Исповедь Сталина

     Пьеса в двух частях

Действующие лица:
1. Сталин   
2. Сосо, Коба, Каганович, Власик   
3. Ленин, Маленков, Бухарин, 1.   
4. Берия, Отец, Кемаль-паша.   
5. Троцкий, Жуков, Жордания, Аверченко,
6. Хрущёв, Черчилль, Султан-Галиев, 2.
7. Молотов, Агабеков, Абакумов, 3.
8. Гурджиев, Луначарский, Энвер-паша,               
9 Орджоникидзе, Брат, Трумэн,
10. Мать, Сталь, Като, Надя, Светлана

       На усмотрении режиссёра - музыкальное, кино, плакат - оформление
Сцена - в два этажа: на 2-ом, по центру, кабинет Сталина - здесь он один от начала до конца. Ниже играются части его воспоминания-исповеди: герои появляются с разных сторон, выхваченные светом. 
--------- 1 --------
   С т а л и н - (один, за столом, что-то водит карандашом, на столе - стакан и небольшие три бутылки минеральной воды) Надо отойти от вчера, чтоб из сегодня суметь войти в завтра. Похоже, в этом завтра меня уже не будет. Из моего сегодня ещё вижу себя молодым, с идеей социализма проходящим сквозь царизм, капитализм, революцию, две войны и все их последствия. С нашей идеологией и с пятиступенчатой иерархией однопартийной системы мы создали новое социалистическое государство. И все завоевания мы узаконили в Конституции 1936 года: народ назвал её «Сталинской»: по ней и первые выборы прошли, когда выбираться могли все: снизу доверху. Я верил в  крепкий славянский мир и в возможность дружбы разных народов с разными религиями, верил и открыл им границы друг к другу. Но классовая борьба исподволь жила. Свою большую чистку по поимке национальных шпионов Берия перевёл в большой террор в 1938-ом: на стол мой то и дело опускались расстрельные списки. Дважды вычёркивал я маршала Егорова, но снова и снова. На заявке Хрущёва ставлю резолюцию: «Уймись, дурак». Не унимается, мстительно-злопамятный. А путь до совести короткий, если она есть. Мне надо было спешить, чтоб за две пятилетки вывести страну из нищей в мощно индустриальную. Чем дальше жизнь, тем ближе сам к себе: оглянуться, исповедаться успеть. Сколько во мне было моих «я», все поместились в одном-единственном: «СССР - И. Сталин». Не успел я дело закрепить новыми кадрами. Окружили меня. В одиночестве безвластной власти размышлять оставили. Рука глазам невольно волков рисует. Хорошо, когда у времени одной жизни есть и последний его отрезок для памяти: с чего начал, как шёл, к чему пришёл - последнее желание разума объять жизнь своего «я» с тихим ему «спасибо». По головам друг друга уже к власти рвутся. Маленков хочет убрать Микояна. Не сможет: Микоян блестяще избегает все конфликты; а Берия его не поддержит: сам на кресло моё смотрит. И хорошо бы: талантливый организатор, страну сохранит и меня не предаст. Но Власика от меня убрал? Пусть по доносу Хрущёва, но убрал-то сам. Нюх свой острый утратил? Хрушёв увёртливый. Я ведь тоже его прозевал. Вот он за сына своего, уголовника, и мстит мне: власть захватывает. Запад поможет, развалит страну. Знаю, «людей Сталина» одного за другим уже убирает. Осмелели. Младотурки. Ко мне вплотную уже подобрались, волки бешеные.

М а л е н к о в - Никита, не страшно? Гитлер не справился, а ты сможешь?

Х р у щ ё в - Задачи разные: Гитлер сказал, что раздробит народ русский так, чтобы люди масштаба Сталина больше не появлялись. А я лихо уберу одного Сталина, чтобы народы больше не хотели себе такого «отца народов»

М а л е н к о в - Так пора убирать и Берию, эту левую руку Сталина и пугало нас всех. Уберём как врага народа с его безналоговой «чёрной кассой» для номенклатуры. 

Х р у щ ё в - «Чёрную кассу» номенклатуре оставим, а с Берия разберёмся. Но с Микояном как?

М а л е н к о в - А что с Микояном: он во всех случаях наш будет. Со Ждановым разобраться надо. Тоже мне, образованный: «Краткий курс истории ВКПБ» написал.

Х р у щ ё в - Но он хорошо с новой культурой воюет: с Мандельштамом, Зощенко, Ахматовой... там ещё других талантов в республиках наших много развелось.

М а л е н к о в - У Жданова помощников пруд пруди: культура новая прочно осела - люди доносят друг на друга: сосед на соседа, сын на отца, поэт на поэта. А что с Жуковым?

Х р у щ ё в - Он наш: Я обещал вернуть ему всё у него конфискованное.

   --------------   2    -------------

С т а л и н - (один) С самого моего начала жизнь отметила меня для себя. Она спасла меня от смерти в раннем детстве: но на лице метинки остались: оспинки. Вторая смерть грозила мне в мои 10 лет: кони понесли прямо на хор мальчиков, все отбежали, а я под телегой остался. Выжил, но два пальца на ноге срослись, и плечо левое так в боли на всю руку и осталось. И в третий раз смерть, в мои 13 лет, не взяла меня, только почки ногами отца мне отбила и душу всю вывернула первыми думами о справедливости, о Боге, о национальности, о разном неравенстве. 

О т е ц - (за столом, наливает, пьет, мать стоит рядом, сложив руки, он пьёт ещё и ещё, входит Сосо, садится рядом с отцом, ест) Ешь, Сосо, ешь. Мне помощник нужен: сапожничать со мной будешь, на большее ты не способен.

М а т ь - Висо, Сосо Богу служить будет. В семинарию вот поступает сразу после училища.

О т е ц - (пьёт) Уже поступает? А платит за него кто? Опять он, да, прачке своей армянин твой заплатит? (отталкивает её от себя, она падает) Убирайся, иди вон из дома моего, шлюха. (Сосо вскочил, стал поднимать мать, отец подошёл, отшвырнул его ногой) 

М а т ь - Висо, ты сына хоть не обижай.

О т е ц - Сына? Этого армянского выродка, шлюха? (Даёт подзатыльник Сосо, кидает его на пол и бьёт ногами) Я вот ему с почками и мозги его армянские отобью. Его сын он, не мой. Не сын он мне. Пусть служит твоему богу, шлюха Кеке, пусть. Убирайтесь. (Мать встаёт меж ними, Сосо поднимается, идёт к выходу, мать помогает отцу сесть за стол и стоит рядом)

С о с о - (у выхода, с обидой) Я понял: моим отцом ты быть не хочешь, а мать моя для тебя (с болью) Кеке-шлюха. Мне больно, да, ты отбил мне почки, но, слава Богу, не мозги. Ещё раз мать толкнёшь, я сам тебе… я сам тебя побью.

О т е ц - Ах, ты, сукин сын, убирайся к Богу своему (приподымается, пытаясь подбежать к Сосо, падает, Сосо выбегает, мать поднимает Висо)

------------ 3 ------------

С т а л и н - (один) Я рос среди недружелюбия и предательства: отец - не отец, друг - не друг, за мать - обида, боли разные, и ужас - когда в 14 лет увидел казнь людей: А как же - «не убий»? Бога нет? Нас обманывают? И надумал я общество тайное в семинарии организовать для размышлений о вере, о Боге едином, а религий при нём много-разных, о заповедях святых для людей не святых.

1 - Что-то важное сказать нам хочешь, да, Сосо?

С о с о - Да. И вас послушать: у кого какие вопросы есть. 

2 - Какие вопросы, Сосо? Это ты у нас такой умный. Сам директор наш тебя уважает, говорит, образованный ты очень. Мать твоя красивая, но неграмотная, в доме богатого армянина прачкой, по-русски ни слова, отец твой сапожник, по-русски тоже ни слова, а ты все книги на русском прочитал!

С о с о - Ты родителей моих не трогай. А директор, сам образованный, потому и уважает.

3 - Сосо, а правда, что два брата твоих умерли, а ты потом уже третьим родился?

С о с о - Раз даже ты об этом знаешь, значит, так и есть.

2 - А я ещё кое-что знаю.

С о с о - Ты же мой друг: я сам тебе доверил мою тайну. 

1- Тайна? Это интересно. (4-ому) Говори, что знаешь, раз сам об этом начал.

2 - Да вы тоже знаете: (беззлобно и азартно) отец не любит Сосо, бьёт его, говорит, «не сын ты мой, раз сапожничать не хочешь», и гонит из дому.

3 - А я про лицо и про руку Сосо, и ещё я про ногу знаю: пальцы срослись, стали, как копыто. Да, Сосо, помнишь, сколько я смеялся, когда увидел копыто?

1 - Сосо хотел сказать нам что-то важное, а вы тут о чём? Скажи, Сосо, я тебя слушаю.

2 - Мы тоже тебя слушаем, скажи, Сосо. Ты же самый лучший у нас, все в семинарии ум твой хвалят.

3- А ты постоянно конфликтуешь с преподавателями, зачем? 

1 - Выкладывай, Сосо, зачем нас позвал.

С о с о - Я о Боге. Мы Библию изучаем, а я и с мифологией знаком. Вначале бог Хронос был - Время. Ему сказано было, что сын его, Зевс, вырастет и убьёт его. Так Рея-мать спрятала сына от отца. Но Зевс как вырос, так всё-таки убил отца своего и сам стал богом. А единую протяжённость Хроноса разбил для людей на столетия. С тех пор так и живут люди в разных временах каждые 100 лет: каждое новое поколение - в своём столетии. Вот и я попал в своё время от самого его начала. Увидел публичную казнь крестьян, подумал: Убить - это так просто? А как же «не убий»? Земная жизнь Иисуса и казнь его - это как? Братья Каин и Авель - это как? И понял я: дело не в вере - дело во власти. У священника власть: он и грехи всем отпускает. А за знания, скажем, меня за чтение «Происхождение вида» Дарвина - в карцер? Это как? Религия - против мысли, против науки. «Почто Меня оставил?» - произнёс Иисус, вместо: «Миссию свою, Отец, я здесь закончил и возвращаюсь к тебе», - Он же всё знал: и когда приходил, и зачем приходил, и когда уйти должен. Справедливость где? Религия - тоже мифология.

2 - Оставь, Сосо, не греши, какая мифология? Справедливость в Боге. А среди людей она у каждого своя. Потому и религии разные: мусульмане вон, все едины, а христиане, ты же сам говорил,  расколоты, как зеркало битое.

3 - А я знаю, Сосо, ты стал общаться с политическими ссыльными, с Иремашвили и с другими. Не боишься, что узнают?

С о с о - Иремашвили стал меньшевиком, а я к большевикам пошёл. Если кто чего боится, может со мной не общаться. Я только хотел понять, обманывают нас или нет, когда обращаются к нам, как к пастве, а не к каждому, к личности… пасут нас.   Вначале было слово «Бог». Кто произнёс его, и кто это услышал? Земной человек Иисус умер и воскрес всем телом, а не душой? На символе нашей веры, на Кресте Судьбы - Страдание, и мы носим на себе это вечное страдание? Палач Лонгин проткнул копьём грудь Иисуса, убедиться, жив ли. И святыми объявили его и копьё, ради крови на нём Иисуса? Христианство - религия слабая? Никому не угрожает, поэтому? Утешение всем обещает: немощным и угнетённым, - отчего же это так не принимаемо религиями другими - иудеями и мусульманами? Значит, вера - для одного, а религия - для массы, потому что бои в религиях вечны? Посмотрю на небо звёздное: на душе покой. А знаю, что и там всё в вечном движении. Всё, кроме одной звезды - Полярной. Может, она и есть обитель Бога единого для всех религий.

1 - Ну да, а солнце и луна - что?

С о с о - Может, очи Бога: око дневное и око ночное.

2 -  А давай, с вопросами твоими мы к наставнику нашему обратимся?

С о с о - Не думаю, что ответы получите. Наказание заслужите, это точно. А я из семинарии ухожу. Вот прямо сейчас к Жордании пойду.
--------------

С о с о - (Входит в редакцию газеты) Здравствуйте, т. Жордания. Мне посоветовали стать членом вашей организации. Я бросаю семинарию, чтобы вести революционную работу среди рабочих. 

Ж о р д а н и я - Ты Иосиф? знаю, знаю, сказали мне о тебе. Сказали, что ты умён, начитан и марксистскую литературу знаешь. Я и статью твою «Две схватки» прочитал: хорошо анализируешь революцию 1905 года. Но послушай совета: приходи, как закончишь учёбу. (Вслед повернувшему уйти Сталину) Как получишь образование, так сразу и приходи!

С о с о - Не приду, Жордания. Пути мои с вами ещё не начались, а уже разошлись. Пойду к Стуруа, в кружок рабочих железнодорожных мастерских. Они как раз к демонстрации 1 Мая готовятся. Обещали познакомить и с сотрудниками «Искры», и с редактором её, заочно.

Ж о р д а н и я - К Стуруа - это хорошо: в 17 лет стать членом грузинской социал-демократической организации, считай это началом отсчёта твоего партийного стажа. (Протягивает ему руку) Станешь контактировать с революционерами даже за пределами Закавказья. Желаю удачи. (Вслед) Погоди. Знаю я, что упрям ты и поспорить любишь по общественным вопросам, по проблемам социального неравенства, раздражаешься, если что не по-твоему, а ты послушай моего совета…

С  о с о - Некогда.

----------   4   ---------

С т а л и н - (один) В духовном училище я был чтецом и певчим в хоре: пел по нотам и даже дирижировал. Догматику знал, а в семинарии и риторику изучил. А в 15-ть лет в «кружке Маркса» узнал, что классы - это когда пролетариат производит, а буржуазия потребляет; что распределение благ в социуме может быть общим и справедливым; что есть достоинство человека: его независимый ум и свободная воля. Потом я и в Соловецких лагерях занимал ссыльных: о Марксе говорил и пел им, стихи читал. Лермонтова: «Выхожу один я на дорогу, предо мной кремнистый путь лежит, ночь темна, пустыня внемлет богу, и звезда со звездою говорит». И сам стихи сочинял на радость каждому. От полиции я скрывался под разными фамилиями. В 22 года, уже солдатом подпольной организации, боровшейся за власть, перешёл я на нелегальное положение. Арестован и сослан был 6 раз, 4 раза бежал. Тов. Ленин деньги присылал. И женщины помогали: нравился я им, вот их мужья и помогали мне бежать. Последний псевдоним мой - Сталин - это от фамилии женщины Сталь. Она помогала мне в занятиях русской грамматикой и статьи мои редактировала. Последнюю там я так и подписал: Сталин. (Вспоминает) Умница Сталь.

С т а ль - Я поняла, Коба, второстепенные роли не твои: ты боец, тебя ждут слава и любовь твоя. Спасибо, Коба, что и ты меня понимаешь. А уж как хорошо, что ты был в моей жизни! И уж рада я как, Иосиф, что фамилия моя пришлась по духу тебе: Иосиф Сталин!   
  ---------------   5   ----------------
С т а л и н - (один) Я не изобретатель своего времени, но я его выразитель. А оно такое, разобраться бы толком: кто карлики, кто великаны, и кто кого и за что судит. Я знаю себя: занят своим делом, спешу - не спеша, не выхожу из себя: ведь в мир этот я пришёл не просто видеть, слышать, чувствовать, но и действовать, совершать! Скрываясь от полиции, я, тогда как Коба жил в Армении, в Гюмри, у друга моего по семинарии Георгия Гурджиева

Г у р д ж и е в - О твоей газете сообщила Ленинская «Искра». Статья твоя «Российская социал-демократическая партия и её задачи» вызвала большой интерес. Спрашивают, кто такой Коба? Задачи, говорят, верные, но в изложении много слов и оборотов церковного лексикона, и нет интеллигентского одухотворения,   

К о б а - А тебе что больше нравится: сама статья или то, что о ней говорят? Или это вот «интеллигентское одухотворение»? Ты сам-то понимаешь, что это?

Г у р д ж и е в - Мне нравится прямолинейность и доступность твоего изложения, дидактическая форма вопросов и ответов, и внешняя форма твоего общения нравится: открыто и кратко. Ты хороший пропагандист.

К о б а - Об истине всегда легко, потому просто и кратко. А в долгих разъяснениях - всегда или ложь, или лесть.

Г у р д ж и е в - Но есть и недовольные, кто воспринимают это как резкость и даже грубость. Будь осторожен, твоя прокламация с призывом к акциям протеста ходит по рукам не только рабочих, но и у всех полицейских.

К о б а - Опыт есть, с 1902 года: налёт на заседание, арест и по этапу - в Сибирь. Там всякую всячину читал: «Завоевание природы» Б.Андреева и Р.Виппера «Римскую цивилизацию». Через два года бежал. Всего себя отдам партии рабочего класса. Ты за Буддой, а я за Петром Первым: он созидал и беспощадно убирал, кто под ногами путался.

Г у р д ж и е в - Жестокий процесс - борьба за возможность воплощать свои идеи. Тебе удастся. Но будет сложно. Во власть войдёшь, увидишь: сытый - не насытим. А их вокруг тебя будет много.   
К о б а - Что ж, взойду на свою Голгофу ради большой идеи. Я чувствую в себе зов времени. Никому не дам мешать мне.

Г у р д ж и е в - Каждая ситуация сама требует те или иные действия. Часто всё зависит от воли одного. Бывает, ситуация требует жертв одних, но в жерло действий попадают и другие. Бояться тебя будут от недопонимания, кто ты: деятель великий или деспот, бюрократ или новатор. Невдомёк им будет, что для дела большого ты есть всё в одном.

