Домовушка

                ДОМОВУШКА
    Книга посвящается людям, дважды подарившим дважды мне детство: моим родителям и моему сыну.
            Знакомство с Домовушкой и его друзьями

Вот так бывает, живет человек, ни о чем не подозревает, а на него вдруг - бац, счастье свалилось. Выиграл, предположим, он миллион в лотерею. И накупил на этот миллион целую кучу всяких полезных вещей. Например, огромный во всю стену телевизор. И по телевизору этого человека целыми днями показывают, интервью берут, всей страной с такой большой удачей поздравляют. А он лежит у себя дома на диване, шоколадки лопает и собой любуется. И на работу ходить не надо. Потому что зачем ходить на работу, если у тебя в кармане целый миллион денег?
Бывает, конечно, наоборот. Устроился человек на хорошую работу, интересную даже очень. А начальник и не начальник оказался, а прямо-таки зверь! Настоящий хищник, орангутанг. На всех кричит, ногами топает и каждый день грозится всех уволить. Что с таким начальником делать, не бросать же из-за него работу? Иногда мне кажется, что хорошо было бы сдать его в зоопарк, а на клетке повесить табличку: «Орангутанг свирепый. Кличка «Начальник».  Интересно, если его каждый день кормить бананами, станет он добрее? Или он любит, когда ему за ушком чешут? Но нет, наверное, орангутанги этого не любят, да и кто их в диких джунглях будет за ушком чесать?
Пожалуй, я отвлеклась. Ведь не об этом хотела сказать, а о том, что жизнь - штука любопытная. Всегда может произойти нечто невероятное, как большое счастье в виде выигрыша, так и небольшое несчастье в виде плохого начальника. Но то, что со мной произошло, можно было бы назвать несчастьем наоборот или счастьем наизнанку. Ой, я вас, по всей видимости, совсем запутала. Мама мне всегда говорила: «Не умничай, расскажи всё по порядку». Поэтому буду рассказывать всё по порядку.
Однажды чудесным летним вечером… Впрочем, вечер был не такой и чудесный, а самый что ни на есть обыкновенный. Так вот, вечером вернувшись с работы, я увидела соседей на лестничной площадке. Они кричали, стучали и звонили в мою дверь. Из квартиры раздавался жуткий грохот. Что-то падало, что-то шипело, хлюпало и топало!
- Что случилось? – испугано спросила я.
- Это мы должны спросить, что у вас там происходит, - ехидно сказала интеллигентная Мария Ивановна, моя соседка снизу.
- Безобразие! – возмущалась вредная старушка с третьего этажа. - Бедлам устроила в квартире, а сама по улицам разгуливает.
- В милицию звонить надо, - мрачно предложил толстый дядя Толик, сосед по лестничной клетке.
Я поскорее открыла дверь. Пахло газом, всё было разбросано, перевернуто, на полу следы мокрых босых ног. Полнейший разгром! Притихшая толпа соседей прошлась со мной по квартире. А вредная старушка с третьего этажа заглянула даже в ванную комнату. Но в квартире никого из посторонних не было. Вот это да! Все немножко потоптались в коридоре, и толстый дядя Толя, подняв валявшийся стул, угрюмо проворчал: «В милицию звонить надо». Соседи дружно покивали головами и потрусили к входной двери. Мне ничего не оставалось, как приняться за уборку. Весь вечер вместо того, чтобы мечтать о миллионном выигрыше, пришлось пылесосить, стирать и убирать.
На следующий день, вернувшись с работы, я застала ту же картину полнейшего беспорядка. И конечно же, в квартире опять никого не было. Другой человек возможно и испугался бы, но меня это рассердило! Да еще как! Хорошенькое дело, приходить с работы и заниматься уборкой, после того, как неизвестно кто набезобразничал. Когда я пошла спать, то была такая же сердитая, как мой начальник - орангутанг. Уже засыпая, подумала: «Должно быть, у моего начальника тоже не все в порядке дома, вот он и злится». И решила, что прямо с утра скажу ему что-нибудь хорошее, может быть, это улучшит его настроение.
Ночью проснулась оттого, что кто-то меня щекотал и при этом тоненько хихикал. Но ведь в квартире кроме меня никого нет! Стало так страшно, что я еще крепче зажмурилась и, сама не знаю почему, громко сказала: «Брысь!». Этот «кто-то» спрыгнул с одеяла и смешно потопывая, побежал в кухню.
- Ну, нет, - решила я. - Невероятно глупо лежать и бояться, когда ты в глаза не видел то, чего боишься.
Тихонечко пробравшись к кухне, я заглянула в щелку двери. При свете луны была видна маленькая круглая тень, которая перекатывалась из одного угла кухни в другой. Сероватое облачко повисло над газовой плитой, а на носике крана раскачивалась капля воды, всё время менявшая свою форму, превращаясь то в человечка, размахивающего ручками и ножками, то в обыкновенную каплю, правда, необыкновенно больших размеров.
- Ага! – не выдержала я. - Попались!
- Ш-ш-ш! – шикнуло облачку и, сделав круг по кухне, скрылось в конфорке газовой плиты.
- Ой! – булькнула капля и всосалась в кран.
- Ай-ай! – пискнула тень, спрятавшись за ножкой табуретки.
Как вы понимаете, после того как все меня испугались, я расхрабрилась.
- Ну-ка, хулиганы, выходи строиться по одному! – приказала я.
Неизвестные сорванцы вместо того, чтобы выполнить мою команду, затаились. Пришлось применить другую тактику и ласково, как только могла, сказала:
- Даю честное взрослое слово, что не буду ругаться, честное – пречестное слово. Даже наоборот, я хочу с вами подружиться.
После моих слов послышалось шушуканье. На всякий случай я добавила:
- У меня пирожные есть и лимонад.
В кране тут же забулькало, и раздался громкий плюх.  Огромная капля сорвалась с носика и упала на пол. Из конфорки вылетело сероватое облачко и опустилось рядом с каплей. Из - под табуретки топая, появилась кругленькая тень и завершила шеренгу. Да… Компания подобралась, надо сказать, хоть куда. Но мордашки у них всё-таки славные.
- Давайте, знакомиться! - предложила я. - Меня зовут Наташа.
- Да знаем, знаем, - ответил пушистый комочек.
- Очень рада. У вас-то имена есть?
- Конечно, есть, - сказало сероватое облачко. - Меня зовут Газовушка, - и облачко сделало мне книксен.
- Водянушка, - представилась капля, галантно шаркнув ножкой.
- Я Домовушка, - улыбнулся пушистый комочек.
- Очень приятно, - вежливо ответила я. - Как обещала, мы сейчас отметим наше знакомство пирожным и лимонадом.
- Ну, если ты хочешь, чтобы наше знакомство было не таким вот - шаляй-валяй, - хитро сказал Домовушка, - а самым, что ни на есть хорошим, то нам просто необходимо еще и молочко, лучше сгущенное.
- И варенье, - тут же добавил Водянушка.
Я накрыла стол, а Газовушка надула воздушные шары.
- Все готово, прошу, - пригласила я троицу.
Без лишних церемоний они принялись пробовать всё, что было на столе. Домовушке очень пришлось по душе молоко. Он, словно котёнок, мурлыкал от удовольствия. Газовушке понравился лимонад. Водянушка налегал на варенье. Мне же достался торт. Потом они летали по квартире на воздушных шарах, танцевали под музыку, в общем, веселились, как могли. Водянушка так расхулиганился, что плюхнулся в аквариум, распугав всех рыб. Пришлось его оттуда вылавливать. Потом они стали зевать, глазки у них слипались. Пора спать. Но малышам очень не хотелось со мной расставаться, да и мне тоже, поэтому мои новые друзья остались в комнате. Газовушка забралась в букет цветов. Водянушка растекся лужицей рядом с аквариумом. Домовушка улегся под теплое одеяло и долго там возился, что-то себе пришептывая.
 С тех пор мы вчетвером и живем. По вечерам немножко шалим, а потом все вместе пьем чай и смотрим телевизор. Газовушка так полюбила цветы, что теперь от нее пахнет то розами, то сиренью, то ландышами.
               
                Дедушка приехал.

 Так мы и жили вчетвером: я, Газовушка, Водянушка и Домовушка. Немножко шалили, немножко ссорились, но, в общем-то дружно. Однажды мне пришла эсэмэска от дедушки: «Вылетаю двадцать пятого. Рейс 8611. Встречай. Целую дедушка». Очень радостное известие, но я разволновалась. Несмотря на то, что я давно выросла, дедуля считал меня, как-бы это сказать, не совсем взрослой, что ли. Конечно же, ни в каких домовушек и газовушек он поверить не сможет. А моя троица терпеть не могла пренебрежительного отношения к себе, и несомненно они будут устраивать каверзы. Я долго думала, что же делать, но ничего не придумав, решила, что пусть все идет, как идет. Только попросила Домовушку поменьше шалить.
 Двадцать пятого числа в аэропорту я встретила дедушку. На такси мы приехали домой. Дедушка с интересом рассматривал все вокруг.
- Вот здесь магазин, там остановка троллейбуса, чуть дальше аптека, - объясняла я. - Живу я на восьмом этаже.
- Ух! Высоко забралась, - улыбался дедушка. - Ну, показывай свой скворечник.
Мы поднялись на восьмой этаж. Надо сказать, что я не без трепета открывала дверь. Ведь троица могла учудить всё что угодно, а попробуй объяснить это дедушке! На мое удивление в квартире царил полный порядок. Полы были вымыты, на плите закипал чайник, во всех вазах стояли цветы. Я очень удивилась, как это малыши могли все устроить? Удивился и дедушка. Он прошелся по квартире, а потом спросил:
- Хорошо у тебя, Наташа. Кто это похозяйничал?
Я растерялась, не сразу нашлась, что ответить и, запинаясь, ответила:
- Э-это мои друзья.
- Что ж они ушли и со мной не познакомились, чаю не попили?
- Не волнуйся, дедушка, ты с ними еще увидишься.
- Ну, тогда давай пить чай, - улыбнулся дедушка.
Мы уселись за стол. Дедуля пил чай вприкуску с сахаром и все его нахваливал:
- Эх, хорошо! После дороги чай – первое дело!
Я почувствовала, как теплый пушистый комочек потерся о мою ногу.
- Домовушка, - сообразила я и, опустив руку под стол, погладила его. Домовушка ткнулся мне в ладошку и даже замурлыкал от удовольствия, да замурлыкал так громко, что его услышал дедушка.
- Кто это у тебя? Кошка? – спросил он, заглядывая под стол.
- Нет-нет, там никого нет, - поспешила я остановить дедулю.
- Кто же мурлыкал? – удивился дедушка.
- Это я…
Домовушка фыркнул под столом и захихикал.
- А это кто? – дедушка смотрел на меня уже строго.
- Это опять я, – сказала я, покраснев.
- Наташа, ты уже взрослый человек, а ведешь себя, как дитя малое.
- Понимаешь, дедуля, у меня живут Домовушка, Водянушка и Газовушка…
- Ах, Наташа, опять твои фантазии. Ты так–таки и не выросла. Ну, какие могут быть домовушки? Какие газовушки? Смешно все это слушать!
Домовушка сердито фыркнул под столом и громко, как он только мог, протопал к себе в угол. Из крана вырвалась струя воды, а газовая плита загудела от возмущения. Дедушка покачал головой:
- Ай-яй-яй, квартира новая, а всё уже ремонта требует. Сегодня отдохну, а завтра все починю.
- Дедулечка, тут чинить ничего не надо, а вот в коридоре выключатель у меня плохо работает, - попыталась я отвлечь его.
- Хорошо-хорошо, все поправлю, все отремонтирую, - улыбнулся он. - Спасибо за чай, внучка, и друзьям своим спасибо передай от меня. Уважили, ох, уважили. Пойду, вздремну часочек.
- То-то же, - пробурчал недовольным голосом Домовушка.
- Что? – не понял дедушка.
- Это тебе послышалось, - сказала я и повела его поближе к дивану.
После того, как дедуля отдохнул, мы отправились погулять. Побывали и в зоопарке, и в кино, покатались на качелях.
- Я с тобой помолодел, - смеялся дедушка. - Чувствую себя мальчишкой! -   глаза у него были веселые и озорные.
 Домой мы вернулись усталые, но довольные. Я уложили дедулю спать, и как только он заснул, пробралась на кухню, чтобы поблагодарить моих друзей за утренние хлопоты. Троица ждала меня. Мордашки сияли от гордости.
- Ну, как? – спросил Домовушка.
- Вы просто молодцы! Волшебники! Как вам это удалось?
- Что есть, то есть, - притворно скромно опустила глаза Газовушка. - Немножко мы, конечно, волшебники.
- А как удалось – это уже наши секреты, - расплылся в улыбке Водянушка.
- Огромное спасибо вам от дедушки. Да вы сами слышали, как он вас благодарил. Правда, у меня хороший дедушка?
- Угу, - промычал Домовушка. - Хороший, только он не поверил, что мы есть у тебя.
- Домовушка, миленький, дедушка старенький… - вступилась я за дедушку.
- Ладно, чего уж там, - примирительно сказал Домовушка. - Мы ведь не для дедушки старались, а для тебя.
- Где мы будем сегодня спать? – спросил Водянушка.
От этого простого вопроса я растерялась. С дедушкой в одной комнате? Но как это он воспримет, если их увидит? Оставлять моих друзей на кухне? Они обидятся. Пока я размышляла, все с тревогой смотрели на меня, Газовушка даже порозовела от волнения. И я решилась:
- Как это где? Где всегда.
- Ура! – звонко и радостно закричала троица.
- Где всегда, где всегда, где всегда, - запел Водянушка, прыгая на одной ножке.
- Тише, тише, - попыталась я их успокоить, - дедушка проснется…
- Правда, у меня хороший дедушка? – вредным голосом передразнил меня Домовушка, - только он проснуться может и тогда…
- Домовушка, как тебе не стыдно! Дедушка сегодня очень устал, ему отдохнуть надо, а ты!
- Да ладно, Наташа, - пробурчал Домовушка. - Правда, пора спать, уже поздно.
  Луна освещала комнату, как хороший ночник. Дедушка мирно посапывал во сне. Газовушка пристроилась на своих любимых розах. Водянушка пошел было к своему месту у аквариума, но заметил дедушкины тапочки, стоящие у дивана. Это были огромные меховые тапочки. Меховыми они были не только снаружи, но и внутри. Водянушка остановился рядом с ними и булькнул от восхищения:
- Вот это да!
- Я их давно заметил, еще раньше тебя, - сказал Домовушка и забрался в правый тапочек.
Водянушка еще раз восхищенно булькнул и нырнул в левый. Послышалось хихиканье.
- Водянушка, что там у тебя? - прошептала я.
- Щекотно очень.
- Побольше бы таких тапочек, не жизнь, а красота была бы, - довольно мурлыкнул Домовушка.
- Тише! – отозвалась Газовушка. - Расшумелись! Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
  Ночью дедушку разбудил звук, похожий на тарахтение испорченного вентилятора. Это похрапывал Домовушка.
- Что за шум? – удивился дедуля. - Надо бы проверить.
Он сунул ногу в тапочки, и вдруг из правого раздался визг:
- Ай! – тапочек, как большая мохнатая лягушка отскочил в сторону, из него метнулась кругленькая тень. Дедушка явственно услышал, как она, прихрамывая, протопала на кухню. Дедуля ошарашено посмотрел на свои ноги и тряхнул головой:
- Фу ты, чего только со сна не померещится! - и осторожно надел тапочек. Уже более уверенно он засунул ногу в другой и от неожиданности вздрогнул. Что-то холодное и мокрое хлюпнуло под ногой. На полу образовалась небольшая лужица.
- Натекло откуда-то, - не очень уверенно прошептал дедушка и поглядел на потолок. Потолок был сухой.
- Ишь ты, а еще новая квартира, - прошептал он опять, стараясь сам себя успокоить.
Дедуля еще раз поглядел на потолок, на лужу, вздохнул и вышел. Водянушка с круглыми от страха глазами следил за дедушкой. Как только тот вернулся с тряпкой, пискнул:
- Газовушка, спасайся! – и стремглав бросился из комнаты.
Газовушка рванулась следом, но столкнулась с дедушкой, который попытался прихлопнуть ее тряпкой, как муху. Газовушка ойкнула и скрылась на кухне. Дедушка подошел к тому месту, где только что была лужа. Все сухо.
- Да уж, дела!
Он поплелся на кухню попить воды и освежиться. На носике крана висела огромная капля и не падала. Дедушка потрогал ее пальцем – висит. Щелкнул по ней. Кран сделал «пф-ф-фу» и обрызгал дедушку.
- Надеюсь, это мне снится, - прошептал дедуля и побрел спать.

                Знакомство дедушки и троицы

   Утром я ушла на работу, а дома случилось такое! Дедушка после ночных потрясений решил погулять по городу, несколько развеяться и обдумать всё с ним происшедшее. Не мог же он сразу согласиться, что Домовушка, Газовушка и Водянушка реально существуют? Дедушка считал себя серьёзным человеком. Но, на своё несчастье, он забрёл на рынок, а там продавали огурцы хрустящие и с пупырышками. Забыв обо всём на свете, дедуля тут же купил десять килограммов и поспешил домой:
- Вот уж Наташу удивлю! Придёт с работы, а на столе солёненькие огурчики в банках стоят, зимы дожидаются, - радовался дедушка.
Не откладывая дела в долгий ящик, сразу занялся консервированием. Настроение было замечательным. Троица настороженно наблюдала за дедулей. Теперь уже они не знали, что можно ожидать от него. Газовушка выглядывала из конфорки. Водянушка всё время норовил высунуться из крана и, как только высовывался слишком далеко, Газовушка на него шипела. Домовушка пристроился в самом безопасном месте под батареей. Дедушка радостно суетился, не замечая ничего. Вымытые блестящие огурцы, чеснок и укроп уже были разложены по банкам. Дедуля поставил чайник под кран. Вода, хлынувшая струей, смыла Водянушку, высунувшегося в этот момент. Дедушка закрыл крышку чайника и поставил его на огонь. Водянушка метался, пытаясь выбраться. Он стучал в стенки, бил в крышку, та временами поддавалась и, слегка приподнявшись, падала на место. Он пробовал вылезти через носик чайника, но только выдул огромный пузырь, который, покачавшись некоторое время, лопнул. Чайник подпрыгивал и ухал. Газовушка ничем не могла помочь. От переживаний она начала коптить и шипеть. Домовушка в волнении бегал под батареей. Он тоже был бессилен помочь другу. Дедушка в это время сражался с краном, а он без Водянушки не закрывался.
- Обещал же Наташе все починить! Ах, старый, все забыл! – сокрушался дедуля. - Как же не вовремя, как не вовремя!
Дедушка заметил подпрыгивающий чайник и удивился:
- Уже закипел!
Схватив чайник, дедуля вылил воду вместе с Водянушкой в кастрюлю с солью. От неожиданности тот наглотался соли и перестал вообще что-либо соображать. Рассол дедушка разлил по банкам. В одну из них попал Водянушка. Не заметив его, дедушка закатал банки, перевернул и ровными рядами расставил на столе. Среди огурцов и укропа плавал осоловевший и позеленевший Водянушка. В это время плита полыхнула пламенем, которое вдруг с гудением унеслось внутрь ее. Дверца духовки оглушительно хлопнула. Из духовки вывалил клуб черного дыма, который стал носиться по кухне. Домовушка, сломя голову бросился к столу. Он метался среди банок, пытаясь найти Водянушку. Отчаявшись, стал сбрасывать их на пол. Дедуля, увидев падающую банку, успел подхватить ее на лету. В это время со стола полетела вторая, третья… Сам не свой дедушка скакал вокруг стола, ловя банки.
   Вода хлестала, плита гудела, клубы черного дыма заполнили кухню. Прокопченный дедушка прыгал вокруг стола. Вот такую картину я застала, вернувшись с работы.
- Наташа, лови банки! – закричал дедушка.
Заметив меня, дым со свистом улетел в духовку, банки перестали падать.
- Что тут было! – обессиленный дедушка упал на стул.
- Дедулечка, я же тебе говорила Домовушка, Водянушка и Газовушка…
- Ох, Наташа, я сейчас ничего не понимаю, столько всего случилось! Дай хоть отдышаться.
    Домовушка, спрятавшись за одной из банок, размахивал руками, привлекая мое внимание. Тут я заметила Водянушку, прилепившегося к стенке банки и пускавшего пузыри. Глазки Водянушки умоляюще смотрели на меня. Осторожно перевернув банку, я достала бедолагу. Маленький и несчастный он лежал на ладони, вздрагивая всем тельцем.
- Кто это? – изумленно спросил дедушка.
- Водянушка, я тебе говорила.
- Ах, я старый осел! Что наделал! Это значит я! Его! В банку!
- Думаю Водянушку надо хорошенько прополоскать.
Дедушка схватил огромный таз и наполнил его водой. Мы опустили туда Водянушку. Он несколько ожил.
- Теперь, дедушка, познакомься с Домовушкой.
Домовушка хромая вышел из-за банки.
- Так это ты у меня в тапочке спал? А я тебя чуть не раздавил? Прости меня, старого, - он погладил Домовушку. - Ножка сильно болит?
- Раз вы дедушка Наташи, то я не обижаюсь, - буркнул тот. – Только больше не надо по мне ногами ходить!
- Обещаю, не буду, - виновато произнёс дедушка.
Счастливый Водянушка выпрыгнул из таза.
- Водянушка, - представился он и шаркнул ножкой. - Будем считать, что произошло досадное недоразумение. Дуться друг на друга не стоит, поскольку всем досталось, - обратился он к Домовушке.
- Да я ничего, - ответил тот. - Газовушка выходи!
Из конфорки вылетела Газовушка и уселась ко мне на плечо.
- Какая ты хорошенькая, - умилился дедушка.
Газовушка потупила глазки и было видно даже через копоть, как она смущенно покраснела.
- Ребятки, простите меня еще раз, не хотел я вас обидеть, да вишь, как все получилось… А меня-то вы как! А я – то! – стал смеяться дедушка, - Ха-ха-ха! Кому скажешь, не поверят! - заливался он, - Охо-хо! Ах-ха-ха!
Заразившись от дедушки смехом, мы все начали смеяться.
- Ха-ха-ха!
- Хо-хо-хо!
- Хи-хи-хи!
- Хе - хе-хе!
   После мы пили чай. Вечером перед сном дедушка рассказывал нам сказки. Газовушка пристроилась у него на плече, Домовушка на коленке, а Водянушка забрался под бочок. Свои тапочки дедушка подарил Домовушке и Водянушке. Теперь они спали только в них. Через несколько дней дедушка уехал к себе домой.

