Журавли. Глава восемнадцатая. Расставание

Глава   восемнадцатая.  Расставание
          Дружина  кинулся  за  Тихомиром  в  старую  избу Охотки, но  Тихомира  там не застал,  заглянул  в  приподнятый  входной  люк  в  подвал  и   спустился  вниз: полумрак  позволял   видеть  окружающую обстановку, полки  с  туесками, укрепленные   ошкуренными  сухими стволами  деревьев  стены,  полы  и  потолки. Скорчившись  пополам, он  вышел  из  подземного  хода  в  лес,  закрыл  его  деревянным  щитом,  завалив    снегом  и,  торопливо   двинулся  по следам  Тихомира.   
Дружина  был уже  опытным  охотником  и  следопытом,  внимательно  осматривался  вокруг. Лес  и  болотистая  местность,  под  снежным  покровом,  создавали  обманчивое  впечатление   постоянства  и  надёжности,  лишь  изредка,  где-то  в  стороне,  ухала  и  вздыхала   болотная    живая  поверхность, да  в  некоторых  низинных  местах  обращали на  себя  внимание   округлые   чёрные,  желтые  водно-ледяные   круги.  Они,  как  слезившиеся   глаза,  постоянно  мокрели и  требовали  к  себе  внимательной  осторожности  путников,  особо  во  время  снегопадов, когда   болота  покрываются  свежим  пухлым  снежком.
Дружина  увидел своего дядьку   около  шалаша,  на  лесной  гриве: Тихомир  стоял неподвижно,  прислушиваясь к  происходящему в  шалаше,  тряпицей  вытирая  глаза. Услышав  шаги  и  увидев Дружину,  он  приподнял  руку, поднеся  ладонь  к  губам    прошептал: -«Тсс-сс-с» и  с любовью  и  благодарностью  легонько  дотронулся  до  плеча  Дружины.
Дружина  услышал,  как  лёгкий,  звонкий  и весёлый,  почти  детский  голос  рассказывал  сказку  о  жизни в  лесу  лесных  гномиков, их  невероятных  успехах  в  жизни  и  заулыбался, прислушиваясь  к  этому  неунывающему  голосу.
Тихомир,  выбрав  удачный  момент,  зашаркал и  затопал ногами, постучал  по  входной   части   шалаша и, приноравливаясь   к  голосу  рассказчицы,  произнёс:
- «Позвольте  пригласить  всю  вашу  компанию  в  гости  к  лесным  гномикам!».
Все  детишки    настороженно   притихли,  а  потом, узнав Тихомира, зашумели и рассмеялись.  Все  быстро  засобирались  домой, в  починок ,  пока позволяло  светлое  время,   и  вскоре,  встав  друг  за  другом,   приготовились  в дорогу. Тихомир  осторожно  рассказал  всем, чтобы  шли  собрано, в  сторону  от  тропинки  не  наступали,  так  как  в  кустах  могут  сидеть  водяные  гномики  и  утащить  к   себе  в  гости.  Он  всех  распределил  по  тропинке:  дети  шли  между  взрослыми, а Дружину поставил  впереди, чтобы  он,  не спеша  и  внимательно и  осторожно  направлял  их  движение. Сам  Тихомир,  взял  маленькую  Голубу  на  руки и  пошёл  после  всех, замыкающим. 
Двигались  аккуратно,  без  лишних  разговоров  и  скоро, до  темноты, добрались до  починка  и,  не  останавливаясь,  прошли  мимо,  на   значительном   расстоянии,  от старой    Порошинской  избы, где  начинали  свою  совместную жизнь  Охотка и  Кунава. Увидев  тлевшие  остатки   своих  сгоревших  изб,  дети  сосредоточено  молчали  и  шмыгали  носами,  всё  оглядываясь  на  пожарища; но к  радости  взрослых  наступившая   темнота  не  позволяла  им увидеть  всю  картину  постигшего    горя. 