К о б а - Так и друг мне большой и надёжный нужен: что скажешь, Георгий, сможем вместе дать счастье всем людям?!

Г у р д ж и е в - Скажу, Иосиф, сможем. Но разными путями. Люди - сложные машины. Твоя наука - способ управления другими, моя наука - способ управления собой. Я дам тебе Шамбала - камень Чингизхана: вождём станешь. В развалинах Ани - вековые знания Шамбала: на оскорбление - отступи; ответ - обдумай; держи себя в руках; что делаешь если - только хорошо; осознавай момент: у жителей Помпеи были сутки осознать опасность - не поняли. Люди ко всему привыкают: один - терпеть, другой - творить, а третий - казнить. Я в поисках четвёртого пути: пути к Богу монаха йога.

К о б а - В большом деле люди разные нужны, чтоб прочно оно держалось. Мой путь - первый: я борец за новое общество с новым человеком. Подумать только: миллион людей родилось в день и год моего рождения, а я среди них один вот такой я, Иосиф Сталин.

Г у р д ж и е в - Ты с Россией - в новую свою страну. А я с учителями Тибета - в экспедиции разные. Моё счастье - в ритуалах магии. А для крепости пути твоего могу предложить тебе изменить своё начало: дату рождения - это обогатит содержание твоей судьбы. Давай посмотрим. Вот гороскоп племени Майя. Вот, 21 декабря 1879-ого года: Сова - хозяин в ночи с острым и сильным клювом. Духовные ресурсы кормчего: мудрость, мужество, честность, сдержанность - компенсируют физический недостаток. Так что, ты уже не 1878 года - не тигр с умом бессильного бандита, а сова-хозяин - страж от зла! 

К о б а - Что ж, из тигра-бандита - в сову-хозяина… согласен. Тем более, что я уже не Сосо и не Коба… я теперь - Сталин.

Г у р д ж и е в - Сталин? Хорошо! Но знай, через много смертей тебе: мир людей жесток и беспощаден. И чтоб ни даров себе, ни уступок другим.

К о б а - Ужас жизни жёстче фантазии гороскопа Майя. Инструмент полезный есть - жёсткость, к самому себе тоже, конечно. Тем более, я уже в борьбе миров: против одного мира Славянского - тройственный мир Англо-Германо-Америки.

Г у р д ж и е в - Помню, в семинарии, рядом с Библией ты много читал русской литературы.

К о б а - Я полюбил язык России. Читал немало и другой литературы. Когда наказывали длительным карцером, брал с собой Теккерея, Бальзака, Гюго или Дарвина, Фейербаха, Спинозу. Духовная семинария - замкнутый мирок, с суровой дисциплиной. А я высказывал сомнения в безусловной преданности царизму и иным ортодокс-догматическим воззрениям. Наказывали. Научилсяо сдержанности, умению не говорить, чего не надо и когда не надо. Но взрывался, когда системность пользовалась дурными методами: следят за тобой, издеваются, лезут в душу. Возвращаюсь и вижу: мой вещевой ящик весь перепотрошён, обыскан. В семинарии была хорошая системность, но методы были плохи: издевательства, слежка. Так я и протестовал против иезуитского режима.

Г у р д ж и е в - У иезуитов есть и положительные начала. Может, ты был не прав.

К о б а - Абсолюта нет, но есть право конкретного дела в конкретный момент. Личностно состоится тот, кто сумеет попасть в условия, необходимые для роста своей личности.

Г о л о с (в записи) - Помощник инспектора семинарии, рапортую от 10 марта: в чтении книг из «Дешёвой библиотеки» ученик Иосиф Джугашвили замечается   в 13-ый раз. Вчера я отобрал у него книгу «Литературное развитие народных рас». А сегодня я конфисковал у него «Труженики моря» Гюго и «93-й год», по поводу коих я предупреждал его особо. Считаю, он достоин наказания продолжительным карцером с единственной книгой - «Библией».

К о б а - Вот это вызывало у меня гнев. А уроки жизни вползают в характер, становятся привычками. Был у меня добрый талант: стихи сочинял, талант остался, но поле деятельности поменял. Всё думается, если не очистить христианство от ряда в ней  нелепостей, самоочищение всё равно начнётся, но уже после самоуничтожения для последующего самоперерождения, как это и с самим Иисусом.

Г у р д ж и е в - Не уйдёшь от того, с чего начал: не уйдёшь ты от Бога. У Фемиды глаза не случайно завязаны: я тоже - кому пророк, а кому - дьявол. А всего-то, другой путь развития: мир музыки, танца, психологии и мистики! В синтезе моё учение - это идея объединения христианства с суфийским и индуистским учениями. У друга моего, скульптора Меркулова, другой план сознания: он мастер лепки и посмертных масок. А друг Бебутов - член масонского общества. Меня поиски смысла жизненного процесса повели в древний армянский город Ани. Представляешь, нахожу здание со свастикой, а это древний наш символ здоровья и удачи! Предложил Гитлеру сделать это символом его движения, и с учениками моими - «Искателями истины» собрался на поиски древнего знания на Восток: Тибет, Монголию, Персию и Россию. У нас с тобой одно в системе ценностей: обновление жизни! Мой спектакль «Борьба магов» прошёл в Тифлисе, потом в Константинополе и в Германии. Если актёры - тело театра, то я его дух! В Америку - на заработки, и снова во Францию. Вот тебе две книги моих учений: «Вестник грядущего добра» и «Встречи с замечательными людьми». Мой идеал - Институт гармонического развития человека. Буду его создавать! Ученики мои меня прославят. Так что, друг мой Иосиф, революция не мой путь, нет: в ней злая сила разрушения, а за ней - ни веры, ни морали, ни нации. 

К о б а - Революция не вечна, угомонится, и всё пойдёт к улучшению.

Г у р д ж и е в - За революцией, как правило, война, а после…

К о б а - Идеального нет, как нет и желанного будущего для настоящего. Меня жизнь позвала на первый путь: разрушать и строить. Так я и обязан, Георгий, строить своё идеальное! 

Г у р д ж е в - Идеально само мироздание, природа, человек! А совершенство - это путь мысли: как приходит, входит в действие или в бездействие, что тоже действие. В беспокойное время мы с тобой были вместе, когда я сопровождал тебя через сёла на Кавказе. Но когда 11-ая Красная армия вошла в Армению, я уехал во Францию,

К о б а - А Гитлер послал за тобой в Тибет: «Найти из-под земли Гурджиева. Изучить арийскую расу, изучить его тайный инструмент управления сознанием масс». Ты же сделал его поклонником доктрины: «человек-машина - основа тоталитаризма».

Г у р д ж и е в - Постой, Иосиф, кажется, я тебе об этом не говорил.

К о б а - Это я из разговора мистика с метафизиком: оба в недоумении, почему народ одной национальной религии стремится истребить народ с другой религией? Чего ему мало от его Бога: хлеба, воды, земли, золота? Ненависть одного к другому в твоём идеальном мироздании откуда, Георгий? Молчи, мне не надо, ему, кто тебя ищет, тому   ответишь. Ладно, Георгий, благословим наше непростое время: нас в нём ждут разно важные дела. 

Г у р д ж и е в - Погоди. В статье «Рабочие Кавказа, пора отомстить!» в 1905 году ты призывал сплотиться вокруг партийного комитета: «Только с ним светлый путь в страну обетованную - социализм!». Допустим, будет страной обетованной твой социализм, но какой ценой? Ты призываешь к мести? Самому дурному чувству в человеке? Ты что, озлоблен очень чем-то? 

К о б а - Чувство мести родится как ответное действие на выпад против тебя.   Ссылки в суровые края приучили меня к выдержке, нелегальная работа - к умению молчать, а «Общественный договор…» Ж.Ж. Руссо - к замкнутости среди навязанного мне общества, оттуда и состояние двоемыслия: когда думаю об одном, а говорю по обстоятельствам: в зависимости от того, кому говорю.

Г у р д ж и е в - А Ленину ты отвечаешь однозначно: он велит тебе беспощадно сломить бунт левых эсеров, и ты отвечаешь: именно так и будет сделано.

К о б а - Не верю, Георгий, чтоб тебе хотелось обратного: чтоб беспощадно эсеры справились бы с нами, с коммунистами, со мной.

Г у р д ж и е в – Не хочу, Иосиф. Давай будем. Будем, Иосиф!

-------------  6   -----------

С т а л и н - (один) Ход мыслей имеет значение. Земля просит мира народам, а Ленин берёт курс на всемирную революцию. Но истинное знание излечивает ум: когда в 1905-ом я видел резню в Баку, а полиция то ли не могла, то ли не должна была уметь справиться. У нефти сила большая: все банки мира на ней. И чтобы истина эта не подавила мне истину мою, я сказал себе тогда словами Диогена Александру: «Отойди, ты загораживаешь мне солнце». Но позже, в 1921-ом, когда Чичерин доложил мне о решении: Нахиджеван и Арцах - в пользу Азербайджана, я не удержал мою истину, согрешил: уступил её другой. Я видел слабых - сильными в единении; я знаю сильных - непобедимыми в единении, но «плодитесь и размножайтесь» - и что: кого уже больше, тот погребай под себя, кого меньше? И так до поры, когда снова назад - под то же дерево, к тому же яблоку?

М о л о т о в - Хорошо бы, чтоб всё человечество - один народ, одна вера, но… мусульмане и армяне, евреи и все другие… - сложно.

С т а л и н - Таково устремление г-на Капитала: всё человечество - один народ, одна нация, один язык, одна культура, одна религия - поклонение капиталу.

М о л о т о в - Тут даже немая политическая карта мира возопит. А наш с тобой идеал: социализм с плановым хозяйством - всё для счастья каждой семьи и отдельного человека.

С т а л и н - И всё для культуры каждого народа при экономической взаимосвязи друг с другом. Я от бога отошёл - в человека поверил: за Лениным пошёл. И помогал    ему, и прятал, и слушал его, наблюдал: вбирал и разбирал. Но знал уже я свой путь: социализм в одной стране, закрытой от финансового чудовища Запада. 

---------------    7   --------------

С т а л и н - (один) Не думал, что жив останусь, когда потерял мою Екатерину, Като мою. В могилу за ней бросился, просил оставить меня там с ней. Еле вытащили: так душа моя окаменела, тяжелее тела стала. Катя моя… В 1905-ом я жил у Сванидзе, нелегально, скрывался у него.
  (Встаёт из-за стола навстречу Като, берёт у неё тарелку с едой, ставит на стол, вытянутыми руками обнимает её плечи, любуясь ею поёт «Сулико», и она подпевает: «Любовь свою я долго искал, в сердце мне стучала печаль. Сердцу без любви нелегко, где же ты, моя Сулико». - Какое счастье мне, Като, звать тебя моей женой!

К а т о - Зови, родной, женой зови.

С т а л и н - Но как посмел я жизнь тебе сломать: арестуют меня, сошлют.

К а т о - Тебя всегда будет ждать и встречать любовь моя. Я готова покориться.

С т а л и н - Покориться?

К а т о - Мама так учила: муж не тот, кто тебя покорил, а тот, кому ты захочешь покориться. Тебе уходить скоро, поешь, пока не остыло.

С т а л и н - (не отпуская руки её, придвигает стул и ей, садится) Садись, чтоб я видел глаза твои.

К а т о - Не положено: жена стоять должна пред мужем, пока он ест: может, надо будет чего ещё.

С т а л и н - А ты покорись: я хочу, чтоб жена моя сидела за столом со мною   (встал, посадил её, сел, ест)

К а т о - Так принято у нас. Мама твоя тоже пред твоим отцом стояла.

С т а л и н - (вспомнив мать свою, поперхнулся, откашлялся; вошёл брат Като, она вскакивает, но Сталин её удерживает) Сиди. (Встаёт лицом к лицу к брату) Мы с тобой, брат, новую жизнь начали строить, а в ней - женщине почётное место.

Б р а т - Строить новое с разрушения моей семьи? Она тебе не женщина.

С т а л и н - Жена моя, семья моя. Мы гости твои. Нам уйти? (Сванидзе резко поворачивается, уходит. Като сидит, закрыв лицо руками, он подходит к ней сзади, обняв, целует в макушку) У нас с тобой всё будет по-другому: мы на равных будем покоряться друг другу. Мы будем счастливы, вот увидишь, справедливость есть! (Она счастлива, но отрицательно, тихо вертит головой, поёт «Сулико»)

Б р а т - (входит, напряжён) Жандармы. Скорей. (открывают подпол под столом, Сталин спускается туда, ставят стол на место, Сванидзе выходит, Като садится за стол и, будто, ест)

С т а л и н - Сына родила Като, Якова. Но наше счастье нам очень скоро заменило несчастье. Справедливости нет: Като заболела. Умерла моя Като. И стало сердце моё железным. Осталась мне песня, наша с Като - «Сулико». Часто звучала она мне где-то в уголке этого куска железа. Растерзан я был и растерян, «я пережил свои желанья, я разлюбил свои мечты». Другое осталось любовью и мечтой: социализм в России и в Союзе народов разных. 

          ---------- 8 -----------

С т а л и н - (один) Все мы дети своего времени. Пусть философы ломают головы над ролью личности в истории. Пусть поколения изучат: что делали мы и что из этого получилось. Мы росли, жили и трудились в революциях, войнах, голоде и болезнях. Потому и стратегия каждого нашего дела была подчинена политике. На умолчании и на лжи можно только разрушить, но построить - только на правде и справедливости. Я сын малого народа, рос среди народов разных - стал интернационалистом. Увидел, что мир разделён на Европу и Азию; что народы разделены на нации и религии; что человечество поделено на два класса: богатых, т.н. «хозяев жизни» и огромное количество бедных. Стал революционером. Изучил Маркса, стал соратником Ленина. Понял назначение моё: объединить народы в социалистическое государство для рабочих и крестьян, поклялся не пожалеть для этого своей жизни. Человечество знало разные взлёты: Возрождение итальянское, Реформацию германскую, Просвещение французское – узнать должно и наш Социализм советский.

Л е н и н - (с Троцким) Лучший сторонник мой с Кавказа - Сталин! Отчёты и статьи его «Письма с Кавказа» читал? Толковый анализ политической и экономической обстановки в Тифлисе и в Баку. А статья о Бебеле!? Из Бакинской тюрьмы прислал мне. Тогда же я и внёс предложение включить в состав ЦК партии вместе со Спандаряном и Орджоникидзе, Сталина.

Т р о ц к и й - Сталина? Он же могильщик мировой революции. К тому же с восточным характером. Ещё эсер Чернов верно заметил в нём странное сочетание: солдат и поп. А Бухарин сравнил его с Чингизханом. 

Л е н и н - А мне он видится одной судьбы с нашей революцией: в нём всё предопределено временем.

Т р о ц к и й - Неужели время так неразборчиво, что центром себе определило столь незначительную фигуру? 

Л е н и н - Я вижу фигуру значительную: отслеживаю его в действиях, вижу ум большой и крепкую волю. (Сталин - им навстречу) Как думаете, тов. Сталин, победа буржуазной революции в Рос сии сможет привести к революции социалистической, мировой, цель которой - самоуправляемые общества?

С т а л и н - Нет, т. Ленин, думаю, к самоуправлению народы мира не готовы.

Т р о ц к и й - А при замечательной системе - наступит!

С т а л и н - Так просто наступит, как на ногу вам, что ли, г-ин Троцкий? Как понять, т. Ленин, что такое это - самоуправляемые общества?

Л е н и н - Это передача функций власти в руки трудовых коллективов, где значение каждого индивидуума (смотрит на Троцкого) увеличится в той мере, в какой уменьшится роль одной личности.

С т а л и н - Роль одной личности - понятно. Но всё остальное - не розовая ли мечта г-на Троцкого, обёрнутая в вашу формулировку?

Т р о ц к и й - Вы догадливы, конечно, это моя мечта: ассоциированный труд! И конечно, при условии, что не победит ваша мечта: модель общества по Сталину.

С т а л и н - Сочувствую вам: вне сомнений, победит модель моя. 

Л е н и н - Ближе к делу, товарищи. (Сталину) Жду от вас предложения о способах ликвидации очагов напряжения на Северном Кавказе. Я подписал вам мандат с указанием всем начальникам выполнять ваши распоряжения. Наркома продовольствия я известил о решении использовать вооружённые силы для борьбы за хлеб. Как думаете, сколько времени понадобится вам?

С т а л и н - При беспощадном начале: за неподчинение короткое «расстрелять»,  думаю, за месяц-два управимся. Будьте уверены, т. Ленин, не пощажу ни себя, ни других, а хлеб и продовольствие армии добуду и дам.

Л е н и н - Властолюбивый вы человек, т. Сталин, да?

С т а л и н - Не я, дело власть любит: иначе оно не сделается. Вы и г. Троцкому скажите, чтоб без моего ведома назначения не делал: я без формальностей буду свергать командиров и комиссаров, которые намеренно губят наше дело.

Т р о ц к и й - У вас обострённое самолюбие. Не от того ли, что призывная комиссия признала вас непригодным для воинской службы? Но нет, это не помешало же вам в успешных экспроприациях.