               
                Дедушка и Домовух

   Дедушка уехал и, несмотря на то, что расставание с троицей его огорчило, он не только привык, но и полюбил их, ему хотелось отдохнуть от приключений. Дедушка мечтал о тихой, спокойной и привычной жизни. Оно и понятно: пожилой человек.
  Устроившись на своем месте в самолете, дедуля облегченно вздохнул, все приключения остались позади. Ровный гул убаюкал дедушку, и он уснул. Разбудил дедулю голос стюардессы:
- Уважаемые пассажиры, наш самолет прибывает в город Санкт-Петербург. Просьба пристегнуть ремни.
Самолет пошел на посадку. Дедушка улыбнулся, вот он и дома.
В Питере лил дождь. Он хлестал по крышам, по мостовым. В лужах лопались пузыри. Ветер срывал листья с деревьев, пытаясь унести их с собой. Но тяжелые мокрые листья падали на асфальт, превращая его в пёструю мозаику. Дедушка без зонта промок моментально. Спасаясь от дождя, в ожидании такси, он стоял под навесом, вместе с другими пассажирами.
- О-хо-хо, - вздохнул унылого вида гражданин, - Осень приближается.
- Водянушка расхулиганился, - улыбнулся ему дедушка.
- Кто? – не понял гражданин.
- Водянушка, - повторил дедушка.
- А, это вы шутите.
- Почему шучу? - вдруг обиделся дедушка. - Совершенно серьезно говорю.
Люди с интересом стали прислушиваться к разговору.
- Какой Водянушка, вы что издеваетесь? – возмутился унылый гражданин.
- Я вам сейчас все объясню, - разволновался дедушка. - Я тоже сначала не поверил, но у моей внучки они живут.
- Кто они? – с интересом спросил молодой человек. - Водянушки?
- Нет, не Водянушки, а Домовушка, Газовушка и Водянушка.
- Уже и Домовушка с Газовушкой появились, - засмеялся молодой человек.
- Вы не поняли. Они там сразу были, все вместе. Я к внучке приехал, сам не поверил. Из-за этого такие неприятности получились! Я Водянушку в банку с огурцами закатал. Можете себе представить? Он там пузыри пускал и позеленел. Домовушке ножку отдавил, когда он спал в моем тапочке. Газовушку грязной тряпкой гонял, а она такая нежная и пахнет так хорошо. Они мне чай вскипятили, а я их обидел, потому что не верил. После уже подружились. Тапочки свои им подарил. Вот, думаю, в гости пригласить. Я им вроде как дедом прихожусь, через внучку свою.
- Он же умалишенный! – испуганно взвизгнула молодящаяся дама. - Посмотрите, у него и борода растрепанная!
Дедушка растерялся:
- Не сумасшедший я. Правду говорю. Они у нее живут.
- У кого у нее? – спросил молодой человек.
- У внучки моей Наташи.
- Где живут?
- Водянушка в кране, Газовушка в плите, а Домовушка везде в квартире.
- Ничего себе семейка, - засмеялся молодой человек.
- Ужас, - сказал унылый гражданин. - Не понимаю, как таких людей выпускают на улицу без присмотра.
Дедушка хотел всё сначала объяснять, но тут подъехало такси.
- Куда едем? – весело спросил таксист.
- На Староневский.
- Понял, - кивнул таксист. - Ты, дед, с юга прилетел? Вижу, подзагорел
- С юга, - обиженно буркнул дедушка.
- Не понял. Ты, дед, на меня что ли обижаешься?
- Да нет, не на тебя, - смутился дедушка. - Дожил до седых волос, а сумасшедшим называют. Борода говорят растрепанная.
- Народ разный бывает, не обращай внимание. Домой приедешь, обсохнешь, отдохнешь, всё нормально будет.
- Будет, - вздохнул дедушка.
Во время пути водитель весело насвистывал песенку. И как ни странно дедушка почувствовал себя значительно бодрее.
- Приехали, - сказал таксист, остановившись у дома. - Чемодан помочь донести?
- Спасибо, не надо. Вроде и дождь чуть поменьше стал.
- Тогда счастливо, дед, не горюй!
- И тебе счастливо!
Таксист развернулся, мигнул на прощание дедушке фарами, скрылся за поворотом.            Дедушка открыл дверь и сразу услышал, что в квартире кто-то есть. Этот кто-то на кухне смачно пил чай вприкуску с сахаром.
- Семёныч, ты? - крикнул дедушка. - Здорово!
Семёныч – старинный дедушкин приятель, «антикварный», смеётся Семёныч.
- Здорово! С приездом! - последовал ответ, но голос был незнакомый.
Дедушка вошел в кухню и обомлел. На его стуле, в его банном халате, из его любимой чашки пил чай старый мохнатый домовой.
- Ёлки-палки, - только и смог вымолвить дедушка.
Домовой же, как ни в чем не бывало, продолжал пить чай:
- Семёныч по такой погоде приболел, так я тут и похозяйничал. Цветы поливал, почту проверял. Чайку тебе согрел. Да ты не стой, пойди, переоденься. Я в спальне пижаму приготовил. В нашем стариковском возрасте простывать не следует. Носки там же шерстяные лежат. Иди-иди.
- Ага, - кивнул дедушка, - не следует, - и покорно пошел переодеваться.
Когда он вернулся, на столе дымилась тарелка каши.
- Проходи, чай, не в гостях. Вот кашку попробуй. Для тебя старался, - сказал домовой.
- Откуда ты взялся? – спросил дедушка.
- Садись, ешь, а я все объясню. В этом доме я поселился, когда тебя еще и на свете не было. Вот как только его построили. И тебя, значит, с самых пеленок знаю. Не показывался – так это у нас домовых не принято. Может, мы бы с тобой еще ни один год бок о бок прожили, а ты меня бы и не заметил. Однако надоело мне по углам прятаться, а тут Наташа тебя со своими познакомила. Смотрю, раз такое дело, значит, пора и мне объявляться.
- Как ты об этом узнал?
- Мы домовые всё знаем.
- Каша замечательная. Никогда такой не ел, - восхитился дедушка.
- Хм, - довольно крякнул домовой, - на то я и хозяин дома.
Дедушка отставил тарелку и вдруг расхохотался.
- Что это ты? – спросил домовой.
- Понимаешь, меня сегодня сумасшедшим назвали. Не поверили в Домовушечку. Прихожу домой, а тут ты сидишь! Вот сюда бы эту дамочку. Ха-ха-ха! Говорит: «У него борода растрепанная!»
- Эхма, - печально вздохнул домовой, - народ нынче не тот пошел. Не верят, не верят, а как увидят – крику не оберешься.
- Это точно. Слушай, а как тебя зовут? - спросил дедушка.
- Домовухом меня величают.
- Вот уж, правда, Домовух, так Домовух. У Наташи Домовушечка, а у меня Домовух.
-  Наелся, согрелся?
- Да, большое спасибо! Пойдем, Домовух, в комнату, поговорим, былое вспомним.
За вечерним окном лил дождь, барабаня по стеклу. Чтобы разогнать сумерки дедушка включил торшер у дивана. Домовух забрался в тень.
- Не привычный я еще при свете являться, - оправдывался он.
Дедушка поудобнее устроился, и Домовух начал рассказывать.
- Ты знаешь, дед, скольких я людей здесь пережил? Вашего брата всякого повидал. Всю свою жизнь вроде няньки при людях. Помогал, чем мог. То карапуза голоштанного мать оставит одного, по делам убежит. А он же, несмышленыш, боится, плачет. Так я его развлекаю. То примус одна тетка выключать забывала. Но я за этим делом строго следил. Веришь, дед, нашему дому сто пятьдесят лет, а пожара ни одного!  Ты таким сорванцом рос и Семёныч твой тоже. Только во дворе и слышно было: Ванюшка да Сёмка! Сёмка да Ванюшка! Полюбил вас с тех самых пор.  Помнишь, дед, как вы решили на Новый год вкусненьким всех угостить, да картошку на меду жарили? Дым! Копоть! Оба чумазые! Это по сколько вам лет-то было?
- Лет по семь, улыбнулся дедушка. - Никак не больше.
- Сёмка твой говорит: «Давай, Ванюша, копченые занавески в чернилах постираем? Красиво будет, никто ничего не заметит».
- Точно! – засмеялся дедушка. Мы тогда чернилами всё залили и сами перемазались, как чертенята. Врезали нам! До сих пор помню! Это ж, по-моему, в это время у нас печная труба лопнула? Мама переживала: «Не к добру, не к добру».
- Хо! Труба! Да то я под печкой сидел, хохотал. Вот она и лопнула.
- Постой, постой, Домовух, может, тогда мне объяснишь, как это отец по трубе пролетел сверху вниз, да не убился?
- Отец у тебя хороший мужик был. Трубу, когда лопнула, он один полез перекладывать. Но одному несподручно, оступился, да в дымоход провалился. Он у нас широкий. Так вот, от самой крыши и летел. Когда батя твой оступился, то я его маленько поддерживал, чтобы не зашибся, но он тоже молодец, не растерялся. Руками-ногами за стенки цеплялся. Кирпич ему под руку я и подсунул. Он за него ухватился, чуток повисел, да вывернул. За тем кирпичом мешочек был заложен с монетами золотыми. Твой отец упал на меня, я его внизу ловил. Все бока мне помял. Тяжелый был чертяка. Сидит твой батя внизу, рот раскрыл от удивления, весь в саже, а сверху по нему монеты золотые: стук-стук, хлоп-хлоп! – засмеялся Домовух.
- У меня одна сохранилась, - сказал дедушка.
- Знаю. Когда тебя дома нет, люблю с ней поиграть. Ты уж, дед, не серчай, что без твоего позволения. Еще люблю альбом с фотографиями смотреть. Я с вами сфотографировался однажды, с тобой и Сёмкой.
- Не помню такого снимка, - удивился дедушка.
- Э-э-э, не помнишь, - хитро взглянул Домовух. - Альбом доставай, покажу.
Дедушка принес альбом и подал Домовуху. Тот сразу раскрыл на нужной странице.
- Гляди, - сказал он.
На фотографии, действительно, в обнимку стояли дедушка, в то время еще Ванюшка и дедушкин приятель Семён Семёнович, по тем временам Сёмка. Между ними белело мутное пятно. Дедушка стал вглядываться, пятно начало расплываться, расплываться…
- Минуточку, - вдруг сказал Домовух и, вылетев из халата, исчез.
Альбом, секунду повисев в воздухе, тяжело упал на диван.
- Ой, - от неожиданности ойкнул дедушка и неуверенно потрогал халат.
Рукав халата мягко опустился на дедушкину руку:
- Это я с халатом разговаривал?!
На ватных ногах дедуля побрел на кухню. На столе стояли две чашки.
- Что же это со мной? - прошептал дедушка и подошел к зеркалу, в котором отражалась часть комнаты с диваном.
Халат лежал точно так же, как его оставили. Дедушка посмотрел на свое отражение:
- И борода растрепанная! – в ужасе пробормотал он и попытался пригладить рукой отражение бороды в зеркале.
- Я освободился, - раздался голос.
Дедушка обернулся и увидел Домовуха, сидящего на диване.
- Уф, - облегченно выдохнул дедуля. - Что ж ты так пугаешь?
- Извини, твоя соседка чайник поставила, а сама заснула. Вижу, вода уже выкипела, скоро носик от чайника отвалится, а она все спит. Разбудил. Не люблю, когда с вещами так обращаются. Ну что, разглядел?
- Нет еще.
- Ну, смотри, смотри.
Дедушка вновь взял альбом. На месте мутного пятна все чётче и чётче вырисовывался Домовух.
- Вот это да! – у дедушки даже дух захватило. - Хорош, хорош, - любовался дедушка Домовухом. - Вид у тебя боевой!
- Совсем меня захвалил, - смутился Домовух. - Давай лучше альбом смотреть, да вспоминать, что было.
Уже во всех окнах погасли огни, уже спал весь город, а дедушка и Домовух все разговаривали и разговаривали.

               
                Посылка от дедушки

   Мы получили посылку с апельсинами, и я прочла троице письмо от дедушки: «Здравствуйте, мои дорогие внучата! Я уже скучаю по вас. Приезжайте ко мне в гости. У меня для вас есть сюрприз. Ваш дедушка». Когда я прочитала письмо, развеселая троица подняла настоящий трам-та-ра- рам! Малыши пищали, хлюпали, визжали и даже чихали! А я, честно говоря, задумалась: «Как же их везти и при этом не растерять?»
- Как мы поедем?
Домовушка хитро взглянул на меня:
- В тапочках! Без них я никуда!
- Ого! – закричал Водянушка. - Здорово!
И подбросил вверх апельсин, который сверкнув оранжевым боком, упал мне на голову. От неожиданности я выронила письмо и шлёпнулась на стул, с ошарашенным выражением лица.
- Хулиган! – возмутилась Газовушка. - Одни только шалости на уме!
Она подлетела и принялась дуть на меня. Нежный запах ландышей привел меня в чувство.
- Спасибо, Газовушечка, что это было?
Газовушка сердито стрельнула глазами на Водянушку и ничего не ответила. Тот от огорчения растекся лужицей на полу и всхлипывал так, что лужица вздрагивала:
- Наташенька миленькая, я думал это мячик…
- Что мячик?
- Это круглое, оранжевое… Я не хоте-е-ел…
- Водянушка, это апельсин.
Любопытство взяло вверх, из лужи появился Водянушка, правда, с виноватой мордашкой:
- Что такое апельсин?
- Это фрукт, его едят. Он вкусный.
- Бестолковый ты, Водянушка. Он ведь пахнет солнышком, - мечтательно сказала Газовушка, - а твои мячики то пластмассой, то резиной пахнут, фу! – брезгливо сморщилась она.
С деловым видом к нам притопал Домовушка, катя перед собой апельсин.
- Если Наташа говорит, что это едят, то это надо съесть или хотя бы попробовать, - серьезно заметил он.
- Обязательно надо попробовать! Ведь вы даже не знаете, что это такое.
- Ты на меня не сердишься? – спросил Водянушка, заглядывая мне в глаза.
- Малыш, разве можно на тебя сердиться?
- Тогда давай есть апельсин! – радостно подпрыгнул он.
- Давай, - поддержал его Домовушка и откусил такой огромный кусок кожуры апельсина, что я испугалась. – Ты подавишься! 
Домовушка прожевал его и разочарованно произнес:
- Не очень-то вкусно.
- Почему ты все время торопишься? Апельсины чистить надо.
Я показала, как это делается, и мы вчетвером начистили целую гору. Когда все было готово, устроили апельсиновый пир. Брызги летели в разные стороны! Всё было залито липким соком! Троица чавкала, фыркала и повизгивала от блаженства, и мне казалось, что это повизгивание слышно во всем доме.
Тут и раздался звонок в дверь.
- Кто это? – вырвалось у меня.
- Твоя соседка Мария Ивановна, - как бы, между прочим, сообщил Домовушка. - Она видела, как ты дедушкину посылку несла. А сейчас стояла под дверью подслушивала. Мы ведь себя не очень тихо ведем.
- Домовушка, как ты можешь так говорить о человеке, - возмутилась я.
Но тут снова раздался настойчивый звонок в дверь.
- Иди, открывай, ничего не бойся, - сказал Домовушка.
- Я и не боюсь, - проворчала я, распахивая дверь.
На пороге, действительно, стояла Мария Ивановна.
- Здравствуй, Наташечка, - пропела она. - Я сегодня видела, ты посылку получила. Дай, думаю, зайду. Посмотрю, как ты живешь. Посылка от дедушки? – спросила она и, не дожидаясь ответа, отодвинув меня с дороги, прошла прямо в кухню.
- Какие чудесные апельсины, - запела она снова. - Вот что значит, дедушка любит свою внучку. Не успел уехать, уже посылку прислал. Какие замечательные апельсины.
Мария Ивановна наступила в апельсиновую лужу.
- Ой, у тебя такой беспорядок! Нельзя же так!
Я попробовала что-то сказать в ответ, но она меня не слушала:
- Я, конечно, угощусь! Спасибо, спасибо, - продолжала она, взяв два последних апельсина. - Ты, Наташенька, собачку завела? Слышу, иногда, кто-то у тебя попискивает, топает.
- Не, не завела, - растерялась я. - Нет у меня никакой…
В этот момент из-под стола выскочила болонка и с грозным тявканьем кинулась на Марию Ивановну.
- Ай, - закричала та, - она меня укусит! Убери собаку!
- Это не моя собака, - пролепетала я и кинулась ловить псину.
Мария Ивановна, не смотря на возраст и полноту, неожиданно быстро просеменила к двери и выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью.
- У тебя собака бешенная, ее собачникам отдать надо! – прокричала она мне и, засунув в карманы халата по апельсину, которые не забыла прихватить с собой, стала спускаться на свой этаж.
Не успела она пройти несколько ступенек, как апельсины подпрыгнули в карманах. Мария Ивановна хлопнула себя по бокам, но не поймала их. Апельсины выскочили и с легким свистом улетели в противоположную сторону, мягко пройдя через закрытую дверь, скрылись в моей квартире. От страха Мария Ивановна была ни жива, ни мертва. Остекленевшим взглядом она проследила за полетом и, когда апельсины скрылись за дверью, взвизгнула, помчалась во всю прыть вниз по лестнице.
Болонка уселась посреди коридора и почесала себя за ухом. Я присмотрелась к ней. Конечно же, это был Домовушка!
- Домовушка, что ты делаешь? – закричала я на него.
- Чешусь, ответил он.
- Но как ты мог?
- А как твоя соседка могла без разрешения забрать наши апельсины?
Газовушка с Водянушкой хором обиженно добавили:
- Да, да! Никто ей не разрешал!
- Но…но… - я не нашлась, что ответить и махнула рукой.
- Ладно, шут с ней. Что дальше будем делать?
- К дедушке в гости собираться, - лукаво подмигнул Домовушка.
- Наташа, - заволновалась Газовушка, - мы дедушке подарок должны привезти, и чтобы он пах он так же солнышком.
- Кругленьким был, - добавил Домовушка.
- И обязательно мокрым, - окончательно озадачил меня Водянушка.
- Почему подарок должен быть мокрым, круглым и солнечным? Он может быть и деревянным, и железным и, вообще, каким угодно.
- Нет! – уверенно заявила троица. - Подарок для дедушки должен быть таким, как мы сказали. Тем более, что нам это угодно!
Спорить было бесполезно. Теперь мне следовало чесать себя за ухом, чтобы сообразить, какой же это за подарок.

