Утро вечера мудреннее

Деревня жила своей жизнью. Солнце клонилось к закату. Мужчина уже управился по хозяйству, кажется всё - живность накормлена, он вытер пот со лба и пошёл к колодцу. Приятная прохлада освежила тело, сняла усталость. Он отставил ведро и растёрся полотенцем. Влез в кроссовки и пошёл к калитке на ежевечернюю пробежку.
...Она сидела на качелях за воротами. Мужчина окинул её беглым взглядом. Высокий каблук, короткая юбка, размалёванная,  как модель с обложки журнала, возраст около двадцати пяти, да кто их нынче разберёт какого они возраста - все на одно лицо.  Городская, залётная! - отметил для себя мужчина, и не здороваясь прошёл мимо. Мало ли какие новые дачники тут появляются, а потом так же незаметно исчезают. Колхоз давно распался, деревня вымирала и только городские бездельники скупали дома под дачи, но отнюдь не для того чтобы поднимать сельское хозяйство, а чтоб привозить сюда всю городскую грязь - "шум, пьянки, гулянки, звучащую на всю округу, обезьяньего уровня эстрадную культуру"...

Тропинка вокруг озера, где он делал пробежку, пролегала через сосновый бор и вела к погосту... Отдышавшись у самого входа, он спокойным шагом направился к месту своих медитативных раздумий, что и  о жизни, и смерти. С портрета на обелиске на него смотрела девушка с самой солнечной улыбкой, какую он когда-либо знал. 
Счастье... Не сбывшееся счастье. Она вместе с ребёнком умерла при родах почти тридцать лет назад и это навсегда изменило его жизнь. 
Тогда мир  для него обрушился осколками, а в сознание опустилась тьма и он твёрдо решил последовать за ней, но... случилось странное... 
Он до сих пор не знал, сон ли это был, или стресс так сдвинул его психику, но в тот миг когда тёмной ночью, лишённой сна,  он, глядя отрешённо в потолок принимал своё страшное решение, то вдруг увидел Её, на краю своей кровати... Лёгкое сияние медового цвета, исходило от её, почти прозрачного тела.  Он рванулся было к ней, но она жестом остановила его. А потом в голове зазвучал её голос.
- Я тоже тебя очень люблю! Со мной и нашей доченькой теперь всё в порядке. Но я беспокоюсь за тебя. То, что ты задумал не приведёт к нашей встрече никогда, это горе тебя ослепило.  Твоя любовь и память из вашего мира,  очень нас питает и поддерживает здесь...
- Где здесь?
- Там куда мы попали. Это странно, но я совершенно не могу сказать где это и что это, это Мир похожий, на привычный и всё же другой и как будто ты рядом.  Я постоянно чувствую твоё присутствие и щу тебя взглядом. Ты появляешься и исчезаешь...
Я не знаю на сколько это далеко, но в пространстве оставлен проход и кажется что это прямо тут, за тонкой условной пеленой, через него проходит живительный свет и звуки и воспоминания... Ты должен остаться, и жить, по настоящему - Жить... И не только ради нас.
Эмоции переполнили его и он вскочил с кровати, в комнате уже никого не было, но в голове эхом звучало это слово - Жить!
- Я буду Жить вслух произнёс он, я - обещаю!

Он бы мог убежать в город, как другие, за лучшей долей, но здесь всё напоминало о Ней, единственной и любимой, а  он не хотел терять эту память.  Многие бегут от мест, где воспоминания беспокоят болью, но он не боялся боли. Она как будто осталась здесь, где образовался проход, и он боялся, что если бросит это место, то предаст её. Вторая половинка... теперь он точно знал, что это не просто слова, но как же иногда судьба жестока к нам...

...С погоста он возвращался всегда пешком, в тихом раздумье растворяясь сознанием в природе. Это всегда умиротворяло. Солнце уже зашло за горизонт и на землю мягко ложились сумерки.
Подходя к дому он с удивлением обнаружил, что странная девушка всё ещё сидела на его стареньких качелях. Отрешённо слегка покачиваясь, она как будто прислушивалась к их спокойному скрипу, глядя в землю. Косметика растеклась по её застывшему в задумчивости лицу.
Видимо поссорилась со своим бой френдом, подумал он - так у них теперь, кажется это называется. Выжидает, что он побежит её искать. И сколько же они будет так выжидать? - внутренне усмехнулся он. А у него,  поди, таких дурочек залётных, видимо и без тебя хватает...
Не то, что бы ему, стало жаль её, таких залётных всех не пережалеть будет, но как будто что-то в ней показалось ему знакомым... Может, уже была тут не раз? Да и бог с ней.
- Шла бы ты домой, доченька, поди уж и родные потеряли тебя. От этих слов она вздрогнула.
- Нет у меня родных!
- Ладно не кипятись, всё утрясётся...
Она подняла на него взгляд и он осёкся. На него смотрели вовсе не детские глаза и не хмельной с поволокой взгляд гламурной дурочки, и, такая в них была тоска, что у него защемило сердце.
Он ещё постоял пару секунд, испытывая неловкость момента, отвёл глаза и молча пошёл на двор. Пора топить баню...