Л е н и н - Скажу вам, у т. Сталина военно-организаторские способности - полководческие! Он выполнял партийное задание: значительные суммы добывал для партии и обеспечивал выход газеты «Рабочий путь». Был активным и в ликвидации очагов напряжения: против буржуазии и её агентов у нас другой возможности нет, кроме как открытого террора. Потери у нас большие: регулярной армии ещё нет, военных специалистов нет. Вам надо наладить ваши отношения: работа у вас совместная. У меня сообщение из-под Перми о пьянстве и катастрофическом состоянии в воинской части. Думаю, послать туда вас, т. Сталин, вместе с Дзержинским, иначе нет гарантии успеха. 

С т а л и н - Падение Перми станет катастрофой для нашего дела. (Даёт Ленину газеты) Здесь две мои статьи: «Новый поход Антанты на Россию», и «К военному положению на юге».

Т р о ц к и й - (на жест Ленина ему в сторону Сталина, мол, видите!) До чего ж  подозрительны вы, т. Сталин, вам постоянно тревожно от саботажников, вредителей и каких-то тайных врагов? (Ленину) Он вам докладывает, вы выдаёте документ, и он то «Все на борьбу с Деникиным!», то ещё с кем-то, и приказы подписывает: «Паникёры и перебежчики будут расстреливаться на месте, а семьи перешедших на сторону белых будут арестованы». И как вам такое, т. Ленин?

Л е н и н - А вот, у меня ещё сообщение: «Только что сформированный полк, перебил внутри себя коммунистов и перешёл на сторону белых». Вы полагаете, недостаточно этого для аналогичного наказания их?

Т р о ц к и й - Да, но додуматься до такого: «Все пленные подлежат расстрелу». Да вы, т. Сталин, просто ослеплены жестокостью. А к критическим замечаниям  и вовсе нетерпимы. Нет, я решительно против «особых» и «чрезвычайных», единолично вами принятых решений.

Л е н и н - Товарищи, у нас на всех фронтах напряжённая ситуация, ещё и недостойные отношения меж вами - куда это годится? (Сталину) Вы и Зиновьев на одном участке; (Троцкому) а вы с Окуловым - на другом. Но замечу т. Сталин, всё-таки волевое воздействие на местные органы управления - не лучший метод.

С т а л и н - Поверьте, без меня волевого, моя работа на Южном фронте не нужна. Направьте туда г. Троцкого.

Л е н и н - И всё же, т. Сталин, уверенность в непогрешимости - не лучший друг.   (Иронично) Особенно когда вы говорите: «Мы, русские, думаем». Обрусевшее лицо кавказской национальности хочет быть более русским, чем сами русские, так что ли?

С т а л и н - Русским меня сделал язык русский, литература и революционная работа среди русских в ссылках по Сибири. Вы лучше меня знаете, как важно единовластие для положительного завершения дела. Прошу отозвать от меня г. Троцкого для другого ему участка фронта, где развернётся его единоначалие.

Л е н и н - Я уже представил на Политбюро о несовместимости ваших двух воль. Решено разделить фронты: вам предлагается заняться ситуацией на Кубани, а затем и в Сибири: опасность Врангеля становится громадной, необходимо это преодолеть.

Т р о ц к и й - (Сталину) Вот вам и поле: явите ваше полководческое искусство.   Мой великий противник, вы так умело сочетаете в себе провинциального бюрократа и русского термидора, выросшего на почве отсталой страны и послевоенного хаоса в ней! Вы же, как один из тех 12-ти, что окажись он у власти, легко докажет, что предатели - все остальные.

С т а л и н - Когда кто против меня, я проигнорирую и даже посмеюсь, но если кто против моих идей и дел, тут вы правы: я беспощаден. Все задачи нашей партии - это настолько моё, что вам, г. Троцкий, придётся найти в себе того предателя из тех 12-ти, или не воображать себя Богом над ними. 

Т р о ц к и й - (вспыльчиво) Да несколько тысяч евреев в партию - и на погребальных руинах России мы станем такой силой, что весь мир станет на колени.

С т а л и н - (ровно) А не лучше ли строить своё, не разрушая чужое? 

Л е н и н - Так с чего мы начали, товарищи? А с того, что социалистическое общество должно быть бесклассовое и самоуправляющееся, то есть, каждый коллектив в нём может сам определять, какие блага для себя и в какие сроки их производить! 

С т а л и н - Без аппарата власти, без центра управления и контроля - это же демонтаж государства, т. Ленин. Даже при чётком знании и «что», и «как», и «зачем» без полновластия осуществить то невозможно. Чаще пересматривать аппарат принуждения - да, можно, но как избавиться от беспринципных карьеристов, кто лишь для личных интересов примазываются к власти?

Л е н и н - Сложно. Классовые противоречия, межнациональные конфликты и контрреволюция… а у нас ещё и голод. Мы погибнем, мы погубим нашу революцию, если не победим голод в ближайшее время. Надежда на вас: вы с чрезвычайными полномочиями - руководитель продовольственного дела.

С т а л и н - Или Ленин, или Колчак? Контрреволюция пугает терроризмом? Так наш ответ будет адекватным.

Л е н и н - У Колчака успехи на Урале. Нам надо быстро перейти к регулярной армии. Наши задачи: национализация, внутренняя стабильность, снабжение продовольствием промышленных центров России и Красной Армии. Ко всему нужна ещё организация обороны против наступления польских войск. Думаю, вы уже обрели и кадровые резервы, свои, надёжные, верно? 

С т а л и н - Верно. Ведь мы, русские, т. Ленин, думаем так: параллельно всему пора начать складывать новый тип сообщества людей. Потому вот хотим объединить Тифлисскую, Эриванскую и Бакинскую губернии единым правительством Закавказья.

Л е н и н - Замечательно, т. нарком по делам национальностей! Я зачитал вашу работу по национальному вопросу: «О декларации прав народов России», но товарищи Дзержинский и Роза Люксембург, Бухарин и Сафаров были сдержанней в этом вопросе.   

Т р о ц к и й - Это потому, т. Ленин, что названные вами имена в т. Сталине не увидели сильного политика. Сафаров открыто заметил, что их культура не признаёт среди мусульман разных наций, что их цель - объединение в свой Союз - Великий туран. Почему я и предостерегаю вас, т. Сталин, от одинаковости подхода к русским и другим национальностям. Знаю, что для решения вопроса у вас есть партийная чистка и вы живо оставите в рядах вашей власти большинство русских.

Л е н и н - Недопустимо, если советская федерация станет более российской:   великий эксперимент может свести  нации к борьбе меж собой.

С т а л и н - Мне известны противоречия Закавказских республик. Потому и занимаюсь я экономической их взаимосвязью, а политическое единство республики задекларировали и уже заняты выработкой правовых деталей. Сложная обстановка пока в Грузии: там в Батуми бои с войсками Турции, которую поддерживает Антанта. 

Л е н и н - Откуда у вас, т. Сталин, эта уверенность в единстве аппарата и методов принуждения? От самого российского царизма, который мы с вами уже свергли? Вы же объявили, что придерживаетесь моей теории управления страной и будто идёте по моему пути.

С т а л и н - Иду, т. Ленин, и не «будто», твёрдо иду по пути моих учителей: Маркса и Ленина. Но иду-то я сам и в своих обстоятельствах. Опасность шовинизма есть в любом национализме: у грузинского против осетин, армян, аджарцев, абхазцев; у азербайджанского против армян; у узбекского против туркмен и киргизов. Но надо справиться, и не возиться ни с таким червячком, как местный шовинизм, ни с таким Голиафом, как великорусский шовинизм. Разом не поднять культуру старой России. Тем более в областях нерусских, отсталых. Русские коммунисты и сами не позволят у себя усиления шовинизма, а нерусские народным управлением не дадут подорвать узы интернационализма в самом его зарождении.

Т р о ц к и й - Как печально это ваше «народное управление»: управление многими делами немногими людьми. Они же очень быстро станут над многими, и управлять ими будут по-своему. Уследите ли вы один за всем и всеми? Они же у вас будут несменяемые: выбранные, к тому же уже и избранные. 

Л е н и н - Согласен: нужна система власти с возможностью самоликвидации.

С т а л и н - И я бы не возражал, если бы не другая опасность: зная о возможности самоликвидации, личности и учреждения быстрее начнут разбой, каждый на свой лад.   

Л е н и н - Так и вижу, превратите вы, т. Сталин, госаппарат в демиурга истории. Новым Периклом в истории станете, да?

С т а л и н - У каждого своё предназначение и на срок своего времени: Перикл ушёл, Сталин пришёл. Мы только вышли из подполья, т. Ленин, времени у нас мало, и вопрос один: сможем ли мы, большевики, построить социализм в одной стране.

Л е н и н - Если только вы не превратите власть в административно-командную машину с бюрократическим аппаратом контроля над всей сферой жизни общества.

С т а л и н - А иначе возможно? Задачи сложные, и сам процесс их выполнения требует крепко налаженную взаимосвязь всех систем: партийных, государственных, административных, территориальных и профсоюзных.

Л е н и н - И всё же я за два, независимых друг от друга, органа. Вот вы ведаете Оргбюро, там ваши кадры, которые, как вы утверждаете, решают всё. Согласен. Но политикой должен заниматься другой орган - Политбюро.

С т а л и н - Не беспокойтесь, т. Ленин, важные задачи, намеченные вами, одни уже исполнены, другие исполняются. Рассматривая вопрос о профсоюзах, считаем важным временно придать диктатуре пролетариата форму военно-пролетарской диктатуры, в системе которой приказ - это для беспрекословного выполнения задания. 

Т р о ц к и й - Надо понимать, т. Сталин, вы уже захватили и административную  власть для усиления контроля и над аппаратом партии?

С т а л и н - Верно понимаете. Только я не «захватил», а выстроил Систему, нужную для общего и большого дела, где кадры решают всё. А я тоже есть кадр.

Л е н и н - Да ещё какой! Но Советы под контролем партии? Не станет ли такое сращивание основой негативным явлениям: они быстро заразятся бюрократизмом. И что волнует меня: вот вы - госаппарат, а над вами контроля нет?

С т а л и н - Контроль над контролем? Не то же ли поле для бюрократических  проволочек? Нет, так конкретно-действенно на данное время и с данными людьми. И уже с очевидно положительным результатом! 

Т р о ц к и й - Но послушайте: вы нарком Госконтроля, вы нарком по делам национальностей, вы без пяти минут Генсек ЦК партии, вы…

С т а л и н - Ну вот, «достиг я высшей власти»…

Л е н и н - Классика, понятно. Однако, напуган и я: такая концентрация власти в одних руках - голова бы не закружилась, а?

С т а л и н - Не беспокойтесь, т. Ленин, она у меня уже устоялась. 

Л е н и н - Что ж, разворачивайте свой талант организатора. Только осторожнее: начнёте лес рубить, могут щепки полететь.
С т а л и н - А вы знаете, как лес рубить, да чтоб без щепок? Знаете, как уследить за каждым лесорубом? Обстоятельства меняются: не успел оглянуться, а напротив уже   новая оппозиция. Борьба за власть бесконечна, и каждый в ней со своими целями видит себя вождём.   

Л е н и н - Я в нашей партии вижу два выдающихся вождя: Троцкий и Сталин. Но раскол меж вами, увы, недопустим для партии.

С т а л и н - Два вождя - это вы, т. Ленин, и я. А разной оппозиции слишком много: одну подавишь здесь, другая уже там готова. Достойный отпор буден дан всем, думаю,       под вашим руководством.

Л е н и н - Вы верно оцениваете противоречия между целями и возможностями. В людях неискоренимы прислужничество и карьеризм. Опыт вашей жизни сделал вас хитроумным полемистом.

Т р о ц к и й - А хитроумные методы маневрирования т. Сталина приводят к конфликтам с товарищами по партии. Для него все вокруг пешки для манипулирования. Все, кроме меня. Да вы и сами, т. Ленин, чувствуете, как он умело изолирует уже и вас от жизни партии, практически отстраняет вас от всех информаций. Не думаю, что это бытовая мелочь. Вот и ваша жена…

С т а л и н - А вы ещё и склочник? То-то Зиновьев и Каменев захлёбываются, противопоставляя вас мне сильным противником. 

Л е н и н - Не к лицу вам, Лев Борисович. Не мелочь и ваши взаимоотношения, и  сближения т. Сталина с Зиновьевым и Каменевым не вижу. И сам я, к сожалению, болен… чувствую, очень болен.

С т а л и н - Владимир Ильич, я всегда видел личностное воздействие ваше уже потому, что коллективным может быть только процесс исполнения. Вы же знаете, как утомительна глупость. А это она расценивает как грубость резкое недопущение мной провалов в тактике и стратегии моих шагов желающими мне помешать. 

Л е н и н - Вы гениальный дозировщик: у вас всё по плану и поэтапно. Так и вижу: далеко пойдёте.   

С т а л и н - Далеко пойти хочет г-н Троцкий.

Т р о ц к и й - Осторожнее, Сталин: тише едешь - дальше будешь.

С т а л и н - Точнее, Троцкий: дальше поедешь - тише будешь. Не согласен я, т. Ленин, позволить ему под видом борьбы с «аппаратчиками» сеять у нас, понятно чью и какую демократию. Придётся на партконференции объявить о таком антипартийном явлении, как оппозиция во главе с г. Троцким.

Т р о ц к и й - Я, конечно, знаю, что быть правым против партии нельзя. Как говорят англичане, «права или не права, но это моя страна». Права или не права, но это моя партия, т. Ленин, и с нею я продолжу вашу линию на «перманентную революцию» за коммунизм во всём мире. Социализм - идея-блеф, и в противовес этому Каменев, Зиновьев и я уже выработали единую платформу. 

С т а л и н - Придётся разделить вашу тройку: построение социализма уже принято официальной политикой нашей партии.   

Т р о ц к и й - Социализм невозможен в технически отсталой стране. А вы пытаетесь распространить вашу идеологию на Китай, хотя понимаете, что для Китая сейчас крестьянский вопрос важнее.

С т а л и н - Китаю ещё нужго, чтобы коммунисты пришли к власти. Они у себя разберутся сами. А по нашим проблемам, порадую вас, при размахе коллективизации мы уже переходим к госплановой системе ведения хозяйства, и подумываем о форме частичного сохранения ленинского НЭПа. И подскажу вам: вы просто обязаны увидеть в этом окончательное поражение оппозиции.   

Т р о ц к и й - А в Бухарине, с кличем «Обогащайтесь!» товаропроизводителям,  вы себе оппозиции не видите? А ведь там - ваше поражение!

С т а л и н - Бухарин сильный экономист, но допустил оговорку. Его теоретическое наследие переживёт нас с вами. Я же руководствуюсь целесообразностью: думая о технике дела, вынужден отбрасывать моральные соображения, когда сталкиваюсь с одним из трёх неписанных законов: с законом диалектики; с законом трудной ошибки;  с законом людской подлости. Сегодня история рулевым поставила меня, и когда нужны резкие повороты, я их делаю решительно. Агрессивной оппозиции места нет, иначе нам из хаоса не выйти. А мы, т. Ленин, вот-вот вступим в судьбоносный год «Великого перелома». Начнём с Сибири. Когда-то я не раз бежал оттуда, а сейчас - в Новосибирск, ускорить хлебозаготовки! 

Т р о ц к и й - Коллективизация, когда засуха на Украине и в Казахстане? Голод начнётся, крестьянин сразу смекнёт, что на рынке хлеб дороже, чем продавать его  государству. Ему же невдомёк, что т. Сталин - великий стратег освобождения трудящихся в новой стране.

С т а л и н - В построении нового мира, как на войне: то наступление, то отступление. Встанет задача момента - ускорим союз государства с рынком. Путей немало для создания сильного государства. Реализовать срочно надо ваш, т. Ленин, план     ГОЭЛРО и параллельно мой: Беломоро-Балтийский канал. А все искривления их нужны врагам нашим.

Л е н и н - Как вижу, каждый доказывает лишь собственную исключительность. Вижу, самоизоляция ждёт одного из вас. Увы, Лев Борисович, этот один будете вы. Во всяком случае, пока я болен. Вижу, что создавая социалистическое общество, т. Сталин учитывает и психологию человека с его стремлением к частной собственности, и ревностное отношение народов к своей истории и религии. В национальных законах он хорошо разбирается. 

Т р о ц к и й - Не мудрено, столько лет путешествовать из тюрьмы в тюрьму - в такой школе всем законам обучишься. Камо уж нет, третьего не знаю, а Коба - вечный.

Л е н и н - (смеётся, поигрывая указательным пальцем) Вы снова намекаете на экспроприацию экспроприаторов? Да, это была смелая тройка: Камо, Цинцадзе и Коба! Большая поддержка была для кассы большевиков. Революция - убийца: уничтожить старое, чтобы строить новое - удуши буржуазию, грабь награбленное! И чудесный наш грузин…

Т р о ц к и й - Армянин…

Л е н и н - … а я русский, а вы еврей. Кавказец он, и личность не однозначная: образован и с юмором. Савва Морозов помогал нам. Но нужны были большие деньги.   Коба жизнью рисковал. Смелость, хитрость, осторожность и…

С т а л и н - … и память: всё в ней: и ночные посиделки в ссылках, и русская баня - это уж на всю жизнь. В революции я убеждённый социалист. А вы, г. Троцкий, с вашими понятно какими другими законами, думаю, вы для России человек опасный.

Л е н и н - Любые средства оправданы для цели правой. Сейчас мы хотим открыть бесплатный санаторий для крестьян в летнем дворце царя Николая Второго. А т. Макаренко коммуну для беспризорных создаёт, чтоб человека к самому себе вернуть. Он уверен, что доверие и порядок, нагрузка и обязанности сделают своё доброе дело. Мудро? Да! А т. Сталин знает ещё и как смычки между городом и деревней наладить. Ценно? Да! То-то. 