                Знакомство с Рыновым

  На следующий день мы собрались идти на поиски подарка. К этому времени я кое-что придумала. Взяв огромную хозяйственную сумку, спросила:
- Вы со мной пойдете, дружочки?
-Ха! Она еще спрашивает, - воскликнул Домовушка. - Конечно с тобой.
- А как? – поинтересовалась я.
- Наташа, неужели ты до сих пор не поняла, что нас никто не видит, если мы этого не хотим?
- Но вас слышат.
- Мы будем вести себя тихонечко и даже можем спрятаться в сумке, - они смотрели на меня честными глазками.
- Ну, давайте, прыгайте, - я раскрыла сумку.
Малыши один за другим нырнули в нее.
- Совсем неплохо!
- Еще бы! – дружно ответила троица, высунув, как котята мордашки из сумки.
   По дороге они с любопытством рассматривали всё вокруг. Малышей удивляли и немножко пугали огромные троллейбусы. Сияющие окна домов и витрины магазинов, в которых они видели наше отражение, приводили в восторг.  Когда мы проходили мимо клуб с розами, Газовушка наслаждаясь нежнейшим ароматом, закрывала глазки и мечтательно улыбалась. Впервые в своей жизни видев фонтан, Водянушка чуть не выпрыгнул из сумки. Я с трудом поймала его и засунула обратно:
- Ты мне что обещал? Вести себя тихо!
- Наташечка, не могу удержаться! Столько красивой воды! Она сверкает на солнышке!
Домовушка очень внимательно разглядывал улицу, что-то тихо лопоча себе под нос. Наконец, мы добрались. Куда бы вы думали? На рынок. Именно здесь я собиралась найти солнечное, круглое, мокрое. Веселая троица пришла в восторг. Ещё бы! Всё здесь шумело, блестело, шевелилось, суетилось и пахло.
- О-го-го! – воскликнул Домовушка. - Замечательная толпучка!
- Класс! – поддакнул Водянушка.
- Тут есть то, что нам нужно? – деловито осведомилась Газовушка.
- Я думаю есть. Мы пойдем вдоль рядов и будем искать арбузы.
- Они круглые?
- Они мокрые?
- Они солнечные? – спросили все трое одновременно.
- Да, - уверенно ответила я.
- Сколько мы их купим?
- Думаю две – три штуки. Больше мне не унести.
- Нет, Наташа, это очень мало, - и Домовушка принялся что-то считать, загибая пальцы.
- Мы купим сто штук, - заявил он через некоторое время. - Донести поможем. Не спорь!
Я решила не спорить. Пусть сначала посмотрят, что такое сто арбузов.
Мы шли вдоль торговых рядов. У меня просто слюнки текли, глядя на фруктовое великолепие! Яблоки подставляли красные бочки, огромные ягоды винограда поблескивали, словно драгоценные камни, лежащие пирамидкой бархатистые персики, источали сладкий аромат. Абрикосы, груши, ягоды - всё заманчиво улыбалось нам с прилавков. Троица уже давно выбралась из сумки и, пользуясь тем, что их никто не видит, резвилась, как могла. Домовушка бежал по прилавкам, очень ловко уворачиваясь от сумок, кульков, гирь. Он успевал откусить по кусочку от всего, что встречалось на его пути. Ещё он бурчал себе под нос:
- Всё-всё надо попробовать, а то вдруг базар здесь не очень вкусный, тогда и арбузы не будем покупать.
Газовушка и Водянушка с завистью смотрели на него. Они пока не решались далеко отходить от меня. Но вот Водянушка не выдержал, прыгнул на прилавок и побежал рядом с Домовушкой. Он не успевал так же быстро чавкать, поэтому отставал от приятеля. Газовушка, сидя у меня на плече, хохотала до упада, глядя на этих обжор. Так мы добрались до ряда с картошкой. Я надеялась, что троице здесь будет неинтересно, и мы, наконец, займемся арбузами. Но не тут-то было!  Неожиданно Домовушка остановился, как вкопанный, пристально глядя в угол, заваленный мешками с картошкой. Водянушка, налетев на него со всего маха, тоже замер. Газовушка радостно подпрыгнула и пискнула.
- Опять что-то придумали, - решила я.
Однако присмотревшись, заметила, что мешки сами по себе шевелятся. Вдруг в щель между ними пролезла мохнатая нога, очень уж напоминающая ножку Домовушки, но значительно больше. Следом показалась мохнатая рука, косматая голова. Ой-ей-ёй! Этого я никак не ожидала. Из-под мешков выбрался домовой. Да-да, самый настоящий базарный домовой. Оказывается, есть и такие. Он встряхнулся, почесался и, обиженно сопя, проковылял в сторону. Троица с воплями радости кинулась к нему. Вот это была встреча! Домовой-Рыновой несказанно удивился, когда мои малыши возникли перед ним, но его замешательство длилось ровно секунду. Он нежно обнял каждого своими мохнатыми лапищами. После чего Домовушка важно поздоровался с ним за руку. Водянушка шаркнул ножкой. Газовушка чмокнула Домового-Рынового в щёку. Затем они устроились рядом с мешками и, не замечая ничего вокруг, принялись шептаться. Я не слышала их разговор, но по тому, как они корчили всевозможные рожицы, размахивали руками и ногами, можно было понять, что троица рассказывает и обо мне, и о дедушке, и о Марии Ивановне, обо всем, что с ними приключилось. Домовой-Рыновой слушал с огромным интересом, временами переспрашивая и уточняя. Когда троица закончила, он стал рассказывать о себе. По всему было видно, что жизнь здесь на рынке совсем нелегкая, но место это он любит и менять не собирается. Газовушка так расстроилась, что начала чуть-чуть дымить. Домовой-Рыновой принялся утешать её, ласково нашептывая что-то смешное до тех пор, пока Газовушка не заулыбалась. Как раз в это время появился мужик с мешком картошки на спине. Он поднёс мешок к остальным и скинул на свободное место: как раз на троицу и Рынового.
- Осторожнее, приятель! - раздался голос.
Мешок подпрыгнул, будто получил мощный пинок, перевернулся и из него высыпался картофель. Троица с хихиканьем откатилась в сторону. За ними следом, еле сдерживая смех, закрывая рот лапой, ковылял Домовой. У мужика глаза полезли на лоб, когда он увидел подпрыгивающий мешок:
- Батюшки, чтой-то?
Он подошел к мешку, а тот лежал уже как самый обыкновенный, словно нечаянно перевернулся. Мужик присел, потрогал его, вроде все в порядке. Тяжело вздохнув, принялся собирать картофель, с удивлением поглядывая по сторонам. Но, конечно, он не видел, да и не мог видеть виновников происшествия.
Домовушка, Водянушка и Газовушка за это время распрощались с Домовым-Рыновым и вернулись ко мне.  Мы отправились дальше.  Наше внимание привлекла шумящая толпа людей. Из её середины раздавалось жалобное блеянье. Троица навострила ушки, да и мне стало ужасно любопытно, кто это мог блеять. Поработав локтями, мы пробрались вперёд и увидели деда, державшего на веревке козу. Рога у нее были обмотаны тряпками. Рядом стоял полицейский, он говорил деду:
- Гражданин, вы поймите, коз на этом рынке не продают и не покупают. Для этого у нас есть другой рынок. Вам надо туда ехать.
- Не поеду! Там уже все знают эту бодливую ведьму! Всю душу мне вымотала! На теле места живого нет!
- Гражданин! Не положено здесь с козами!
- А положено, чтобы старого человека она, ведьма глазастая, гоняла? Положено? Может портки скинуть, показать, что она со мной делает? Бабка моя боится из дома выйти, если эта сатана по двору ходит! А молоко у нее жирное! Не молоко - нектар.
- Не положено. Забирайте козу и поезжайте. Там продадите и о молоке расскажите.
- Что я там расскажу?!- кипятился дед все больше. - Я уже туда полгода езжу, её все знают! Всех покупателей перебодала! Может, здесь кто найдется, милок?
Люди вокруг хохотали, но полицейский был непреклонен:
- Гражданин, порядок есть. Может, ваша коза больная какая, либо еще чего с ней. Не положено.
- Какая больная? Посмотри на шерсть! Не шерсть – атлас да бархат!
- Ну, я не знаю, гражданин, вот если бы вы шкуру или мясо привезли.
- Что ты говоришь такое! – возмутился дед. - Шкуру и мясо! Она как человек все понимает! Глаза у нее смышленые какие. Это не глаза, это…как его…разума светильники! Вот!
Дед аж вспотел, рукой вытер мокрый лоб.
- Ме-е-е, - угрожающе заблеяла коза, наставив рога на блюстителя порядка.
Тому стало немного не по себе, но он и бровью не повел. Мужественно посмотрел в желтые горящие глаза козы:
- Гражданин, я вас последний раз предупреждаю…
Тут над рынком взвился истошный крик:
- Держи вора! Вора держи!
Все моментально забыли и о деде, и о козе. Поднялся невообразимый гвалт. Люди куда-то побежали. Троица была вне себя от счастья. С воплями и улюлюканьем, как отряд команчей, они понеслись за толпой.
- Ме-е-е! – завопила коза.
Взвившись на дыбы, она вырвала веревку и, как боевой конь, услышавший призывный сигнал трубы, поскакала в самую гущу событий, расчищая себе путь рогами.
- Стой! Стой! – закричал дед, бросаясь вдогонку. - Тпру-у!
Но-о! Тьфу ты! – в сердцах чертыхнулся он.
- Цоб-цобе, - крикнул какой-то шутник прямо в ухо козе.
Она, недолго думая, боднула шутника так, что он перелетел через прилавок и шлепнулся на четвереньки, с другой стороны.
- Вот тебе и «цоб-цобе», - укоризненно сказал подбежавший дед, помогая подняться на ноги шутнику.
В этой чехарде я потеряла троицу из виду. Где они, что с ними происходит? Я с беспокойством стала оглядываться. Тут и увидела вора, из-за которого поднялся весь шум. Молодой человек в зеленой спортивной шапочке бежал впереди толпы, с легкостью перепрыгивая через ящики, мешки, прилавки, бидоны. В руках он держал толстый кошелек. Следом, выставив вперед рога, сверкая глазами, неслась коза. За ней толстая торговка в фартуке, хозяйка кошелька. Она бежала тяжело отдуваясь:
- Держи-и! Хватай вора! – разносился над рынком ее голос.
Этот призыв привлекал все больше и больше людей, устремлявшихся в погоню. Многие даже не понимали, зачем и куда они бегут. Там и тут раздавались трели полицейского свистка. Сутолока получилась невообразимая. Люди сметали со своего пути все, что им попадалось. Они бежали по яблокам, помидорам…
Но где же Домовушка? Где Водянушка и Газовушка? Что с ними происходит? У меня на душе скребли кошки. Их надо немедленно разыскивать. Не прошла я и нескольких шагов, как на меня налетел Водянушка.
- Наташа! Всё класс! – крикнул он и нырнул в бидон с молоком.
Вылетев из бидона, он стал огромным молочным приведением и принялся носиться среди людей, еще больше усиливая панику.
-У-у - у! – выл Водянушка, размахивая руками над толпой.
Один из бодрых торговцев схватил веник с ближайшего прилавка и попытался ударить Водянушку. Но не тут-то было! Водянушка ловко уворачиваясь, принялся дразнить торговца. Тот совершенно осатанел и приготовился нанести сокрушительный удар, но Водянушка вовремя почувствовав опасность, нырнул в бидон. Бедолага торговец заглянул в него. Бидон был полон молока! Там никого не могло быть! Вдруг молоко поднялось шапкой.
-  Плюх! – раздался нарочито нежный голосок из бидона.
Торговец решительно засунул руку по локоть в надежде выловить этого «плюха». Но ему не повезло. Откуда ни возьмись, появилась хозяйка бидона. Она выхватила веник у торговца из рук и принялась колотить его:
- Что ж ты, окаянный, делаешь? Почто продукт мне портишь? Что б у тебя руки отсохли!
Бедняга спасся бегством. Удовлетворенная победой молочница попыталась закрыть свой бидон, но из него выскочил Водянушка. Он нежно чмокнул ее в щеку и шепнул на ушко:
- Спасибо, красавица, спасла!
После чего моментально исчез. Бедная, ничего не понимающая молочница с глупой, счастливой улыбкой уселась прямо в бидон.
- Ну-ну… - подумала я, больше мыслей у меня никаких не было.
За это время, вся бегущая толпа переместилась к мешкам картошки, где примостился Рыновой-Домовой. Люди спотыкались о мешки и падали. Старый рыночный домовой вылез из своего укрытия и, помогая людям подняться, каждого вежливо спрашивал:
- Вы не ушиблись?
Самое удивительное, что его никто не замечал, но его это нисколько не огорчало. Люди бежали, спотыкались, бежали и падали.  Среди бегущих появился мужик, который регулярно заваливал домового картошкой. Рыновой сначала помог ему подняться. Но узнав обидчика, не смог удержаться и отвесил ему великолепную оплеуху. Мужик полетел вперед с выпученными глазами. Его на лету подхватила Газовушечка и аккуратно усадила в цветочном ряду под георгины.
- Эти ребята тут, - с облегчением подумала я. - Но где же Домовушка?
Я забралась на прилавок, чтобы оглядеться. Вор так же метался по рынку, стараясь пробраться к воротам, а его со всех сторон окружали. Впереди всех галопировала боевая коза. Вот она все ближе- ближе… Флагами развиваются тряпки на ее рогах.
- Ме-е-е! – раздался торжествующий клич, и тут же ее рога вонзились в то самое место вора, по которому его следовало выпороть.
- А-а-а! – раздался его душераздирающий вопль, - Помогите! - Воришка выбросил кошелек. Толстая торговка, как хороший вратарь, на лету поймала его и спрятала на своей необъятной груди. Глаза у козы воспламенились двумя победными кострами, она сделала еще один стремительный бросок вперед и, честное слово, я это видела своими глазами, она боднула вора так, что он вылетел за ворота рынка. Толпа ахнула.
   Может быть, на этом все и закончилось, если бы не Домовушка. Он добрался до мясного ряда, подхватил свиную голову. С криком «му-у» свиная голова полетела на все еще не успевших прийти в себя людей. Я рассердилась невероятно! Я даже затопала ногами!
- Прекрати немедленно! Это вообще никуда не годится! И потом, свиньи хрюкают, а не мукают! Тьфу ты, то есть мычат! Хрю!
Домовушка радостно взвизгнул, услышав меня:
- Хрю-хрю!
Тут же появились Водянушка и Газовушка. Один из них схватил свиные ноги, а другая - поросячий хвостик. Ну, а старый рыночный домовой, вот уж чего не ожидала от него, оседлал козу. Что тут началось! Вся компания: свиная голова, четыре поросячьих копыта и хвост дико визжа, хрюкая, мекая-бекая, понеслись по рынку! Люди в панике побежали с базара. У ворот образовалась куча-мала. Полицейский, рискуя жизнью и здоровьем, ринулся в толпу, чтобы навести порядок. Он вывел людей. Рынок опустел. Ворота закрылись.
   Веселая четверка уселась в тенек и, толкая друг друга локтями, принялись хохотать. Я не то, что рассердилась, я рассвирепела! Им смешно! Люди чуть не передавили друг друга, а им смешно! Я не находила слов от возмущения и молча с гневом на них смотрела. Первой меня заметила Газовушка. Она виновато заморгала глазками и умолкла. Водянушка и Домовушка тоже сникли, опустив головы. Продолжал смеяться только Рыновой. Домовушка толкнул его в бок. Рыновой с удивлением посмотрел на него, а Домовушка кивнул в мою сторону.
- Кто это? – спросил Рыновой, - Она нас видит?
- Это наша Наташа.
Рыновой тут же встал, щелкнул пятками так, что мне показалось, будто зазвенели гусарские шпоры. С почтительным выражением лица, он галантно поцеловал мне руку.
- Позвольте представиться. Рыночный Домовой. В прошлом домовой дома вице-адмирала, военного губернатора города Севастополя Михаила Петровича Лазарева.
В этот момент жалобно заблеяла брошенная коза, одиноко стоящая посреди базара. Мы обернулись в её сторону. Разгром на базаре жуткий. Коза тоскливо жевала зеленую кепочку.
- Непорядок, - покачал головой Рыновой. - Ребята, за работу!
Отогнав козу к забору, они её привязали и насыпали свежей травы. Через несколько минут всё, что было разбросано, было собрано и разложено на прилавки. Казалось, что фрукты и овощи сами возвращаются на свои места. Водянушка умудрился сбрызнуть для свежести фрукты и овощи, пройдясь небольшим дождичком. Рыновой с удовлетворением оглядел свое хозяйство:
- Теперь порядок.
Смущенно улыбаясь, он пожал мне руку:
- Извините, что так получилось, но приятно было познакомиться. Очень. Заходите, когда будет время.
- Уж лучше вы к нам.
- Непременно, - отвечал он, склонив голову и звонко щелкнув пятками.
- Всего доброго!
- До свидания!
   Счастливая троица понеслась домой. Я, взяв пустую сумку, поплелась к выходу. О господи, этого еще не хватало! Ворота и забор рынка были облеплены десятками любопытных. Все они смотрели на меня, перешептываясь. Со скрипом открылись ворота. Милиционер выпустил меня. Я постаралась поскорее скрыться в толпе, но чей-то тяжелый взгляд заставил обернуться. Это была Мария Ивановна.
- Здрасьте, - кивнула я ей.
Не знаю, ответила она или нет. Дед, хозяин козы, пробившись сквозь толпу, оттолкнул меня и устремился в ворота рынка.
- Кормилица моя! Умница! Как я мог тебя бросить! – громко причитал он.
- Ме-е, - ласково заблеяла коза, услышав знакомый голос.
За дедом хлынули люди, уже не обращая на меня внимания. Базар заполнился, началась бойкая торговля. Дед присел рядом с козой, нежно её обглаживая со всех сторон:
- Кормилица! Умница! Кушай травку, кушай.
К ним подошел полицейский. Дед поднялся и, гордо выпятив грудь, спросил:
- Ну что, служивый, какова коза моя?
- Да, дед! Коза у тебя, прямо скажем, боевая коза, - с уважением ответил полицейский. - К медали можно представить, если б была такая козлиная медаль. Так и быть, продавай здесь свою козу. Разрешаю.
- Нет уж! Дудки! Самому нужна. Мы домой поедем.
Коза потерлась о дедово колено и хитро-хитро посмотрела на полицейского.
- Дело твое, дед. Но если надумаешь продавать, так ты эту геройскую козу сразу к нам в пятьдесят девятое отделение приводи. С ней мы город от жуликов быстро очистим. Будь здоров! – козырнул полицейский и пошел дальше нести свою нелегкую службу.
   Рыновой сидел в своем любимом картофельном углу. По его сияющей физиономии было ясно, что у него прекрасное настроение. Ему нравились чистота и порядок, и весь этот гомон и даже толкучка. Но вновь появился мужик с мешком картошки и кинул его прямо на Рынового. Бедняга выполз из-под мешка и с испорченным настроением, обижено сопя, переместился в другой угол.
У меня тоже испортилось настроение. Я побрела домой. Следом топала троица, изображая огорчение.  Но мне казалось лишь потому, что мне было невесело, а вообще-то им все понравилось.
- Наташечка, - попыталась утешить меня Газовушка, - Мы ведь все убрали, все живы здоровы.
- Все живы здоровы! Людей распугали! Хулиганство устроили! – взорвалась я. - Арбузы не купили! И зарубите себе на носу: если вы так будете себя вести, то я с вами никуда больше ходить не буду!
- Про арбузы забыли! – всплеснула руками Газовушка.
- Мы сейчас за арбузами! Мигом! – подхватились Водянушка и Домовушка.
- Ну, нет. С меня хватит. Отправляйтесь домой. Я уж как-нибудь без вас справлюсь.
- Может… - начал Домовушка.
- Нет! Вы домой, я за арбузами.
Троица, понурив головы, побрела в сторону дома. Проводив их взглядом, я вернулась на рынок.
На этот раз мне повезло. Сразу увидела прилавок с арбузами. Огромные, блестящие, полосатые. Солнышко отражалось от их круглых боков. Казалось, арбузы всеми своими полосками улыбались этому сумбурному, но все-таки хорошему дню.
- Сколько стоят?
- Пять рублей, хозяйка.
- Один?
- Шутишь, хозяйка, килограмм.
Это было очень дорого, но вздохнув, я сказала:
- Взвесьте мне парочку.
- Самые спелые выберу, хозяйка, самые сахарные.
Продавец выбрал большой арбуз и положил его на весы. Тут произошла невероятная вещь! Чашка с арбузом оказалась легче пустой! Ничего не понимая, продавец снял арбуз с весов, потыкал в чашки – все работает.
- Я думал, поломались, - удивленно произнес он.
Положил еще один арбуз на весы. Результат тот же: пустая чашка тяжелее.
- Как же … как же… получается? Они спелые, сахарные, тяжелые, - он затряс головой. - Видно от жары в голове все помутилось…
Я присмотрелась к весам и захохотала. Вы поняли почему? На пустой чашке весов пристроила троица и изо всех сил давила ее вниз. Они так старались, что рядом с Водянушкой натекла лужица. С этими паршивцами ничего нельзя было сделать! Да и со мной тоже, я никак не могла остановиться и хохотала, хохотала.

