Всё внутри

Виктор Матюк

Всё внутри

Всё держу внутри, то есть в себе, повинуясь року и судьбе, иду по скользкой тропе,
Пытаюсь находиться в тени беззаветной и преданной любви, так и проходят дни,
Тропу поливают осенние дожди, милости от природы не жду, никого не сужу,
Себя осуждаю и во всех бедах упрекаю! Ничего не знаю, моя хата с краю!
Ту, которую люблю, ценю, как самобытный кристалл, он случайно в эти руки попал,
Много роптал, кричал и стенал, когда искал в моей душе надёжный приют,
На поверхность всплыла суть происходящего, от прошлого до настоящего
Рукой подать, нельзя на лаврах почивать никак! Нервы шалят, тьма и мрак
Замедляют неуверенный шаг статных и опрятных баб, они падают в овраг,
На них навешали всех собак люди те, которые всегда у себя на уме!
Любовь таится вовне, где-то в необозримой  тишине ищет покой,
Она иногда возникает предо мной, как образ святой, машет рукой,
Они спорят с судьбой, что-то говорят наперебой, несмотря на выходной!
На скользкой тропе нет времени, чтобы скорбеть и выразить сожаление
Какой-то прелестной особе, хотя она сбоку припёка, но живёт недалёко,
У неё столько же пороков, сколько рек в краю далёком, их не охватишь оком враз,
Не успеешь произнести пару фраз, как через час иль два закружится твоя голова,
Она перепутает слова, будет долго вспоминать сама, откуда пришла в эти богом забытые места!
Тлен и суета видать по всему неспроста едва не сгорели дотла, у меня совесть чиста, а у них
Нет забот иных, как разбираться в строках чужих, словно  в водах морских! Штиль в тот же миг
Своего апогея достиг в строках лихих, но по мановению чужой реки были забыты прежние грехи,
Душа освободилась от мирской суеты, она сделали уверенные шаги в направлении своей судьбы!
Увы, раздавать плакаты, и говорить при этом звучные фразы, может только провокатор
Или безграмотный агитатор, он бы взобрался даже на горный шпиль, если бы молод был,
Сейчас нет ни мощи, ни сил, хотя ему господь грехи простил, и об этом всю округу оповестил,
Грешника ублажив, но над ним до сих пор злой рок кружит и машет крыльями битый час,
Отвлекая намётанный глаз от умных и страстных тирад, выставленных его врагами напоказ!
Огонь вражды богатства и нужды до конца не погас, всему – своё время, всему – свой час!
Стареющий мужик всю ночь сидит во ржи, ему не привыкать быть в тени, он жив и здоров,
Хотя наломал  немало в жизни дров, за долги продан отчий кров, входные ворота
Закрыла беднота на железный засов, у старика много в округе врагов, он – не такой как все,
Он ни с кем не был на одной ноге, его боль вовне, он не доверяет даже  своей жене!
Его жизнь по накатанной колее шла, радость бытия сменила суета сует, ей альтернативы нет,
Простыл былого счастья яркий след, расхожее мнение толпы, что у мужчины без сумы за плечами 
Полное расхождение с делами и речами, его жёны бросали и ниже плинтуса не раз опускали,
Мужик большой имел характер стальной, он не оправдывался перед толпой, не пел за упокой,
Авось, ситуация рассосётся само собой! Мужик отбросил в сторону гусиное перо,
Утренний свет едва проникал через оконное стекло, в комнате было ещё темно,
Ему здесь дышалось легко, седина в бороде – бес в ребре, он отказывал себе в питье и еде,
Жил на хлебе и воде, покорившись року и судьбе, но увидев статную вдову,
Тут же пытался назначить ей рандеву, по зову сердца и души он мял зелёную траву
 В городском саду, там в самом заде кучковались статные бабы, они готовы дать и спереди и сзади
За приличную оплату, он просил у них бога ради помощь выжить среди всеобщей хляби,
Вместе с ними занимался вещами плохими, поправ древние святыни,
Не избавившись от собственной гордыни, решил, что не тех любил,
Не с теми жил! Он всё своё с собой носил, и ждал господнего суда до последнего дня,
Когда же началась мышиная возня у стен нравственного суда, он стенал три дня и две ночи,
Не было мочи на колени перед образами встать, чтобы несколько молитв прочитать,
Он продолжал шептать Господнюю молитву перед тем, как вспыхнуть и заживо сгореть,
Отныне и впредь об него закоренелые враги  не вытрут свои кирзовые сапоги!
То, что внутри, то и снаружи, если холод и стужа гуляют в груди, прощения от бога не жди!
Не суди, и не судимым будешь, нательный крест три раза поцелуешь и не пожалеешь,
 Что сердце есть в твоей груди, а вот мозги копошатся на мели, ему с колыбели
Жить мешали то дожди, то метели, и вот теперь он один лежит в измятой постели,
Очерчены цели, они на деле, будто ветры отшумели,
Но пристать к нужному берегу до сих пор не сумели!
Яркие краски вчерашнего питья, сменились серым похмельем,
От былого веселья до забытья – рукой подать, забыты имена тех баб,
С кем он любил о высоких истоках жизни вместе мечтать и сообща роптать