Т р о ц к и й - И всё же, не много ли власти в одних руках у вашего гения, т. Ленин?

Л е н и н - Мы начали: дорога открыта, пути указаны - на репрессии я невольно благословил, когда интеллигенцию, не согласную с нашей революцией - на пароход, и выслал. Несправедливо? А угнетение, неравенство - справедливо? 

С т а л и н - Я бы занялся философией жизни, если бы не попал в вихрь революции. Задачи и сложности - в наличии, а возможности выискиваются и находятся. Для новой страны нужен новый человек - это главная задача. Объединение народов не просто, но осуществимо. Сложно с татарами в Крыму: они скрытая угроза национальному вопросу. Я развяжу и этот узел, но есть и другая проблема, т. Ленин…
----------------------

С у л т а н-Г а л и е в - Я поддерживаю т. Сталина в создании им новой России вместе с другими республиками с объединяющим их всех единым языком - русским. Но я так же выступаю за единение наших мусульманских стран по принципу единой нашей веры и единым турецким языком. В мире есть империи, будет и Великий наш Туран - империя ислама!

С т а л и н - Т. Султан-Галиев, вы член Коммунистической партии страны Советов. Вы знаете, что все республики сохраняют своё вероисповедание, традиции, свою культуру и язык, а язык русский - для общего общения, для взаимопонимания. В такой семье ни одна рука не поднимется против другого, никогда больше ни одна религия не ополчится против другой, как это было, вы это знаете, в 1915 году в Турции. Задумайтесь, т. Султан-Галиев: нельзя допустить повтора. Искоренять надо вражду меж народами.

С у л т а н - Г а л и е в - Вражда вражде рознь: никакой дрессировкой ни один вид живого в природе не может стать другим.

С т а л и н - Значит, задуматься надо мне. Сожалею, уважаемый Султан-Галиев, но я вынужден буду поставить вопрос об исключении вас из нашей партии. 
-------------------

Т р о ц к и й - Нет, т. Сталин, не добьётесь вы страны одной с лже-дружбой в ней разных наций. Россия не может быть спасителем народов. Спасение мира во Всемирной революции. Ваша Закавказская федерация - явление временное. Кавказ - бесхозный. Взрыв ещё будет, и большой. А вы, в самое жерло его и попадёте. Кто останется: кто Библию начал, кто её переложил, или кто её предал? Что ж, кто кого переживёт, тот и увидит, кто был прав. 

С т а л и н - Наши взгляды не совпадают. А партия - это единомышленники, а не скопление одиночек-болтунов. Партия - крепость, вход в которую для достойных её.

Л е н и н - Уж очень грозно вы про одиночек. К ним бы потеплее, т. Сталин, и не только на основе их целесообразности.

С т а л и н - Одиночек разных много, я их и не знаю - дело с ними знаю. А тепло к делу не в словах, а в знании того, как это дело делается: чисто и чётко. А для кого это грубость, т. Ленин, пусть он сам собой и озаботится.

Л е н и н - Я читал ваше предисловие к брошюре Каутского «Движущие силы и перспективы русской революции». Согласен, ошибся Каутский, сравнив русскую революцию с французской. А как хорошо вы прошлись по Мартынову! И по Троцкому там. И ведь как уверены вы в правоте своей, а?

Т р о ц к и й - Ну да, так уверенно и по Троцкому… восторг, т. Ленин.

С т а л и н - Когда анализировал я национальный состав делегатов съезда, обратил внимание, что большевики - почти все русские, а меньшевики - большинство еврейской национальности, и…

Л е н и н - (смеётся) И тут же предложил в партии - погром? Но я-то знаю, что вы не антисемит.

С т а л и н - Нет, конечно. Но я против мирового семитизма. И я против разномыслия в нашем с вами деле. Каменев утверждает, что от народа зависит и борьба с национализмом. Народ доверчив: он идёт за тем, кто обещает вывести его из хаоса в порядок. А стоящие напротив и вне - красивые ненужности в процессе.      

Т р о ц к и й - Я понял вас, Сталин: вы - не игра в солдатиков, плохих и хороших, нет, вы - последовательная и крепкая борьба за личную власть.

С т а л и н - Таков социальный дарвинизм: всё живое в борьбе за существование, а у людей ещё и борьба за власть. Одному она, как путь к роскошной жизни для себя, а другому - как возможность нормальной жизни равно для всех людей и для всех народов. Вам, т. Ленин, Чичерин писал, что Карабах - исконно армянская местность, что татары там поселились после избиения армян. И вы, конечно, знаете, что в Сирийской пустыне Дейр-Эль-Зор было уничтожено 7 миллионов мирных армян, а Турция признала только 1.5 миллиона, а потом и вообще отказалась признавать за собой геноцид армян. И вы знаете, как несправедлив Московский договор от марта 1921 г. о дружбе и братстве на 100 лет евреев с турками против армян. А там и другой такой договор - Карский. А Англия и сегодня одобряет евреев-«большевиков»…

Т р о ц к и й - Говорю же - армянин… а вы всё - замечательный грузин…

Л е н и н - В долгу у службы, т. Сталин. Он, как и я, был в плену идей, а попал в сети обстоятельств.

---------------------------
К е м а л ь-п а ш а - Энвер, продолжи любимое дело: займись джихадом против англичан.

Э н в е р - Не два дела сразу, Кемаль-паша, - это после армян. Я сейчас тюрьмы открываю: такой народ нужен для дела первого. Акопа Мелкумова приметил, о!

А г а б е к о в - Энвер, мы с тобой агенты ЧК, но ты убийца множества моего народа, за что приговорён и в розыске по Европе: организована охота на вас обоих в отместку за 1915-ый год.

Э н в е р - Слушай, Агабеков, мы с тобой разные агенты. Ты за собой смотри, понял меня, да?
 ----------------------- 

С т а л и н - Признаюсь, т. Ленин, был удивлён я, когда узнал, что вы первым орденом Красного Знамени наградили Акопа Мелкумова. А я бы его судил военным судом за сотрудничество с басмачами.

Т р о ц к и й - Весьма наглядно: у вас с Чичериным социальный дарвинизм - шаткий союз разных народов. А у нас с Турцией - мировая революция: крепкий союз всех в мире вер и рас.

Л е н и н - Но пока, т. Троцкий, в мире эпидемия «испанки»; у т. Сталина - цель: поднять народы Востока против Антанты; а в Армении - дашнаки, и большевистскую армию надо прямо в Ереван - всё у нас не так просто, т. Троцкий; всё у нас сложно, т. Сталин. Позвольте, я оставлю вас (уходит).

Т р о ц к и й - Вы предаёте идеи Ленина. Вы выстраиваете свою собственную систему - сталинизм. А нэп Ленина…

С т а л и н - А нэп Ленина - это заигрывание с капитализмом. Позже я продумаю возможность сочетания основ социализма с нэпом. А сегодня ваша борьба со мной на уровне разбирательств меня не интересует.

Т р о ц к и й - Вот когда повсюду вспыхнет пожар всемирной революции, и в центре его окажется Россия, вы тогда….

С т а л и н - Не окажется. Россия пока остывает от своего пожара, и вопросы быта народов России для меня важнее вашего мирового пожара. У нас ещё много вопросов внутри своего государства. Это единственное, чем я озабочен.

Т р о ц к и й - И вы думаете, что сможете существовать в отрыве от других государств? И вы убеждены, что абсолютизм вашего «я» есть лучшая форма управления государством?

С т а л и н - Убеждён. Я же не привязан к Парвусу аж 1905 года с планом разрушения России и через 1915-ый год с планом уничтожения христианства аж по сегодняшний день. Да, да, всё тайное становится когда-нибудь явным. Так что при отсутствии неприятельской оппозиции мы укрепим достигнутое и устремимся к новым целям. А другие государства ещё и сами захотят сотрудничать с нами.

Т р о ц к и й – Послушайте, Сталин, вы же становитесь диктатором России. Пожалуй, я соглашусь с Каменевым, увидевшим в вас Чингизхана.

С т а л и н - Это потому, что вы не знаете Субэдея: побольше вашего Чингизхана он, из жестокого 13-ого века. Вы - в мировой революции, но почему-то властью моей озабочены. А ведь чужого единовластия боится тот, кто сам его ищет. Но у вас не получится. Почему? Да потому что вам Россия нужна для себя, с кем-то там ещё и другим, а мне она нужна для самой России. Это Бурахин у вас - «балаболка», а я, запомните, - Сталин.

Т р о ц к и й - Но у России есть Ленин. А на Сталина запроса нет. Вам бы знать, что мир однополярный. 
С т а л и н - А у меня два глаза. Кемаля рядом с вами видят: прибьёт вас к берегам Стамбула. Долго ещё мстить мне будете, знаю. Но у нашей эпохи запрос на Сталина рядом с Лениным. А диктатор России - её Армия, и для защиты жизни, а не для захвата всего чужого. Не столь сыт пока народ, зато защищён.

Т р о ц к и й - Кто поживёт, тот увидит. У вас два глаза, а у меня пять, и все в одну точку - в однополярность! Честь имею (уходит)

С т а л и н - (один) Деньги на вооружение нужны: велел выловить контру. Скольких выловили, кого расстреляли… с именем моим террор связали. Вышинский ссылает на остров смерти и в карательный день по 15 000 расстреливает. Говорю ему: «Меру знай, людоед». А он с трибуны партии народу докладывает: «Ради светлого будущего - жертвы». Я верю, мыслю и действую, и значит, живу я и иду. Иду и в конце туннеля в лучах света уже вижу: революция наша, разведёнными в стороны огненными руками, останавливает Капитализм и Коммунизм и устанавливает меж ними Социализм. 
---------------

Л у н а ч а р с к и й - Тов. Аверченко, вы в своём «Сатириконе» так весело издеваетесь над революцией: утверждаете, что все друг друга грабят так, что и нейтральной зоны не найти. Вот и велел Ленин, журнал закрыть, а вас расстрелять.

А в е р ч е н к о - Имеет право: неограниченный властитель всей России Ленин, а не вы, тов. Луначарский.

Л у н а ч а р с к и й - Не он? Уж тем более не я. Значит, ЦИК!

А в е р ч е н к о - Ну, да, Ленин только ЦИК-нет, и все головой об стол. А при царе Госдума самостоятельна была.

Л у н а ч а р с к и й - А вы думаете легко, страну перестроить, накормить, обучить, поднять на ноги?
------------- 9 ---------------   

С т а л и н - (один) Нам подошла формула марксистского социализма «От каждого по способностям, каждому по труду». В наше «догнать и перегнать» органично вошли и планы реконструкции городов, Москвы в частности. Есть обывательская философия, Серго, «чтобы всё было, но ничего за это чтобы не было». Нет, люди готовы трагическими событиями дискредитировать и государство, и меня. Власть должна быть крепкой. Если она правая, конечно.

О р д ж о н и к и з д е - Говорил же Ленин: монополия власти - тот же царизм.

С т а л и н - Тот же, да не тот: моё «я» всегда только после того, как выслушаю   противоборствующие мнения специалистов, после чего отберу единственное и приму решение.   

О р д ж о н и к и д з е - Грустно мне, Иосиф, исторический процесс вообще весь видится движением от одной утопии к другой.

С т а л и н - Не грусти, Серго, наш социализм предстанет наилучшей формой утопии.

О р д ж о н и к и д з е - Да, если ему дадут хотя бы состариться.

С т а л и н - Не дадут. Великая энергия жизни служит двум разным целям: равно родит зерно и тлю, и моль, всё поедающую. Новый путь труден и полон заблуждений. Перегибы неизбежны, злоупотребления. Исполнители во власти часто отсебятиной занимаются. Как разбег возьмут, одна сдерживающая сила - устрашение: за расхищение – конфискация; лишение свободы» расстрел. Страну создаём, а тут бесконечные доносы:   председатели, секретари, милиция, ОГПУ - все в поисках врага с принципом: арестуем, доложим, потом разберёмся. А враг и в них самих: в перестраховщиках, перегибателях. Я весь в догнать и перегнать: отсталых, малых и незаметных бьют все. Кто только ни бил Россию: ханы монгольские, беки турецкие, феодалы шведские, паны польско-литовские, бароны японские, капиталисты англо-французские - доходно было и безнаказанно. А я знаю светлую цель, веду к ней сквозь неизбежные сложности. Недруги пути ищут: кто и как уберёт меня. Пришлось диктатурой очищать пространство вокруг себя. Но и тут: одного отодвинешь, другого уберёшь, а на подходе уже третий.

О р д ж о н и к и д з е - Сильная помеха в реализации наших планов - разногласия. Много их. Надеюсь, с Лениным у тебя нет острых разногласий?

С т а л и н - Умным разногласия не помеха. У нас интенсивное сотрудничество.   В октябре буду в Кракове: Ленин пригласил на заседание ЦК по вопросу о решительном разрыве фракций в Думе. А ты на чьей стороне будешь, не на моей?

О р д ж о н и к и д з е - Хочу, чтоб ты сгладил остроту своих противоречий с Лениным. Крупская сообщила, что Свердлову поручено усилить большевистские позиции в «Правде». Кажется, решили отстранить тебя от дел.

С т а л и н - Ну да, Крупская многое решает. Ты вот посмотри, я подготовил брошюру моих статей с новой работой: «Марксизм и национальный вопрос».

О р д ж о н и к и д з е - Для России национальный вопрос чрезвычайно актуальный.

С т а л и н - Не только для России. Как только буржуазии мира надо отвести гром от себя, она сталкивает в борьбу меж собой нации. Меж тем надо признать, что нации все имеют право на самоопределение вплоть до государственного отделения.

О р д ж о н и к и д з е - Представляю, что может при этом начаться. Кажется, об этой брошюре твоей Ленин написал Горькому: «У нас один чудесный грузин засел и пишет для «Просвещения».

С т а л и н - А что может начаться? Все хотят жить своими национальными домами. Но классовая борьба требует объединения наций в централизованную страну.

О р д ж о н и к и д з е - Молодец, Иосиф, много работаешь. И главное, ничего тебе не мешает: ни общение с людьми, ни личная жизнь.

С т а л и н - Я недавно из очередной ссылки. Хочу быть там, где разыгрываются важнейшие события, но сразу не разобраться, где моё место. Пока не буду сближаться ни с какими партиями. 

О р д ж о н и к и д з е - Муранов выступил против тебя. Говорит: «В составе ЦК Сталин не желателен, но ввиду некоторых его личных качеств предлагаю пригласить его с совещательным голосом». А Каменеву твоя статья «О необходимости укрепления Советов…» понравилась, но другая - «О войне» вызвала возмущение.

С т а л и н - Конечно. Я же призываю народы мира заставить свои правительства прекратить кровавую бойню, требовать готовность к переговорам о мире.

О р д ж о н и к и д з е - Они другим возмущены: как это ты «только что из ссылки и сразу в «Правду». А я их там самих бы исключил из партии. Нет, чтобы изучать твои статьи, хотя бы и эту: «Об условиях победы русской революции». Чётко обозначил ты три условия: создать общероссийский орган революционной борьбы; создать и вооружить рабочую гвардию; созвать Учредительное собрание.

С т а л и н - Таковы цели, а задачи и акции конкретно реализуются в процессе. Муранов напечатал «Письма из далёка» Ленина, а я его «Апрельские тезисы» - это новая линия партии. Устоять сейчас на одной точке невозможно, приходится двигаться: вот право на самоопределение - хорошо, а с автономией вне государства - я не согласен. Уверен, ты со мной и в вопросах школьного образования, и религии. Мы за равноправие и всех национальных меньшинств.   

О р д ж о н и к и д з е - Однозначно. А на основе какой идеологии интегрировать полиэтнические и поли-конфессиональные общества? К тому ж, если один народ размножается быстрее другого, тогда как?

С т а л и н - Тогда обстановка сама потребует продуманных действий. Это только масса стихийно рвётся в бой.

О р д ж о н и к и д з е - А какая масса буйствует сейчас? Новое временное правительство возглавил Керенский. Ленин ушёл в подполье. «Правда» разгромлена. Идут аресты. Нестабильность власти и хаос событий ведут к диктатуре, но какой - никто не понимает, не знает. 

С т а л и н - Может, к нашей с тобой, Серго? На этапе острых конфликтов важна организованность масс. Ленин из Разлива написал, что власть надо дать не Советам, а классам. А я думаю, власть надо вернуть Советам! Выступлю от ЦК с докладом: «Советы разоружены. Вернуть власть Советам - наша задача»

О р д ж о н и к и д з е - Правительство Керенского призывает для мирового переустройства направить социализм на Запад.

С т а л и н - Но сегодня мир к этому не готов. В Германии лучший аппарат государственной власти, да, но у России сегодня - свой путь к социализму. Ленин вот и другое из Разлива пишет: «Наивно надеяться, что волна сметёт Керенского. События диктуют поставить на очередь вооружённое восстание. Большевики должны взять власть! Коренной политический вопрос - вопрос военный».

О р д ж о н и к и д з е - Согласен. А ты знаешь, что Зиновьев и Каменев предложили изъять и сжечь письма Ленина с его «радикальными взглядами».

С т а л и н - Конечно «сжечь», ведь Ленин потребовал исключить их из партии как штрейкбрехеров. Я единомышленник Ленина. Оратор я плохой, поэтому взгляды свои опубликовал в статье «Что нам нужно?». Раз служишь - трудись, как пчела: накормить, создать, построить.