Однако, мысль, о том, что он уже где-то видел эту девушку не давала ему покоя.
Прожив отшельником столько лет, он знал, что - такое чувство, просто так не приходит. Он давно уже ни с кем не знакомился специально, избегал разговоров,  и контактов, в общем - сторонился людей. Жил своей отдельной от мира жизнью,  как-то параллельно. К тому же возраст юной особы не предполагал, чтоб он знал её в далёком прошлом и всё же... Его посетили смутные сомнения, он задумался и этот процесс накрыл его с головой.

...Жила на его улице в доме напротив одна молодая семья, приблизительно его возраста - горячая парочка, и была у них дочь Настенька, продукт их пылкого романа. Да вот беда любили они не её, а - выпить крепко, и до неё им, казалось, не было никакого дела. Слонялась она по деревне беспризорно, пытаясь как-то развлечь себя сама. Он часто замечал, как она наблюдает за ним через штакетник забора, пока он делал во дворе гимнастику изучая боевые искусства. И когда суетился по хозяйству...  Следила за жизнью как в  телевизоре, который, её нерадивые родители уже к тому времени пропили. Ему было её жалко, но вразумить неадекватных, или пьяных или с похмелья  её родителей, у него не получилось.
- Жизнь должна быть праздником! Живи ярко, уйди красиво! - был их ответ.
где уж они выхватили эту крылатую фразу он не знал, но знал, что - когда человек желает оправдать свои пороки он отыщет из всего бреда словес подходящий по случаю слоган.
Он не оставлял попыток, пока однажды на него не набросились с ножом, за упоминание о дочери:
- Своих заведи и воспитывай, а к нам не лезь!
Больше он попыток не предпринимал,  а просто соорудил за оградой основательную, крепкую качелю, сделал большую песочницу - пусть хоть какое-то детское развлечение будет у ребёнка.
Они пришлись в пору не только ей,  другие детишки тоже полюбили тут бывать, радуя его своим весёлым щебетом. Напоминали, что  жизнь, не смотря ни на что - продолжается...

Вот только с годами детишек становилось всё меньше и меньше... Молодежь бежала в город, где Жизнь, а не прозябание. Рожать тут стало некому.
Очевидная не реализованность толкает всех к переменам, к смене обстановки, а самое быстрое и простое - уехать от того, где... "с кем и чем, ты жил-да-был неудачником",  и куда подальше...  Чтоб прошлая жизнь не дотянулась...
Исчезла однажды и Настя. Убежала куда глаза глядят. А лет ей было тогда 15-16, как раз чтобы можно было поступить в техникум или устроиться хотя бы в училище с общежитием для иногородних. Впрочем это были лишь слухи, но наверняка не знал никто - куда бесследно исчезают деревенские дети хмельных родителей.
Сбежав из родного дома она полностью оборвала с ними связь, не просто перевернула, а - вырвала эту страницу своей жизни.
Да они особо и не огорчились - баба с возу... праздник жизни превратился во всеобщую тусовку всего местного бомонда алкашей. Живи ярко уйди красиво...
Однажды так и случилось,  ну, может не красиво но ушли ярко. В очередной праздник самогон там лился рекой, а меры никто не знал пока не попадают все без чувств. 
...Дом их, в ночи полыхал на всю округу, спасти  не удалось ни кого.  Так и закончился весь бомонд в их деревне. Весь скопом.
Настя же даже на похороны не приехала, хотя кого там было хоронить, одни обгоревшие косточки. Похоронили в братской могиле, просто на плите выписали все имена.
было это лет семь назад. Так и остался стоять обгоревший остов мозоля глаза сельчан. Никто из родственников так и не заявился на этот страшный своей историей участок - пепелище и крематорий почти для десятка душ.

Вот ведь чурбан неотесанный! - выругался он про себя. Надо хоть поговорить с девушкой, может помощь нужна.  Быстрым шагом он поспешил за ворота.
Качели были пусты. Рядом с ними валялся скомканный лист бумаги. Мужчина  осторожно развернул его. Это были стихи:
Моя судьба давно больна
и корчит рожи насмехаясь -
ну вот и я достигла дна...
Весна? Да где вы, чудеса!
Я помню Бога - чертыхаясь...
Через капель и прямо в грязь
и осень мне родная тётка  -
на сердце камень, камень в глотке
и на душе одна зима.
А ты прошёл, ты не заметил,
разрушив светлый образ свой
и отослал меня домой,
а дома  нет, сто зим и вёсен.
Знать - Небеса мой дом родной,
последний,  ты, сегодня бросил...


