотом, было присборено, оторочено и расписано. Мечта уездной купчихи. Интересно, кто дизайнер этого уютного гнездышка?
Ванная комната была на удивление современной. Просторная душевая кабинка с прозрачными стенами и супер-навороченным душем в стене. Роскошная ванна с гидромассажем. Все выдержано в бежевых тонах. И позолоченные ручки тут, в гармонии с оттенками бежевого и цвета шампанского, смотрелись вполне уместно. В двух-трех местах эту стильную симметрию и минимализм нарушали пышные тропические растения – похоже, что искусственные, но выглядели они, как живые. Да, конечно, искусственные, кто бы их тут поливал все это время?
Я открыла кран с водой и начала раздеваться. Потрогала бегущую струю воды рукой. От соприкосновения с ледяной водой моя кожа моментально покрылась мурашками, на руках и ногах проступили синие вены. Ну когда же, наконец, до моего номера дотечет горячая вода?
На Кипре резервуары для воды стоят на крыше зданий, куда их закачивает насос, и поэтому вода течет сверху вниз. У меня дома зимой нужно ждать 3-4 минуты, пока горячая вода дотечет с крыши (уровень шестого этажа) до моего третьего. Зато летом, наоборот, нужно ждать, пока стечет кипяток из трубы, проходящей снаружи здания. К слову, летом у меня нет холодной воды от слова «совсем» - есть только кипяток из горячего крана и теплая (градусов 30) из холодного.
Ну когда же, черт возьми, наконец, пойдет горячая вода? Я так хотела принять душ, намазаться кремом, надеть уютную теплую пижаму с пандой и лечь спать. А что, если горячей воды нет вообще? Солнечные батареи сегодня были без толку, солнца почти не было. А специально ее греть не стали - мы же свалились им на голову уже под вечер.
Да, похоже, так и есть. Я поскорее оделась, клацая зубами, выключила свет, закрыла дверь и пошла вниз. На этот раз в коридоре было тихо - Мэт, наконец, успокоился. 
Приняла еще немного виски в качестве согревающего средства - меня колотило даже у камина.
Внизу, однако, спать и не собирались.
Мужчины решили провести ревизию содержимого отельного бара и так увлеклись, что открыли уже с полдюжины бутылок, пробуя всякие изыски и раритеты. Конечно, это неправильно по отношению к владельцам отеля, но, зная Лео, я была уверена, что все выпитое будет оплачено.
Оливер увлеченно о чем-то беседовал с Кристиной. Миранда смотрела телевизор.
Коринна читала, устроившись в уголке дивана.  Катаржина сидела с ней рядом, в руках у нее были пяльцы с вышиванием. В последний раз я видела вышивающую женщину лет 30 назад, и это была моя бабушка. Вот дает Кат. Иногда она мне кажется «попаданцем» - будто бы ее занесло в наше время из Викторианской эпохи.
Ласло сидел в том же кресле и в той же позе с ноутбуком на коленях, как и три часа назад.
Марио одиноко нависал над шахматной доской.
В баре бесчинствовали Лео, Костас, Стефан и Джулия, и, судя по их громким возгласам и визгливому, немного вульгарному смеху Джулии, они уже были довольно пьяны.
Джулия что-то рассказывала про спа, которым славился отель в мирное время. Там работали массажистки с острова Бали, и она в красках описывала свои ощущения во время массажа. Мужчины внимали ей с веселым удивлением.
- Мда, если ты радуешься массажу больше, чем сексу, тебе явно больше тридцати, - веселился Костас, откинув густую черную прядь со лба кокетливым жестом.
«Какое у него странное родимое пятно на руке», - машинально подумала я. 
По форме оно напоминало африканский континент. Как если бы к тыльной стороне его руки приложили контурную карту и скопировали Африку. Может, это тату такое? Да ну, вряд ли, стал бы он делать тату в виде африканского континента темно-кофейного цвета.
- А если стонешь громче, чем во время секса, то большое сорока, - в тон ему ответил Стефан.
- Ну а если ждешь массажа больше, чем секса, дело к пятидесяти, - не отставал от них Лео.
Каждая их реплика сопровождалась оглушительным взрывом хохота.
Не знаю, как мы будем спать в таком дурдоме: судя по настрою, эта веселая компания утихомирится еще нескоро.
Я подошла к окну. На улице была настоящая метель, падали крупные белые хлопья снега и неожиданно в голове всплыла фраза из любимой сказки: «это Снежная Королева выбивает свою перину».  Нас совсем засыплет к утру, если она не одумается и не перестанет выбивать свою перину над Кипром.
Веселье шло по нарастающей, и это начало меня немного раздражать. Могли бы не орать так, они же не одни, и знают, что остальным некуда деваться, будем ютиться тут, в лобби отеля, всей честной компанией.
Я забралась на широкий деревянный подоконник, вставила в уши наушники, включила аудиокнигу в телефоне, и внешний шум перестал для меня существовать. Я слушала книгу и смотрела на падающий снег, который кружился и летел в свете фонарей во все стороны. Не знаю, сколько времени я так просидела.