О р д ж о н и к и д з е - А у служащих крыс наших забота о самом себе на первом месте. Несуны развелись: припрятать, унести. Здание будущего в процессе, а грызуны его уже подгрызают. 

С т а л и н - Я написал Ленину, что продовольственная задача переплетается с вопросом военным, и для пользы дела просил себе военные полномочия. В расстановке кадров нужен административный порядок: весь штаб саботирующего военрука велю арестовать и отправить подальше на плавучей барже-тюрьме.

О р д ж о н и к и д з е - И в этом тоже я с тобой, Иосиф. Да, послушай, как я знаю, ты сейчас проживаешь у Сергея Аллилуева?

С т а л и н - И что?

О р д ж о н и к и д з е - А то, что у него, как я знаю, очаровательная дочь Надежда, и как я понимаю, тебе не до Учредительного собрания.

С т а л и н - Слушай, друг мой Серго, много знаешь, да мало понимаешь. Меня вот, твоя личная жизнь никак не интересует. 

О р д ж о н и к и д з е - Согласен. Я о другом: заместитель мой, Пятаков - хороший специалист в тяжёлой промышленности. Зачем ты хочешь на его место мне этого Берия? Не знаешь, что ли, его характера, его политического прошлого?

С т а л и н - Политическое прошлое у нас у всех одинаковое, Серго. А Лаврентий - отличный организатор. Работает быстро, весело и с умом в любом деле.

О р д ж о н и к и д з е - Вот именно, в любом. Представить тебе список арестованных только за один день вчера? Смотри, Иосиф, не пожалеть бы: ты мудро-хитёр, а он подло-хитёр. 

С т а л и н - А ты, Серго, умён, но совсем не хитёр. Берия - не на место Пятакова, а на место твоё. Тебе предложить хочу новый фронт работ. А Пятаков… вот, Ежов представил мне показания на него.

О р д ж о н и к и з д е - Показания на Пятакова? Понял я. Смотри, Иосиф, завтра же Берия велит Ежову выдать ему показания на тебя самого.

С т а л и н - Понял и я, Серго: конфликтует, разлагается старая наша гвардия большевиков. Надо тебе с ним примириться.

О р д ж о н и к и д з е - Легче умереть.

С т а л и н - Смерти не боишься?

О р д ж о н и к и д з е – Берия, что ли? Согласен, он и есть сама смерть. Иосиф, не только противники твои, но и союзники твои или уничтожены, или томятся в лагерях. Или ты действительно мало что знаешь? Тебе самому от террора такого не страшно?

С т а л и н - Не преувеличивай, Серго, не надо. Ты же знаешь, Лаврентий - левая рука моя, то есть, работает, как моя правая. Молотов, Берия, Каганович и ты, друг мой. Не знаешь разве, не будет меня, не будет и страны нашей. Иди, друг мой, дел у тебя много. До утра завтра. (Орджоникидзе выходит, через время… выстрел. Сталин идёт к выходу, но - входит Берия) Что за выстрел там, Лаврентий?

Б е р и я - (делает вид, что и не слышал, и разворачивает газету) Вот «… для миллионов людей Сталин - мифический полубог. Все с трепетом повторяют его имя, верят, что он один может спасти Советское государство от распада из-за внешних и внутренних врагов. Все экономические, военные, культурные, научные и политические успехи народ связывает с именем товарища Сталина» (жестом останавливает Сталина, мол, погоди, вот ещё) «Религиозное восхваление Сталина деформирует сознание людей, парализует их мышление, он только поднимет руку - уже кричат «Слава великому Сталину». Он только скажет «…как великий Ленин», и зал 10 минут хлопает в ладоши, пока великий вождь наливает воду в стакан из бутылки и медленно её отпивает. А слова т. Сталина «Жить стало лучше, жить стало веселей», превратились в плакатный лозунг, вывешиваемый повсюду». Я согласен, Иосиф, жить стало веселее. 

С т а л и н - Дело придумали, Лаврентий: Калинин и ты - образ вождя создаёте, культ личности его. Для чего, да чтобы самим же потом его и развенчивать. Все аксессуары культа личности в ваших руках: цензура, поиск врага, устрашение, доносы, зачистки разные. Может, осторожнее уже на повороте, Лаврентий?

Б е р и я - Да, донесений мне разных - подряд, вот: «При изъятии троцкистско-зиновьевской литературы из библиотек… расхищение библиотечных фондов». И мой приказ: «…контрреволюционную литературу изымать в соответствии с прилагаемым списком». Вот ещё: «НКВД - переродившаяся организация безыдейных, разложившихся, но хорошо обеспеченных чиновников, которые в погоне за наградами и тёплым местом творят много гнусных дел. Гибель миллионов в ГУЛ-аге - Главном Управлении Лагерей НКВД… кто, какие, откуда - статистика…» - это Бухарин. Будто сам не знает, что это смерть одного для родных его трагедия, а гибель миллионов - статистика. Вот и такое: «Тов. Сталин не знает о всех творящихся беззакониях. Кто-то специально сеет страх в стране. Существует теория заговора. И святая правда выглядит страшной ложью. Надо, чтобы кто-нибудь рассказал обо всём дорогому т. Сталину». И кто «теорию заговора» придумал? Бухарин.

С т а л и н -  Что-то ты то туда, то сюда, да всё не оттуда и не туда. Успокойся, Лаврентий. У меня на тебя другие виды: нам страну подымать надо.   

Б е р и я - Я готов. Обучен ориентироваться в любой сложной обстановке: как-никак, а в ЧК - с 22-ого года. Грузию я как обустроил, а! Вся она - зона труда и отдыха! Тбилиси - образцовый город: школы, институты, искусство, спорт, пионерские лагеря, дома отдыха, курорты! А в Гаграх у меня - сам т. Сталин отдыхает! Так что, подымать - дело привычное! Мы всё Закавказье поднимем: в Азербайджане - нефть! Я и хлопок там  уже выращиваю! В Армении - энергетику развернул, и стройматериалы оттуда во все наши республики пошли. И аресты по Союзу я на убыль спустил. Убрал «тройки» Ежова и пытки запретил. Рокосовского, Горбатова и 800 000 из разных лагерей я вернул. Очень уж доносы популярны среди интеллигенции. Иосиф, знаешь, а ведь народы не друг для друга, а друг против друга. Так и люди меж собой. Я и сам тебе донёс: «Молотов больше заседает, чем танки создаёт», чтоб просить мне перепоручить эвакуацию заводов и оборонную промышленность, и чтоб валенки были рабочим!

С т а л и н - Ты, Лаврентий, дело знаешь, работать любишь и умеешь. Говоришь, люди не друг для друга? А я тебе доверял и доверяю. Народы, говоришь, не друг для друга? А для чего мы прошли сквозь жестоко ужасные годы, через революцию, убийство семьи царской, войну, разорение, тиф, оспу, туберкулёз, вши, гражданскую, красный и все-всякий террор, разграбление страны, голод, холод, беспризорность, бандитизм, репрессии и злоупотребления повсюду? Я свой путь знал. А ты… Лаврентий, ты шёл ко мне, что за выстрел был там?

Б е р и я - (делает вид, что не понимает вопроса и продолжает) Так и я, как ты, Иосиф. Ничего личного, себе, семье, детям, всё - всем в Стране! Рывок! Порыв и прорыв! Нет голоду голодных, нет сытости сытых! Страна становится индустриальной державой, с сильной армией. Народы объединились, границ государственных нет, политические только, страна одна - общая! Жестокость? Ну, да, но лишь как инструмент, иначе как? Как…

С т а л и н - (устало) Угомонись, Лаврентий. Поди разузнай, что там такое было. С утра с Серго вместе приходите - дело важное есть. 
          ------------------- 10 -----------------

С т а л и н - (входит, садится на диван) Что, опять болит голова? Устал я что-то, Надя.

Н а д я - (сидит напротив на вертящемся стуле, перед комодом, расставленными пальцами левой ладони постукивает по виску, правой рукой нервно приоткрывает-закрывает ящик комода) Знать бы, от чего. Там весел был, заигрывал с каждой красивой. А я постарела, да? со мной можно уже и на «эй»?

С т а л и н - Не «эй», а кивок: «эээй». Раньше ты угадывала смысл моего такого призыва тебя ко вниманию.

Н а д я - Раньше… раньше глаза твои смотрели на меня… а не на Полину.

С т а л и н - Раньше и ты не смотрела на меня то одним, то другим глазом, - руку убери.

Н а д я - Голова болит невыносимо. Шутки грубые твои невыносимы.

С т а л и н - А гнусные сплетни о нашей семье выносимы? 

Н а д я - А перессуды мне о тайной жизни мужа моего? О тайной жизни верхушки власти твоей? Этот аморальный карлик Ежов кровавый арестовывает, пытает, насилует, расстреливает - это выносимо, это так надо? Кому? Советской элите? Этому «всесоюзному старосте», старому бабнику Калинину? Жена не выдержала, сбежала от него.   

С т а л и н - А у меня жена внимательная и ласковая... была. Любовь была, семья.

Н а д я - До работы была. А я как при Ленине начала, так и до сих пор работаю. Ты Ленину, как Богу, верил. А он испугался властолюбия в тебе и предпочёл Троцкого. 

С т а л и н - Сожалеешь? Мать твоя тоже сожалела.   

Н а д я - Мать моя любила тебя, (рука механически из глубины ящика достаёт пистолет, зритель видит его, напряжённо вытянув спину, она опускает его) но очень не советовала идти замуж за тебя: женолюб ты, говорила.

С т а л и н - Верно говорила, женолюб, мужчина же я. Тебя полюбил. Думал, нежность твоя тылом мне верным будет. Мужчина борец, Надя, ему тыл нужен. Ты же видишь, я, как мифический конь впрягся вывезти нечто мощнее себя: Русь славянскую в новом содружестве её с другими народами. Мы же с тобой новую силу в мире создаём - Союз Советских Социалистических Республик! Я сказал, кадры решают всё, и уже подобрал и расставил партийных специалистов: 4500 назначений сделал: мощная команда для рывка вперёд. Мир потом поймёт, что это лучший строй, потом, когда мы его уже создадим! Поддержи же меня. Команда большая, а надёжных у меня только: ты, Киров, Власик и Поскрёбышев. Похвали же меня, жена моя, тыл мой, опора моя. Ты же видишь, Атлантиду свою я создаю. А вокруг мало читающих Платона, Хайама, Рабле. Нет? Качаешь головой? Не веришь?

Н а д я - Уже не верю. У твоих назначенцев начнётся межсобойная «драчка», как любил говорить т. Ленин. Знаю, ты одержим своим предназначением, но ты один не уследишь за всеми. (Перебирает глазами книги Сталина на полке) «Манифест Коммунистической партии», «Капитал» Маркса, Гоббс, «Левиафан», Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства», Фейербах «Сущность христианства», Шеллинг «Философ во Христе», Шиллер, Лермонтов, Маяковский… боже мой, а я так часто думаю, устал ты, спишь.

С т а л и н – Хотелось уловить нотку нежности в голосе… Счастливым был Маркс: у него Женни была любящая и заботливая и друг был - единомышленник и помощник, Энгельс. Нино у Берия, Полина у Молотова, Клементина у Черчилля, говорят, судьбу страны спасает, любовью своей усмиряя вспыльчивость его. Говорил тебе, оставь работу, хозяйством займись, детей сама воспитывай. Чтоб мне не на свидания с ними, кто из них где, а в семье. К кому я сейчас пришёл: к жене, матери детей моих, или к женщине… недовольной мной, очарованной другими… больной.

Н а д я - Я была очарована тобой, когда ты был заботливый, предупредительный, шутливый. Потом перестала тебя понимать: всё реже ты тот внимательный и весёлый, всё больше замкнутый, молчаливый, безразличный к детям, ко мне. А больной меня кто сделал? Десять абортов страшных от кого?
С т а л и н - Роди, просил я тебя. Но ты свободы хотела. Прислуга у тебя, няни, воспитатели.

Н а д я - А у тебя дачи, штат, персонал, охрана, любовница.

С т а л и н - Не любовница, нет, две жены у меня: Страна и Надя моя.

Н а д я - Это я что ли? Так в кино и в театр с женой вместе ходят, и за столами разными рядом сидят.

С т а л и н - Вот жена Молотов, Полина, с ним рядом всегда. А ты с некоторых пор почему-то не со мною рядом, а всегда с нею.

Н а д я - Полина Жемчужина! Она и фамилии своей соответствует. Красивая. Ты с неё и глаз не сводишь.

С т а л и н - Красота её в её уме: хозяйственная, сильная, первая женщина-нарком: лёгкую промышленность в стране подняла. Подруга твоя, советчица: ты и ухо своё, русское, не отворотишь от речи тебе её еврейской.

Н а д я - Еврейской? Да, она еврейка. Я даже не знаю, русская ли я, грузин ли ты, а она еврейка, да, и что?

С т а л и н - И хорошо, если бы не одно но: она во главе еврейского комитета в контактах с мудрой Голда Мейер. На встрече с ней у нас она на идише ей сказала, что «хорошо ей будет только тогда, когда Израилю будет хорошо». Полина советский человек, а с Голда Мейер голосует в ООН за создание Израиля, и сама хочет туда. У нас она, значит, вроде как практику проходит.

Н а д я - А тебе об этом, конечно же, сразу донёс Берия. Он обвинит её в сионизме и в шпионаже: она же и в синагоге с Голда Мейер была, и военному атташе Израиля помощь обещала. Они и в гостях у Молотова были, и на похоронах Михоэлса присутствовали. Объявит её «врагом народа» за поддержку сионистов в нашей стране, ещё и Молотова потребует убрать, как мужа «врага народа». Он и меня потребует сослать, как подругу «врага народа», а ты… Сам ты из ссылок бежал: то были царские ссылки. В твоих - не до побега: умирают сразу. Почти все жёны твоих соратников в ссылке. Может, и меня сошлешь, с тебя станется.

С т а л и н - Голда Мейер - великая женщина для своей страны. И ты если бы ухо своё не Полине подставляла, а ко мне прислушивалась, не говорила бы так со мной. Муж Полины понимает, что доверие партии ему дороже, переживает: не удержал жену от неосторожных шагов. А моя жена не хочет понимать своего мужа, не заботит её обвинение на завтра в «неразборчивости отношений с членами Израиля». Вижу, многое знаешь ты, Надя, а не знаешь, что готовлюсь я к дипломатическому разрыву с Израилем. Впереди война, а Израиль опора Америки. И все антисоветские взгляды…

Н а д я - … знаю, их ты не прощаешь ни мне, ни сыну, ни дочке. Все боятся тебя.  Так есть над чем подумать и тебе, мужу моему, с таким на весь мир одним-единственным именем. Но не всегда же ты Сталиным будешь, Иосиф, это сегодня ты - всё, диктатор, а завтра - ничто, и тогда не грубый.

С т а л и н - Так и слышу голос Полины. Грубый я, а ты ласковая… с ним, с Бухариным: он интеллигентный, сентиментальное кино любит.

Н а д я - Кино и ты любишь: по сто раз «Ивана Грозного» или «Дни Турбиных»  смотришь.

С т а л и н - Дааа… одинок я. Внутрипартийная борьба «старых» и «новых» сил немало забирает. Диктатура нужна была для возможности создать СССР, а теперь - чтоб сохранить его. Мало - создать, суметь сохранить - важно.

Н а д я - Миллионы жертв. Академики, поэты в ссылках. Страх сковывает похлеще мороза. Все для тебя винтики и болтики, один ты - гаечный ключ.

С т а л и н - Так ведь без винтиков да болтиков ничего не построить, а без гаечного ключа их ни закрутить, ни прикрутить - все нужны и всё нужно.

Н а д я - У людей то отбирают бога, то возвращают. А нужен кто-то, на кого молиться. У нас молятся на тебя. Евреи - на Голду Мейр, умные они, потому немцы их боятся, а русских не любят, и армян не любят.

С т а л и н - И меня, совсем как ты, не любят. Потому и воевать хотят. А я один и мне нужен другой, кто со мной. Ты не со мной? Иди ко мне, Надя.

Н а д я - Ты стал другой. Даже гороскоп можно изменить, но не себя. Сын ждёт-не дождётся встречи с тобой. А вокруг тебя одни холуи, как будто ты и сам плебей. 

С т а л и н - Оо-о, ваше благородие? Эээй, Надя? Устал я, спать пойду (встаёт уйти, медлит, слыша её) 

Н а д я - Не «эй» я тебе. Ты занят постоянно, а я болею постоянно (направляет на него пистолет) Что Яков с собой не смог, я с тобой смогу, эй…

С т а л и н - (оборачивается, видит и качает головой) Ну и дура ты (махнув рукой, уходит)   
            (В медленном затемнении, подняв голову с закрытыми глазами, постукивая по лбу пистолетом, опускается Надя на пол… в темноте звучит глухой выстрел)
----------------------

С т а л и н - (один, после паузы) Не поняла, не поддержала, не выдержала, ушла,   оставила. Глупая моя, тридцать всего вот исполнилось, только бы всё начинать. Как же виноват я: держать при себе тебя надо было. Но ты свободы хотела, работать, подруг, общества. Меня не слышала: Жемчугу не нашей породы меня предпочла. Виноват я: тыл себе иметь я хотел, а тылом тебе не стал. Пока семью большую для всех выстраивал, свою небольшую для себя - прозевал. Предала ты меня, Надя, исковеркала мне жизнь. Нет, прости, не ты, я сломал нашу с тобой жизнь: удивился поступку с пистолетом, но подумал, сына игрушка. Боевой-то у тебя зачем? И откуда? И почему же не мне в спину, как тебя научили? Пожалела? Прости, моя глупая, без вины, но виноват я, виноват. Два лица у всего, два лица и у моей судьбы.