                Домовой Кропоткин

   После всего, что произошло, меня одолели сомнения, стоит ли везти моих прохвостов к дедушке? Тем более, что не было решено, чем ехать поездом или лететь самолетом?
Троица друзей куда-то исчезла. То ли боялись на глаза попадаться, то ли у них были свои дела. И вдруг:
- Вз-з-з! – в комнату влетели три арбуза.
Описав круг, они опустились на журнальный столик.
- Гей-гоп! Приехали! – скомандовал Домовушка и свалился со своего арбуза.
- Гей-гоп! – повторили за ним Газовушка и Водянушка.
- Привет, Мюнхгаузены, откуда вы?
- Почему мы Мюнхгаузены? – обиделся Домовушка.
- Был такой барон, на ядре летал. У вас, похоже, получилось, - объяснила я. - Хорошо, что арбузов только три купили, а не сотню. Могу представить, что здесь было бы. Арбузопад настоящий.
- Никаких арбузопадов не было бы. Мы что, не понимаем?
- Кстати, - сказал Домовушка, - к нам гости идут.
- Кто?
- Не догадываешься? Сама приглашала.
- Тс-с! – сказал Водянушка, подняв вверх палец. - Внимание!
В ту же секунду звонок взорвался радостной трелью. Квартира наполнилась запахом роз. Я выскочила в коридор, а там уже стоял Рыночный Домовой. Странно ведь дверь у меня заперта! Какой же он причесанный и умытый. Если бы не его добродушная улыбка, вряд ли бы я его узнала. В руках Рыновой держал букет цветов. Из-за его спины выглядывало еще одно существо, чуть ниже ростом, но как мне показалось, несколько старше по возрасту.
- Ну и компания, - подумалось мне. - Марии Ивановны только не хватает.
- Об этом можешь не волноваться. - сказал Домовушка, сидя на столе, покачивая ножкой. - У нее замок сломался, она из квартиры выйти не может.
- Сам сломался?
- Какая разница как сломался. Сломанный замок – он и есть сломанный замок. Если его, конечно, не починить. Если же починить, то сломанный замок перестает быть сломанным замком, он становится целым.
- Перестань паясничать, - прервала я философствования Домовушки. - Твоих рук дело?
- Моих, - согласился он. - Ладно, пойду, исправлю. Но учти, Наташа, Мария Ивановна к тебе собиралась, потому и замок у нее сломался, - проворчал Домовушка и подмигнул Водянушке. - Вперед!
Они вдвоем исчезли.
- Проходите, пожалуйста, в комнату, - обратилась я к гостям.
- Это вам, - рыночный Домовой вручил мне букет. - Разрешите представить моего друга Кропоткина.
Тот склонил голову:
- Князь Кропоткин.
- Кто? Князь?! Настоящий? – у меня глаза полезли на лоб от удивления. - Ой, вы, наверное, приведение?
- Не совсем князь, - скромно опустил глаза Кропоткин, - но и не приведение. Я – домовой.
Вздох облегчения вырвался у меня, Мне вовсе не хотелось встречаться с приведением. Домовые как-то привычней.
- Позвольте, я все объясню, - вмешался Рыновой.
- Да, да, конечно. Только вы проходите, устраивайтесь, а я чайник поставлю. Вам чай, кофе?
Кропоткин смущенно почесал себе затылок:
- А рому нету?
- Рому-у? Нет.
- Тогда может компот с изюмом найдется?
- Компот я могу сейчас приготовить.
- Наташа, я все сделаю, - вмешалась Газовушка.
- Совсем забыл! – стукнул себя по лбу Рыновой и протянул мне неизвестно откуда взявшийся торт. - К компоту с изюмом.
Газовушка перехватила торт и скрылась на кухне. Мы прошли в комнату. Гости уселись в кресла. В этот момент появились довольные собой Домовушка и Водянушка. Домовушка, отдав честь и выпятив грудь колесом, доложил:
- Замок работает. Мария Ивановна к нам не придет.
- У нее фонтан из стенки бьет, - безразличным тоном добавил Водянушка.
- Какой фонтан?
- Обыкновенный. Из воды. Очень красиво.
Я не на шутку забеспокоилась:
- Мария Ивановна не утонет?
- Нет, честное слово. Ее муж сразу за сантехником побежал.
- Почему побежал, а не позвонил?
- Дозвониться не мог. Телефон у них поломался. Вот Павел Игнатьевич крикнул: «Полундра!» и побежал.
- Мария Ивановна сейчас с тазиком вокруг фонтана скачет, ей не до нас.
Мне осталось только развести руками. Я боялась что-либо сказать. Вдруг после этого у Марии Ивановны что-нибудь взорвется?
В комнату влетела Газовушка, неся торт и компот. Мы приготовили стол, и Кропоткин начал свой рассказ:
- Видите ли, Наталия, годков мне поболее двухсот будет.
- Он Севастополь закладывал, - с гордостью за своего друга сказал Рыночный Домовой.
- Михаил Петрович, я не закладывал, а присутствовал при сём, - поправил его Кропоткин.
- Вас Михаилом Петровичем зовут? – спросила я у Рынового.
- Это в память о Михаиле Петровиче Лазареве. Я говорил вам, что домовушничал у него. Человек был необыкновенный. Вице-адмирал. Три кругосветных путешествия совершил. В доме уютно, хорошо было. Эх, - вздохнул Михаил Петрович. - Для вас, Наташа, это преданья старины глубокой, а для нас с князем, как вчера было. Мы тогда молодые были. Чуть постарше Домовушки.
- Нет, -  покачал головой Кропоткин, - ты точь-в-точь как Домовушка был. А я постарше. Матушку государыню Екатерину II хорошо помню. Это она Указ дала, - и Кропоткин произнес торжественным голосом. - «Устроить крепость большую Севастополь, где ныне Ахти-Яр».
Вдруг он засмеялся мелким смешком:
-Хе-хе-хе! Не заметила матушка меня, а я в ее сапожке сюда приехал, прямо из Санкт-Петербурга. Это когда она с австрийским императором Иосифом II град сей посетить соизволила. Да в сапожке том чуть меня и не придавила. Женщина она была красивая, в теле. Обувка в сундуке лежала всю дорогу. Утрясло меня, разморило, я и заспался. Как стала матушка тот сапожок надевать, очнулся и вижу: прямехонько матушкина ножка на меня направлена. Деваться-то мне некуда! По шалости и пощекотал государеву пяточку. А Екатерина страсть как не любила щекотки. Как завизжит – в ушах зазвенело! Ножку из сапожка выдернула, я следом и выскочил. Иностранные послы сбежались, по-своему лопочут, ничего понять не могут. А государыня обувкой трясет. Потемкин тот сапожок со всех сторон обкрутил, а ничего не нашел!
- 1787 год! – поразилась я, - более двухсот лет назад!
- Возможно, - согласился Кропоткин. - Вот Михаил Петрович с Твеном встречался. Когда это было?
- После Крымской компании, - ответил Михаил Петрович.
- С каким Твеном? – не поняла я.
- С писателем. Малышам своим книжки его о Томе Сойере и Геке Финне читала?
- Я не думала, что им книжки читать надо.
- Как не думали, Наташа? Им среди людей жить, учиться надо. Я сам, конечно, не читал, - сказал Кропоткин. - У меня знакомый домовой при библиотеке служил. Он днем в читальном зале пристроится с кем-нибудь и читает, а вечером уж мне рассказывает.
- Где вы встречались с Марком Твеном, Михаил Петрович? – спросила я.
- В Адмиралтействе. Его еще Лазарев построил на Корабельной стороне. После его гибели Адмиралтейство стали называть Лазаревским. Вот, значит, я его и встретил. Любил туда заходить, всё мне там о Михаиле Петровиче напоминало. Как раз Марк Твен приехал и наше Лазаревское Адмиралтейство посетил. Всё его очень удивляло. «O’key»- говорил, - «Very well!». Восторг свой так выражал.
- Почему вы – князь Кропоткин? – вернула я Кропоткина к началу разговора.
- Служить начал я у князя Кропоткина. Вместе с ним на баркентине. Много миль прошли. Нашу шхуну – барк берег. Да и как не беречь? Для моряка корабль – дом. Ядра пушечные отводил, рифы помогал обходить. Так что я старый морской волк, - засмеялся Кропоткин. - Как вспомнишь: ветер в парусах поет, чайки над головой, да соленые солнечные брызги от изумрудной волны! Сердце так и заходится! Эх, – вздохнул он, - прошли те денечки. Отплавала моя баркентина, и поставили ее на прикол. Ни один год она, старушка, простояла. Уж как я ее лелеял. Днище от мидий и водорослей очищал, палубу по ночам морской водой мыл, склянки отбивал. Всё ждал, понадобится шхуна ещё. Но настал черный день! Перетащили мою шхуну в другую бухту, да такое надругательство совершили. Из боевого корабля кабак сделали! Осерчал я. Воспламенилось гневом сердце моё, да так воспламенилось, что спалил я свою баркентину, от дальнейшего позора уберёг, - закончил Кропоткин горестно.
- Мы к вам, Наташа, собственно говоря, именно по этому вопросу, - после паузы сказал Михаил Петрович. - Князь Кропоткин у нас погорелец. Жить ему негде. А домовые всё-таки для того и существуют, чтобы при домах быть. Тут еще осень не за горами, дожди пойдут, ветры, холода. Может, присоветуете квартиру где-нибудь?
- Вы меня озадачили. Я никогда квартиры для домовых не подбирала. Михаил Петрович, вы тоже ведь на улице живете?
- Я на своем месте, - ответил Михаил Петрович.
- Разве рынок место для вас?
- Дело не в рынке. Раньше там дом мой стоял – лазаревский. Потом, знаете ли, война. Его разрушили. С течением времени место заасфальтировали, рынок построили. Но фундамент и подвал дома сохранились. В подвале лежат чертежи, по которым дом строили. Скоро должны яму копать под трубы. Чертежи найдут, фундамент раскопают. По старым чертежам дом восстановят. Жду. Уйти с этого места никак не могу, - пояснил Михаил Петрович.
- Наташа, кто этот ваш сосед Павел Игнатьевич? – неожиданно спросил Кропоткин
- Муж Марии Ивановны, - удивилась я вопросу.
- Почему он с криком «полундра» побежал?
- Спасибо Домовушке и Водянушке он должен сказать. Устроили ему потоп, вода из стен хлестала.
- Это я понял, взволнованно прервал меня Кропоткин, - Почему он, например, не закричал «караул»?
- Ах, вот вы о чем, - догадалась я. - Павел Игнатьевич моряк, только на пенсии. Человек он очень забавный. Если Мария Ивановна во дворе с соседками заговорится, он из окна ей кричит: «Свистать всех наверх!». А если он задерживается во дворе, то Мария Ивановна флажным семафором ему сигнал подает: «Команде построиться на юте!»
Кропоткин очень оживился:
- Так - так, думаю, что это то, что мне надо.
Я попыталась охладить его пыл:
- Кроме Павла Игнатьевича есть еще и Мария Ивановна, а она…с ней сложно.
- Натали, о чём вы говорите старому морскому волку! С турками мы разобрались! С англичанами, французами разобрались! Фашистов побили! А вы меня Марией Ивановной пугаете?
- Она не верит в ваше существование.
- И не надо! Мне это нисколько не мешает. Ах, какая музыка в этих словах: «Свистать всех наверх!» - мечтательно произнёс Кропоткин и вдруг настоящим командирским голосом рявкнул. - Все кроме двух баковых, шабаш! Рангоут ставить! Паруса к подъему изготовить! 
Домовушка и Водянушка восторженно воскликнули:
- Что это значит?
- Это значит, - серьезно ответил Кропоткин, - идя на шлюпке под веслами и желая вступить под паруса, ставят шлюпку в бейдевинд желательного галса, сопровождая это вот такой командой.
- Здорово, но ничего не понятно, - выдохнул Водянушка, предано глядя в глаза Кропоткину.
- Под парусами ходить, это, знаете ли не замки у Марии Ивановны портить, - назидательно сказал Кропоткин.
- Еще что-нибудь такое морское скажите, - попросила Газовушка.
- Для тебя стишок, - подмигнул Кропоткин. - Ходят чайки по песку, Моряку сулят тоску. И пока не влезут в воду, штормовую жди погоду.
По глазам троицы я поняла, что они обожают и Михаила Петровича, и Кропоткина. Князь вдруг пробормотал:
- Кстати, о воде. «Пойду, гляну как дела у Павла Игнатьевича», - сказал и исчез.
Все замолчали. Тишина, как мокрая селедка, зависла над нашими головами. Через некоторое время стали раздаваться непонятно откуда идущие постукивания.  Михаил Петрович зашептал:
- Точка, тире. Точка, тире, тире. Точка тире, тире…
- Азбука Морзе, - догадалась я.
- Аврал закончен. Всё в порядке. Возвращаюсь, - перевел Михаил Петрович.
Тут же появился князь Кропоткин:
- Нос по ветру, малыши! В паруса нам дует пассат! Я нашел себе порт приписки, - радостно сообщил он.

                Собираемся к дедушке

   Все дела были устроены. Кропоткин нашел себе дом. Подарок куплен. Пора было собираться в дорогу. Однако я никак не могла решить, чем же нам ехать поездом или самолётом? И то и другое было весьма опасно для попутчиков развесёлой троицы.  Но, в конце концов, махнув рукой, я решила, что самолет – это всего два часа пути, а поезд почти двое суток. Для наших будущих попутчиков будет более безопасно провести всего два часа в компании Домовушки, Водянушки и Газовушки. Поэтому на работе я взяла отпуск на несколько дней и купила билет на самолет. Вернувшись домой, сообщила:
- Собирайтесь, завтра летим к дедушке.
- Наташа, летать умеешь? – недоверчиво спросила Газовушка.
- Ой, такое скажешь! Наташа летает! – захихикал Домовушка. - Наташа не то, что летать, она временами и говорить правильно не умеет.
- Я неправильно говорю? – возмущению моему не было предела.
- А кто же? Я что ли? Помнишь, ты на рынке сказала нам очень глупую вещь? Я не хотел тебе об этом напоминать из вежливости, - заявил нахальный Домовушка.
- Не хотел напоминать? Так что же я такого глупого сказала? – насупилась я.
Деликатный Водянушка всегда очень расстраивался, когда у нас возникали споры. От переживаний у него в животе начинало шуметь и булькать, будто чайник закипал. И в этот раз у него забулькало, срывающимся голосом он сказал:
- Домовушка, ты хоть мне и друг и даже очень большой друг, но ты сейчас говоришь неправду!
От этих слов Домовушка распалился еще сильнее:
- Я неправду? Может, я вообще все выдумываю? Может, вы все думаете, что я врун какой-нибудь?
- Мы так не думаем, - робко ответила Газовушка. – Только иногда бывает, что ты немножко сочиняешь.
- Я сочиняю? Так может, это я сказал такую неумную вещь?
- Да какую неумную?
- Такую, - обиженно засопел Домовушка, - ты, Наташа, сказала: «Зарубите себе на носу». Вот какую неумную вещь ты сказала.
Водянушка, с его вечной тягой к справедливости, забормотал:
- Оно…  как бы… не очень… на носу рубить.
Я засмеялась:
- Вот, оказывается, из-за чего сыр-бор.
- Она еще смеется, - возмутился Домовушка. - Хорошенькое дело, сама сказала, сама и смеется.
- Эх, ты, грамотей! Зарубить на носу - это выражение.
- Она еще и выражается, - обиделся Домовушка.
- Я не выражаюсь. Так называется «выражение». Означает оно - запомнить крепко-накрепко. Хорошо запомнить.
- Кто же такими выражениями выражается? – строго спросил Домовушка.
- Не я, - испуганно пискнула Газовушка.
- Я бы себе никогда-никогда ничего подобного не позволил, - сказал честный Водянушка.
- У людей есть такое выражение, и называется оно крылатым. Возникло оно в стародавние времена.
- Так я и знал… - начал было Домовушка, но я его оборвала.
- Может, дашь объяснить, а то так ничего не узнаешь. И в один прекрасный момент окажешься в глупой ситуации?
- Попробуй, если сможешь объяснить неумную вещь, - буркнул Домовушка. Но он уже чувствовал, что не прав.
- Так вот. В те далекие времена не все люди умели читать и писать. Носили они при себе небольшие дощечки, на которых делали зарубки для памяти. Предположим, надо человеку в какой-нибудь определенный день…
- В гости поехать к дедушке, - подсказала Газовушка.
- Ну да, в гости к дедушке. Посмотрит человек на такую дощечку и вспомнит: «Я же к дедушке должен ехать». И едет. Из-за того, что дощечки носили с собой, то и назывались они «носами», от слова «носить». Понятно?
- Получается, что нос на лице мы тоже носим и поэтому он нос, - задумался Водянушка.
- Стародавних дедушек не очень любили… - сказал Домовушка.
- Почему?
- Что ж это за дедушка такой, о котором надо зарубливать на дощечке? О хорошем дедушке мы никогда не забываем, а если он еще одну вкусненькую посылочку нам пришлет, то мы вообще его портрет на стенку повесим. Вот как мы любим дедушку, - сообщил Домовушка.
- Раз все выяснили, то пора собираться. Летим мы завтра самолетом.
- Что такое самолет, тоже крылатое выражение? – поинтересовалась Газовушка.
- Самолет – это машина с крыльями. Он летает. Все сами увидите. Давайте собираться.
- У кого выражения крылатые, а у нас машина крылатая, - гордо сказал Домовушка и побежал доставать чемодан с антресолей.
Он с таким энтузиазмом выпихнул чемодан, что на пол с ужасным грохотом упали коробка с зимними сапогами, молоток, неизвестно откуда там взявшийся, клубок шерсти и старые журналы.
- Посмотри, что ты наделал! Ты же Водянушку журналами прихлопнул!
- Не прихлопнул, а прибабахнул, - сообщил довольный собой Домовушка. - Классный бабах получился!
Газовушка заохала вокруг своего друга, пытаясь помочь ему выбраться. Водянушка же чувствовал себя вполне сносно. Он растекся лужицей и даже улыбался.
- Прекратите немедленно хулиганить. Иначе я вас никуда не возьму.
- Мы, между прочим, помогаем тебе, - обиделся Водянушка.
- Лучше бы вы мне не помогали, а посидели молча полчасика.
- Ну и, пожалуйста, - обиделась троица и спряталась в дедушкины тапочки.
В этот момент кто-то позвонил в дверь. «Нет покоя в этом доме», - подумала я и побрела открывать. На пороге стояла вездесущая Мария Ивановна. Она так и стреляла глазами в разные стороны.
- Ой, что это у тебя чемодан на полу валяется? Уборкой занимаешься? – спросила она, протискиваясь мимо меня в квартиру.
- Нет, Мария Ивановна, в отпуск собираюсь.  Вы зачем зашли?
Но соседка меня не слышала.
- Молоток тебе зачем в отпуске? Ремонт будешь делать?
- Не буду я делать ремонт, и молоток мне не нужен, -  ответила я, - Вы что-то хотели, Мария Ивановна?
- Удивительный ты человек, Наташа, такая хорошая вещь тебе, оказывается, не нужна. Тогда я его себе возьму.
Она очень ловко подхватила молоток с пола и засунула в карман халата. Дедушкины тапочки угрожающе зашевелились. Троица была явно недовольна поведением Марии Ивановны. Я заторопилась:
- Спасибо, что зашли. Это было очень мило с вашей стороны. Передавайте привет Павлу Игнатьевичу. Я приеду через несколько дней. Обязательно гостинец вам привезу. До свидания.
Я стала подпихивать соседку к двери. Однако она не собиралась уходить.
- Я смотрю, журналы тебе тоже не нужны, а журналы хорошие, красивые с картинками. Заберу их, пожалуй.
Тапочки подпрыгнули кверху, и из них вылетела сердитая троица, но Мария Ивановна ничего не заметила, наклонившись к журналам. Домовушка выдернул молоток из кармана халата и уронил его на ногу Марии Ивановны.
- Ой-е-ей! – закричала соседка. - Я убилась, совсем убилась! Бедная моя ноженька! Ой, больно!
Не смотря на боль, Мария Ивановна успела взять журналы, коробку с сапогами и, крепко прижав все к груди, хромая посеменила к себе. В дверях она остановилась и сердито сказала:
- К тебе, Наташа, ходить в гости – опасно для жизни. А подарочек не забудь привезти, и побольше.
Она захлопнула за собой дверь. Довольная собой троица уселась на дедушкин тапочек и весело летала по коридору.
- Когда вы прекратите… - начала я.
- Мы уже прекратили!
- Когда вы перестанете изгаляться над соседкой?
- Как только она перестанет быть такой противной, эта Жадина Ивановна.
В дверь снова кто-то позвонил. Оказалось, это вернулась Мария Ивановна.
- Совсем ты мне голову заморочила, - сказала она. - Я свой молоток у тебя забыла.
Тапочек угрожающе завис над головой соседки.
- Знаете, Мария Ивановна, я молоток вам не дарила. Мне он сейчас не нужен, а потом когда-нибудь очень даже нужен будет, - решительно ответила я. - Поэтому, извините, но я его вам не дам.
- Вот, оказывается, ты какая, Наташа, - пожала губы соседка. - То тебе не нужно, то нужно. Как увидела, что другому человеку польза от этой вещи, так и тебе сразу она понадобилась. Подарочек, по крайней мере, не забудешь привезти?
- Не забуду, не волнуйтесь.
- Посмотрим, как ты свое слово держишь, - и обиженная Мария Ивановна, наконец, покинула мою квартиру.
- Теперь, слушайте меня все! Если сейчас вы не станете тише воды и ниже травы, то завтра мы никуда не поедем.
- Мы уже спать собрались. Не понимаю, что это ты так вдруг расшумелась? – невинным голосом сообщил Водянушка.
Газовушка демонстративно зевнула, а Домовушка даже захрапел.
- Вот и чудесненько.
Тут хитрый глаз Домовушки приоткрылся:
- Не забудь наши тапочки. Без них мы никуда не поедем.
- Не поедем, - подтвердили Водянушка и Газовушка.