Вдруг с каким-то неприятным громким щелчком внезапно погас свет. Все вскрикнули от неожиданности и начали включать фонарики в своих смартфонах.
- Что за ерунда? - раздался недовольный голос Стефана.
- Ой! Я уколола палец! - всхлипнула Катаржина.
Все заговорили одновременно и наперебой. Кто-то вызвался сходить в подвал, чтобы поискать свечи, кто-то предположил, что выбило пробки, чей-то оптимистичный голос порадовал нас гипотезой, что, наверное, произошло короткое замыкание или обрыв проводов, и свет к нам вернется еще нескоро…
Какое счастье, что у меня почти полная батарея в телефоне и есть  портативная зарядка. Если экономить батарею в телефоне, смогу растянуть на 4-5 дней, но я изо всех сил надеюсь, что проблема решится намного раньше.
Стыдно в этом признаваться, но в глубине души я была рада тому, что свет выключился и теперь, наконец, все заткнутся и воцарится тишина.
Мы собрались у камина, чтобы обсудить новую неприятность. 
Мариос сказал, что сейчас лучше лечь спать, а проблемы будем решать утром. Поиски свечей  и рубильников в потемках в незнакомом здании  чреваты новыми неприятностями: половина компании пьяна, кто-то может упасть, покалечиться.
У нас есть запас дров и слабый свет от камина. Уже ночь и свет нам, по сути, не нужен. Сейчас никто не приедет к нам на помощь и, если поломка серьезная, своими силами ее не устранить.  Мужчины будут вставать по очереди каждые пару часов и подбрасывать дрова в камин.
Лобби было разгорожено постерами на две половины: мужскую и женскую. Наша половина была ближе к камину, мужчины расположились ближе к выходу.
Оливер рассказал, как те времена, когда Лондон был деревянным и там постоянно происходили пожары, пуритане нередко сгорали живьем: они предпочитали смерть спасению ценой того, что чужие люди увидят их в непотребном виде - в ночных рубашках.
Я подумала, что нам уже, пожалуй, хватит веселых историй на сегодня.
Впрочем, нашему целомудрию в случае пожара ничего не грозило - мы были одеты, как эскимосы.. Если что, так и побежим, прихватив с собой одеяла.
Мы услышали, как Коринна тихо и ласково говорит что-то Ласло по-венгерски, пытаясь забрать у него ноутбук, а он вцепился обеими руками и не отдает. Наконец, ей удалось убедить его отдать ноутбук. Она повела его к кровати, держа за руку, как маленького. В тусклом свете камина я видела, как она присела на корточки, снимая с сына ботинки, уложила его, накрыла одеялом, погладила по голове.
Все легли, стало тихо. Было слышно лишь потрескивание дров в камине да звук, издаваемый маятником старинных часов, висевших над ним.
Кстати, который час? Я посмотрела на свой фитнес-браслет. Электронные цифры сложились в 1:11. Моя дочка говорит, что когда ты видишь на часах такое время - это «число ангела» и нужно загадать желание. Тебе посылают сигнал, что мироздание готово выслушать твою просьбу. Надо поразмыслить над этим, думала я, засыпая.
Глава девятая, в которой в ванной президентского номера находят труп
В ту ночь я спала, как убитая и проснулась очень рано, самая первая. С улицы бил яркий белый свет – за ночь навалило снега почти до подоконников.   Я пошла умыться в свой номер. Интерьер отеля, гостиная, ресторан, коридоры и лестницы в бордовых тонах с позолотой, выглядевшие в ярком свете многочисленных люстр пошлыми и безвкусными, - наверное, как-то так выглядит богатый багдадский бордель - без света выглядели мрачно, чтобы не сказать - жутко.
Мой номер в беспощадном белом свете, отражавшемся от снега, выглядел, как опочивальня королевы-отравительницы с итальянских картин. Я содрогнувшись, вдруг подумала, что в этом отеле умирали люди. Кроме тех старых историй о «Селестине», которые всем известны, тут каждый год умирает несколько пожилых постояльцев.
Этот отель очень любят пенсионеры, многие живут здесь месяцами - англичанам, скандинавам, немцам, русским нравится проводить здесь лето. Не так жарко, как на побережье, но при этом солнечно и тепло, в отличие от климата их стран.
Не добавили оптимизма и странные черно-белые фотографии каких-то достопочтенных семейств XIX века. По моей спине снова пробежала дрожь – я вспомнила жуткую жуть, фотографии мертвых детей, которых фотографировали скорбящие родственники перед похоронами. Самым страшным в этих фотографиях было, когда детей наряжали, придавали мертвым телам сидячее положение в попытке представить, будто бы они живы: мертвая девочка с куклой, ее сестра-близнец - с букетом цветов…
Когда-то давно я увидела эту подборку ретро-фотографий в интернете  и потом несколько недель не могла спать: вам знакомо это леденящее парализующее чувство ужаса, которое охватывает тебя в темноте, когда кажется, что кто-то стоит за спиной и буравит глазами твой затылок, а ты не можешь повернуться, пытаешься и не находишь в себе сил? Бррр. 