ЧАСТЬ  ВТОРАЯ
       -------------  1  -------------
С т а л и н - (один) Поспешил т. Ленин: с троцкистами перекроил географию будущей страны нашей: нехороший договор заключил с Турцией.   

Б е р и я - Разных рас осело много в Азербайджане: греки, армяне, болгары, татары, евреи. В Баку усились «межсобойные драчки». Думаю, вместо Кирова надо туда Багирова, он быстро порядок наведёт. В мусаватистской разведке служил: разбивал дашнаков Армении. Он, как я, справится и с новой нагрузкой: управление, контроль, право, гласность, справедливость, экономика, промышленность, земледелие, ремёсла, рабочие, учёные, интеллигенция… 

С т а л и н - …мифология, философия, образование, искусство, диалектика, мистика, религии, национальности, политика: оппортунисты, анархисты, левые, правые - и всё ничто в теории, в сравнении с практикой жизни, где человеку разумному без всего без того не обойтись. У нас вот Петр Капица разрабатывает жидкий кислород для взрывчатки.

Б е р и я - Капица? Но он не хочет вступать в Коммунистическую партию.

С т а л и н - А занят он чем? Развитием советской науки? Значит, он без партии проживет, а вот партия без него многое потеряет. «Философ на троне» - хотел бы я посмотреть на него сейчас, на моём месте. Абсолютной правоты нет, Лаврентий, потому я ищу и нахожу нужную: выслушиваю учёных, профессионалов, талантливых специалистов. Но после принятия решения нужного, пререканий не принимаю. Вот для Петра Капицы надо открыть Институт физических проблем для военных нужд. И лично под твоим контролем - Комитет по созданию атомного оружия. Приступай, Лаврентий!  (после паузы) Через месяц возглавишь Закавказскую федерацию - второй центр партии. Ты там, не стань соучастником непонятных дел - поосторожнее будь с Багировым.

Б е р и я - Думаю, большая чистка предстоит, т. Сталин, засиделись кадры некоторые, партийные. В Армении так с самого Ханджяна начать придётся.

С т а л и н - А в Грузии?

Б е р и я - Придётся исключить из партии Енукидзе, Мдивани, Орджоникидзе, Окуджава, Картве…

С т а л и н - Остановись. Ещё не приступил, а нога на старте разбега. Может, и рапорт уже готов «Об ошибках при исключении коммунистов из партии»? Не далеко идёшь, Лаврентий?

Б е р и я - Я далеко вижу. А вот Ежов далёко идёт: он со своей бандой, говорят, даже на меня, толстое досье уже имеет.

С т а л и н - Говорят, докладывают… банда же тебе твоя доносит.

Б е р и я - Никак нет, то есть, никак да, то есть, банды нет. Герои погибают, а генпрокурор Вышинский жить хочет. Он всё о человеке в условиях «превратностей страха» знает. Команда есть, мы же соавторы по СССР. Вот он и знает многое, почти всё.

С т а л и н - Не больше твоего, Лаврентий.

Б е р и я - Куда мне, это его книги - учебники по проблемам уголовного права. В его «Теории судебных доказательств в советском праве» главный вывод: «Признание обвиняемого на процессе имеет силу доказательства». Я думал, он сам придумал. Оказывается, изъял из времён средневековой инквизиции. А народ любит его. Какие письма пишут ему: (зачитывает) «… все честные люди всего мира ждут вашего справедливого приговора: изменников и шпионов, продавших врагу нашу Родину, расстрелять, как псов поганых! Раздавите проклятую гадину!»

С т а л и н - Говоришь, в Азербайджане силён будет союз двух Б - Берия и Багиров?

Б е р и я - Да, Багирова люблю. Щедрый народ - мусульмане.

С т а л и н - Нефть любишь, Лаврентий? Поменять местами если, Армению с Азербайджаном, армян полюбишь. Нет? А мы с тобой разве не интернационалисты? Сервантеса в плену, знаешь, мусульмане держали. Монахи-тринитарии выкупили его - миру Дон-Кихота спасли! А в Илион, грекам на помощь, армяне пришли. Среди них был Тигран, который в заложники попал. Он Гомером назвался и «Илиаду» написал. Я об этом у Лукиана прочитал: о встрече его с Тигран-Гомером, вовсе и не слепым. Мы с тобой, Лаврентий, совершенный строй хотим выстроить. Монархия - плохо, демократия - пшик, коммунизм - не знаю, а вот социализм, где народы братья, и религии разные тому не помеха, построим, Лаврентий?!

Б е р и я - Куда ж денемся, построим: у Багирова нефти на всех хватит! Верно говорит Орджоникидзе: демократия - не строй, а счастливый инструмент. Мы чекисты: некогда даже газету прочесть, но мы взялись идти, вот и идём. А вокруг враги. А я в ГПУ постоянно: вскрыть недочёты, навести порядок. Спасибо, т. Сталин, умеете вы во мне оценить хорошего хозяйственника. С 1931-ого я Первый секретарь Грузии, потом и всего Закавказья. Всех и всем своим радует Грузия: образование, культура, искусство, курорты, пионерлагеря, сады, вино, чай, животноводство, заводы, одежда, обувь. А в Азербайджане: новые нефтепромыслы прямо на Каспии! И хлопководство! В Армении - химическая промышленность, наука, энергетика, стройматериалы: камня там много, и драгоценного тоже! В 41-ом в Госкомобороны я курировал военную промышленность: заводы эвакуировал, производство налаживал. У Молотова с танками не получалось: заседал он слишком много; от Кагановича пути сообщения и мосты железнодорожные - мне, всё мне! Потом вижу: спискам врагов у Ежова нет конца: говорит, «Хозяин обеспокоен, что врагов много». Докладываю вам: притормозить его надо: обнаглел от вседозволенности: излишние репрессии. А лучше сменить его… насилует жертву свою, женщину или мужчину, и сам же расстреливает. Ягоду вместо него предлагаю.

С т а л и н - Любишь себя, вижу, ценишь. Люди работают на износ, а Ежовы нас позорят. У Европы страх перед Россией: однопартийная система - диктаторская, говорят. Их мир во власти диктатуры денег. А Россия во власти взаимодействия народов: у такого содружества возможности большие.

Б е р и я - Интеллигенция уж очень беспокойная: доносов много пишет. Хорошо к концу 1938-ого удалось мне свести на убыль аресты; и чтоб только по суду; и без «Троек»; и без пыток, и с пересмотром дел и реабилитацией.

С т а л и н - Генералов реабилитируй. Из шарашки, этого особого Техбюро, Туполева мне вызволи. Доверяю тебе полностью, Лаврентий, подпишу, не глядя, твои мне представления. 

Б е р и я - С Булгаковым как быть: пишет, «уважаю силу власти, но или отпустите за границу, или дайте работать».

С т а л и н - Ответь, что я уважаю силу таланта, Булгакова в том числе. И пусть работает т. Булгаков. А Багиров, Лаврентий, послушай, пусть он местное население по национальности назовёт азербайджанцами. И скажи другу своему, что помню я не только 1905-ый год в Баку, но знаю и про 1915-ый в Западной Армении, и 1918-ый в Карсе и в Баку, и 1919-ый в Агулисе и в Киликии, и 1920-ый в Нагорном Карабахе - Арцахе и Шуши. Ты же знаешь, Армения вступила в СССР с Арцахом и Нахичеваном. «Правда» написала об этом. Пусть это учтёт тов. Багиров. Мы же новое идеальное государство создаём, Лаврентий. Платон с Сократом о том мечтали, Аристотель и Цицерон, «философ на троне» Марк Аврелий и Перикл! Ещё до Маркса-Энгельса и Ленина.

Б е р и я - Философ ты, Иосиф. Даже имя библейское. А у Багирова присказка знаешь какая: в каждом лесу свои шакалы. Так вот исподтишка Турция Кемаля уже переписала армянские границы в свою пользу. Знаешь, сколько даровых приобретений?

С т а л и н - Знаю. Ещё вернёмся к этому: армянская интеллигенция ждёт нашего решения. Не успеем если, это будет основанием для больших ссор в будущем, а армяне - народ христианский: за себя постоять не умеют.

----------- 2 ------------   

С т а л и н - (один) Ни жены, ни друга: Надя. Киров, вот и Дзержинский. А говорят, революционные боги бессмертны. Знамя ленинской гвардии умер. Отдыха не знал, горел во имя будущего страны и сгорел. У земли - землетрясения, а у людей - социотрясения: из гражданской - в индустриализацию, коллективизацию, в борьбу с беспризорностью; в большой спорт, советский; в приграничную службу - охрану и безопасность страны, и во всём многом другом - он, ФЭД. И всё у него со 100% успехом. Большая утрата. И снова нагнетание террора. Проклятая каста - эта номенклатура: всё под себя, всё для себя. Я подумывал, как бы подвинтить рычаги любителей силы, но тут… смерть за смертью. За власть борьба бесконечная - «большие московские процессы». Тут и самая гениальная мысль потеряет свою действенность. Велик был диапазон деятельности Дзержинского. Думаю, сложно Меджинскому на его месте.

Б у х а р и н - Не просто. И подумать страшно: это сколько же шпионов в одной стране: не успеть убрать одних «врагов народа», как появляются другие. А ведь на Лубянке долго не засиживаются. И не видать даже, где он, «безусловно наш человек» - в «Черной тетради» Дзержинского на всех членов партии компроматы убойной силы. 

С т а л и н - Выходит, и боги не просто так умирают: недругов много было у него, тайных и открытых. Блюнкина я приметил: разведчик, языков много знает. Хотел приблизить его, а он - мало, что секретарь Троцкого, ещё и гордится им: «Он еврейскую мистику изучает!». А другой идеал его - Дзержинский с «Чёрной тетрадью»: «От и до - всю тетрадь наизусть знаю», - говорит. Вот так, два шефа, значит, у него, два таких идеала, а сам - болтун. Главного чекиста страны мы потеряли. Он горел делом своим и сгорел на посту.   

Б у х а р и н - Подожгли, думаю. Сильный репрессивный аппарат - это же чересчур много власти. Многих в страхе держала его «Чёрная тетрадь» с именами для «тайной ликвидации». В войне пощады нет: кто первым кому голову проломит, тот и выиграл. Меня избегать стал, как с Троцким сблизился. Я ведь тоже сначала бегал к Троцкому: происхождение твоё в тебе, Иосиф, признаюсь, не любили мы. Зиновий и Каменев предложили тебе союз против Троцкого. Ты отверг. Так они сразу к Троцкому - против тебя. А тот и против Кирова: «Человек Сталина он, серая личность», - говорит.

С т а л и н - В интеллигентах у нас лишь Троцкий да ты, Бухарин. Зиновьев и Каменев показали, что вы решили устранить меня, а на Кирова только покушение устроить, чтоб и его против меня ополчить. 
Б у х а р и н - Ошибался я, Иосиф, прости. Я люблю тебя. Помнишь, в Вене, когда мы познакомились, я предложил тебе союз против Троцкого, я сказал…
С т а л и н - Помню. Память у меня на всё и на всех крепкая. Слово, знаешь, из звуков, а звук - сотрясение воздуха. Так воздух не знает покоя: сотрясается разными Троцкими. 

Б у х а р и н - Да, да, ты тогда увлечён был дискуссией Ленина с Богдановым.

С т а л и н - Философская дискуссия с Богдановым была бурей в стакане воды.    Прослеживать путь от теории к практике - потеря времени. Привлекает практика: не объяснять мир, но изменить его! А дуалистическая конструкция противоборствующих сторон - силы, исключающие друг друга. Привлекательно учение Маркса о классовой борьбе.

Б у х а р и н - А ты же останавливаешь борьбу: предлагаешь народам братство, перемешиваешь их, думаешь, из прошлого своего через твоё настоящее они в общее будущее светлее смотреть станут? Оптимист ты, Иосиф.

С т а л и н - Оптимист я, пока сам у руля своего дела. Стоит передоверить - тут и пессимистом становлюсь.

Б у х а р и н - Небось, заповеди христианства поддерживают. Не позабыл ещё?

С т а л и н - Заповеди религии хороши для жизни частной. У государства, в его оборонной, экономической и геополитике заповеди другие: Здесь нет «не убий», здесь вечная борьба противоположностей, как и в самой природе. В большой политике редко, когда каждый первый не Герион: чудовище обмана из 7-ого круга Ада: голова человека, тело змеи с хвостом скорпиона. Он знает, что истина его - ложь, и учит хитро обходиться с этим.

Б у х а р и н - Я знаю цену себе, Иосиф, но признаюсь, вижу пред собой фигуру значительную: своим делам условия ты создаёшь сам. Думаешь, потомки оценят?

С т а л и н - Желающих упростить личность и в её времени немало, а уж тем более потом. Сложнее возвратиться и понять. Лжи будет много. Нескоро новые поколения пожелают узнать правду о нас: как было и почему именно так было. Так ты думаешь, Меджинский - человек дела?

Б у х а р и н - Безусловно наш человек.

С т а л и н - Наш человек. Молотов наш человек. И Берия. Все и всё у него под контролем в ЧК. И ты, Бухарин. Мне жаль, что мы с тобой перестали понимать друг друга. Помнится, ты в Париж хотел. Так поезжай-ка ты, друг не мой, в Париж.

-----------   3   ---------

С т а л и н - (один) Когда мы обсуждали состояние нашей армии, я вместо деликатно осторожного Шапошникова начальником Генштаба увидел Жукова. Но он полагал, что Вермахт не станет воевать на два фронта. Что ж, Гитлер прервал пакт о ненападении, он начал первым. Так мы первыми закончим. 

Ж у к о в - Тов. Сталин, Вермахт начал с Украины: бандеровцы и антирусские элементы там крепко повязаны с нацистами. Обстановка на Западном направлении… наши войска дерутся в окружении… все пути на Москву открыты… Враг в 10 км от Москвы и действует одновременно в двух направлениях: главный удар направлен на Москву, удар послабее - на Украину. Пока мы подтягиваем наши Армии к границам, жду приказа, тов. Сталин, открыть водохранилище: сбросить воды и потопить врага.

С т а л и н - Хорошо. Сразу два первых сюрприза получит немец: потоп под Москвой и Парад.

Ж у к о в - Парад, тов. Сталин?

С т а л и н - Да, т. Жуков, военный Парад перед отправкой войск: пусть немец услышит русское «Ура!». А нам - срочно перевооружить себя из оборонного состояния в наступательное. Стратегия вся - за Генштабом и за мной, но вся тактика боёв - за вами, т. генерал. За тыл я спокоен: его жёстко и жестоко, но удержит Берия. За вами, т. Жуков, сила простого народа, сила движения к победе над так называемо непобедимой армией Гитлера. Война - пожиратель: на алтарь победы миллионы советских людей полягут. Но наша война - справедливая. И тот, кто первым водрузит Красный флаг над Берлином, тот и будет командовать Парадом Победы. Так что, вперёд, генерал Жуков - от Парада на врага до Парада победы над ним маршала Жукова! Принимайте командование, генерал.

Ж у к о в - Есть принять командование!
------------------

С т а л и н - (один) Троцкий ещё в 18-ом открыто говорил, что в случае войны с Гитлером поддастся ему сразу и Украину отдаст. Вот недобитые в 37-ом троцкисты и решили, что 22 июня 1941-ого пробил их счастливый час. Под носом Берии заговор генералов? Фальсификация мобилизационного плана СССР? Павлов? И не в одиночку же? Мерецкий? Прямую дорогу открыли на Москву в первый же день. Адмирал Кузнецов снял с самолётов всё вооружение и боеприпасы, сдал на склад. Выходит, не будь в 37-ом «военного дела», сейчас к народу обращался бы уже не я, а Гитлер. С 25 года видел я, как коллективные силы мира толкали Германию на Восток. В 37-ом знал, что Германию готовят против России. А мне зачем мир, в которой нет России? Уговаривали, хитрецы: союзниками мне будут, если я нападу на Германию. И турки зубами щёлкали, и японцы. А я затягивал процесс урегулирования, с силами собраться чтоб для победы в обороне. Великая цель - защита, ей и энергия великая нужна. Майский поздно сообщил мне, что США к 41-ому уже знали о заговоре у нас генералов.

Б е р и я - Армянская апостольская церковь возбуждает вопрос о возвращении Карской области. Время нашли - 44-ый год, война.

С т а л и н - Победа скоро. Думаю, поддержать надо.

Б е р и я - Так заинтересован, будто сам и не грузин.

С т а л и н - Не решим мы сейчас, справедливость пострадает. Взрыв будет потом. Когда из Крыма армян выселяли за пропаганду независимости Армении, ошиблись мы: решать надо было тогда вопрос армянский.

Б е р и я - Потом, когда и для этого время придёт.

С т а л и н - Время уходит быстрее, чем приходит. Вот послушал бы я сейчас 28-ой концерт Моцарта, но...

----------- 4 -----------

С т а л и н - (один) Помню в Ялте в 1945-ом с руководителями союзных держав обсуждали вопрос о послевоенном статусе Германии и о создании ООН, о контурах обустройства Европы: раздел её на зоны влияния.   

Т р у м э н - Я должен проинформировать вас, господин Сталин: Соединённые Штаты имеют уже новое оружие огромной разрушительной силы - атомную бомбу.