                Фантастический полёт

   Утром мы приехали в аэропорт. Все вещи я сдала в багаж, кроме замечательных тапочек, в которых собирались совершить перелет с полуострова на материк Домовушка, Водянушка и Газовушка. Надо сказать, что вели они себя как благовоспитанные божьи коровки, их не было ни слышно, ни видно. Во время регистрации билета, я положила тапочки на стойку рядом с собой. Девушка–регистратор занялась оформлением документов и попросила у меня паспорт. Тут она и заметила тапочки, но сумев скрыть свое удивление, доброжелательно предложила:
- Вы бы сдали свою ручную поклажу в багаж.
- Извините, не могу. Они мне очень дороги.
- Вы не волнуйтесь, - сказала регистратор, - они не потеряются, - и, улыбнувшись, добавила. - Я не думаю, что кто-то позарится на старые тапочки.
Водянушка, Домовушка и Газовушка, как только услышали, что их любимый подарок от дедушки называют старыми тапочками, оскорблено зафыркали. Тапочки стали приподниматься над стойкой, но я успела их поймать, пока они не взлетели и громко зашептала:
- Ну, нет! На этот раз не проведете!
Девушка с недоумением взглянула на меня:
- Что значит, я вас не проведу? Вы считаете, что у нас в аэропорту воруют тапочки?
- Нет-нет, это я не вам, - очень любезно ответила я и, достав прозрачный полиэтиленовый пакет, засунула туда моих друзей. Именно так я и решила обезопасить пассажиров от развеселой троицы.
- Извините, - раздался голос сзади. - Это у вас радиоуправляемый аппарат?
Я опешила:
- Какой-какой?!
- Радиоуправляемый. Или точнее сказать, управляемый с помощью голосовых команд. Посредством передачи данных за счет волновых колебаний.
От этой тирады троица замерла, а у меня открылся рот, так как человек, задавший вопрос выглядел, мягко говоря, необычно. Вернее, внешность у него была как у всех: руки, ноги, нос, очки, лысина. Но вот одежда! Блестящая серебристая рубашка, такие же брюки и серебристые пляжные тапочки на босу ногу. Он был похож на новый никелированный чайник, в котором отражались все электрические лампочки аэропорта. Ко всему прочему, он был обвешан кино и фотоаппаратурой. Мужчина терпеливо ждал, пока я его изумленно разглядывала.
- Может быть, это влияние инопланетных энергий на земные объекты? – прервал он затянувшееся молчание.
У Водянушки в животе от переживания опять что-то булькнуло.
- Ш-ш-ш, - шикнула на него Газовушка, и от этого пакет надулся как воздушный шар.
- Влияние чего на чего? – ошалело переспросила я.
- На земные объекты, - повторил многозначительно мужчина.
Я пришла в себя:
- Ошибаетесь, это самые обыкновенные тапочки, посмотрите, - и сунула ему под нос пакет.
- Я все вижу, - загадочно улыбнулся мужчина.
По счастью девушка закончила оформлять билет и сказала:
- Следующий.
Я, подхватив свою сумку и, покрепче прижав вздувшийся пакет, побежала на посадку. В самолете мое место оказалось у иллюминатора. Пристроив троицу у себя на коленях, так чтобы им было все видно, закрыла глаза в надежде вздремнуть пару часиков в полете.
- Здравствуйте опять, - услышала я знакомый бодрый голос. - В Питер летим?
В соседнее со мной кресло садился «никелированный» человек. Я недовольно посмотрела на него и буркнула:
- В Африку.
- В какую Африку? – искренне удивился человек.
- В африканскую, где водятся крокодилы.
- Зачем вам крокодилы? – изумился мой попутчик.
- Затем, что если бы у меня был крокодил, то вы бы не приставали ко мне с разговорами, и я бы могла поспать.
- Ах, вот в чем дело, - засмеялся он. - У вас хорошее чувство юмора.
- У меня не чувство юмора, а чувство злости от ваших разговоров возникает.
- Простите ради бога, я забыл представиться. Николай Иванович Корешков, профессор уфологических наук.
- Каких наук? – сон сняло с меня, как рукой.
- Уфологических. Я – уфолог.
- Фуфолог, - хихикнул Домовушка и завозился в тапочке, отчего пакет снова попытался взмыть к верху.
- Вот-вот, - сказал Николай Иванович. - Меня весьма интересует этот объект. Поясню свою мысль: он неадекватен. Вы меня понимаете?
- Честно сказать ни одного слова не поняла. Как будто вы не по-русски говорите.
- Ха-ха-ха, - засмеялся веселый профессор. - Потрясающее чувство юмора. Я готов дать некоторые пояснения. Уфология - очень специфическая наука. С одной стороны, она охватывает весь спектр человеческих знаний, а с другой – узконаправленная.
В этот момент стюардесса попросила всех пристигнуть ремни, самолет пошел на взлет. За гулом двигателя уже не было слышно профессора Корешкова, который начал очень живо объяснять свою необъяснимую науку. Когда самолет выровнялся и шум стих, Николай Иванович спросил:
- Теперь вам понятно, чем я занимаюсь?
- Да, - растерянно ответила я, - то есть, нет. Нельзя как-то покороче и попроще объяснить?
- Хм, - задумался уфолог, - если попроще, то я изучаю инопланетян.
- Где вы их берете? - задала я очень глупый вопрос.
- Собственно говоря, нигде. По чести сказать, ни одного инопланетянина я не видел. Но следы, следы их пребывания на матушке Земле замечены были неоднократно. Да, - вдруг задумался профессор, - пожалуй, вы правы. В некотором смысле я и мои коллеги – следопыты. Изучаем следы. Но инопланетяне существуют, я в этом уверен!
Троица сидела, не шелохнувшись, так их увлек разговор с профессором. Корешков самозабвенно продолжал:
- Возьмем, к примеру, летающие тарелки. Они замечены практически во всех уголках земного шара, где присутствует человеческая раса. Это доказательство того, что инопланетяне пытаются выйти на контакт с нами.
- А где нет людей, например, на необитаемом острове, бывают там летающие тарелки? – спросила я.
- Там они не замечены.
- Если остров необитаем, - задумалась я, - то там и некому замечать летающие тарелки. Может быть, ваши инопланетяне просто-напросто живут на таком острове? Поэтому их никто не видит.
- У вас очень цепкий ум, - Корешков с уважением посмотрел на меня. - Такая мысль тоже приходила мне в голову. Однако фактов подтверждающих или опровергающих данную теорию, к сожалению, нет. Но могу вам признаться, инопланетяне, безусловно, не все, но некоторые, живут среди нас – людей.
- Откуда вы знаете?
- Это общеизвестный факт, - уверенно сказал профессор. - Вот вы, что думаете по поводу моей одежды?
- Я думаю, что в Питере вам будет холодно, особенно в пляжных шлепанцах.
- Ах, боже мой, - отмахнулся Корешков. - Дело не в шлепанцах, а в цвете. Это цвет, можно сказать, цвет космического корабля. Это для того, чтобы их привлечь, - зашептал уфолог мне в ухо, - они увидят меня и сразу поймут, что перед ними…
- Ракета, - радостно пискнул Домовушка.
Профессор решил, что это сказала я и обиделся:
- Они поймут, что перед ними человек, готовый вступить во внеземную связь. Между прочим, - с тайной гордостью сообщил Корешков, - я владею одним инопланетным языком.
У меня глаза загорелись от любопытства:
- Скажите что-нибудь.
- Например?
- Допустим, добро пожаловать, мы рады встрече с вами. Можете?
- Попробую, - скромно ответил профессор.
Некоторое время он молчал, пытаясь перевести эту фразу с русского на инопланетный язык, а потом забулькал, зашипел и запричмокивал, как Водянушка, который чем-то недоволен. Пассажиры стали на нас оглядываться, а один даже вызвал стюардессу. Она подошла к уфологу и взволнованно спросила:
- С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?
В ответ Корешков еще более самозабвенно забулькал и в заключение издал такой чмок, что у меня заложило уши. Мой пакет лопнул, из него пулей, нет, тремя пулями вылетела троица. Газовушка переливалась всеми цветами радуги и была похожа на огромный мыльный пузырь. Она носилась по салону самолета, совершая невероятные кульбиты. Водянушка от сидения в пакете почему-то позеленел. Он медленно, с достоинством поплыл по салону. Правда, периодически он останавливался и встряхивался, как мокрый пёс. Брызги летели во все стороны, оставляя зеленый кляксы на одежде пассажиров. А Домовушка… Ох, уж этот Домовушка! С криком:
- Фу! Фу! Фу! Фуфолог, - щелкнул профессора по носу.
- Вы видели? Видели?! – восторженно воскликнул Корешков. - Они вступили со мной в контакт!
Схватив свои фото и кинокамеры, уфолог принялся запечатлевать все эти безобразия для истории человечества. Домовушка, пролетая мимо багажных полок, сбрасывал вещи, но сумки и пакеты не падали на пол, а подлетали еще выше и парили под потолком. Среди пассажиров началась паника. Некоторые вскакивали со своих мест, пытаясь поймать, то Домовушку, то Газовушку, то Водянушку, то парящие сумки. Другие наоборот, покрепче пристегнули ремни безопасности, и надели кислородные маски. Одна, до того мирно спящая старушенция встрепенулась, раскрыла над собой зонтик и громко сказала:
- Миллион пардонов, господа! Пропустите меня немедленно. Я выхожу на следующей остановке.
Но, видя, что никто не обращает на нее внимания, тяжело вздохнула:
- В какое жестокое время живем, - вновь уселась в свое кресло и заснула, мирно похрапывая.
Со всех сторон раздавались возгласы:
-Что это?
- Кто это?
- Что происходит?
   Настал звездный час профессора Корешкова. Не переставая снимать, он срывающимся голосом комментатора футбольного матча, произнес:
- Господа, товарищи, граждане! Попрошу всех сохранять спокойствие. Вы являетесь свидетелями уникального явления. Данное событие золотыми буквами будет внесено в скрижали человеческой истории. С нами вышли на контакт инопланетные существа. Ведите себя корректно и предупредительно. Пусть они видят, что человеческая раса достойна всяческого уважения!
В самолете наступила изумленная тишина, прерываемая только щелканьем фотоаппарата и жужжанием кинокамеры профессора. Через несколько секунд пассажиры очнулись. Одни закричали: «Ура!». Другие принялись фотографировать Домовушку, Газовушку и Водянушку. Третьи стали требовать немедленно, посадить самолет и навести порядок. Старушенция, которая всё это время мирно дремала, проснулась и необыкновенно проворно поймала, пролетавшего мимом Водянушку.
Она цепко зажала его в кулачке, неспешно достала очки, надела их на нос и принялась внимательно его рассматривать. Водянушка трепыхался изо всех сил, пытаясь освободиться. Старушенция на это не обращала никакого внимания. Наконец, она спросила:
- Ты кто?
Оскорбленный таким обращением Водянушка буркнул:
- Мне мама не разрешает разговаривать с незнакомцами.
Не смутившись, старушка задумчиво произнесла:
- Наверное, ты кузнечик. Ишь, какой зелененький.
- От кузнечика слышу! – дерзко крикнул в ответ Водянушка.
- Хотя, на кузнечика не похож, но явно некое насекомое. Правда, мало воспитанное, - ответила она.
Он негодования у Водянушки опять забулькал живот, он обиженно надулся.
- Фу, как неприлично, - сморщилась старушенция.
Газовушка и Домовушка поспешили на выручку плененному Водянушке. Они схватили его за руки, выдернули у старушки и растворились в воздухе. В этот момент профессор Корешков и сфотографировал их на одну из своих многочисленных камер. В салон самолета вошел летчик при полном параде.
- Господа! Я командир экипажа Свистунов. Довожу до вашего сведения, наш самолет технически полностью исправен. Прошу всех успокоиться, сесть на свои места и пристегнуть ремни. Мы подлетаем к городу Санкт-Петербург. О необычном явлении, произошедшем на борту самолета, я сообщил на землю. После посадки попрошу всех, кто что-либо видел, задержаться.
- Да, да, прошу не расходиться! – возбужденно закричал Корешков.
- А я попрошу меня не перебивать, - строго сказал командир.
- Но я профессор…
- Тем более, - с достоинством ответил Свистунов. - С вашего позволения, продолжу. В зале ожидания нашего аэропорта вас ждут корреспонденты газет и телевидения, а также коллеги уважаемого профессора Корешкова, который тоже летит на нашем самолете.
- Так я и есть профессор Корешков, - радостно сообщил уфолог.
- Весьма польщен, - ответил Свистунов. - Тогда, господин Корешков, я передаю руководство вам. Мне необходимо вернуться в кабину пилота. Сейчас мы пойдем на снижение. Всего доброго, - и летчик ушел.
Пассажиры уселись на свои места, возбужденно переговариваясь.
- Корреспондентов нам еще не хватало, - бурчал недовольно Домовушка, устраиваясь в дедушкин тапочек.
Газовушка и Водянушка виновато поддакивали:
- Конечно, набегут, нашумят, покоя от них нет.
Я не отвечала троице, так как размышляла, как же нам выпутаться из непредвиденной ситуации.
   Когда самолет приземлился, профессор Корешков обратился к людям:
- Господа, спокойно покидаем самолет, аккуратно спускаемся по трапу. Не забываем свои вещи, особенно фотоаппараты и дружно идем в зал ожидания общаться с прессой. Особенно, вы, дамочка, - обратился профессор к старушке.
- Почему я особенно? – возмутилась старушка.
- Вы обязаны внести свой вклад в науку, - сказал торжественно Корешков.
- Никому ничего я не обязана, и никому ничего давать не собираюсь. Видишь ли, вклад они от меня хотят получить!
- Как вы не понимаете? – разволновался уфолог. - Вы единственный человек, который держал в руках представителя иной цивилизации.
- Того кузнечика? – удивилась старушенция. - Но он такой неприятный, мокрый и вообще зеленый.
- Ваши впечатления бесценны, - принялся убеждать ее Корешков. - Вас покажут по телевизору, с вами будут интервью в газетах!
- Обещаете по телевизору?
- Обещаю!
- Тогда я согласна, - с достоинством сказала старушенция, поправив шляпку. - Где здесь выход?
Воспользовавшись всеобщей суматохой, я постаралась одной из первых незаметно покинуть самолет.
В аэропорту творилось нечто невообразимое: встречающие, уезжающие, журналисты. Дедушку в толпе я нашла с трудом.
- Здравствуй, внученька! – дедуля заключил меня в объятья.
- Дедушка, миленький, давай быстрее поедем домой, - попросила я.
- Что случилось? – с тревогой спросил он.
- Я всё дома тебе расскажу, поехали.
Мы поспешили покинуть здание аэропорта. Неожиданно дорогу нам перекрыла группа людей с телекамерами. В центре группы стояли профессор Корешков и старушка. Она с упоением рассказывала:
- … и тут я увидела инопланетянина. Он был зеленый, с хоботом, с огромными ушами. Он подлетел ко мне и сказал: «Я в восторге от вашей шляпки!»
- Что? Что было дальше? – наперебой закричали журналисты.
- Потом он пукнул и растворился в воздухе, - печально закончила свой рассказ старушенция.
- Извините, - вмешался профессор Корешков. - То, что вы приняли за так называемый некультурный пук, на самом деле – наивысшая степень уважения и почтения к представителям иной расы. Не забывайте, мы имеем дело с внеземной цивилизацией. Я это заявляю официально, как профессор уфологических наук.
Я засмеялась и потащила дедушку к выходу.
   Когда мы подъехали к дедушкиному дому, из окна его квартиры выглядывала счастливая физиономия Домовуха. Заметив нас, он замахал своей мохнатой лапищей. Троица, радостно взвизгнув, исчезла. Через секунду они выглядывали уже из окна вместе с Домовухом. Мой дорожный саквояж, тапочки и пять расчудесных арбузов, выстроившись вагончиком, полетели в окно и исчезли в форточке. Один самый большой арбуз намертво застрял между фрамуг.
- Ты что себе позволяешь, Иван Алексеевич? - сердито спросил подошедший к нам дворник Трофимыч.
Причем, он был не просто дворник, а старший, чем гордился и требовал к себе за это особого уважения.
-  Безобразия разводишь посреди белого дня. Вот позову сейчас участкового, то-то позору будет на твою седую голову.
От такой отповеди дедушка стушевался.
- Трофимыч дорогой, здравствуйте, - вмешалась я.
- С приездом, - вежливо, но сердито ответил дворник. - Значит, Иван Алексеевич, при внучке фокусы устраивает.
- Ну что вы, Трофимыч, - сказала я. - Это никакие не фокусы, а даже, наоборот, наука. Влияние волновых энергий на неодушевленные предметы, посредством… посредством…- дальше я совершенно запуталась и не могла вспомнить те умные слова, которые употреблял профессор Корешков.
- Так посредством чего? – заинтересованно спросил Трофимыч.
Он очень уважал науку. Всегда читал умные книжки, но как сам признавался, мало что понимал и от этого науку уважал только больше.
- Посредством синхронных действий объектов, - закончила я свою псевдонаучную белиберду и подмигнула Домовуху.
- Смотрите, Трофимыч, объект, то есть арбуз, превратив потенциальную энергию…
- В кинетическую, - обрадовался дворник, вспомнив один из научных терминов, которыми любил щеголять.
- Правильно, в кинетическую. Так вот, он покинет объект под названием форточка и окажется у вас в руках.
Домовух, придав нужное направление арбузу, пинком выбил его. Окно жалобно скрипнуло, стекло треснуло. Арбуз выписав замысловатую фигуру, аккуратно упал Трофимычу прямо в руки. Дворник с уважением посмотрел на арбуз и произнес:
- Много всяческих энергий имеет наука. Все они подвластны человеку.
- Это вам подарок с юга, - сказала я. - Кушайте на здоровье.
- Спасибо, - кивнул Трофимыч и на вытянутых руках понес арбуз домой, приговаривая:
- Это ж надо, какой перпетуум-мобиле.
   Мы с дедушкой налегке поднялись в квартиру, где нас поджидала веселая компания. Дедушка и Домовух пришли в восторг от подарка. Особенно им понравилось, что арбузы действительно круглые, солнечные и мокрые. Кроме того, они оказались еще и очень вкусные.
Весь вечер мы наперебой рассказывали и о Марии Ивановне, и о Кропоткине, и о боевой козе, и о профессоре Корешкове, обо всем, что с нами приключилось за это время.
   Утром меня разбудил солнечный зайчик. Он перепрыгивал со щеки на нос, с носа на подушку. Оказалось, что Домовушка, Водянушка и Газовушка нашли карманное зеркальце и, поймав солнечный лучик, пускали его по всей комнате. Увидев, что я открыла глаза, они радостно закричали:
- Доброе утро! Скорее вставай, а то день проспишь!
- Доброе утро, - ответила я. - Где дедушка?
- Ваш дедушка, - ответил Домовух, - рано утром побежал.
- Куда побежал?
- Не куда, а зачем. За здоровьем.
- А-а, - сказала я, - понятно, - и сладко потянулась в кровати.
Я, конечно, знаю, что делать зарядку и бегать по утрам очень полезно. Но лень, по всей видимости, родилась раньше меня. И во время отпуска ничто не заставит меня подниматься ни свет ни заря. Хм, пожалуй, кроме звонка в дверь, который в этот момент робко затренькал. Я накинула халат и побрела открывать. Это пришел Трофимыч.
- Наше почтение, - сказал он.
- Здравствуйте, Трофимыч, а дедушки нет дома, но скоро придет.
- Знаю. Я не к нему, а к вам, Наташа. Я, понимаете ли, всю ночь не спал. Всё думал.
- Что случилось? –не на шутку встревожилась я.
- С одной стороны, оно конечно, и ничего. А вот с другой… Короче говоря, вопросик имеется относительно арбуза. Я что подумал, не опасна ли эта кинетическая энергия? А то вдруг она как-нибудь внутри человека перефразируется и, значит, хлоп, и полный дефолт наступит.
- Что наступит?
- В смысле, кирдык. Помру я от этой самой энергии.
- Что вы, - засмеялась я. - Мы вчера тоже арбузы ели и как видите все живы-здоровы. Дедушка даже на зарядку побежал.
- Оно, конечно, Алексеевича я видел сегодня. Румяный такой бегает. Но на всякий случай я решил свои научные сомнения с вами, Наташа, разделить.  То, что Алексеевич румяный бегает – это хорошо, - задумался Трофимыч. - А может для пущей убедительности арбуз этот в Академию наук отнести? Пусть там его на приборах проверят, а?
- Трофимыч, не морочьте мне голову. Ешьте арбуз себе на здоровье.
- Вроде вы все правильно, Наташа, говорите, но посмотрите, что в газетах пишут, - и он, достав газету, ткнул в нее пальцем.
- Что пишут? – я удивилась и прочитала под пальцем Трофимыча. - Пропала собака породы боксер. Нашедшего просим вернуть.
- Да не это, а вот, - и палец Трофимыча переместился выше.
- Куплю ослика недорого. Причем здесь ослик?
- Вы заголовок читайте, - нетерпеливо потыкал еще раз пальцем в газету Трофимыч.
Я увидела огромный заголовок статьи: «Необычное происшествие в самолете». Более мелким шрифтом сообщалось: «Профессор Корешков уверен, гуманоиды вместе с ним и другими пассажирами прибыли в Санкт-Петербург из Севастополя». Далее в статье рассказывалось о том, как Корешков, используя инопланетный язык, на высоте десять тысяч метров приветствовал инопланетян. Выдвигалась версия о том, что они услышали его призыв и, проникнув сквозь обшивку самолете, вошли в контакт. В статье так же было интервью со старушенцией, утверждавшей, что она с помощью телепатии общалась с пришельцами. Один из них признавшись в любви, тут же предложил ей свой зеленый хобот, вместо руки и сердца, которых, как известно у инопланетян не имеется. Но она не приняла столь лестное предложение, так как считает, что приличная дама не должна создавать семью с первым встречным. Этот шаг требует серьезного обдумывания.
 В газете были напечатаны фотографии парящих сумок, людей, стоящих в проходе салона самолета и фотография старушенции с разведенными в стороны руками. По счастью ни на одной фотографии не было ни Домовушки, ни Газовушки, ни Водянушки. Да и я ни разу не попала в объектив. Внизу статьи было заключение экспертной комиссии, утверждавшей, что самолет находится в полной технической исправности. Обшивка не повреждена. Единственное, что удалось обнаружить – это зеленый пятна на одежде пассажиров и на креслах. Однако после того, как одежду некоторых пассажиров доставили в лабораторию для исследований, пятна непостижимым образом исчезли. На основании чего было сделано заключение, что пассажиры самолета имели дело либо с оптическим обманом, либо с массовым внушением.
Прочитав статью, я спросила:
- Трофимыч, причем здесь арбузы?
- Понимаешь, какое дело… Вещички в самолете летали, и арбузы тоже у вас летали.
- Может, в самолете была эта… как ее… невесомость. А у нас – энергия!
- Ага, невесомость, говоришь, - задумчиво произнес дворник. - Ну, если невесомость, тогда я пошел. До свидания, - оставив у меня газету, озадаченный Трофимыч ушел.
Так как статью я читала вслух, то и Домовух с Домовушкой, и Водянушка с Газовушкой всё слышали. Водянушка так расстроился, что забрался в чайник, где обиженно булькал. Развеселившийся Домовушка дразнил его: «Жених и невеста – тили-тили тесто! Жених и невеста!» Газовушка пыталась образумить Домовушку:
- Это не правда! Никакой наш Водянушка не жених!
Домовух же глядя на все это, посмеивался. Водянушка, выглянув из чайника, сказал:
- А тебя, Домовушка, этот фуфолог вообще гуманоидом обозвал. Это еще хуже, чем быть женихом!
- Вот что, дорогие мои, - сказала я, - вы обещали вести себя тихо! Раз вы не умеете держать слово, то я вас домой не повезу! Даже в газетах о вашем хулиганстве пишут!
- Значит, ты нас бросишь? – жалобно спросила Газовушка, и слезы закапали у нее из глаз.
- Тогда дай объявление в газету, - рассердился Домовушка. - Потеряла трех друзей. Просьба к нашедшему: не возвращать.
- А мне что делать? – ужаснулся высунувшийся из чайного носика Водянушка. - Мне теперь придется жениться на старушенции?! Во-первых, я не хочу, а, во-вторых, я не умею жениться!
- Нет, - сказала я. - Бросать вас не собираюсь, и домой вы поедете. Просто я вас вместе с тапочками положу в картонный ящик и отправлю почтовой посылкой. Это будет более безопасно для всех.
- В ящик, как апельсины? – спросила Газовушка.
- Как апельсины, - сурово ответила я.
- Нет, я не согласен, - пробурчал Домовушка.
- И я, - поддакнул Водянушка.
- Мы не согласны, - хором сказала троица.
Я только махнула рукой. Строгий воспитатель никогда из меня не получится. Домовух же похлопал меня по плечу:
- Наташа, не волнуйся. Молодые они еще. Но я проведу воспитательную беседу. – и что бы казаться строже нахмурил брови. - Ох, как мы поговорим!
Троица, пискнув от счастья, кинулась обнимать Домовуха:
- Поговорим! Поговорим! Ура! Мы с Наташей поедем домой!
Тут вернулся дедушка:
- Бодрое утро! – приветствовал он всех. - Быстро завтракаем и идем на экскурсию.
- А куда?
- В Петергоф.
- Ура! – еще раз закричала троица.
Домовушка загрустил:
- Нет, я никуда не поеду…
- Почему?
- Потому, что я не знаю, что такое Петергоф. Вдруг это что-нибудь такое…
- Какое? – удивился дедушка.
- Ну, такое. Опять в газетах о нас напишут.
- Домовушка, Петергоф – это «не какое, не такое».
- А какое оно не такое? – настороженно спросил Домовушка.
-  Петергоф, - терпеливо начал объяснять дедушка, - в переводе с голландского языка означает «двор Петра».
- Ну, вот еще, - опять забурчал Домовушка, - к какому-то неизвестному Петру мы во двор пойдем. Там коза какая-нибудь будет.
- Бодаться начнет, - поддакнула Газовушка.
- А потом опять скажут, что мы виноваты.
- У Петра коза? – возмутился дедушка. - Пётр – это император российский. Царь!
- Ага, понял. Раз Пётр царь, то у него есть корона, а раз коза царская, то и у неё есть корона тоже. Значит, бодаться она не сможет, - выдал свои умозаключения Водянушка.
- Правильно, не сможет, - сказала я. - Потому что и козы никакой нет. А Пётр I российский император жил триста лет назад.
- Да, - подхватил дедушка, - теперь там музей. Дворец, парк и самое главное, фантастической красоты фонтаны.
- Я помню, - ударился в воспоминания Домовух, - когда Пётр I замыслил строительство летней царской резиденции, то сказал, что она должна «зело первейшим монархам приличествовать».
- Я Пётр I – закричал Домовушка и напялил себе на голову большую дедушкину кружку как корону.
- А я Пётр II, - и Водянушка схватил дуршлаг.
- А я Пётр III! – подхватила Газовушка, но она почему-то выбрала половник, но не надела, а уселась в него и принялась летать по кухне.
- Тогда я Пётр IV, - захохотал Домовух и, сдернув со стола скатерть, накинул ее на плечи. Затем схватил скалку, понесся за развеселой троицей.
- Я Пётр V, - подключился дедушка. - А ты, внучка, будешь Петр VI!
- Вы все с ума сошли? – забеспокоилась я.
Меня они уже не слышали. В кухне места оказалось маловато, и все «цари» побежали в комнату. По дороге дедушка прихватил швабру и, оседлав ее, прокричал:
- Ратники! За мной! Король шведский Карл XII напал на Россию-матушку! Мы должны сокрушить врага!
Домовух размахивал скалкой направо и налево. Надо полагать, что он сокрушал множество неприятелей. Правда, кроме животов ненавистных шведов он проткнул подушку, перья из которой разлетелись по всей комнате. Водянушка старался поспеть за всеми, но дуршлаг съезжал с его головы и мешал отважно сражаться. Поэтому он стал использовать дуршлаг как метательный снаряд, разбив при этом горшок с дедушкиным кактусом. Газовушка била в стенки половником, изображая пушечные взрывы:
- Бум! Бах! Бубух!
Домовушка, раскачиваясь на люстре, командовал:
- Нас обходят с правого фланга. Конница вперед!
Дедушка, почему-то забыв, что это войны трехсотлетней давности, взял швабру наперевес как автомат: тра- та- та- та- та!
- Орудия к бою! – закричал Домовух. - Пли!
Откуда ни возьмись, у него в руках оказались новогодние хлопушки: Бах! Бах! Бах!
- Заряжай! – раздалась новая команда Домовушки. - Пли!
Водянушка и Газовушка одновременно метнули половник и дуршлаг. Те попали в люстру, на которой сидел Домовушка. Люстра сорвалась с крючка, упала на стол, разбив вазу с цветами. Вода пролилась на пол. Дедушка поскользнулся в луже и со всего маха уселся на кактус.
- Война окончена, - печальным голосом возвестил дедушка.
- Мы победили?! – спросила троица.
- Победили, - столь же печально ответил дедушка.
- Ура! – закричали малыши.
- Немедленно вынести раненного генерала с поля боя, - вновь раздалась команда Домовушки.
Домовух подхватил дедушку и положил его на диван.
- Ох, лучше бы я был маршалом, - застонал дедуля. - Сидел бы себе в штабе, по телефону боем руководил…
- Триста лет назад телефонов не было, - заметила я. - А ты как ни как, а Петр V.
- Нет, я первый, только не Пётр, а дуралей старый, - застонал дедушка, лежа на спине. - Это ж надо, теперь ни встать, ни сесть не могу! Как же мне иголки оттуда достать? – завертелся он на диване, пытаясь разглядеть свои штаны.
Водянушка тоже почувствовал себя командиром:
- Газовушка, героический ПётрV ранен вражеской шрапнелью. Сейчас в твоих руках жизнь героя. Спаси его!
Газовушка подлетела к дедушке, легонечко дунула и кактусовые иголки, вылетев из дедушкиного тела, воткнулись обратно в кактус.
- Фу-у, - с облегчением сказал дедуля, присаживаясь на диване. - Хорошо-то как!
- Герой спасен! – закричал Домовушка. - Ура! – и задудел в кружку как в трубу: туту- туту!
- За проявленный героизм героический герой награждается героическим золотым шлемом, - воскликнул Водянушка и надел дедушке дуршлаг на голову.
Дедуля разулыбался, а все захлопали и прокричали троекратное виват. Гордый дедушка встал и сообщил:
- Благодарю за службу! Теперь попрошу всех пройти в трапезную. Нас ждет праздничный завтрак.
Мы переместились на кухню и очень неплохо покушали. Оно и понятно, эти «цари» потеряли много сил во время столь тяжелого боя.
После завтрака я сказала:
- Значит так, экскурсия в Петергоф сегодня отменяется.
- Почему? – спросил Домовушка с набитым ртом. Он всегда умудрялся после любого обеда и завтрака еще что-нибудь немножечко пожевать.
- Пойдите в комнату и посмотрите на результаты своих военных действий.
- Не вопрос, - ответил Домовушка, - мигом все приведем в порядок.
- Одним малюсеньким мигом, - сказали Водянушка и Газовушка.
Мигом, не мигом, а провозились они полдня. Дедушка заодно и треснутое стекло заменил, и кактус пересадил.
Конечно, на экскурсию мы опоздали. Поэтому решили просто побродить по городу. Дедушка достал свой любимый портфель. Его подарили на работе в день рождения. На металлической пластинке было написано: «Дорогому Ивану Алексеевичу в день юбилея от коллег». Дедуля раскрыл портфель и, обращаясь к троице, сказал:
- Забирайтесь и располагайтесь с комфортом.
Домовух остался дома:
- Что-то кости к непогоде ломит, - скала он. - Я уж лучше дома часочек вздремну.