Я тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли, и решила заняться чем-то полезным – например, исследовать здание и территорию отеля. Раз нам предстоит провести тут две недели, неплохо знать, где что находится. Лестница, ведущая на второй этаж, привела меня в еще один коридор в стиле богатой купчихи. По обеим сторонам коридора были такие же двери темного дерева с вычурными золочеными ручками, как и этажом ниже. Я прошла по коридору, оканчивающемуся тупиком. Ничего интересного, просто номера. Вышла обратно на площадку между пролетами.
Наверх вела простая каменная лестница без рюшей, позолоты и ковров – видно, купеческая роскошь предусматривалась только для постояльцев отеля. Дойдя до конца лестницы, я уткнулась в дверь, толкнула ее на удачу - она приоткрылась на треть и уперлась в сугроб. Над дверью был козырек, который не дал снегу засыпать вход полностью, но там, где он кончался, снега навалило больше, чем по колено. Я протиснулась в приоткрытую дверь и, с трудом делая каждый шаг, пошла к бортику.
Боже, какой вид! Горы, укрытые снегом, деревья, чуть виднеющиеся из-под снежных завалов, а где-то вдали синеет море – отсюда до побережья минут сорок на машине.
Можно утром покататься на лыжах, а в обед проехаться на пляж и совершить заплыв. Я читала, что таких мест на земле всего несколько – Андорра, Ливан, наш Кипр и еще какие-то острова.
С трудом пробираясь в своих уггах по глубокому снегу, я обошла крышу по периметру, делая фотографии  - горы, сосны, деревушки в низине, полоска лазурного моря на горизонте…
Как хорошо, что любопытство привело меня сюда – снег для Кипра нечастое явление, а эти виды с крыши отеля после мощного снегопада – такой шанс выпадает раз в жизни, once in a lifetime, как говорят англичане.
Через некоторое время пальцы посинели от холода и перестали мне повиноваться, а зубы начали выбивать азбуку Морзе. Я вернулась в лобби. Все еще спали, пустовала лишь одна кровать недалеко от входа - не было кого-то из мужчин. Я написала Андри смс, сообщив ей, что мы остались без света, и попросила ее вызвать кого-то нам на помощь. Делать было совершенно нечего, я снова села на подоконник, завернувшись в плед и включила аудиокнигу.
Если бы здесь был чай, я бы сейчас приготовила всем нам чаю к завтраку. От нечего делать я начала составлять список того, что нам будет нужно в эти две недели - чай, кофе, печенье,  какие-нибудь фрукты - апельсины, яблоки. А что, если мы испечем печенье? Тут очень крутая профессиональная кухня, а делать нам все равно нечего.
В этот момент я увидела человека за окном. Он стоял на террасе спиной ко мне и смотрел куда-то вдаль. Это еще кто? Он медленно повернулся, и я узнала Марио. Кажется, он курил. Ну да, он курит, по потемневшим от табака пальцам видно, что постоянно крутит самокрутки. И черт меня раздери, если время от времени он не добавляет в них марихуану.
У меня очень тонкий нюх - я улавливаю запахи даже на расстоянии. Марихуану я чувствую не хуже пожилой полицейской овчарки. А также духи, пот, чеснок, перегар, кремы, косметику... Как же я всегда страдала в переполненном транспорте в летнюю жару. Я старалась им не пользоваться без крайней на то необходимости и чаще всего ходила пешком, чтобы только избежать этой какофонии запахов, обрушивающейся на меня в любом месте, где людей слишком много и стоят они ко мне слишком близко. Мариос докурил свою самокрутку и вернулся в лобби.
- Доброе утро. Все еще спят?
- Доброе утро. Да, делать-то все равно нечего. Света так и нет.
- Я говорил с управляющим отеля, скоро приедут электрики.
- Отличные новости!
- Будем надеяться, что да. Но если поломка серьезная…
Несмотря на то, что мы разговаривали очень тихо, наши сокамерники начали просыпаться. Это было грустное зрелище.
Вечером  у всех было чувство новизны, приключения, как в детстве. К тому же почти все что-то пили, чтобы согреться. Сейчас это были хмурые люди с абстинентным синдромом в предвкушении двухнедельного заточения.
Все разошлись по номерам, чтобы умыться, вернулись, кто-то начал шуршать свертками и коробочками из кухни, собираясь позавтракать. Разогреть вчерашнюю еду можно было только в камине, в ход снова пошла фольга. Вскоре оттуда потянулись странные запахи: горелого хлеба, горелой рыбы, горелого риса, горелой колбасы. Мой чуткий нос уловил даже тонкий аромат горелого круассана. И при этом я вообще не ощущаю вкуса и аромата вин. У меня один критерий – нравится - не нравится. Кто все эти люди, которые чувствуют тонкие нотки первого флер-д-оранжа, терпкий вкус кандалов, политых потом каторжника с Тортуги, аромат листочков араукарии и послевкусие свежих побегов чертополоха?..
Мы с Марио сидели на диване у камина. Вскоре к нам пришел  Оливер, а потом - Кристина. Все уткнулись в телефоны – батареи еще были живы, и до нашей горы слабо, но долетал мобильный интернет.