Почувствовав недоброе он рванулся её искать.
У озера был утёс, с которого открывался живописный вид. Когда-то в прошлом, частенько он видел её здесь, сидевшей в глубокой задумчивости. Рано взрослеют, девочки без детства. Туда и направился.
 И не ошибся, она была именно там, так же как Алёнушка над братцем Иванушкой, сидевшая в печальной задумчивости. Он подошёл и тихо сел рядом.
- Здравствуй Настя!
- Здравствуй дядя Коля, я думала ты меня не узнаешь. Давно это случилось с родителями? - она вытерла слёзы, ни у кого спрашивать не стала, догадалась сама, да и трудно было не догадаться -  была на погосте, видела братскую могилу...
Я, ведь, ничего об этом не знала, думала будет всё в прошлом, я ведь была ещё ребёнком, наивным озлобленным ребёнком, что и обратного адреса не оставила...
- Через пару лет после твоего отъезда.
- А я ведь с ними даже не попрощалась. И умерли они для меня только сегодня, а я ещё на что-то надеялась... Дом родной - пепелище... Вырванная из жизни глава.
Уезжая думала -  вот начну новую жизнь - красивую, интересную, насыщенную. Начала... да всё не так, как в мечтах бывает.
Гримаса боли и отчаяния исказила её лицо, что стало всё понятно без слов.  Не сложилось у неё в городе...
- Пойдём Настя, тебе ведь поди даже переночевать негде. А я и баньку уже истопил.
он взял её за руку, сама расскажешь, если захочешь. Она уткнулась рыдая ему в плечо.
- Ты поплачь, поплачь - выпусти боль наружу.
- Дядя Коля, я даже не представляю теперь, как ты сам справился со своим горем... Маленькая была даже не думала, а теперь задумалась и... не понимаю... Она вдруг притихла на его плече.
- Пойдём сказал он и поднял её за руку.

Горячий пар и дубовый веник привели её в более-менее нормальное чувство.
- Дядя Коля, есть у тебя чего-нибудь выпить?
Николай задумался на секунду сдвинув брови.
- Не то средство ты выбираешь для утешения, разве забыла, чем это кончилось для твоих родителей!
- Дядя Коля, ну зачем ты! - выкрикнула Настя и опять разрыдалась.
ничего я не забыла, но сейчас мне нужно, я просто не знаю - как ещё!? Как мне это всё пережить, забыться, отвлечься? Хотя бы сегодня, ну пожалуйста!
- Хорошо. Для такого случая найдётся что-нибудь успокоительного на травах. Сейчас самое подходящее, видимо и хранилось к этому случаю.

...И как у тебя, Настя, в городе жизнь сложилась?
- Да не сложилась моя жизнь там никак, дядя Коля. Потому и вернулась к родному порогу, а тут...
Но ты бы дядя Коля хоть немного дай побыть в сказке. Помнишь:  - "Напои, накорми, баньку истопи, спать уложи, а уж потом и расспрашивай..."! - она улыбнулась.
- Ну, чувство юмора присутствует, значит жить будешь.
- Ох и не знаю, дядя Коля, последняя надежда пеплом осыпалась.  Она опять погрузилась в раздумья.
Ни родных ни близких, ни работы ни жилья - ничего от жизни не осталось, головешки только и к ним сама беспутная -Я. Она вздохнула.
Одни воспоминания, и ты... в них единственным светлым пятном. Она потянулась к нему всем телом.
- Остановись Настенька,  ты пока не в себе, а я ведь тебе в отцы гожусь, найдёшь себе ровесника, всё наладится. К тому же я дал себе обещание...
- Знаю, знаю я, прости...  В отцы говоришь? Не было у меня такого отца... А ровесники мои, кстати сказать, многие выглядят куда хуже тебя. И надёжности в них никакой, да и в других тоже... теперь я это знаю из опыта, печального опыта.  А те, что похожи на тебя брутальностью своей, только внешне напоминают мужчин, а по сути - самолюбивые сволочи.
А ты, как будто время остановил, всё такой же каким я тебя помнила в своём детстве - крепкий, мужественный, красивый, надёжный, как скала...
- Ложись-ка ты спать, горе луковое - утро вечера мудренее. Он накрыл её заботливо одеялом, заметив,  как она расслабилась и блаженно закрыла глаза, как брошенная дочь внезапно нашедшая своего отца, которого... у неё никогда по сути-то и не было. Спи, спи!
Он дождался когда она уснёт, а потом ещё долго сидел рядом, в раздумьях, глядя как она спит - потерянное дитя своего времени...
Так и уснул сидя на стуле.
И приснилась ему та, которой он хранил верность все эти годы.
Они стояли с дочерью в отплывающей в туманную даль лодке, и улыбались.
- Прощай, донеслось до него эхом,  пора жить дальше и нам пора! Вздрогнув, он проснулся, на секунду ему показалось, что Настино лицо как две капли воды похоже на его единственную любовь всей жизни, но нет ...просто улыбка была такая же, улыбка Солнца разогнавшего тучи. И всё же...
Он встал и вышел на двор, поднял к небу глаза. Ночное небо перемигивалась и блистало миллионами огней звёзд - глаз вселенной.
- Подмигиваешь, зараза!  - в слух сказал он. Ну-ну. Утро вечера мудренее!
 Утро вечера мудренее, повторил он уже для себя, и сам пошёл устраиваться на сеновал... Поближе к небу!