 Дружина  провёл  всех  прямиком  до  одной  из  изб  починка, где  их  ждал  дед Ширяй  и  Ваула  с   Нечайко.  В  избе  было  светло  и   натоплено. Нечайко,  к этому  времени,  уже  окончательно  пришёл  в  себя, отогрелся, и  к радости  деда  Ширяя,   не имел    никаких   осложнений  после ночёвки  в  морозном  лесу; молодой  и  сильный  организм  хорошо  справился   со  своей  задачей  и  легко  восстановился,  посчитав  для  себя это  морозное  происшествие   просто  экстремальной  ситуацией. Сейчас  Нечайко  сидел около  отца,  неотрывно  смотрел  на  него,  пытаясь  предугадать  его  желания  и оказать  необходимую,  посильную  помощь.   
    Ваула  лежал  на  скамье с  прикрытыми  глазами,  услышав  шум  на  крыльце  и  скрип  открываемой  двери, сделал   попытку  приподняться, но Нечайко  не  дал  ему  этого  сделать,  упёршись  руками  в  грудь  отца: он  выполнял  указания  деда  Ширяя, который  строго  настрого  наказал   Вауле лежать  и  не  двигаться,  а   Нечайко   следить  за  ним. Дед  Ширяй  боялся, что  у Ваулы  откроется  рана, кровотечение  которой  он  с  трудом  остановил   ранее,  поэтому, заметив  шевеление  Ваулы  он  кинулся  к нему  и,  помог  Нечайко  уложить отца   назад,  на  лавку,  молча  погрозив  пальцем.
      Вошедшие  с  уличной  темноты   женщины  и дети,  сощурившись  осмотрели  избу, их  взгляд  сначала  удивлённо  остановился  на  Нечайко,  потом  на   Вауле. Веселина подскочила  к  лежащему  мужу, внимательно,  без  эмоций,  окинула  взглядом его  всего,  затем  осмотрела    повязку  на  его  теле,  заглянула  под  неё  и  успокоилась, поглаживая   руку и  с  любовью  всматриваясь в  его  осунувшееся  лицо. Она  поняла,  что  рана  не  очень опасна  и  к  ранению  мужа  не  стоит  привлекать  внимание  детей.
Кунава  уже  неоднократно спрашивала  отца,  Дружину  и всех  встреченных  ею жителей  починка  об  Охотке,  но  все молчали  и  отводили глаза. Сейчас на  её  вопрос Тихомир  тихо ответил:   «Укладывай  детей  спать».  В  избе  всё  затихло, дети, возбуждённые   дневными   приключениями  и  уставшие,  засопели  на  полатях, прижавшись,  друг  к  другу.
Тихомир  с  дочерью  вышли  из  избы в  тёмную  морозную  ночь,  дошли  до старой  избы  Охотки, остановились. Тихомир  повернулся  к  Кунаве, прижал  её  к  себе: «Держись  доченька. Нет  больше  нашего  Охотки». Кунава окаменела  и  не  могла  сказать  не  слова,  не  двинуться  с  места. Тихомир   обнял  её  за  плечи  и  толкнул  дверь  избы.      
В  избе  горели   свечи,  освещая  стоящие  два   гроба  с  телами   погибших  при  нападении  поляков.  Взгляд  Кунавы  выхватил   гроб  с  телом  Охотки,  завернутым  в саван  белого  цвета; Охотка, со строгим  лицом, изрезанным  глубокими страдальческими  морщинами  и закрытыми  глазами  казался   незнакомым,  чужим. Кунава,  рыдая,  кинулась  к  нему  на  грудь, но сознание  покинуло её,  ноги  подкосились  и, она  упала  рядом.
На  следующий  день  погибших    похоронили  в  одной, с  трудом  выкопанной  могиле,  невдалеке  от  починка,  за  околицей,  на  опушке  леса. Это   была  первая  могила,    первая  потеря,  первое  большое  горе  жителей  починка.