Кто-то включил радио в телефоне, утренние новости. Назревает очередной политический скандал: президент летал на Сейшелы на личном самолете шейха, весь гарем которого получил гражданство Кипра – все же хорошо дружить с президентами. Полиция разыскивает пропавшую месяц назад девушку – танцовщицу из Айя-Напы. Сеть итальянских ресторанов объявила о своем банкротстве – опа, первый пошел, а ведь пандемия только началась! И дальше сплошной коронавирус, коронавирус, коронавирус.
Через несколько минут Стефан прикрикнул:
- Заткните вы это радио, достало до чертиков.
К нам подошел Портфель.
- Кто-нибудь из вас видел сегодня Мэтта? Он не отвечает на звонки.
- Я не видела,  - ответила я за всех. Остальные промолчали.
- Хм, странно. Он рано встает. И всегда отвечает на звонки и сообщения.
- Может, решил отоспаться, раз уж представилась такая возможность? – спросила подошедшая к нам Джулия.
- Может быть, но все равно странно… Уже почти 9.Если он спустится, скажите, чтобы позвонил мне. Я пойду посмотрю, расчистили ли уже дорогу в деревню.
- Нам нельзя покидать территорию отеля, - негромко сказал со своего дивана Мариос.
- Тут нет ни души в радиусе пяти километров. И тем более в такое утро, - раздраженно отозвался Портфель. Кому я помешаю, если выйду на улицу и пройдусь полчаса?
- Ты не пройдешься, дружище, - так же спокойно ответил Мариос. Непролазные сугробы почти по пояс. - Там и джип-то не проедет.
Я смотрела в окно. Всю ночь шел снег, и вершина горы вместе с отелем и лесом и погрузилась в белое безмолвие. Ветви деревьев пригнулись к земле под тяжестью снега. Садовые скамейки превратились в сугробы, засыпанные снегом кусты - в огромных белых зверей. Было очень тихо. Только осыпающийся с деревьев снег нарушал эту тишину. Интересно, сюда сейчас вообще сможет подъехать машина? Когда к нам приедут электрики? А медики? А обещанное «горячее питание» три раза в день? Может, это будет волшебник в голубом вертолете?
И тут с улицы послышался шум подъезжающих машин. К отелю медленно приблизился старый черный джип, остановился, из него выпрыгнули двое мужчин в оранжевых комбинезонах, достали чемодан и, с трудом ступая по глубокому снегу, побрели к небольшой пристройке слева от бассейна. Похоже, до нас, наконец, добрались электрики.
Я села поближе к камину. Мариос и Оливер снова склонились над шахматной доской, Кристина читала, уютно свернувшись клубком в углу дивана. Катаржина опять взялась за свою вышивку. Лео сидел за столом со Стефаном и Джулией, обложившись папками – работают. Компания Лео была субподрядчиком министерства. Видимо,  какие-то рабочие вопросы. Коринны с сыном нигде не было видно.
К нам снова подошел Костас - Портфель.
- Ребята, я все-таки не понимаю, почему молчит Мэтт. Он здесь не появлялся? Неужели перехитрил нас и умотал отсюда вчера ночью со своим водителем?
- Мы его не видели, - отозвался Мариос.
- Я звонил ему, стучал в дверь, даже подергал ручку - никакой реакции. Может, взломаем дверь? Поможете мне? – обратился он к мужчинам.
Лео и Стефан встали, глядя на Костаса с обеспокоенным видом.
- Идем, – коротко кинул Стефан.
- Не надо ломать, - остановил их Мариос. - Вряд ли  Мэтью обрадуется неожиданному вторжению.
- А вдруг с ним что-то случилось?
- Хм. Например, что? – в голосе Мариоса слышалась легкая ирония.
- Ну, мало ли что бывает. Может, ему стало плохо и срочно нужна помощь.
Мне показалось, или Оливер презрительно хмыкнул?
В окно постучали. Мы оглянулись – на нас смотрело мужское лицо, заросшее бородой до глаз. Лео хотел было открыть окно, но человек по ту сторону стекла в ужасе отшатнулся и замахал руками: не надо, не открывай!
Ах, ну да, тут же чумной барак.
- Свет сейчас будет, - прокричал он, на всякий случай отойдя от окна еще на пару метров. – У вас выбило пробки!
И правда, через минуту электричество вернулось – зажглись люстры, заговорил телевизор. Включился почему-то итальянский канал и первое, что мы услышали – синьори, ситуационе, ковид, карррррантина! Господи, как же мне надоело слушать про коронавирус и карантин. А это только начало.
- Ну что, расходимся по своим номерам? – предложил Лео.
- Ха-ха, будем теперь сидеть в своих комнатах, как сычи, - хохотнула Джулия. - Вам-то хорошо, вы вдвоем с Мирандой, а я одна. Может, продолжим пьянствовать вечером? Все равно тут больше тут делать нечего.
Лео замялся и ничего не ответил.
- О! Давайте устроим костюмированную вечеринку! Я могу одеться секси-медсестрой, надо будет только спереть халат у медработников, - продолжала веселиться она.
Никто не отозвался.
- Теперь мы, наконец, можем приступить к соблюдению карантина, согласно всем предписаниям Минздрава,  - очень официальным тоном с легкой усмешкой сказал Оливер, имитируя речь диктора, сообщающего правительственный указ.