Ч е р ч и л л ь - Предвижу ответ: Сталин точно знает, чего хочет, и в переговорах партнёр он жёсткий. И речью образованного обвораживает, и знает, кому что надо: массе или переговорщику. Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив и здоров: только Сталин моет спасти мир. 

С т а л и н - Что такое был бы я без подвига советского народа: от пограничника до подростка в тылу за токарным станком. А информации об атомной бомбе, г-н Трумэн,  нами скоро будет дан аналогичный ответ. Думаю, сразу же после укрепления наших позиций на дальнем Востоке. Уверяю вас.

Т р у м э н - Мы готовы экономически поддержать вашу страну, если вы снова не вернётесь к внутренней жизни в форме «осаждённой крепости», что может привести к нежелательной конфронтации в духе «холодной войны».

С т а л и н - Я не задержу с ответом: представлю вам нашу новую линию во внешней политике.

Т р у м э н - Поскольку Советский Союз представляется инициатором возможных коммунистических мировых переворотов, мы представим вам «доктрину Трумэна», наш «план Маршалла», программу по защите «свободного мира», по восстановлению и развитию европейских стран.    

С т а л и н - Но я откажусь от участия в «плане Маршалла», как от средства борьбы с коммунизмом. Думаю, руководители восточноевропейских стран, на территории которых находятся советские войска, ко мне присоединятся. Теперь другая сторона вопроса, я считаю, что в политике чувства ненависти и возмездия - плохие советчики. Да, мы хотим отвести от Германии её бывших сообщников. Румыния, Венгрия, Польша, Чехословакия, Финляндия, Болгария причинили нам много ущерба и обид. Однако, мстить им, значит продолжать войну, а она закончена. Пора перейти к политике облегчения их положения: речь об изменении общественного строя этих стран. Мы, побеседуем с их руководителями. Конечно, с теми, которые и сами предполагают определять специфику своего продвижения к социализму.

Ч е р ч и л л ь - Вот на основании последнего тезиса вашего, тов. Сталин,  думаю, «холодная война» станет реальной действительностью. Могу даже предсказать первое политическое поражение ваше: от Югославии, от Тито.

С т а л и н - Что ж, изменений в мире произойдёт много. Скажем, атомная бомба появится в СССР, а Китай провозгласит себя народной республикой. Во всяком случае, мы все поймём бессмысленность «холодной войны» и примем возможность мирного сосуществования. Страны и их народы должны научиться жить своими домами, но дружить взаимными интересами, не вредя друг другу. Это тот самый принцип, который заложен в союзе разных республик единой страны Советов.

Ч е р ч и л л ь - Судя по тому, что вы сотворили из России деревянной, охотно поверю, что завтра вы объявите и о своей атомной бомбе, но мирное сосуществование между двумя очень разными «Ка и Ко»: Капитализмом и Коммунизмом, нет, это невозможно.

С т а л и н - При обоюдном желании сотрудничать, при готовности исполнять взятые на себя обязательства, при соблюдении принципов равенства и невмешательства во внутренние дела друг друга, вполне возможно. Тем более, что достоинство капитализма - неравное распределение благ жизни.

Ч е р ч и л л ь - А достоинство социализма - равное распределение бедности. Мир лжив, и чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё верят. В 1917-ом либералы у вас кричали: «Лучше немцы, чем Романовы», и повели к развалу великую российскую империю. Если мир сейчас разделится на два лагеря: демократический с СССР и антидемократический с США, то сладко не будет никому. Думаю, в большей степени вам: я уже предвижу у вас позиционные битвы меж «старыми» и «новыми» именами. А в безжалостной битве уже не за Ленинское, а за Сталинское наследство я даже вижу того, кто послушно идёт за вами, но тихо и незаметно он уже наступает вам на пятки.

С т а л и н - Не думаю, что вам, господин Черчилль, столь опытному политику, нужна особая прозорливость, чтоб так же блестяще предугадать ход событий и в своей стране, и в целом мире. Но меня пока вдохновляет доверие ко мне нашего народа, когда пишут мне: «Сталин всё выяснит и всё исправит». Не думаю, что вы, «вероятный наш союзник» получали внимание своего народа, когда готовили уродливый план начала Третьей мировой войны уже в июле этого года.

Т р у м э н - Нам было важно, чтобы СССР сначала сокрушил бы Квантунскую армию на Дальнем Востоке.

Ч е р ч и л л ь - Не один я, господин Сталин, Объединённые силы Западной цивилизации увидели в СССР смертельную угрозу для «свободного мира». И если б не ваш штурм Берлина в мае, мой план не остался бы всего лишь предупредительной мерой на чисто гипотетический случай - расчёт был чистый на победу. Может, мы с вами ещё успеем увидеть победу нашего уродливого КА-питализма над вашим гениальным КО-ммунизмом. Простой пример победы: подъехал я к Дому радио на передачу речи моей, прошу таксиста с полчаса подождать меня. - Не могу, тороплюсь речь послушать нашего Черчилля, - отвечает. Берёт у меня деньги и… - Да ну его к чёрту с его речью, - говорит, - я лучше вас подожду. - Вот так, господин Сталин.

С т а л и н - Вот в июле у вас выборы, господин Черчилль. Пусть ваш уродливый КА сначала своих победит, а потом попробует взяться за наш КО гениальный.

Ч е р ч и л л ь - Даже если у нас выиграет Эттли, мы всё равно продолжим противостоять вам.

С т а л и н - У вашего плана операции против СССР, господин Черчилль, есть одно хорошее начало - его название: «Немыслимое». Немыслимое, как и «Красный крест» - международная организация, с которой я отказался сотрудничать, как со служанкой Геринга. Они же вместе собрались устроить геноцид человечеству: мигом уничтожить его половину.

Ч е р ч и л л ь - Хайль?

С т а л и н - Капут!

     ----------- 5 --------- 

С т а л и н - (один) Добро и зло всегда рядом, как плюс и минус в природе, как рожь и тля, как ум и глупость, уродство и красота - ряд параллелей бесконечен. И новые враги у нашей страны появляться будут в лице руководителей ряда стран, и страдать народы будут от их претензий друг к другу. И мелкие политики ускорят распад нашего государства, и передел его будет неминуем. У Геринга пропаганда была: «Германия - расовая империя: нет евреев, нет цыган, нет армян; турок есть: он сокрытая наша внутренняя опора. Но национальная идея - это форма, а главная цель Гитлера - мировое господство: Дамоклов меч повесил он над всем человечеством». Тогда Гитлер не думал, что этот меч турок повесит и над самой Германией, как и над Крымом, где татары не случайно сотрудничали с мусульманами и бандеровцами. Тогда и я не случайно депортировал за сотрудничество с противником и переселил этнические группы с целью их ассимиляции. Сложно работать когда утверждать своё надо через «убрать» другого. Хрущёву сказал: «Перед законом все равны» и - приобрёл врага себе. Но я же не обменял фельдмаршала на солдата… Якова - сына моего… прости меня, Като… Вот десять Хрущёвых обменял бы я на одного Айка Овакимяна, что родом из Нахичевана. Хрущёв. Он же и Грузию хотел отделить от СССР, и Крым с Украиной. Жуков воевал, как дышал. И Парадом Победы заслуженно командовал. Но Хрущёв…

Х р у щ ё в - Верно вы, т. Сталин, отметили, что «Жуков воевал, как дышал». Но отвоевался, хватит. Авантюрист он. Маршалы, кто под командованием его друзьями ему были, донос за доносом на него: «…людей, как патронов, не жалел»; «трофеев много присвоил»; «никак с походно-полевыми жёнами не разберётся». Опасный заговорщик Жуков, заговор против вас плетёт. В отставку его надо. И чем быстрей, тем лучше для всех.

С т а л и н - Ветром каким остудить бурю в тебе, Никита? К Лаврентию пойди.

Х р у щ ё в - Вам же пишут, что Берия единственный беспартийный в партии? Он и   вопросы все решает не демократично.   -

С т а л и н - Писаки пишут. А Берия решает! Дело знает! Организатор он, труженик!

Х р у щ ё в - Был, т. Сталин, да весь вышел. Ему с капитализмом дружить легче, чем бороться: у капитала же дочь бессмертная - Коррупция.

С т а л и н - Вон оно как. Не ради неё ли ты согласился с Кагановичем Москву с ним отстраивать?

Х р у щ ё в - Согласился, не знал, как сильно злоупотребляет он: подписывает подряд все «расстрельные списки».

К а г а н о в и ч - Вот-те на: я Хозяину о тебе, мол, способный ты к работе очень. А ты на меня пакость доносишь? Как налаживать аварии на шахтах Донбасса, так -Каганович! Националисты Украины изгоняют язык русский: язык москалей им не нужен, - и тут меня зовут. Я сказал: «Ленин великий умер, но бьётся сердце великого Сталина!», обиделся ты, не прощаешь. Сверх самоуверенный карьерист ты. Даже боятся тебя, шепчутся: ещё и на самого т. Сталина донос напишешь.

Х р у щ ё в - Тебе бы, старый, помолчать бы уже. Мало, что номенклатура - твоё создание, что ты самый-самый надёжный Сталину даже за спиной его, так надоел ты и     бесконечными прославлениями «вождя народов». Пора уже тебя, «железного еврея Сталина», изгнать из партии. 

К а г а н о в и ч - Так вы же, без вождя в голове, всю страну снова разделите на части.

С т а л и н - Велю тов. Абакумову стабилизировать обстановку. Как думаете, т. Абакумов, может Первый человек сегодня завтра стать последним?

А б а к у м о в - Новиков пишет мне: «Жуков болеет зазнайством: он принижает роль Сталина, приписывает себе все победы в войне, уверяет всех, что победа его заслуга, и сколачивает группу против Сталина».

С т а л и н - А Абакумов пишет Новикову: «Всё: Хрущёв уже завёл на Жукова «Трофейное дело» и моральное разложение». Чёрт бы вас побрал. Нет, чтоб книги умные читать, пишите и пишите, писатели чёртовы. А Джордано Бруно уже на костре сказал: Вы с большим страхом зачитываете мне приговор, чем я его слушаю». Да, я жесток с врагами стране, но и с любыми мне - тоже. Иной человек, как гвоздь: становится маленьким, незаметным, когда его бьют по голове.

А б а к у м о в - Я понял вас, тов. Сталин.

С т а л и н - Я ещё и сам себя не понял, а вы уже всё поняли. Скажите, а что на греческом означает «идиот»? Верно: плебей, ленивый и неосведомлённый, то есть. 

А б а к у м о в - Это вы о Кагановиче? Я как раз хотел донести вам: он сеет расколы вокруг, говорит: «Ленин предупреждал о гибели революции, если в стране будет единовластие, а вся власть в руках одного т. Сталина».

С т а л и н - Так вы, т. Абакумов думаете, что Каганович идиот, не знает, что социализм развивается медленно от цепи сложных обстоятельств, а не от злой воли т. Сталина? Говорите, в Одессе криминальная обстановка с вором Димой с его «Одесса-мама»? Но вы помните, что т. Жуков, как Александр, разрубил мечом тот Гордиев узел, что развязать иначе было невозможно. Вот мы к нему и обратимся. Тов. Жуков, приступите к делу: стабилизируйте обстановку в Одессе с «ой, лимончики мои», и с бытовым бандитизмом тоже - наведите порядок в кратчайший срок, меч Александра вам в руки.

Ж у к о в - Есть, т. Сталин. Правда, война с врагом мне более понятна, чем мир во вражде невидимо с кем. Но у войны есть и такое лицо, и я тут тоже врага выявлю и уничтожу.

             --------------  6 -----------

С т а л и н - (один) Война окончена, но со светом рядом всё ещё мрак: и страна в руинах, и НАТО грозит бомбой, уже атомной, мол, не быть СССР. Я-то знаю, что быть - это мой эпический бой! И вот в 1949-ом мы испытали свою атомную бомбу. А социализм уже шагнул в Азию: в Китай с Мао! Ещё на слуху моём: «Сталин и Мао слушают нас». Но снова диверсия: к юбилею моему смерть мне мою предсказывают: актера Самарского в роли Сталина убивают во время спектакля. Верно сказал Мао: «Когда в джунглях нет тигра, царём становится обезьяна». Обезьяна готовится заменить меня. Что ж, всё течёт и в потоках все меняются. Но вот оболгут меня нещадно. Больше личной жизнью моей интересоваться будут, чем достижениями. Идеология нужна стране, нравственность и  духовность. Пришлось на время, пока маленькие народы вырастут под эгидой больших, упрятать страну за железный занавес. Знаю, разделённая Германия после воссоединения, как Мао у себя, прибавит достижения наши к своим. Но мне не дадут ни дело докончить, ни смертью своей уйти. Знаю: в действиях моих была сама история: личную диктатуру требовала ситуация времени, когда иначе было нельзя. Мы, коммунисты, люди особого склада. Мы скроены из особого материала. Мы знаем ясность и краткость аргументации; силу самообладания и вдумчивого внимания к деталям в переговорах и выступлениях; силу логики и убеждения; силу понимания цели и путей к ней. Аппарат иметь важно, не дать взаимосвязям в нём сцементироваться в силу коррупции - важнее. В стране всё в кризисе. А я побит ещё и кризисом в жизни личной. Тут еще и рассорить со мной Кирова решили. Не смогли. Меня убрать при Власике - тоже не получалось… Убили Кирова. За ним - к тому причастных и непричастных, и слух пустили, что смерть Кирова нужна была мне. Их цель ясна: социализм убрать, убить, кничтожить. Ежов доносит: «Ягода, как ягодами, жертвами своими питается». Но сам через те же «ежовы рукавицы» массы пропускает. Хрущёву на докладной его мне с просьбой «разрешить арестовать на 2000 больше, чем столько же в списке у Ежова», пишу: «Уймись, дурак». Куда там: дураки явные и тайные дела фабрикуют. Стонала земля русская, как и во времена Некрасова. Возмущению Шолохова даю разъяснение: саботаж крестьян оставит без продовольствия Армию и рабочих; а Ежов рассылает директиву «О применении физического воздействия к арестованным». Поручил я его Берии: другой пошёл поток репрессий - секретари обкомов, райкомов полетели. И некто один выступил с призывом сместить т.  Сталина - виновника всего. Но Хрущёва Берия обошёл, при себе его оставил. Знак судьбы, может? 

М о л о т о в - Мы из ленинской гвардии. Служили общему и правому делу. Во все наши страшные и славные годы безоговорочно верили мы друг другу и трудились    самозабвенно. Безгранична была власть у меня и у Берия, но каждый знал своё дело и знал, во имя чего оно. Делом моим была дипломатия: реализация целей нашей внешней политики. В 1939-ом я подписал советско-германский договор о ненападении, считая это в интересах всеобщего мира, хотя подготовка немцев к агрессии была очевидна. Английское правительство лицемерно объявило, что цель войны для него - уничтожение гитлеризма во имя демократии; что не пойдёт Гитлер одновременно на два фронта: на Запад и на Восток. А он пошёл. Было похоже на сговор западных держав с Гитлером.

С т а л и н - Я видел, что Гитлер не Бисмарк, не политик, а диктатор-грабитель. Но написали мы Риббентропу о «дружбе народов СССР и Германии», чтобы мы успели выправить положение в тяжёлой промышленности: обеспечить армию новыми видами вооружения. Берия возглавил оборонные сооружения и реорганизацию аэродромов. А генералы за спиной моей саботировали, военный переворот готовили? Малиновский сказал об «ужасном заблуждении»: весь военно-командный состав в ссылке, Тухачевский обвинё в троцкизме и снят с замнаркома обороны. Как же так, Молотов? А где Гамарник, Уборевич, Якир, Эйдеман, Фельдман? Они что, троцкисты-террористы? 

М о л о т о в - Потому и не успели мы. И в отчаянии были: войска в плену… две армии в окружении, Мехлис жёстко выполняет приказ № 227 «Ни шагу назад». Но уже осенью 1942-ого мы остановили немцев на Волге и на Кавказе.

С т а л и н - Это массовый героизм советского народа сотворил чудо! И мой сын тоже. Но в плен попал. Сжал я сердце своё в 1943-ем: не поверил, что не двойник его предложили мне обменять на Паулюса. Война не место для торга: «фельдмаршала на солдата не меняю», сказал я. Жестоким был указ о наказании попавших в плен, и жена сына моего тоже была сослана. У войны такой характер: за победу жертв себе требует. Люди Бога вспоминали, я им священников отправлял. А в 1943-ем переговорили мы с руководством Русской православной церкви: созвать поместный собор и избрать народу Патриарха. Созвали, избрали, и победили.

М о л о т о в - Воины из окопов в рост вставали с именем Сталина. Легендарный возглас «За Родину! За Сталина!» вдохновлял на победу: «Клянёмся Вам до последней капли крови… не допустим врага к Волге».

С т а л и н - «До последней капли крови» - вот он, новый народ советский - единый в своей многонациональности. Уже в 44-ом был развенчан миф о непобедимости врага:   с лозунгом «Разгромим фашистского зверя в его собственной берлоге» открыли путь в Европу. (запись или кадры на экране) «В ознаменование победы над Германией в Великой отечественной войне назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади парад войск Действующей Армии, Военно-Морского Флота и Московского гарнизона - Парад Победы! Парад Победы принять моему заместителю Маршалу Советского Союза Г.К. Жукову, командовать парадом Маршалу Советского Союза К. К. Рокосовскому. - Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза И. Сталин».

