Краткая рецензия на книгу Сергея Федякина Мусоргск

Краткая рецензия на книгу Сергея Федякина «Мусоргский».


В книге Сергея Федякина “Мусоргский” мы видим двух Мусоргских.

«Первый Мусоргский» – это историческая фигура цивилизационного масштаба.

«Ушедший из жизни в 42 года, он заставил — посмертно — работать над своими произведениями огромную массу музыкантов, породив целое содружество, которое только и связано было воедино его личностью и его творчеством. Энергию Мусоргского в разные годы вбирали в себя Римский-Корсаков, Дебюсси, Равель, Шостакович, Яначек… И это лишь самые громкие имена. А если взять чуть шире, где его мощь проявилась не столь прямо, но все-таки заметно «зацепила», с неизбежностью появятся имена: Скрябин, Рахманинов, Стравинский, Мясковский, Мосолов, Рославец, Свиридов, Гаврилин…
Не случайно Римский-Корсаков, оставаясь в полной уверенности, что «улучшил» сочинения своего товарища, все-таки заметит, что и возвращение к подлиннику — возможное дело будущих времен. Мусоргский преобразил музыку XX века. Сам же — ушел в предание.»

“Второй Мусоргский” – это человек без устойчивого социального и финансового положения, человек, по сути дела, никому не нужный.

А кому было комфортно на Руси?

Пушкину? Лермонтову? Достоевскому? Чехову?... Верещагину?...

Как же лаконичны современники Мусоргского, как трудно выдавить им из себя слово одобрения в адрес Мусоргского и его творчества:

«Моросил мелкий холодный дождь. Когда гроб опустили в склеп, повалил снег, большими хлопьями. Мельников прочитал присланные стихи композитора Григория Яншина, — тот по болезни отсутствовал. После ждали речей. Долго стояли в безмолвии. Молчал даже говорун Стасов. Корсаков громким голосом сообщил «Баху», что пересмотрит рукописи покойного и все, что только можно, начиная с «Хованщины», подготовит к печати. У многих отлегло от сердца. Публика начала расходиться.»

Модест Мусоргский в 1874 году посещает посмертную выставку архитектурных проектов и рисунков В. А. Гартмана и создает сюиту для фортепиано «Картинки с выставки».

«Пестрота того мира, который создавал покойный архитектор, особенно бросалась в глаза, когда посетитель начинал осматривать работы, созданные в Европе... Сад в Тюильри, Монмартр, крыша с дымящейся трубой, покрытая снегом…»

Мусоргский знакомится с Западной Европой через рисунки В.А. Гартмана.

Имя Гартмана, возможно, известно сегодня специалистам. Но широкой публике Гартман не известен. Он – архитектор, художник. «Россия — Европа — Россия, или: рождение художника — отъезд и странствия — возвращение. Отъезд, быть может, и не состоялся бы. Но Гартман, обратив на себя внимание своими работами, получил специальную пенсию от Академии художеств.». За границей В.А. Гартман прожил с  1864-го по 1868-й год. Довольно-таки длительная командировка.

Как бы выразиться полит-корректно? Талант не главное. Главное – быть замеченным (в хорошем смысле этого слова) и облагодетельствованным… Тогда жизнь течет благополучно… Тогда можно и Европу посмотреть…

Ну, а если Модест Мусоргский не удостоился благорасположения, то ему пришлось знакомиться с Европой на выставке произведений Гартмана и жить персоной непонятной (подозрительной) – с ворохом самых разнообразных проблем.

Модест Мусоргский – человек мягкий, культурный. Его не признают – он молча терпит, возможно, страдает…

Довелось Мусоргскому стать и гастролирующим пианистом, и попробовать свои силы на ниве музыкальной педагогики…

Но в формуле талантливости есть переменные.

Одновременно с Модестом Мусоргским живет и Николай Кибальчич, потенциальный русский Нобель.

Каковы шансы на то, что Кибальчича, несмотря на все его таланты, заметят, оценят и облагодетельствуют? Так, чтобы Кибальчич смог и Европу посмотреть, и со знаменитыми европейскими учеными пообщаться, и насладиться славой и финансовым благосостоянием? В формуле талантливости были заданы новые значения переменных…

И Мусоргский, и император Александр II, и Николай Кибальчич завершают свой жизненный путь в 1881 году…

Естественно, «второй Мусоргский» для биографа совершенно неудобен. Он уводит сюжет и мысль в совершенно ненужное направление.

Биограф Мусоргского рискует уподобиться самому Мусоргскому – в том смысле, что он, биограф, будет бесконечно переделывать свое произведение, и останется - в итоге - с множеством черновиков и самых разных проблем.

А биографу нужно прожить долгую и относительно благополучную жизнь, дождаться публикации написанной им о Модесте Мусоргском книги.

Соответственно, на страницах книги о Мусоргском мы встречаем обильные цитаты из разного рода писем и прочих текстов, задумчивые размышления автора над этими цитатами, комментарии к ним.

Факты подаются даются осторожно. Мысль, вроде бы, ни за что не цепляется, ненужные (дерзкие) выводы не появляются….

Хорошо было бы, если бы редактор издательства почитал-почитал (пусть и без восхищения), вздохнул, подбросил автору пару мелких, незначительных замечаний, помусолил бы рукопись раз и два и три, а затем, когда все сроки будут выходить, одобрил бы  публикацию … Тем более, что (возможно) есть две-три положительные рецензии никому не интересных, но уважаемых члена писательского объединения…

И вот книга, биография Мусоргского,  опубликована.

Не самая плохая книга. Любители читать между строк, возможно, прочтут ее с интересом.

Создается впечатление, что автор писал эту книгу настолько добросовестно, насколько ему это позволяла ситуация. Кажется, что сам автор знает и понимает гораздо больше того, что изложено в книге.

Может быть, кто-то и сможет расшифровать всю эту литературную ткань, но не у многих это получиться…


[2417. Мусоргский и Мутные воды Меконга. Рецензия на пол книги Карин Мюллер. - 25 сентября 2021 г.
2425. Модест Мусоргский: Куда я попал!? Между разделом Речи Посполитой (1795) и  Глебом Кржижановским, Сергеем Королевым. Размышления после прочтения половины книги «Мусоргский» от Сергея Федякина. - 28 сентября 2021 г.].


3 октября 2021 г. 10:42

{ 2433. Краткая рецензия на книгу Сергея Федякина «Мусоргский».
MMСCCСIII. A brief review of the book "Mussorgsky" (the author of the book - Sergei Fedyakin). (English). }