- Когда медики приедут? Кто-нибудь в курсе? Я бы спать лег, - с зевком сказал Стефан.
Костас куда-то делся, и, кажется, про Мэтта все забыли.
- Не знаю, сказали – утром. А уж когда – с этим снегопадом, боюсь, дело затянется.
- Я проголодалась, хочу нормальный завтрак и горячий кофе, - капризно протянула Кат.
Все разошлись по номерам – кто на лифте, кто пешком по лестнице. В холле стало пусто и тихо, и лишь чистый белый свет лился в помещение из больших панорамных окон.
Мы с Кристиной уходили последними. Сложили свои пледы и подушки, чтобы забрать их наверх. Поднялись на первый  этаж. Ее номер был дальше по коридору, самый крайний, угловой. В противоположном конце от президентского люкса, где жил Мэтт. Надеюсь, им не доведется столкнуться у лифта или на лестнице. Он действует на нее, как удав на кролика, и кажется, не намерен оставлять ее в покое. И эти его стычки с Олли.. Не знаю, как мы тут будем сидеть взаперти две недели в такой тухлой обстановке.
Я зашла в свой номер, включила свет. С теплым электрическим освещением тут стало уютнее. Комната уже прогрелась. Я обдала ванну кипятком из душа, привела в действие мудреный механизм, закрывающий сливное отверстие,  бросила завалявшуюся в дорожном несессере кокосовую бомбочку, чтобы получилась пена. Оставила ванну набираться, вернулась в комнату и начала раскладывать вещи по шкафам. Тут мне предстоит прожить две недели. Ну что же, будем считать, что это писательская резиденция, и я тут заперта в покое и уединении, чтобы быстрее дописать книгу.
Наконец, вещи были разложены, ванна наполнилась. Я погрузилась в ароматную пену и с блаженством закрыла глаза. Не знаю, сколько времени я так пролежала. Меня поклонило в дремоту. Вдруг тишину прорезал истошный крик. Судя по голосу, кричала женщина, и это был леденящий душу звук, полный животного ужаса.
Господи, что еще? Я еще некоторое время оставалась без движения, соображая, стоит ли пойти посмотреть, что произошло, или без меня разберутся. Жуткий крик повторился – и на этот раз он длился, как мне показалось, бесконечно долго. Я легким йоговским движением, упершись руками в бортики ванны, выпрыгнула на пол, набросила халат и выбежала в коридор. Крик раздавался со стороны углового номера. Там стояли люди в белых комбинезонах. Я побежала туда, ступая босыми ногами по мягкому ковру, заглушавшему мои шаги.
- Что случилось? – спросила я медиков, толпившихся у открытой двери номера, в котором жил Мэтт.
Они с ужасом обернулись и отшатнулись от меня:
- Уходи скорее отсюда! Быстро уходи! Несчастный случай! Тебе сюда нельзя! Ты не  должна приближаться к нам без маски! – сразу в несколько голосов наперебой закричали они. В своих белых скафандрах и с перекошенными от ужаса лицами под плексигласовыми забралами они напоминали людей, которые чудом уцелели в зомби-апокалипсисе и вдруг случайно наткнулись на вполне бодрого зомби.
Я на всякий случай отошла от них на несколько шагов. Проклятый коронавирус. Даже в такой ситуации ordnung uber alles.
Снова задала свой вопрос.
- Несчастный случай, сказано же! Человек умер! – нехотя буркнул один из них.
- Что?! Какой человек?
- Мужчина, живший в этом номере.
- Как умер?
- Утонул в ванне. Все, идите к себе.
- Мэтт? Утонул в ванне? Что вы такое говорите?!
- Да, министр, Мэтью Адаманти. А теперь возвращайтесь скорее в свой номер, - торопливой скороговоркой, не глядя на меня, сказал медик.
Я побрела обратно. Как бы я ни относилась к Мэтью, известие о его смерти меня ошеломило. Молодой, умный, амбициозный… И такая нелепая смерть. Утонул в ванне – он, человек, метивший как минимум в президенты этой страны…
Глава десятая, в которой отель наводняет полиция, детективы и медики
Первый день заточения
Я вернулась в номер, смыла с себя пену, оделась, и начала ходить из угла в угол, как тигр в клетке. Что случилось с Мэттом? Сколько еще мы будем сидеть здесь в неведении и полном бездействии? Было уже около полудня, я бы не отказалась от примерного плана действий: как будут проходить наши дни, что можно, чего нельзя. Выйти бы на улицу, прогуляться среди заснеженных сосен…
Мэтт. Не верится. Интересно, знает ли Кристина? И что теперь будет с их разводом? Думаю, теперь все разрешится как-то просто, если только его родители не станут настаивать на особых условиях – но насколько я их знала, не будут. Мэтт был их гордостью, его смерть убьет их. Ну и ну…
Я отправила смс Андри: «Не могли бы вы подсказать план действий на сегодня? В какое время вы приедете?».
Андри не ответила. Прошло еще около получаса. Я написала Лео – может, он владеет хоть какой-то информацией относительно смерти Мэтью и всего остального.