М о л о т о в - Но снова разные репрессии. Затронуло и меня: жена моя, Полина Жемчужина, еврейка и в близких отношениях с послом Израиля Голдой Мейир. Так Хрущёв донёс Берии обвинения в связях её с международным сионизмом: предательство Родины. Я не смог защитить её. Она, умница, поддержала меня, сказала: Увы, у Сталина, видно, уже лишь формальная власть. Лучше нам на время развестись. Но Хрущёв уже входил в силу: представил меня Берии агентом американских империалистов, и Берия заменил меня Вышинским.

С т а л и н - (один) То ежовщина у нас, то ждановщина? Закрыть два журнала за «мелкобуржуазную идеологию их авторов»? Задача литературы - воспитание, да. Я сам воспитывался русской классикой и марксистской литературой. Но у нового времени - новые авторы для нового поколения: весёлый Зощенко, грустная Ахматова. Мне и Маяковский нравится: «Профессор, снимите очки-велосипед, я сам расскажу о времени и о себе». Ну, хорошо, закроете один журнал, другой, а дальше что? Эренбургу не нравится Фадеев, Фадееву - Эренбург. Не нравится, что герой Эренбурга влюбляется во француженку. Но так бывает в жизни. Не должно быть так в нашей жизни? Указ издать? А органы госбезопасности в борьбе с космополитизмом и антисемитизмом. Разоблачили проамериканский еврейский заговор: Михоэлс пал жертвой. Хорошо, в начале войны я переселил более двух миллионов евреев подальше от фашистов в глубь России… Хорошо, Лаврентию на помощь, в период работ над атомным оружием, я послал зам. начальника военной разведки - блистательного Гайка Овакимяна. Он друга понять умеет и врага разглядит вовремя… Лаврентий… я тогда думал, что всесильный ты, а подчинённые твои на передовых рубежах с прекрасным вооружением на позициях не встретили врага достойно. Как же ты проигнорировал тогда мои запреты?.. Теперь вот «Дело врачей» стало кульминацией кампании против меня… Как думаешь, Лаврентий, кто меня отравит? Ты же убрал от меня Власика, - почему? 25 лет он бронёй мне был (Наливает и пьёт из одной бутылки).

Б е р и я - Устал, видно, быть бронёй: Хрущёв донёс мне: «замыслил он дурное против Хозяина».

С т а л и н - Хрущёв, значит? Чего оглядываешься? Думаешь, без Власика у моих стен тоже уши выросли? Служба охраны уже у Хрущёва? Лаврентий, а ведь и Кирова списали на Троцкого? А ты тут же вместо него дружка своего, Багирова, в Баку посадил.  Замены Власику нет: его ни подкупить, ни обмануть нельзя.

Б е р и я - Да разве мало проколов было у Власика? Мало покушений на Хозяина его было? Или упорно дружбы с ним не искали? Или дочке Хозяина он Шиллера читал, сам разбойник, потерявшийся в женщинах своих? 

С т а л и н - Напрасно ты так с Власиком. Думаешь, «Тюх-тюх-тюх» Орловой с Хрущёвым слушать будешь? Не перебивай. Хитрые змеи - один другого злее. Знай же, без меня первым не будет тебя. Когда человеку плохо, он к земле своей тянется. Моя земля - русская, а где ты будешь тогда? И России не сладко будет: покупателей её извне много, а продажных у неё и внутри не меньше. 

Б е р и я - Спасибо Ежову, мне известны все места их пребывания.

С т а л и н - С Ежовым, ясно, но ведь ты был заместителем его, ГУЛАГ - это ваше  дело. Остынь с Власиком, Лаврентий, его не трогай. Мало мне одиночества по жизни, ещё и, как это там у Макиавелли про «одиночество власти»…

В л а с и к - Еще на конференции в Ялте почувствовал я интриги вокруг меня. Понял, что готовятся меня убирать, и вздрогнул: это же значит, готовятся убрать самого Хозяина. Теперь знаю: не будет меня, через месяц-другой не будет и Сталина. Уже сейчас страшно думать, что т. Сталин один ходит по Кремлёвским коридорам.

С т а л и н - Привычка моя, обдумывая что-то, ходить по пустым и тихим коридорам Кремля. Знал, всегда где-то рядом есть Тень моя. Власик, я спросить хотел, как вы там с Берия?

В л а с и к - Хорошо работает т. Берия. Среди моих сотрудников лучшие уже арестованы. Друг мой из Испании героем вернулся. Врагом народа у Берии оказался. Узнал я только, что на допросе, дурное чего обо мне от него добивались, не сказал он.

С т а л и н - Власик, мало тебе было меня, ты ещё взялся быть воспитателем моих детей: Якова, Василия, Светланы. 

С в е т л а н а - (влетает) Отец, убери от меня этого солдафона неотесанного, Власика твоего! Сними с меня охрану его. Я уже взрослая, мне 17 лет! Да Каплеру 42, он взрослый, и что? Мы любим друг друга! Я буду его женой! А твой Власик грозит арестовать его. Может, он и меня арестует? ещё и тебя тоже? А что, за смерть мамы… ой (взялась за щеку) - пощёчина? От любящего свою дочь отца? А говорил, что я твоя хозяюшка!? Больше ты меня не увидишь (убегает)

С т а л и н - (после паузы) А как у тебя с сыном моим, Василием?

В л а с и к - Василия Берия от меня забрал - сам им занимается.

С т а л и н - Хорошо говоришь: не с ним, а им занимается. Каждый день по сотне доносов мне: Берия, Берия. И Василий мой просил присмотреться к нему. А я же знаю, хитроумный он бестия, но страну ему я доверял: отличный организатор он многих работ по всей стране. В войну Кавказ мне спас Берия. И на оборону я не маршала, а Берия послал. И что мне делать, друг мой Власик, когда Берия нужен всей стране, а Власик - нужен только Сталину?

В л а с и к - Стране всей Сталин нужен! Как это было: на танки поднимались «За Родину! За Сталина!».   

С т а л и н - Было, верно говоришь. Было да сплыло, в народе говорят. Да, Власик, каждый хитрый стремится доказать, что он умнее умного. А жизнь всегда бьёт тех, кто не сумел или не успел от них спрятаться.

В л а с и к - Не успел я, не сумел предупредить горничную, Валю Истомину, чтоб убрала она или заменила бы три бутылки воды минеральной на вашем столе. Берия утратил чутьё на Хрущёва: охрана Хрущёва никого к вам уже не подпускает. Берия сейчас весь аппарат перетряхивает, закрутил рулетку террора: красные - белые. А Хрущёв замахнулся на наркома финансов: книгу его высмеивает «Сталин и народ. Деньги для победы». И до меня добрались. А там яд, не знаю в какой из трёх бутылок на столе у вас, и как передать вам, чтоб ни из одной не пил бы, слышите? 

С т а л и н - Помнишь, Власик, до войны я как-то сказал тебе, что Бог помер. Я ошибался. Это религия - для всех, а Бог - он с каждым, кто с ним. Так вот я с Ним никогда не расставался. А помнишь, на последний мой день рождения все собрались, как на похороны меня?

В л а с и к - Не верю, чтоб ваша рука на последнем доносе могла написать: «Отстранить от занимаемой должности». Но чую, мне уже и не скрыться. Я был честен и предан, потому что другим быть и не могу, но ещё потому, что я искренне уважал вас, т. Сталин. Я много чего помню. И Черчилля в 1943-ем: «Сталин - дипломат с военным складом ума: его решения приводят к успехам более, нежели потерям». Народ был в отчаянии, но верил вам. Громовое «Ура» было ответом на ваш тост в 1945-ом: «За русский народ! За народы страны Советов!» Сегодня 16 декабря 1952 года. Прощайте, т. Сталин. Не потому, что вечером или утром меня заберут, но потому, что без меня через два-три месяца не будет и вас. Меня бить будут, как и других. Вас отравят, как это было не раз. Но тогда я успевал… а сейчас просил Валю, чтоб убрала бутылки, плачет: её к вам охрана Хрущёва не пускает. Я знаю, что Хрущёв и с Берия сделает то, что с его помощью делает сейчас со мной. Но что такое я, когда вы, вождь такой страны, отец народов - в полном одиночестве сейчас. Отец мой, я любил вас, я…. (К нему подходят двое)

Б е р и я - (двоим, уводящим Власика) Если не расколется - применить крайнюю меру.

С т а л и н - Прости, Власик, тень моя, друг мой, сын мой, прости. Приговор тебе – это двойная казнь мне. (Наливает и пьёт из второй бутылки)
                ----------  7 ----------- 
С т а л и н - (один) Если у тебя есть дело, то у него есть и враги. Политика - та же война: попал в её ад, иди, не останавливаясь. Когда я вижу и думаю третьим глазом - говорю мало, или и вовсе сказать не хочу. Спокойствие моё внешнее, но воздействие его я видел постоянно. И сейчас по себе самому сам это вижу. Учёный Лысенко отвергает генетику. Важнее среда обитания, говорит, где биообъекты приобретают новые свойства сами и передают их наследникам. Это подошло нам: новые поколения взращивать в новой среде, с новой идеологией. Но генетика, среда и обстоятельства в своём триединстве равно необходимые условия и человеку, и его стране. У каждого времени своя биография. И каждое новое время, утверждая себя, оплёвывает время отошедшее. Нас тоже испачкают. Вижу, партия наша превращается в хор аллелуйщиков: битва за трон началась. Созову последний для себя съезд партии. Предложу обновить состав ЦК. Есть ещё много работы: проекты по экономике, космосу, океану, геополитике. Да нет, там у них уже коллективный Сталин: триумвират готовит мне замену. Жестоко сложное время моё научило быть жёстким, чтобы выдерживать все жестокости и работать, работать, работать. Надо было то, надо было это, и третье, и десятое, и чтобы честно и бесплатно всем и каждому… Торопился я: «Догнать и перегнать», «Пятилетку - в четыре года», чтобы социализма равно всем 15-ти братьям-республикам в единой семье СССР! И всё в постоянных войнах: внешних и внутренних, где мишенью часто был я сам. Как и сейчас, в одиночестве моей власти. Как отравить меня, думают. Перегрызут же и друг друга, волки. Ладно бы так, а то ведь - страну. Разбегутся республики… за нефтью, за долларами… наперегонки. Махину нашу в миг один сломают. Человек один хорош настолько, насколько плохи десять в окружении его: пока он, один, создаёт, десять думают, как присвоить это, или сломать. Так в устойчиво сменяемых временах года: жизнь идеальна в постоянном непостоянстве, в идеальном своём несовершенстве. Я немало прочитал, много разного узнал и понял: избранника своего, Время, как жертву свою, в мир иной смертью своей не отпустит. Осколками разбитого калейдоскопа разлетятся республики по национальным домам своим. И снова одна религия захочет встать над другой. И снова лес рубить пойдут лесники, а разлетаться щепками будут жертвы. Но знаю: тоска по социалистическому социуму всколыхнёт и снова приведёт в движение народы! Ошибки наши отойдут, а идеи социализма будут тревожить умы поколений, и к действиям их побуждать будут. Так и вижу, с 2017-20 ого года, начнут переосмысление себя в отрыве друг от друга и друг против друга, и снова устремятся к единению в своём 2022-25-ом году. И снова нужны будут и лесорубы, и архитекторы: одни - ломать память о нас и обо мне, другие - очищать, восстанавливать, строить, имя моё синонимом произнося социализму и СССР.

Б е р и я - Я обнадёжил всех, когда ослабил вожжи Ежова. Так скоро и сажать некого будет, сказал. Вздохнули и пошли за мной. Но подлинный смысл и цель знал лишь я сам: хотел я НКВД сделать механизмом, универсально всемогущим, крепче даже, чем при Дзержинском. Хрущёв донёс, что «Власик, морально разложившийся бычок и разбазаривает государственные деньги». Пришлось «спасать Хозяина от Власика», вернее, Власика от Хрущёва. Но тут Маленков закрутил «Дело врачей», как «Заговор врачей-сионистов».

Х р у щ ё в - Поначалу я был очарован Сталиным: предупредительностью его, заботой. Всё в нём производило на меня чарующее впечатление: я был поглощён его обаянием. Но многие боялись его, говорили: уберёт каждого, кто захочет преградить ему дорогу. Равнодушных не было: любили его и ненавидели - все были винтиками в механизме под его управлением: умеет он подчинять своей воле. Не нужных ему, избегал, а мешающих ему - отстранял. Мне он предпочёл своего Берию. И сыну моему не простил, и меня, отца его не пожалел, сказал: «Перед законом все равны». Я это запомнил, и вот пришло время напомнить мне ему о его законе. Ты слыхал, Лаврентий, что сказал Хозяин? - Я вас всех скоро на помойку выкину, - сказал. Первым тебя. До меня не доберётся, я его опередил: на Власика донос такой отправил - не отвертится.

Б е р и я - Трескучая «хрущёвщина» заговорила громче, чем «ежовщина»: аресты пошли и в оборонном ведомстве: военный переворот готовил. Микоян, хитроумный, он вдруг вернулся и примкнул к Хрущёву. Тут и Жуков сблизился с ними. Ясно стало: надо мне успеть отстранить Хрущёва раньше, чем он меня.
----------------

С т а л и н - (один) Великая задача выпала мне - я её выполнил. Напряжение сверхчеловеческое, испытания тяжелейшие. Ослаб. Отдохнуть бы чуть-чуть и снова за работу: укрепить завоевания наши. Я спартанец: мне стол мой рабочий, книги, кресло, диван, трубка моя, вода: три бутылки разной минеральной, ручки, карандаши, бумага, мысли мои со мной и сам я с собой. А за окном - новая эра «холодной войны», новый виток гонки вооружения. А у нас Хрущёв разворачивает себя в критике Сталина и сталинизма: такой да сякой этот варвар Сталин. Старательно мстит мне: страну же такую развалит, герой. Классовую борьбу обострит. Запад с радостью ему поможет. Господи, никогда одиночество так меня не душило.

Х р у щ ё в - Сегодня 2 марта, т. Сталин.

С т а л и н - Да, 1953 года. И что?

Х р у щ ё в - Строгая рекомендация врачей: Коган, Гринштейн, Фельдман, Рапопорт, Этингер и профессор Виноградов… изолировать вас от политической деятельности на время и пить побольше воды: их, как всегда, три бутылки у вас на столе, и, как всегда, и с вашим любимым «Боржоми».

С т а л и н - «Боржоми», говоришь… А с этими врачами ты…

Х р у щ ё в - Я понял: срочно позвоню Берии, пусть даст распоряжение МВД и мин. госбезопасности. 

С т а л и н - Соперникам. Никого не боишься, Никита: ни Бога над головой, ни царя в голове. Думаешь, не знаю, зачем ты вместо Власика себя ко мне приставил. Дело врачей-вредителей открываешь, агентов националистической организации «Джойт». Это не ты, это они указание получили убрать Сталина, а тебя исполнителем выбрали. Увяжешь это с «происками мирового империализма», с желанием уничтожить еще и военных, и государственных руководителей, посеешь панику в народе. И на Тишинском рынке пьяному мужику русскому велишь орать: «Евреи отравили т. Сталина». Я всегда во всех ценил всё лучшее для страны. И в тебе тоже. Ошибся. Не боги горшки обжигают. И Берия после меня не оставишь, знаешь: он страну таким, как ты, не отдаст. И Молотов меня тебе не предаст. Микоян живучий, ещё и целоваться с тобой станет. Жуков гибкий, ему даже весело будет рядом с тобой. Вижу, всё худшее в вас я для себя оставил.  Хорошо, что голосом не Левитана, а твоим будет объявлено о заговоре против вождя народов. Иди, Никита, делай своё дело.

С т а л и н - (один) На 19-ом съезде партии я понял, что последний он для меня. Взволнован был, видел: будущее нашей страны уже втягивают в процесс либеральной глобализации. Сталинизм им ужасен: всенародная культура их пугает. Предложил я одно и другое. К тишине в паузах моих я привык, но здесь мертвенно-долгая тишина была мне громко говорящей (Наливает, пьёт из третьей бутылки, морщится, далее - теряя силы) Сказал я, что знаю формулу, воспитавшую меня: «работать надо», что есть ещё большие проекты, если меня оставят. Мёртвая тишина ответила мне: нет, преемник уже определён. И тут я услышал обвинение себе: вина твоя в том, что хотел ты построить социализм в одной стране - в России, а взялся за Союз разных народов. Развалят Союз, и  плохо будет двум: России и Армении… Каждый в своей биографии пока жив. Знаю, ветер глобализма нанесёт горы мусора на мою могилу. Но вихрь истории сметёт всё и очистит имя моё. Будущего же нет: каждая сотня лет имеет свою биографию: она зачинается в сотне прошедшей, развивается по-своему и тоже зачинает начатки нового, развивается и тоже отмирает, становясь воспоминанием. Человечество состоит из народов, а история народа каждого, как и жизнь человека одного - родился, жил, любил, ненавидел, находил, терял, разрушал, строил, страдал и радовался, породил и - умер. Был ли я виноват? Без вины виноватым был: Господь жил во мне и правил мной, чтоб я железной волей управлял страною. Уже в 45-ом я понял, что был послушным тебе солдатом. Сейчас чувствую, что покой мой уже недалеко. Декарт в свои 54 сказал: Пора в путь, душа моя. Мне - 74. Не пора, но… архив мой куда подальше бы спрятать… (откидывается, указывает пальцем вверх) Конец мой - не конец того, что оставляю я: через сто лет будет новый Сталин, может, он снова буду я? Ему виднее. Он знает. Он всё знает (так с пальцем вверх он и сползает-падает на пол)
     К О Н Е Ц