                Перпетуум - мобиле

Если день с утра не задался, то таким он и будет незадачливым до вечера. Только мы вышли из дома, как серое питерское небо закапризничало, пошел дождь. И не какой-нибудь скромный дождичек, а настоящий дождище.
- Может, домой вернемся? – спросила я дедулю.
- Ты что, приехала для того, чтобы дома сидеть? – возмутился он. - А город малышам показать? Сейчас поймаем такси и поедем на Невский.
Мой дедуля очень и очень целеустремленный человек. Он с энтузиазмом выскочил на дорогу, пытаясь остановить машину. Но они проносились мимо, обдавая нас брызгами. За полчаса стояния мы промокли до последней нитки. Казалось, что вода у меня булькает внутри, как у Водянушки. Дедушкин энтузиазм тоже несколько подмок. Он уже не кидался на проходящие машины, а робко голосовал, стоя на тротуаре, поглядывая на небо. По всей видимости, дедушка начал уже сомневаться, стоит ли гулять в такую погоду?
Но тут подъехало такси, из него выглянул веселый водитель:
- Садитесь, горемычные, подвезу.
Долго просить нас не пришлось.
- Куда едем? – спросил таксист и, взглянув на дедушку, сказал. - Ба! Да я же, дед, тебя недавно подвозил из аэропорта, помнишь? Тогда тоже дождь шел?
- Вот так встреча, - обрадовался дедуля. - Второй раз ты меня выручаешь.
- Работа у нас такая, - трогая машину с места, ответил таксист. - Вы по делу куда едете?
- Внучка с друзьями в гости приехала, хочу им город показать.
- В такую погоду гулять? – удивился таксист. - Простудиться не боитесь?
- Уезжают они скоро, хочется все успеть, - объяснил дедушка.
- Понятно. А где договорились встретиться с друзьями?
- Так они ж с нами едут, - сказал дедушка и поставил портфель на колени.
Таксист удивленно обернулся назад:
- Теперь не понял. Они что, не успели сесть в машину?
- Это дедушка шутит, - вмешалась я. - Мои друзья ждут нас на Невском проспекте.
- Понятно, - еще раз сказал водитель.
- Вы у Пассажа притормозите. Я Марии Ивановне гостинец обещала привезти.
- Этой Жадине Ивановне гостинец? – возмутился из портфеля Домовушка.
Водянушка возмущенно булькнул животом, а добрая Газовушка сказала:
- Не такая она уж и жадина. Просто очень хозяйственная.
Дедушка покрепче обнял свой портфель, а таксист принялся крутить ручку приемника:
- Не понял. Приемник выключен, а работает. Слышите, - обратился он к нам, - спектакль передают о какой-то Жадине Ивановне.
- Слышу, - сказал дедушка и пальцами забарабанил по портфелю.
- Может, у вас в приемнике лампочка перегорела? – спросила я. - На самом деле он работает, а лампочка не горит.
- Может, конечно, - согласился водитель, - только я все равно не понял.
В этот момент Газовушка чихнула.
- Будьте здоровы, - вежливо сказал таксист, обращаясь ко мне.
Мне ничего не оставалось, как ответить:
- Спасибо.
Газовушка чихнула еще раз.
- Будьте здоровы!
- Апчхи!
- Будьте здоровы!
- Апчхи!
- Ишь, как вас пробирает, точно простудились.
- Вы не обращайте, пожалуйста, внимание, сейчас пройдет, - сказала я.
Но пока я говорила, Газовушка умудрилась чихнуть еще три раза.
- Как это у вас получается, - удивился таксист, - чихать и говорить одновременно?
- Это у нее с детства, - сказал дедушка.
- Чего только на свете не бывает! Всё-таки у меня хорошая работа. С такими интересными людьми встречаешься! Приеду сегодня в парк, расскажу, ребята не поверят.
- Апчхи!
- Значит, правда не поверят, - засмеялся таксист.
- Работа у вас, действительно, хорошая, - сказал дедушка. - Спасибо. Вот мы и приехали.
Дедушка раскрыл портфель:
- Вот я бестолковый! – всплеснул он руками. - Забыл, совсем забыл! Ой, дыря моя головатая!
- Что у тебя, дед, головатая? – таксист покосился на дедушку.
- Голова у меня дырявая, вот что! Как можно было забыть?
- Кошелек дома забыли? Не беда. В другой раз заплатите.
- Нет, я как раз ничего не забыл, - сказал дедушка и извлек из портфеля два зонтика. - Представляете, взял с собой и забыл, что взял.
- Всяко на свете бывает, - философски заметил веселый таксист. - Теперь-то вам дождь не страшен.
Перед входом в магазин я остановила дедулю:
- Ну-ка, открывай портфель, доставай чихающую команду.
- Никакая мы не чихающая команда, - сказал Водянушка.
- Подумаешь, три разика чихнула Газовушка, а уже обзываются, - забурчал Домовушка.
- Конечно, - обиделась Газовушка, - если б вас на веник посадили, тоже, небось, расчихались бы.
- Ага, - заступился за нее опять Домовушка, - может быть, у Газовушки летаргическая реакция на ваш веник была.
- Какая реакция? На какой веник? – я ничего не понимала.
- Аллергическая реакция, - засмеялся дедушка и достал банный веник из портфеля. - Это же мой чудесный эвкалиптовый веник. Я с ним в баню хожу.
- Дедуль, ты, что с портфелем в баню ходишь?!
- Ты мне прикажешь с авоськой в баню ходить? - обиделся дедушка. - Я интеллигентный человек с высшим образованием.
- С портфелем, так с портфелем, - примирительно ответила я.
- Наташ, какой подарок ты надумала купить Марии Ивановне? – спросила Газовушка.
- Молоток ей надо купить, - забурчал Домовушка, - а то эта Жадина Ивановна на чужие молотки зарится. Прямо чуть что, хвать чужой молоток и тащит к себе и тащит.
- Лучше два молотка, - вступил в дискуссию Водянушка. - Или даже три, раз она жадина.
- Положить в красивую коробочку и обвязать ленточкой, - добавила Газовушка.
- Перестаньте зловредничать, - попросила я троицу. - Она, между прочим, за квартирой присматривает. Думаю, духи подарить Жадине… тьфу, совсем меня с панталыка сбили, Марии Ивановне.
- Ага-ага, - обрадовался Водянушка, - запах у них должен быть такой… такой…
- Молотком они должны пахнуть, - захихикал Домовушка.
- Это девичье дело по парфюмериям ходить, - сказал дедушка. - Я пойду шляпу себе новую присмотрю, а то моя протёрлась совсем. Неприлично интеллигентному человеку в такой шляпе ходить.
Я и Газовушка отправились покупать духи. Дедушка с Водянушкой и Домовушкой за новой шляпой.
Мы с Газовушкой управились достаточно быстро. Безусловно, мне пришлось перепробовать все духи, какие были в магазине. И не потому, что я такая привередливая. Газовушка не могла отказать себе в удовольствии, а я ей. У меня даже голова закружилась от безумной смеси запахов. Зато Газовушка сияла, как фотомодель с обложки журнала, так ей все нравилось. Кроме того, что она сияла, она еще и пропиталась насквозь этими запахами.
- Выбрали? – спросила меня продавщица.
- Не знаю… Еще не решила…
- Значит, не решили?
- Нет.
- Значит, вам шестой раз все духи показать? – мрачно спросила продавщица.
- Нет, шестой раз не надо.
- А что надо?
- Дайте, пожалуйста, вот ту большую красивую коробочку, - и я показала на полку.
- Это мужская туалетная вода, - сказала продавщица, подавая коробочку. - Вы сказали, что даме подарок хотите приобрести.
- Ну да, даме, - задумчиво ответила я, - Дедушка очень обрадуется.
- Какой дедушка?!
- Мой, Иван Алексеевич.
- Вы хотите сказать, что даму, которой вы покупаете духи, зовут Иван Алексеевич, и она -ваш дедушка?!
- Ой, что вы! – засмеялась я. - Конечно, нет. Я Марии Ивановне хочу купить духи, моей соседке, а дедушке туалетную воду.
- Какое счастье! – обрадовалась продавщица, - какое счастье, что ваш дедушка мужчина и зовут его Иван Алексеевич. Я уж думала, что с ума сошла, - пояснила продавщица свою радость. - За день так навертишься-накрутишься, что поневоле подумаешь, что с головой не все в порядке. А ваша соседка, извините, какого возраста?
- Ну-у…- я задумалась, - Я бы сказала зрелого.
- Перезрелого, - хихикнула Газовушка.
- Чудесно! Вот как раз духи для вашей соседки. «Алые паруса». Она будет вам очень благодарна. И не забудьте туалетную воду для вашего дедушки, - обаятельно улыбнулась продавщица.
Я поблагодарила ее, и мы с Газовушкой отправились разыскивать нашу мужскую компанию.
   Дедулю мы нашли в шляпном отделе перед зеркалом. Рядом с ним лежала гора из невероятного количества шляп, фуражек, кепи, бейсболок, которые он мерил по очереди, а продавец подносила ему все новые. Надо сказать, что нерешительность во время покупок – это наша семейная черта. Всё время кажется, что не купленное, не померенное, не понюханное, не попробованное лучше, чем то, что ты держишь в руках. Дедушка с фантастической скоростью он менял одну шляпу на другую, затем в дело шли то кепи, то береты и даже панамки. Ошалевшие Водянушка и Домовушка сидели на зеркале, не мигая, таращились на дедушку. Они впервые присутствовали при подобном зрелище. Дедуля бурчал:
- Нет, это не шляпа, а кастрюля без ручек. А эта – слишком вызывающая. Этот берет, пожалуй, несколько простоват. А у этого какой-то чаморошный цвет. В этой фуражке можно только бутылки ходить собирать. Под эту шляпу у меня нет, к сожалению, подходящего галстука.
- Девушка, - обратился дедушка к продавцу, - Вас как зовут?
- Маруся.
- Марусечка, что вы еще можете мне предложить?
- Вы уже все перемерили.
- Все-таки я не очень уверен, что предложенное мне подходит. Может еще есть модели?
- Есть. Плавательные шапочки для бассейна. Принести? – ехидно спросила продавщица.
- Нет, пожалуй, шапочки мне ни к чему. Вот в витрине у вас модные шляпы.
- Эти фасоны вам уже предлагались. Вы сказали, что зеленая не подходит к вашей бороде. В пёсочной вы похожи на индюка. Вы сами не знаете, что хотите.
К Марусе и дедушке подошла, нет, даже не подошла, а величаво подплыла заведующая отделом. Она слегка отодвинула Марусю и сказала, впрочем, она не сказала, а пропела:
- Милочка, вы не правы. Товарищ покупатель знает, что ему надо. Просто у товарища покупателя изысканный вкус. Сейчас, товарищ покупатель, я вам предложу то, от чего вы не сможете отказаться. Посмотрите, -  из горы головных уборов она вытащила светло-серую шляпу с широкими полями.
- Я вижу вы человек удивительной душевной организации, и в то же время, вы мужественны… как мушкетер!
При этих словах дедушка покраснел и, почему-то открыв свой портфель, достал любимый веник, взяв его наперевес. Оно и понятно, шпаги то у него с собой не было. Впрочем, у дедушки никогда не было шпаги.
- Обратите внимание, - пропела заведующая, - перед вами -  элегантность и добротность. Смело могу утверждать, на сегодняшний день этот головной убор является апофеозом искусства шляпников. Скромно и богато. Именно так должен выглядеть настоящий мужчина.
Дедушка зачарованно смотрел на заведующую отделом.
- Будьте любезны, примерьте, - попросила она дедушку.
Дедуля неловко взял шляпу, выронив веник из рук, и повернулся к зеркалу. Но вместо своего отражения он увидел Домовуха точь-в-точь такой же шляпе. Тот подмигнул дедушке, а дедуля от неожиданности громко икнул. Домовух со звуком «чмок» наполовину вылез из зеркала и со словами:
- Мадам! Вы чародейка! Восхитительная и несравненная! - поцеловал руку заведующей отделом.
Затем с тем же звуком вернулся в зеркало, стекло покрылось рябью, и через секунду в нем отразился дедушка, шляпа у которого сползла на затылок. Маруся в ужасе завизжала.
- Милочка, я вас умоляю, - томно пропела заведующая отделом, - не шумите. Неужели вам никогда мужчины не целовали руки?
- Это чудовище вылезло из зеркала, - дрожащим голосом ответила продавщица.
- Какие пустяки, - ответила заведующая отделом и с легкой улыбкой на лице уплыла к себе в кабинет.
- Дедушка, дедуля! – позвала я. - Мы ждем тебя. Плати и скорее пошли.
Дедуля расплатился с Марусей, и мы быстро вышли из магазина. На улице дедушка перевел дух:
- Этого я от Домовуха не ожидал! Чуть скандал не устроил! Не ожидал!
- Подумаешь, - сказал Домовушка, - бабульке ручку поцеловал и уже скандал.
- Никакая она не бабулька, - запальчиво ответил дедушка, - а очень даже интересная женщина.
- Дедушка влюбился! Дедушка влюбился! – запрыгал на одной ножке по лужам Водянушка.
Дедушка сердито покраснел и отвернулся. Газовушка грустно вздохнула:
- Мы веник в магазине забыли.
- Как хорошо! – обрадовался дедушка. - Значит, мне придется вернуться за ним. Значит, я ее опять увижу, - мечтательно произнёс он.
Моё внимание привлекло жалобное потявкивание, идущее неизвестно откуда.
- Слышите? – остановила я всех.
- Это там, - сказал Домовушка и решительно потащил нас за угол дома.
На тротуаре сидел мокрый, худой и несчастный щенок-боксер. Увидев нас, пёс встал и завилял хвостом. Вернее, это был не хвост, а так, несерьезная кочерыжка. Мордаха у него была славная, да и характер, судя по всему, доброжелательный. Дедушка, погладив его, спросил:
- Что, барбос, потерялся? Есть, наверное, хочешь?
Пёс еще радостнее завилял своей кочерыжкой.
- Надо бы хозяина найти, - сказала я.
- Послушайте, - заволновалась Газовушка, - это ведь о нём в газете писали, что потерялся, и хозяева его разыскивают.
- Газета дома осталась, - загрустила я.
- Вот что! – деловым тоном сказал Домовушка. - Мы с Водянушкой сейчас смотаемся домой, прочитаем объявление, а вы нас подождите.
- Да, - поддакнул Водянушка. - Прочитаем и скажем адрес хозяев. А вы можете пока этого маленького четырехлапого бомжика покормить.
Они в ту же секунду исчезли.
- Покормить его надо, - согласился дедушка, - а то видишь, какой худой и глаза голодные. Намыкался, поди, по улицам-то бродить? – спросил дедушка у щенка.
Барбосина горестно тявкнул.
- Смотрите, - сказала Газовушка, - пирожки продают. Ты пирожки ешь? – спросила она у щенка, и его хвостик-кочерыжка весело завилял.
Я купила пять пирожков. Четыре он проглотил в один момент, а вот пятый жевал уже обстоятельно, как добропорядочный пёс. Мы с умилением смотрели на щенка. Раздалось смущенное покашливание. Это вернулся Домовушка, но он был чем-то огорчен.
- Прочитал объявление? Какой адрес? – наперебой стали мы спрашивать Домовушку.
- Такая история… газета эта… Там такие буквы непонятные. Какие-то кружочки, палочки, закорючечки всякие… - забормотал он.
- Говоришь, непонятные. Читать-то ты умеешь? – спросил дедушка Домовушку.
- Думал, что умею, - печально ответил он, - оказалось, что нет. Поэтому я Водянушку с собой взял. Думал, он умеет.
- Кстати, где Водянушка?
- Он тоже читать не умеет, поэтому остался дома плакать.
- Зачем плакать? – удивилась я.
- Ну, как вы не понимаете, если вы вернетесь домой и увидите, что он плачет, то ругать его не будете за то, что он забыл, что читать не умеет, - пояснил Домовушка.
- Мы бы его и так не ругали, - сказал дедуля. - Ругать стоит тех, кто потерял такого хорошего барбоса.
Пёс подпрыгнул на всех четырех лапах и залаял, глядя в небо. Мы обернулись и увидели летящий бумажный самолетик. На нем сидел Водянушка. Самолет сделал вираж и приземлился.
- Домовушка сказал, что ты дома сидишь, плачешь.
- Я плакал, честное слово, плакал. Целую лужу под раковиной наплакал, - признался Водянушка, - но Домовух говорит, что реветь – дело последнее. Всегда можно что-нибудь придумать. Он и придумал, как эту газету вам доставить. Теперь читайте.
-  Молодец! – похвалил дедушка то ли Водянушку, то ли Домовуха.
Я развернула газету - самолёт.
- Ага, вот объявление: «Пропала собака породы боксер. Адрес: Серебристый бульвар».
- Далековато, браток, ты живешь, - сказал дедушка, почесав пса за ухом. - Как же нам быть?
Водянушка подлетев к щенку и, подергав его за ухо, пробормотал:
- Нет, из этой собаки самолётик не получится. Жаль, а то мы бы его раз - и на этот Серебристый бульвар быстро доставили бы.
Щенок недовольно тряхнул головой. Ему явно не хотелось, что б из него делали бумажный самолётик.
Рядом с нами притормозило такси. Из него выглянул утренний водитель.
- Привет, пассажиры, что случилось?
- Понимаешь, сказал, - дедушка, - вот газета – пропала собака. Вот собака, которая пропала. Теперь бы её хозяевам доставить.
- Понял. Садитесь, отвезем.
- Это далеко, у нас денег не хватит оплатить поездку, - сказала я.