Чтобы не напугать, если вдруг он не в курсе ужасных новостей, написала ему осторожное:
- Лео, привет! Как дела? Ты не в курсе, что происходит и какие у них на нас планы?
Лео перезвонил мне почти мгновенно:
- Плохие новости. Мэтт мертв. Сюда едут следователи из Отдела расследования тяжких преступлений. Ты ничего не слышала?
- Я слышала женский крик, выбежала посмотреть, что случилось, и мне сказали, что Мэтт мертв… Больше я ничего не знаю.
- Да, я тоже знаю только это. Я связался с представителями Минздрава, скоро нам привезут завтрак и обед – все сразу, и потом соберут в конференц-зале, чтобы сообщить о смерти Мэтта.
- Господи, мне не верится…
- А уж мне как не верится! Мы выросли вместе. Я в таком шоке, - мне казалось, что Лео едва сдерживается, чтобы не заплакать.
- Да уж… Даже не представляю, как тебе тяжело сейчас. Его родители уже знают? Их бы как-то подготовить к таким новостям…
- Да. Я сказал его брату, он выехал к ним. Надеюсь, успеет до них добраться раньше полиции. А что толку… Хоть так, хоть эдак – ужасная весть. Это их убьет…
Меня разрывали двойственные чувства. Видит Бог, я не злопамятный человек и уж никак не желала Мэтту смерти, но после всего того ада, который он устроил Кристине, осознание, что причина ее страданий мертва и больше никогда не сможет доставить ей неприятности, была огромным облегчением. Конечно, я не стала выкладывать Лео эти соображения – ведь он потерял лучшего друга, и, думаю, вряд ли догадывался, каким чудовищем он был. Поэтому я лишь промычала в ответ что-то сочувственное и поспешила закончить разговор.
В эту минуту пришло сообщение от Кристины:
- Привет, ты не знаешь, что происходит? Я слышала какие-то крики, а сейчас к отелю приехала куча полицейских машин.
- Нет, не знаю, - ответила я ей, предпочитая уклониться от объяснений. Пусть узнает это от кого-нибудь другого и не в сообщении в what’s app. Все-таки Мэтт был ее мужем, они прожили вместе семь лет… Неизвестно, какой будет ее реакция.
Экран моего телефона снова засветился – пришло новое собщение
- Ты не знаешь, нам привезут хоть какую-нибудь еду? – спросила она.
- Надеюсь, скоро. Я тоже хочу есть, - ответила ей я.
- Как ты думаешь, можем ли мы пойти на кухню и взять нашу еду из холодильника? Если там что-нибудь осталось…
- Даже не знаю, - честно призналась ей я.
Снова пошел снег. Я села к рабочему столу, стоявшему у большого английского окна, взгляд упал на ежедневник и новую чернильную ручку. Делать все равно нечего, буду вести дневник. И я написала:
Пятница, 20 марта
Первый день заточения, или уже второй, если учесть, что мы здесь провели ночь? Ужасные новости – умер Мэтт, утонул в ванной. Интересно, как он умудрился – был мертвецки пьян?
Тут меня поразила внезапная мысль, и я подскочила на своем стуле, отбросив ручку в сторону. Вчера вечером не было горячей воды! Если в отеле централизованная подача воды во все номера и у президентского люкса нет отдельного бойлера, значит, у него, как и у всех, вечером была только холодная вода! Конечно, он мог наполнить ванну уже утром, но как-то маловероятно, что занятой человек ранним утром станет нежиться в джакузи…
И еще, в отельных ванных всегда есть кнопка вызова помощи – ну неужели ему стало плохо так внезапно, что он не успел до нее дотянуться?!
А что, если? Что, если это не несчастный случай? Что, если это не несчастный случай? Что, если Мэтта убили? Мне срочно нужно поделиться с кем-то этими соображениями, иначе я взорвусь, как триста тонн тротила.
Учтут ли следователи, что вечером горячей воды не было, следовательно, сужаются временные рамки, когда он умер. Насколько мне известно из моего российского опыта работы полицейским репортером, судмедэкспертиза установит, произошло ли утопление в холодной или горячей воде. Но, тем не менее, это важная информация, и мне необходимо им это сообщить.
Я начала лихорадочно записывать свои мысли в дневник.
А что, если это был не несчастный случай? Что, если Мэтта убили? Почти все мы были знакомы с ним достаточно давно, и у каждого из нас гипотетически могли иметься причины. Я точно знаю, что это не я. И еще, вероятно, не Коринна и не Ласло. В принципе можно исключить всех женщин.
Круг подозреваемых сужается до нескольких человек. Всю ночь валил снег, утром следов вокруг отеля не было – иначе я бы увидела их, когда поднималась и фотографировала виды с крыши. Нужно перекачать свои фотографии в компьютер и внимательно рассмотреть при хорошем увеличении.
Я снова вскочила и начала ходить по комнате из угла в угол.
Значит, если Мэтта убили, убийца находится среди нас. А это значит, черт возьми, что помимо карантина мы угодили в самый настоящий герметичный детектив – как «Восточный экспресс» или «Десть негритят».