Тихомир  с  Дружиной,  Ваулой  с  дедом Ширяем  после  похорон  уединились  и  долго  обсуждали  вопросы  общины   и  решили,  что  Ваула  с  семьей  пока  будет  жить  в  старой  избе  Охотки, а  летом  ему  срубят  новый   дом, благо  лес  рядом. Теперь  Ваула брал  на  себя   обязанности  по  управлению  общиной, благополучию  её  членов,  поставке  товаров  на  продажу  Тихомиру,  а  дед  Ширяй сидел  рядом  и  молчал,  одобрительно  кивая головой: после случившегося  происшествия,  он стал   пользоваться  у  всех  его  участников  и  жителей    починка  уважением  и  непререкаемым    авторитетом.
Охотник  Ворыпай  решил  остаться   в   починке  у   молодой   вдовы   погибшего  защитника.  Община  для  него  выделила  лошадь  с  санями, и  он  за  неделю  обернулся,  привезя  своё  охотничье   снаряжение,  хозяйственную утварь  и  вещи  в  починок:  всё, что  могло  ещё пригодиться  и    использоваться  в  дальнейшей  жизни. 
Тихомир забрал  в  город  свою  дочь  Кунаву  и  внуков; они разместились  на  двух  санях  вместе  с   Дружиной  и  Нечайчо.  На  третьих  санях  ехал  Тихомир  с раненым  паном  Ярославом и его верным  другом  паном  Станиславом.
Близнецы Охотки  и Кунавы,  отроки  Андрей и  Наум  уезжали  из  Порошинского  починка с  неохотой  и  грустью, долго  стояли  с  Овсяницей   и  Скорой,   дочерьми  Ваулы  и  Веселины,   разговаривали  и  молчали  и  опять  разговаривали;  они  были  по-детски  увлечены  сёстрами  и  обещали  им  приехать  в  починок  при  первой же возможности.
     Обоз  до  города  добрался  на  удивление быстро:  дорога  была  утоптана  копытами  коней  отряда,  во  главе   с   губным  целовальником,  которые  на  день  ранее  покинули  починок,  проведя  расследование  и  забрав с  собой  трупы  поляков. Труп  пана  Томислава  обнаружить  не  смогли, особо  и  не  искали,  оставили  поиски  до весны  и  лета,  когда  в  округе сойдёт  снег.
     Фёдор,  узнав  о  гибели  своего отца, оделся  и  ушёл  из дома, несколько  часов  бродил  по  тропинкам  и  сугробам  морозного  города  и думал  и думал о  нём, о  матери,  о  своей  жизни, о  дальнейшей  жизни  братьев  и сестры,  о  дедах,  Тихомире и  Кунаве. После  длительных  размышлений  Фёдор понял, что теперь он  является  ответственным за свою  семью  и  от  него  зависит  её  благосостояние.
Через  неделю проживания  в  доме  Тихомира,  пан  Ярослав  начал  подниматься и пытаться  сидеть  на  скамье,  но  пока  это  у  него  не  получалось. Пан  Ярослав  близко  подружился  со  своими  молодыми   племянниками,  особо  со  старшим  рассудительным  красавцем  Фёдором,  похожим  на него и своего отца,  с  Голубой,  которая  постоянно была  возле  него.  Из-за  внешнего сходства  его и  Охотки,   она  считала  Ярослава  своим  отцом,  не  отходила  от  него до  тех  пор, пока  Кунава  не  брала  её  на  руки  и  не  уносила.  Пан  Станислав  был  счастлив  выздоровлением    своего друга,   каждый  день  расспрашивал  Тихомира  о готовности  санного  обоза   и   сроках  отъезда   на  родину.
Тихомир  с  братом  Дорохой  и  его  сыном Дружиной,  все  их  помощники  и  работники   спешно  занимались  закупками  товаров, сборами  и  формированием  обоза для  поездки  в  Речь  Посполитую.
И  этот  день  скоро  наступил.