- Не понял. Обижаете? – спросил водитель. - Я что, на живодёра похож, чтобы за спасение живой души деньги брать? Животину спасать надо. Ишь, как отощала, мыкаясь по улицам, - серьёзно добавил он.
Пока дедушка усаживался на заднее сидение со щенком, я успела шепнуть троице:
- Я вам умоляю, только без хулиганства.
Они дружно закивали головами и нырнули в дедушкин портфель. Таксист всю дорогу поглядывал в зеркальце заднего вида, умиляясь щенком:
- Ты посмотри, какая у него морда выразительная! И любопытный в окно глазеет.
Потом начинал волноваться:
- Собаку покормить надо, а то не собака, а скелет на ножках. Давайте, приторможу у магазина, колбасы ему купим.
Мы с трудом убедили таксиста, что пёс уже накормлен. Наконец, мы приехали. Водитель остановил машину у нужного дома:
- Я с вами пойду, хочу посмотреть, как хозяева обрадуются встрече со своим блудным сыном.
   Дверь нам открыл тостомордый дядька в штанах на подтяжках. Он что-то жевал смачно чавкая:
- Чё надо?
Щенок, увидев мужика, радостно залаял и стал подпрыгивать, стараясь лизнуть его. Мужик сдвинул щенка ногой и повторил вопрос:
- Ну, так чё надо?
- Дело в том, - начал объяснять душка, - мы нашли щенка, а в газете объявление и ваш адрес. Вот мы вам его и привезли.
- Этого что ли? – спросил мужик, посмотрев на пса. – И, правда, этот у меня потерялся, - удивился он.
Щенок еще раз попытался подпрыгнуть и лизнуть мужика, а тот опять отпихнул его ногой.
- Он мне больше без надобности, - сказал мужик. - Я себе уже другого купил. Ещё лучше.
- Не понял, - возмутился таксист. - Собака – она же друг человека. Она не просто друг, а преданный друг. А вы другого купили!
- Вот именно, что друг, - сказал мужик. - Мне его дружбу на хлеб намазывать? Или она в кошельке зазвенит у меня? Не, такое мне не надо. Этот дурачок своим обрубком виляет и к каждому лизаться лезет. Тоже мне дружбан. Нынче надо силу иметь, когти и зубы, - нравоучительно сказал мужик. - Вот такого я себе и купил. Сейчас дачу мою охраняет. Чужого увидит, шерсть на загривке дыбом становится, глаза кровью наливаются. Два раза железную цепь рвал, - с гордостью сообщил мужик.
- Теперь не понял. Зачем ты объявление в газету давал? – спросил таксист.
- Так-то ж две недели назад было. Они мне и говорят, мол, если дам объявление на две недели, то дешевле будет. Я и сэкономил. Но сейчас этот поскребыш без надобности. Делайте с ним, что хотите. Хоть пирожки, хоть чучело для зоомагазина, - захохотал мужик.
- Пойдем, дружок, - сказала я щенку и потрепала по печально опущенной голове.
- Теперь я всё понял, - сказал таксист. - Ты паразит, тебя самого надо на цепь посадить, что б никого не покусал.
- Пошли вон отсюда! – закричал мужик на нас, - Привели шелудивого пса и еще морали читают!
- Что б ты лопнул, косопузый! – в сердцах сказал интеллигентный дедушка.
Вдруг на мужике лопнули подтяжки, лопнули штаны, и он остался в одних трусах. Я хихикнула. Глаза у мужика вылезли на лоб и, совершенно неожиданно для нас, он завизжал тонюсеньким голосом:
- Караул! Грабят! Караул!
Дверь с грохотом сама по себе захлопнулась, треснув противного мужика по носу. На фоне двери я увидела довольную собой троицу. Они нахально подмигнули мне и унеслись вниз по лестнице. Хорошо, что еще этих борцов за справедливость никто не видит, а то даже не представляю, что могло бы произойти.
Все спустились к машине, и расстроенный таксист спросил:
- Что теперь будем делать?
- Домой поедем, а там уже и решим, куда барбоса пристроить, - ответил дедушка.
- Я бы его, конечно, к себе взял, - сказал таксист, - но работа у меня такая, что ухожу рано утром, прихожу поздно вечером. Живу один. Будет псина целыми днями скучать. Эх, жизнь, - вздохнул он. - А пёс, просто отличный пёс! Настоящий друг человека.
Дедушка открыл заднюю дверцу машины, и щенок запрыгнул на сидение, чем вызвал восторг водителя:
- Посмотри, какой умный! Уже знает, где его место.
Я села рядом с водителем, покрепче прижимая дедушкин портфель, в котором разместилась троица.
- Знаете, что, - сказал водитель, - раз сегодня такой день, давайте я вас по городу покатаю, а то друзей вы не встретили. Питер не увидели. Давайте?
- Я не возражаю, - сказал дедушка.
- Мы тоже! – пискнула троица из портфеля.
- Вы, наверное, артистка. Чревовещателем работаете? Я такое в цирке видел, - спросил у меня таксист. - То вы чихаете и говорите одновременно, а теперь вообще тремя голосами разговариваете.
Я не люблю врать, но тут пришлось. Не могла же я рассказывать о Водянушке, Домовушке и Газовушке.
- У вас, наверное, гастроли, поездки, автографы раздаете, разные города и страны видите? – спросил водитель.
- Вот были мы как-то в Африке, - влез вместо меня Домовушка.
- На нас напало стадо диких кроликов, - продолжил Водянушка.
- Нет, это была стая хищных кузнечиков, - постарался перекричать его Домовушка.
- Это были дрессированные макаки, - вмешалась Газовушка.
- Где ты у макак рога видела? - возмутился Водянушка. - Я точно знаю, это были кролики
- Не было у них рогов, - сказала Газовушка. - Они были в юбочках, и у каждой макаки был банан в лапке.
Таксист, поглядывая на меня, хохотал. Я понимала, если троица расхулиганится, то её уже не остановить и хлопнув по портфелю, сказала:
- Хватит балаган устраивать.
Троица примолкла, а я спросила таксиста:
-Хороший из меня чревовещатель?
- Да, настоящее искусство облагораживает душу.
Мы выехали в центр города, и водитель принялся рассказывать:
- Слева вы видите Исаакиевский собор. Между прочим, это уже четвертый собор. Первый был построен при императоре Петре I, вон на том лугу, напротив Адмиралтейства.
- Это я его построил, - гордо сказал Домовушка. Водитель решил, что я опять чревовещаю, хихикнул, но продолжил:
- Тогда собор был маленький, деревянный и переделали его из чертёжного амбара. Был он, конечно, неказистый, однако, в нём венчались Петр I и Екатерина Алексеевна.
Троица высунула мордашки из портфеля. Им надоело сидеть в темноте и хотелось все рассмотреть.
- А второй собор, когда построили? – спросила я.
- Второй заложили уже через десять лет. Видите, памятник Петру I? Называется он «Медный всадник». Примерно на этом месте собор и возвели. Уже каменный. Простоял тоже недолго. Всего восемнадцать лет. В него ударила молния.
- Сгорел, - догадалась Газовушка.
- Не совсем, но пострадал сильно. Поэтому Екатерина II спустя много лет…
- Это же она в Севастополь приезжала! – обрадовался Водянушка. - Я помню. Кропоткин рассказывал.
- Кто такой Кропоткин? – спросил таксист.
- Знакомый. Он историк, - ответила я, надеясь, что я не очень соврала.
- Да, было дело, - серьезно сказал таксист. - Возникла, значит, в те времена идея воссоздать храм, и Екатерина поддержала ее. Его построили, но неудачно. И так неудачно, что народ стал всякие обидные стишки сочинять. А одного сочинителя даже в Сибирь за это сослали.
- За стихи? – удивилась я.
- За стихи, - подтвердил наш экскурсовод, - То, что мы сейчас видим, это уже четвертый. Гордость Санкт-Петербурга. Строили его сорок лет! В то время императором был Николай I. Он самолично следил за строительством. Такая вот длинная история у этого собора.
- Почему он называется Исаакиевским?
- Был святой Исаакий Далматинский, уважал его Петр. Знаете, почему?
- Нет, не знаем.
- Петр родился в день памяти этого святого, - сказал таксист. - Сейчас мы въехали на улицу, которая называется Большая Морская.
- У нас в городе тоже есть Большая Морская.
- Не удивительно. Севастополь в те времена называли маленьким Санкт-Петербургом. Это одна из старейших улиц. Жил здесь сначала работный люд. Те, кто работали на адмиралтейской верфи. Много позже на этой улице стали строиться богатые дома. Вот такая судьба бывает у улиц.
- И у городов, - сказала я. - Получается, что Севастополь – младший брат Петербурга.
- В самом деле, - обрадовался водитель. - Получается, что мы почти родственники.
- Как же тебя зовут, родственник? – спросил дедушка, - а то целый день вместе катаемся и еще не познакомились.
- Саня меня зовут, - ответил таксист.
- Мою внучку Наташа, а меня – Иван Алексеевич, - представил нас дедушка.
- Очень приятно, - вежливо сказал Саня.
- Значит, ты Саня. А Саня – это Александр. Александр – защитник.
- Это точно, - засмеялся таксист Саня. - Всю жизнь кого-нибудь защищаю или спасаю. Не поверите, я как-то бабку с коровой спас на железнодорожном переезде. История получилась. Приехали мы с друзьями на рыбалку в одну деревеньку. Природа, озеро. Хорошо. Караси там красавцы. День, значит, отрыбачили. Отдохнули, как полагается. Карасей штук сто поймали.
- Так уж и сто? – хитро спросил дедушка.
- Может, оно конечно, и не сто, а штук пятьдесят точно. Но караси были здоровые как… как…
- Как чемоданы, - пискнул Водянушка.
Таксист Саня подумал, что это я сказала, поэтому благодарно кивнул мне головой и продолжил:
- Точно, размером с чемодан.
Дедушка засмеялся и сказал:
- Ещё ни разу в жизни не встретился мне охотник или рыбак, который не приврал бы.
Саня смутился:
- Если честно, то с ладонь были караси. Но красавцы! Так вот. Едем мы обратно, домой. Уже темнеет. Впереди железнодорожный переезд. Ни шлагбаума, ни дежурного нет, только семафор горит красный. Понятное дело, поезд идет. Я притормаживаю и тихонечко подъезжаю к переезду.  Вдруг, откуда ни возьмись, бабка с коровой выныривает на дорогу, чешет прямо к переезду и тормозить не собирается. Поезд уже виднеется, грохот от его колёс слышен! Бабка решила, значит, дать по газам и прошмыгнуть перед поездом, мол, хоть и я старая, но быстрая. Гляжу, такое дело, сейчас от бабки мокрое место останется и от коровы тоже. Я зашёл на вираж, обошёл все машины и тут понял, что если бабку обгоню, то как раз на рельсы и встану под поезд. А не хочется, понимаешь, погибать под железными колесами из-за бестолковой бабки.
Только можно сказать, красотой насладился и на тебе! Поэтому я извернулся и схватил корову за хвост. Корова испугалась, да как заорет! Бабка испугалась, как заорет тоже. Машинист понять не может, что у нас происходит и гудок свой включил. Гудит в полную мощь! Ужас. Поезд пролетел и, значит, уже не гудит. Корова тоже уже не орет. Бояться перестала. А бабка всё верещит. Тут другие водители подошли, стали её стыдить, но не помогает. Тогда один дал ей водички. Глядим, полегчало старушке. Оказывается, истерика у женщины случилась, когда представила, что с ней могло бы произойти. Но ничего, потом прошло. Бабка благодарная оказалась. Прямо на обочине подоила свою корову, и молоко мне настоящее парное дала. Ну, а мы с друзьями карасиками с ней поделились. Вот такая история, - закончил свой рассказ Саня.
- В самом деле, защитник, - сказал дедушка.
Щенок взял и лизнул Саню прямо в ухо. Все засмеялись. Тут мы подъехали к дому.
- Ну, что, - сказал Саня, - будем прощаться, мне еще работать надо. Я попрошу тебя, Иван Алексеевич, когда пса пристроишь – позвони мне. Навещать его буду.
- Хорошо, - сказал дедушка, - обязательно позвоню.
Мы распрощались с Саней, и вышли из машины. Он нам помахал рукой, посигналил и уехал.
- Здорово, Алексеевич, - сказал подошедший дворник Трофимыч. - Собачку приобрел?
- Приобрел, - ответил дедушка. - Трофимыч, может, ты поможешь пристроить этого барбоса в хорошие руки? Я бы, конечно, себе его оставил, но ты знаешь, уезжаю я часто.
- Алексеевич, такого я от тебя не ожидал, - с осуждением сказал дворник. - Только взял собачку и в чужие руки норовишь уже отдать. Не ожидал.
- Ты не понял, - ответил дедушка и рассказал о злоключениях пса.
- Слушай, Алексеевич, - сказал дворник Трофимыч, - ты же меня знаешь. Человек я во всех смыслах положительный и даже больше – наукой интересуюсь. Это я к тому, что давно сам хотел себе собачку завести. Потому, как я не просто дворник, а старший! И совершаю обход вверенной мне территории. Знаешь, даже начальство просил собачку приобрести. Но они люди неразумные, не понимают, только хихикают. Говорят: «Тебе, Трофимыч, можем большую метлу прикупить, как старшему дворнику». А на что мне метла? У меня и так самая большая. А вот собачка как раз мне и нужна. Я бы книжки о собачках почитал и как полагается, с ней занимался. А, Алексеевич?
Щенок понял, что говорят о нем, подошел к Трофимычу и, глядя ему в глаза, завилял своей веселой кочерыжкой.
- Я вижу, ты ему понравился, - сказал дедушка. - Как ты его назовешь?
- Имя, оно конечно, дело серьезное, - ответил Трофимыч. - От этого, можно сказать, судьба зависит, - он погладил щенка, а тот еще веселее завилял хвостом.
- О! – воскликнул Трофимыч. - Назову я его Перпетуум-мобиле потому, как хвостик его ни на секунду не останавливается. Точно!  Вечный двигатель. А пока он маленький, буду ласково звать Мобилкой, - довольный своей сообразительностью сказал Трофимыч.
- По крайней мере, оригинальная кличка, ни у кого такой нет, - похвалила я дворника.
- С таким именем теперь не потеряется, - засмеялся дедушка.
- Трофимыч, - обратилась я к дворнику, - я давно вас хотела спросить. Все вас зовут только по отчеству – Трофимыч. Почему не по имени отчеству?
- Могу объяснить, - обстоятельно начал он. - Мой отец Трофим Пантелеевич человек был, конечно, не шибко образованный. Но завсегда понимал, что наука двигает прогресс. Хотелось ему, чтоб сын его, то есть я, этот самый прогресс двигал. По такому делу, решил он назвать меня именем самого известного ученого. Долго думал, советовался и узнал, что самый-самый – это Архимед.  Так и получилось, что я Архимед Трофимыч. Но люди, они же непутевые. То арифмометром меня назовут, то, прости господи, архимандритом. Стал я представляться просто – Трофимыч.  А что по научной части не пошел, так-то время тяжелое было. Как школу закончил, на завод пошел работать. Сейчас на пенсии, но все равно, старшим дворником тружусь. Но ты, Наташа, не думай, что я просто так свое имя ношу. Я же изобретатель. Вот метлу на воздушной подушке изобрел. Летает она, понимаешь, хорошо, но пока не метет. Но я доведу её до ума. Может мне за это премию дадут, а то и в газете статью обо мне пропечатают.
- Обязательно напечатают, - сказала я. - Спасибо вам, Архимед Трофимыч.
- За что? – удивился дворник.
- За то, что вы хороший человек. Думаю, Мобилке с вами хорошо будет.
- А то! – ответил Трофимыч, достал из кармана веревочку, привязал её к ошейнику щенка. - Счастливо вам. Мы домой пойдем, - сказал он и повел Перпетуум-мобиле в его новый дом.
 Нас дома ожидал Домовух. На плите кипел чайник, а под полотенцем доходила каша. Румяная, рассыпчатая. Но дедушка этого не заметил и накинулся на Домовуха:
- Ты что это в магазине учудил?
- Ванюша, не шуми, - сказал Домовух дедуле. - Во-первых, ты чуть такую замечательную шляпу не проворонил, а, во-вторых, такую замечательную женщину. Вот потому я и вмешался. Сколько лет ты бобылем живешь. А хорошая женщина в хозяйстве завсегда пригодится.
Зазвонил телефон. Я взяла трубку, это была Мария Ивановна, моя соседка.
- Мария Ивановна, здравствуйте, что-то случилось? – разволновалась я.
- Нет-нет, Наташенька, все в порядке. Я просто звоню узнать, как у вас дела.
- Все хорошо, спасибо, - ответила я.
- Ты не забыла, что гостинец мне обещала привезти? – спросила Мария Ивановна.
- Не только не забыла, но уже и купила.
- Какой? – голос Марии Ивановны задрожал от волнения.
- Я купила вам духи, называются «Алые паруса».
- Как чудно, - сказала Мария Ивановна. - Запах моего детства! Как чудно!
- Я рада, что вам нравится.
- Наташенька, приезжай, скорее, домой, - сказала Мария Ивановна. - Я жду тебя с нетерпением. Дедушке передавай привет. Я вас всех целую.
И повесила трубку. Ну, что ж, день, который не задался с утра, все-таки закончился благополучно.