Села к столу и продолжила писать:
Убийца должен  располагать тремя вещами:
1) Мотив
2) Возможность
3) Средство убийства
Если докопаться до одного из трех, мы на шаг приблизимся к разгадке, но как это сделать?
И кто же убийца?
Коллега Стефан? Не поделили что-то? Все может быть.
Друг детства Лео? Сведение старых счетов? Маловероятно, но в жизни чего только не бывает.
Юрист Костас? Он узнал какие-то грязные тайны Мэтта и шантажировал его? Хм, вполне вероятно, судя по виду этого типа
Молчун Марио? Они вроде бы почти незнакомы, он встречался с Мэттом в качестве адвоката Кристины, но ни одну версию нельзя исключать.
И вдруг меня пронзила внезапная догадка.
Оливер! Они подрались накануне на виду у всех, Оливер разбил Мэтту лицо и поставил фингал, да еще и прилюдно унизил. Мэтт не из тех, кто прощает такое. Что, если у них произошла новая стычка, когда все заснули, и Олли ненароком убил Мэтта и решил инсценировать несчастный случай?
Нет, не может быть. Никто из нашей компании не смог бы убить человека. К тому же такого, как Мэтта – исходя из чисто практических соображений, его не так-то легко убить. Он высокий и сильный, занимается боксом и восточными единоборствами. Но что произошло, в таком случае? Как можно утонуть в ванной? Заснуть пьяным? 
Запустив пальцы в волосы, я сжала виски ладонями, будто бы этот жест мог настроить мои мысли на нужный лад и выдавить из головы правильное решение. Снова схватилась за ручку – мне пришла в голову еще какая-то интересная мысль. В этот момент в дверь постучали. Это было так неожиданно, что я вздрогнула, выронила ручку, она покатилась по бумаге, орошая ее жирными кляксами. Я наскоро промокнула их салфеткой и пошла открывать дверь.
 - Кто там? – спросила я из-за двери, подумав про себя, что неплохо бы ее закрывать и оставлять ключ в замке – на всякий случай. Вряд ли у кого-то из нашей компании имеется на меня зуб, но лучше быть острожной. Может, тут орудует маньяк, которому в принципе все равно, кого убивать. Сегодня Мэтт, завтра кто-нибудь еще…
- Ваш обед,  - коротко буркнул по-гречески низкий прокуренный мужской голос из-за двери и закашлялся.
«А ты точно мой обед?» – подумала я.
На всякий случай попросила оставить его у двери, сказав, что заберу чуть позже, и напряженно прислушалась в ожидании звука удаляющихся шагов.
- Хорошо. В два часа спуститесь в конференц-зал, с вами хотят поговорить, - недовольно ответил мне мужчина из-за двери, и я услышала шорох его шагов и глуховатый скрип деревянных половиц под ковром, прогибающихся под тяжестью его веса. Отметила про себя: он пожилой, курящий и довольно грузный. Во мне проснулась Мисс Марпл, не иначе. Определяю внешность, возраст и привычки людей слепым методом, через дверь, мелькнуло в моей голове.
Осторожно открыв дверь, я повела головой вправо и влево, увидела тучную фигуру с тележкой в конце коридора и забрала пакет с едой, стоявший на полу. Пахло чем-то вкусным.
Я начала раскрывать коробочки. На завтрак у нас сегодня был омлет, сосиски, тосты, масло и джем. А также уже остывший кофе в картонном стаканчике. На обед – курица с жареной картошкой и салат.
Я ела и перечитывала свою запись в дневнике, безуспешно пытаясь припомнить, что же такое важное пришло мне в голову перед тем, как в дверь постучали. 
Задребезжал лежавший на столе телефон. Новое сообщение от Кристины.
- Ты не знаешь, о чем с нами хочет поговорить полиция? Я ожидала медиков, но никак не полицейских.
Я не могла больше притворяться и решила подготовить почву, чтобы известие о его смерти не свалилось на нее, как снег на голову.
- Дорогая, с Мэттом неладно. Несчастный случай. Я не знаю подробностей.
Кристина немедленно перезвонила мне.
- Что с ним случилось? Он жив? С ним все в порядке?
- Крис, я не знаю, просто видела медиков у дверей его номера…
- ОН ЖИВ? – не своим голосом закричала Кристина.
- Я сейчас к тебе приду, - ответила я, выбежала из своего номера и побежала в тот конец коридора, где был номер Кристины. 
Она выбежала из своего номера и в ужасе смотрела на мое приближение, будто бы я была самым кошмарным явлением, виденным ею за всю ее жизнь.
- Пойдем внутрь,  - кивнула я ей.
Кристина молча смотрела на меня. Она была очень бледной и судорожно сжимала руки у груди.
- Кристин, у меня плохие новости. Я не знаю, правильно ли делаю, что говорю тебе от этом сама, но, мне кажется, будет лучше, если ты узнаешь от меня, а не от полицейских. Мэтт… Он… Он мертв.
У Кристины подкосились колени, она закрыла лицо руками и рухнула на пол. Я опустилась на ковер с ней рядом, приобняв за плечи.
