Не трогай ярко-синее стекло

Ты идёшь по пути потерь и зла, на которое сил не хватает. В мае мечтать о рае самое то, но дорога твоя, королева, мы знаем, другая, ведёт по краю: не надейся, что повезёт. Война не щадит королей, наивных и гордецов, опуская на плечи девы бескрайние земли, смутный люд и поля мертвецов.

Зубы мои остры, кожа твоя бела, заключим пари: доживёшь эту ночь до утра — стану твоим орудием. А пока, дорогая, ты проходи, крестик сними и не трать слова — Бог тебя в доме моём не осудит.

Я — сломанность вечности, бессмертный, потерявший пламя, по венам тихо струится лишь тьма и память. Прикоснёшься ко мне — привычный мир навсегда растает и застынет, словно древнее изваяние на глубине.

Говоришь о победе и смерти, бесстрашно мне подставляя шею. Смешная. Только глаза горят отражением в синей чаше. Отопьёшь из неё вампирский нектар — станешь такой же павшей.

Кровь не будет горчить ненавистным тебе вином.

Видишь, выполнен уговор: вот враги, вот мечи — завершай дела, бледность-болезненность пряча в суровом тоне. Двор ликует, но ты изменилась и всему вопреки тянешься мыслями к стеклу и чаше, словно солнцу на небосклоне больше не греть.

Неужели так хочется знать, что станет с тобой на дне, за гранью?

Там, где Луна и тени
с каждым общаются
наравне.