                Экскурсия в Петергоф

   Следующее утро началось с того, что нас разбудил Водянушка. Он носился между мной и дедушкой, брызгая на нас водой.  Можете мне поверить, это не самая приятная процедура для человека, когда он еще не проснулся.
- Водянушка, прекрати!
- Подъем! Мы едем на экскурсию.
- Какую экскурсию?
- Вы что, забыли?! В Петергоф.
- Но еще очень рано.
- Знаю я вас, - обиженно забормотал Водянушка. - Опять будете полдня собираться, а потом никуда не поедем.
- Если ты, Водянушка, на вчерашний день намекаешь, то, извини, я в этом не виновата.
- Знаешь, Наташа, чего я не люблю с утра? Это когда кто-нибудь на что-нибудь намекает, особенно до завтрака, - сердито сказал Домовушка. - Я есть хочу.
- Это мне вместо «доброго утра», - вздохнула я.
- Доброе утро, - сказала Газовушка.
- Вот если мы поедем на экскурсию… - начал Водянушка.
- А перед этим хорошо покушаем… - продолжил Домовушка
- То тогда утро, действительно, будет добрым, - закончили хором два маленьких нахала.
   В Петергоф мы отправились первым экскурсионным автобусом. Погода стояла прекрасная, и поездка доставила нам удовольствие. Экскурсовод с увлечением рассказывала о городе, о его истории, о легендах, связанных с Санкт-Петербургом. Безусловно, троица не смогла усидеть в моей дамской сумочке. Они взмыли вверх под потолок автобуса и крутились вокруг экскурсовода. Как я поняла, чтобы лучше слышать, о чём она рассказывает. Экскурсовод не видела их, но почему-то всё время отмахивалась рукой, как будто над ней кружили надоедливые мухи. Один раз она сильно взмахнула и зацепила Домовушку, который, получив ускорение, пролетел вдоль салона автобуса, ударился об одного из экскурсантов и полетел в обратном направлении. Мне пришлось вскочить с места, чтобы поймать негодника. По счастью, мало кто заметил мой маневр. Все с интересом разглядывали проносившиеся мимо пейзажи. Так без особых происшествий мы приехали в Петергоф.
   Когда группа вышла из автобуса, экскурсовод предложила всем пройти во дворец. Но Водянушка громко сказал:
- Что на тот дворец смотреть? Дворец, как дворец. Фонтаны надо идти смотреть.
Милая женщина экскурсовод растерялась. Она не поняла, кто это в группе столь невежливо высказывает свое мнение.
- Что вы! Как можно такое пропустить! Это очень интересно. Там жили Российские императоры.
- Императоров много, а фонтанов мало, - опять влез Водянушка, но я успела закрыть ему рот рукой.
- Что ж, это ваше право выбирать, - обиженно ответила экскурсовод. - Сделаем так, кто хочет попасть во дворец, пройдемте со мной. Кто хочет идти в парк к фонтанам, пожалуйста, отправляйтесь туда. Мы встречаемся в двенадцать часов у автобуса.
Она гордо ушла, уводя за собой группу.  На площадке остались только дедушка, я и троица. Водянушка освободился у меня из рук и виновато забормотал:
- Не понимаю, почему она разобиделась? Такая обидчивая тетенька попалась. Обижается ни с того ни с сего.
- Как это ни с того ни с сего, - возмутился дедушка. - Ты вел себя как птеродактиль! Только о себе думал.
У Водянушки от расстройства забулькал живот. Чем больше воспитывал дедушка Водянушку, тем громче слышалось бульканье.
- Немедленно прекрати булькать! В конце концов, это просто неприлично. Ты находишься в публичном месте, - кипятился дедуля.
- Водянушка не нарочно, - заступилась за друга Газовушка.
-Как это не нарочно?! Хм…хотя, конечно, не нарочно, - согласился дедушка. - Но все-таки надо себя контролировать. На то ты и разумное существо.
Я и Домовушка умирали от хохота. Дедушка в этой ситуации выглядел презабавнейшим образом.  Люди, проходящие мимо нас, не могли видеть троицу, получалось, что дедушка ругает свой бурчащий живот. Наконец, он отвлекся от процесса воспитания Водянушки и спросил меня:
- Я что-то смешное говорю?
- Нет, дедуля, всё правильно ты говоришь, но мы приехали на фонтаны смотреть. Малыши так об этом мечтали.
- В самом деле, - всполошился дедушка, - Отчего я так раздухарился? Об этом можно и дома поговорить.
- Пойдем быстрее, - поторопила я дедушку.
Мы повернули направо и спустились по лестнице. Перед нами во всём своём великолепии предстал Большой каскад фонтанов. Хрустальные струи вздымались над золотым Самсоном, разрывающим пасть льву.
- Перед нами фигура Самсона. Она венчает Большой каскад. Фонтан «Самсон» символизирует победу Петра I в Полтавской битве и установлен в честь двадцатипятилетней победы русского оружия, - рассказывала экскурсовод одной из групп.
   Вдруг небольшое голубое облачко поднялось над фонтаном. Солнечный луч пронзил его и внутри облачка заиграли золотые блики, которые вырвались наружу золотым дождем.  Струи фонтана начали подниматься всё выше и выше навстречу волшебному дождю. Они соприкоснулись, и над каскадом расцвела радуга. Публика зааплодировала. Экскурсовод хлопала в ладоши:
- Божественно! Божественно!
Облако увеличилось в размерах, изменило свою форму, превратившись в Самсона и льва. Две белые, как искрящийся снег фигуры, окутывали золотые водяные струи. Восторженные люди очнулись, схватились за фотоаппараты. При первых же щелчках фотокамер псевдо-Самсон скукожился, радуга растаяла в воздухе, золотой дождь испарился, и две великолепные фигуры превратились в Водянушку и Газовушку. Водянушка плюхнулся в воду и большой лягушкой поскакал вниз по каналу, обрызгивая глазеющую публику, а Газовушка полетела по направлению к заливу.
- Смотрите! Смотрите! – раздался крик. - Летающая тарелка!
Мужчина рукой показывал на удаляющуюся в небе Газовушку. Я присмотрелась к мужчине и - о, ужас! Это был уфолог профессор Корешков.
- Дедулечка, - зашептала я, - быстро бежим от сюда, пока нас не заметили.
- Спасайся, кто может! Воздушная тревога! – заверещал дурным голосом Домовушка.
Люди кинулись врассыпную.
- Не убегайте, - кричал профессор Корешков. - Это НЛО! Летающая тарелка!
Домовушка не переставал стараться, добавляя сумятицы:
- Внимание! Воздушная тревога! Летающие тарелки, а также летающие кружки, кастрюли и ложки напали на нас! Спасайся, кто может!
Я сгребла Домовушку и запихнула его поглубже в свою сумочку
- Дедулечка, побежали, а то добром не кончится.
Мы припустили со всех ног. Чтобы не привлекать к себе особого внимания, свернули с центральной аллеи, забежав в глубину парка. Оглядевшись, дедушка сказал:
- Давай, внучка, передохнем, я уж запыхался. Вон лавочка стоит, пойдем, присядем.
К скамейке вела дорожка, аккуратно выложенная камешками. Все они были гладенькие и ровненькие.
- Умели же в старину делать, - сказал дедушка и наступил на дорожку.
- Очаровательная дорожка, - ответила я и смело пошла по ней.
- Где? – высунулся из сумки любопытный Домовушка.
Неожиданно из-под камешков, со звуком «шу - шу - шути», вырвались струи воды, облив нас с головы до ног. От испуга мы с дедушкой отпрыгнули в сторону. Струи тут же опали. Дорожка выглядела умытой и веселой. Наш внешний вид оставлял желать лучшего. У дедули с бороды текла вода, Домовушка был похож на мокрого котенка, а о себе я и не говорю, по той простой причине, что себя-то я не видела. Но, судя по тому, как расхохотался дедуля, взглянув на меня, можно было предположить, что я выглядела ничуть не лучше, чем остальные. Домовушка отфыркивался:
- Фу-фу-фулиганство, чистой воды фулиганство!
Дедушка осторожно сделал шаг, другой, третий…и наступил на камень побольше. Нас опять окатило водой. Дедуля в испуге убрал ногу:
- Я понял, - сказал он, - здесь есть специальные камни. Если на них наступить, то выбрызгивается вода. Если будем внимательны и нам повезет, то к лавочке мы сможем добраться сухими.
Очень аккуратно, как будто мы шли по минному полю, стали пробираться к скамейке.
- Выбирай камешки поменьше, - советовал дедушка. - Думаю, что эти хитрые механизмы спрятаны где-то под большими.
Я наступила на самый маленький.
- Шути! Шути! Хи-хи-хи! – зашипели струи и нас опять окатило водой. После этого мы перестали с дедулей хитроумничать и, не разбирая дороги, побежали к лавочке. Домовушка вывалился у меня из сумки прямо на дорожку. Но он не растерялся, а шлепая босыми ногами по камням, вырвался вперед и первым плюхнулся на сухую скамейку. Мы пристроились рядом с ним. Когда же мы отсмеялись над нашим маленьким, но мокрым приключением над дорожкой взметнулись струи воды, и над каждой струйкой я увидела, да и не только я, дедушка тоже, резвящихся Водянушек. Пять, десять, сорок, пятьдесят…я сбилась со счета. Они подпрыгивали вверх и вниз вместе со струйками, казалось, что Водянушки танцуют.
- Мало нам одного, так их целая куча набежала, - забурчал Домовушка.
- Домовушечка, - спросил добрый дедушка, - ты же любишь нашего Водянушку?
- Одного, да, - забухтел Домовушка, - а их тут вон сколько! Варенья на них не напасешься, молока, небось, еще и на мои любимые тапочки позарятся.
- Как тебе не стыдно, - сказала я. - Никто ведь не собирается забирать твои тапочки, тем более что они остались дома.
Домовушка хотел мне ответить, но тут зашумели ветки и прямо из кустов вышел профессор Корешков.
- Так это вы! – сказал он и ткнул в меня пальцем.
- Нет, не я! – испугалась я.
- Я знаю, это вы! – настаивал Корешков.
- Честное слово не я!
- Не спорьте, если я говорю вы, то вы это вы.
- Гражданин, - вмешался дедушка, - кто вам дал право лазать по кустам, а потом тыкать в мою внучку скрюченным пальцем? Если моя внучка говорит, что она - это не она. А я как ее дедушка точно знаю, что она - это не она. На каком основании вы утверждаете, что она - это она. В то время как я говорю вам, что она - это не она.
- Ну, дедуля, молодец! – подумала я, - это надо же произнести такую речь и не сбиться.
- Хорошо, - сказал несколько растерявшийся профессор, - предположим, что она это не она, тогда кто это?
Он показал на мокрого Домовушку, который не успел исчезнуть.
- Моя любимая игрушка – талисман, - сказала я и взяла Домовушку на руки.
- Я слышал, вы с ним разговаривали.
- Да это вам померещилось, - отмахнулся от профессора дедушка.
- Нет, разговаривали о тапочках, я слышал, - уперся профессор.
- Нет!
- Да!
- Нет!
- Да!
- Слышал он, да что ты мог слышать сидя в кустах, - вдруг недовольно закряхтел Домовушка.
- Он и сейчас разговаривает, - обрадовался Корешков.
- Дедуля, ты что-нибудь слышишь? – спросила я дедушку и, отвернувшись от профессора, стала подмигивать одним глазом.
Дедушка сделал серьезное лицо, повертел головой в разные стороны и сказал:
- Да, птички поют.
- А еще? – и я еще сильнее стала подмигивать дедуле.
- Тебя слышу. Вот этого гражданина, правда сейчас он молчит.
- И я ничего не слышу, - поддержала я дедушку.
- Да, гражданин, вы ошиблись, - сказал дедуля. - До свидания, будьте здоровы.
Но Корешков и не собирался уходить. Он пристально смотрел то на дедушку, то на меня, то на дедушку, то на меня, а потом сказал:
- Всё-таки ваша внучка - это она.
- Кто она?! – не выдержал дедушка. - Толком объяснить можете?
- Могу, очень даже могу. Она летела со мной в самолете из Севастополя
- И что? – спросил его дедушка.
- И не призналась, - сказал профессора, - что она - это она. И не призналась перед прессой, что видела гуманоидов. Тоже скажете, что мне в самолете померещилось?
- Я спала, поэтому ничего не видела, - ответила я. - До свидания, мы торопимся.
Схватив дедушку за руку, я потащила его через каменную дорожку.
- Это нечестно по отношению к науке, - крикнул нам вслед Корешков. - Я подозреваю, что в руках у вас тоже гуманоид. Вы должны, нет, вы обязаны отдать его в руки науки!
- Ничего я не обязана, - на ходу ответила я уфологу.
- Тогда я…  Тогда я его у вас заберу, пусть это будет бесчестный поступок, но я его заберу силой во имя науки! – решительно крикнул Корешков.
Он побежал за нами, но как только профессор ступил на каменную дорожку, из нее взметнулись высоченные струи воды. Сотни Водянушек заплясали вокруг уфолога, не давая ему сделать и шага. Он метался в водном плену, стараясь вырваться. Стена воды вставала перед профессором и, как только он делал шаг назад, вода опадала, затем поднималась со всех сторон, вновь окружая Корешкова. Со стороны это выглядело, будто профессора накрыли стеклянным колпаком. Однако на самого Корешкова не упало ни единой капли. Профессор понял, что сопротивление бесполезно, но он не опустил рук, а как раз наоборот взял в руки свой фотоаппарат и принялся фотографировать. Уж и не знаю, какие у него снимки могли получиться.
- В общем-то, они не такие и плохие ребята, эти петербургские Водянушки, - сказал Домовушка.
- Профессор тоже неплохой человек, - сказал дедушка, - просто он…
- Приставучий, - пробурчал Домовушка.
- Не приставучий, а одержимый, - поправил его дедуля.
- Надеюсь, с Корешковым ничего плохого не случится. Нам Газовушку и Водянушку надо бы отыскать, - напомнила я.
- Наташа, я тут, - раздался шёпот.
Оглядевшись, заметила Газовушку, которая пристроилась на мохнатой ветке ели. Казалось, что маленькое облачко устав, присело отдохнуть.
- Газовушечка, - кинулся к ней Домовушка, - тут такое было! Такое было! К нам опять фуфолог приставал.
- Что? Он опять Водянушку женить хочет?!
- Нет, он меня хотел забрать!
- Какой кошмар! – воскликнула Газовушка.
- Опять нас обозвал гуманоидами, - наябедничал Домовушка
- Фу! Как это некультурно, - сморщила нос Газовушка
- Где Водянушка? – прервала я беседу двух друзей.
- Ой, дедулечка, ой Наташечка, я совсем забыла, меня за вами послали! - и она полетела вперед.
 Последовав за Газовушкой, мы вышли к заливу. За спиной у нас остался Петергоф, дворцы, парк, фонтаны. Перед нами расстилался Финский залив. Тяжелая и спокойная, как гранит вода лежала у наших ног. Веселые и легкомысленные облака, отразившись в этой в водном сумраке, казалось, тоже становились мощнее и строже. Потрясенные фантастической картиной величия и силы мы замерли. Даже Домовушка и Газовушка затаили дыхание. Только ветер позволял себе прикоснуться к серой глади воды, она отвечала ему лёгкой рябью. У самого горизонта поднялась волна, с тяжелым рычанием пошла в нашем направлении. Чем ближе она приближалась, тем огромнее казалась. Матовый блеск воды завораживал так, что невозможно было отвести взгляд. Подойдя к нам, волна с грохотом опала и пред нами во всей красе предстал водяной.
Наш маленький милый Водянушка сидел у него на руках. Он замахал нам, радостно приветствуя нас:
- Наташа, я хочу вас познакомить со своим дедушкой.
- Водяной, - с достоинством представился водянушкин дедушка и протянул свою мокрую лапу.
- Дедушка, - с чувством представился мой дедушка и пожал лапу водяному.
Потом спохватился:
- Ой, извините, господин Водяной. Какой же я вам дедушка? Иван Алексеевич.
- Для меня большая честь познакомиться с вами, - ответил водяной, - а по части дедушек извините, уважаемый Иван Алексеевич я-то постарше вас буду.
- Рада познакомиться с дедушкой нашего Водянушки, - сказала я и тоже пожала мокрую лапу Водяного.
- Все эти каскады, фонтаны, шутихи ваших рук дело? - спросил дедушка. - Нет, это не моих, - ответил Водяной. - Наша молодежь резвится, а я приглядываю за ними. Моё же дело - Нева, Финский Залив, река Мойка и даже Балтийское море
- Даже Балтийское море? – с уважением переспросил дедушка. - Вижу, работы вам хватает.
Вдруг Водяной захохотал, глядя за наши спины:
- Опять этот смешной профессор.
Я обернулась и увидела бегущего к нам Корешкова.
- Стойте! Стойте! Я вас сфотографирую! – кричал он.
- От него невозможно скрыться, - всплеснула я руками.
- Почему невозможно? – Водяной взмахнул своей лапой, под ноги подкатилась волна и подхватив нас, понесла. Мы летели над Финским заливом, а брызги воды сверкалияркими звездочками на солнце. Я думала, как хорошо, что мы приехали в Питер. Как здорово, что познакомились с таким милым Домовухом и замечательным Водяным, и как хорошо, что у меня есть Водянушка, Газовушка и Домовушка. Как здорово, что Перпетуум-мобиле живет теперь у Архимеда Трофимовича, и какой у меня чудесный, самый расчудесный дедушка. И я догадывалась, что с моей беспокойной компанией меня ждет еще немало приключений.