- Крис, я не знаю, что сказать…
- Боже… Знала бы ты, сколько раз я ему это желала… Сколько раз я продумывала способы жестокого убийства… Чтобы помучился подольше… Размышляла над тем, как найти киллеров и не попасться на этом… И вот это случилось, он мертв, а я теперь совершенно свободна, но почему это так больно?
- Что ты такое говоришь? Сейчас нас будут допрашивать следователи. Прошу тебя, держи рот на замке насчет своих фантазий, иначе наживешь себе проблем.
- Почему это так больно? – повторила Кристина, будто бы не слыша моих слов. Может, я до сих пор люблю его? Этого гада и садиста, который избивал меня, издевался, пару раз чуть не задушил, сломал мне руку… Тот выкидыш три года назад – на самом деле это был не выкидыш, он толкнул меня и я упала с лестницы… Он не знал, что я беременна, я хотела тайком сделать аборт… Срок был совсем небольшой…  Когда он узнал, что я скрывала от него беременность и догадался насчет аборта, то совсем рассвирепел, и после этого моя жизнь превратилась в полный ад…
Я содрогнулась, слушая ее признания. То, что она говорила, было кромешным ужасом. Я молча гладила ее по волосам, понимая, что ей сейчас нужно выговориться.
Она говорила, говорила, говорила, что-то про сексуальные игрища, про игрушки, про его отлучки раз в пару месяцев - время от времени он уезжал куда-то «спустить пар», про его слежку за ней, ее перепиской, камеры во всех комнатах, соединенные с его смартфоном , так что он мог в любой момент подключиться и проверить, что она делает – даже в ванной! Какие-то осмотры с гинекологическими инструментами, которые он ей устраивал - они его возбуждали… Ее разрывало от рыданий, она говорила все неразборчивей. Я почти не вникала в ее слова, не переспрашивала, не уточняла – это звучало слишком ужасно, я совсем не хотела это знать, напротив, я хотела бы как можно быстрее выбросить весь этот мрак из головы, забыть, будто никогда и не слышала.
Зазвонил Кристинин телефон. Лео.
Понимая, что она сейчас вряд ли в состоянии ему ответить, я включила громкую связь и проговорила:
- Лео, привет, мы с Кристиной вместе.
- Все уже собрались внизу, ждем вас. Не забудьте маски.
- Да, сейчас будем, извините, что всех задерживаем.
Я выключила громкую связь и вышла с телефоном в коридор.
- Я ей сказала. С ней случилась истерика, - проговорила я вполголоса, прикрывая рукой телефон и с тревогой поглядывая на рыдающую на полу Кристину.
- Нужна моя помощь? Я сейчас приду.
- Я думаю, что-то успокоительное не помешало бы.
- Понял, иду.
Не прошло и двух минут, как он заходил в Кристинин номер с бутылкой воды и какими-то таблетками.
- Крис, милая. Да, ужасная новость. Вот, выпей, это тебе поможет, - ласково поддерживая ее за плечи, говорил Лео.
Господи, спасибо тебе за Лео и за то, что сейчас он рядом. Мы посидели так еще некоторое время. То он, то я время от времени поправляли ей падающие на глаза волосы, вытирали лицо салфеткой, обнимали, утешали. Если у кого-то из нас есть коронавирус, сейчас мы все обменялись им как минимум трижды.
Наконец, Кристина, всхлипывая, с трудом поднялась с пола и пошла в ванную, чтобы умыться, сказав, что ей лучше и она спустится через несколько минут. Мы вышли из ее номера. Я пошла к себе, чтобы обуться и взять свой телефон и маску.
Лео шел со мной рядом.
- Как ты думаешь, она в состоянии спуститься сама? Может, мне стоит подождать ее?
- Не волнуйся, если что, я с ней.
- Сильно ее задело, да? – спросил Лео
- Да, сказать по правде, я не ожидала такой реакции с ее стороны после всего, что произошло между ними, но, с другой стороны, они прожили вместе столько лет и, по крайней мере, поначалу там были чувства…
- Ты знаешь, я не особо вдавался в семейные проблемы Мэтта. Он никогда не говорил со мной на эту тему. А что было-то?
- Ох, Лео… - меня передернуло при воспоминании о последних откровениях Кристины. - Не сейчас. Извини, не могу говорить сейчас на эту тему.
- Да, понимаю, у всех свои скелеты в шкафу…
- К тому же это не мои скелеты…
Мы вошли в конференц-зал. Все «наши» уже были в сборе, поодаль у открытого окна сидели полицейские в перчатках и прозрачных забралах и с ними еще пара человек в штатском. Я заметила, что на самых последних креслах сидела группа в белых скафандрах – медики.
Медленно зашла Кристина, села с краю, пряча лицо в платок. Я видела лишь ее спину, и по тому, как вздрагивали ее плечи, я поняла, что подруга плачет.
Один из полицейских взял микрофон, прокашлялся и обратился к нам:
- Дамы и господа, как вы все, наверное, уже знаете, сегодня ночью в этом отеле умер человек, министр юстиции Матфеос Адаманти. Причины его смерти нам пока не ясны. Я не имею права сообщать подробности происшествия, скажу лишь, что мы разрабатываем несколько версий и не исключаем никакой возможности.