На кромешный ад вокруг, они захватывал дух, и вот вновь женский визг над ним повис!
Неужто такой и будет его повседневная жизнь? Не торопись жизнь и её смысл осуждать
И головой в чужую сторону кивать, надо много знать, чтобы все тайны мира разгадать!
Страна моя, грешная земля, здесь вырос я вблизи степного кургана среди полыни и бурьяна,
Кто из нас не без изъянов, у каждого есть на сердце зловещие раны,
Они доживают последние дни, находясь в тени, по уши в грязи и лжи,
Душа загадочным мраком объято, однако видит вокруг себя клоаку,
Она такой жизни не рада, хотя её внешняя бравада выглядит на бумаге иначе,
Хочется плакать и истину сполна алкать, только бы с коленей безболезненно встать!
Тьму и мрак в чём угодно злые люди обвинят, в устах нетопырей немало зловещих речей,
Куда же направлено остриё вражье? Оно скрывается в гуще опустошённых людей,
Чтобы исчезнуть в тени грядущих дней, уходя навсегда от себя и своего божества,
Отметая в сторону позор, куда ни кинешь задумчивый взор, везде один и тот же узор,
Взгляд упирается в белокаменный забор, но уста наперекор року и судьбе встали на тропе
И не дают проходу ни народу, ни мне! Зажав нательный крест в руке, молюсь наедине,
Живу будто в летаргическом сне, или прогнившей деревянной крестьянской избе,
Где нет покоя душе, грешны мы все, сомненья предрекают избавление от всеобщего греха,
Безмолвствует толпа, она смотрит на худощавого старика, косит в его сторону раскосые глаза,
И продолжает грешить и грешно жить, только втихаря! Когда же блеснёт топор точёный,
Солнце покатится с небосклона, тут же раздастся визг, переходящий в крик и жуткий стон,
И рок заставит грешника сделать небесам поклон, и вот ты и множество старинных икон,
Колокольный перезвон возвращает память в те давние времена, когда ты и твоя жена
Весь день-деньской шли по стезе степной, чтобы попасть в храм городской и там сказать богам,
Что  мало кто не заслужил на земле проклятье, неблаговидное занятие обличать других,
Не замечая пороков своих! Тихо падает наземь пожухлый лист, ветра порывистый свист
Прощает жизнь за смыл своего взросления, и пока он в грязь по уши ещё не влип,
Дальше летит, пока хватит мощи и сил, потом по нему проедется пожилой  таксист,
 У него тоже душа и плоть болит, беспокоит простатит, он – атеист и не баптист,
Ужас над ним повис, исчезла цель: выжить или умереть? Пришёл всему конец,
Так задумал творец, чтобы твой талант, как пожухлый лист втоптал в грязь конформист!
Хотел бы знать я, где и когда закончится моя стезя? Если в голове нет царя, твоя душа вольна
Сделать ход конём перед долгим сном, чтобы потом не сожалеть ни о чём!
Её днём не отыщешь с огнём, тих речной затон, он за углом, камыш растёт на нём,
Дождь капает с покатых крыш, и в реку уходит вода, вечной страннице должна быть она, 
В гости заглянет, незваной нагрянет и тут же уйдёт, так продолжается из года в год!
Талант по сторонам тревожно  оглянулся, ни один нерв не шевельнулся,
Лишь презренное молчанье, нет ни слов любви, ни признания,
Далеко остались обещания! Гневом налилось слово, у него нет выхода иного,
Как в позу встать, и на весь около ток орать не своим голосом, сопровождая топотом,
Очередной прикол проказницы – судьбы, она прячется в часе неспешной ходьбы,
Без борьбы талантливому люду не выжить всюду, его гонят в шею отовсюду,
Дают пинка под зад, не называя ни чисел, ни дат, когда же Литиздат 
Подпишет с ним контракт? Всё стало дорожать, остаётся хвост поджать,
Не стенать, не возражать и бежать, куда глаза глядят, утрат не миновать!
Не наши ли мысли в дрожь власть вгоняли? Не напрасно ли люди страдали? 
Они читали каменные скрижали, и бежали, толкаемые порывами ветра,
Путались в ветках сухостоя, а душа жаждала одного – покоя!
Туча тучей, передо мной только лес дремучий, близится к рассвету время,
Мельчает система, догорают поленья в душе, вот-вот воцарится темень в её шалаше,
Нам одно осталось ныне: готовиться к своей кончине! К прискорбию подчинённых,
 На плохо вскопанных грядках властью взращённых, движется монотонно толпа огромная,
Будто туча тёмная, сложены на её груди слабые руки, они спасает грешные души от боли и муки!
Среди зноя и пыли мы в полу согласии с совестью жили, грех вершили, на голове ходили
На большие дела, а когда сирень отцвела, лень напала, муторно стало на душе,
Ведь на груди уже давно стоит огромное клише от папье-маше работы безвестного Беранже!
Его мысли до сих пор летят по курганам горбатым, ползут через речные перекаты,
Им честь отдают отставные солдаты, в голове путаются числа и даты, идут за гробами,
Сняв шляпы, бывшие сатрапы, следом за ними шествуют бабы,
После похорон начнётся перетягивание каната, крики, переходящие в мат
На всю округу прозвучат в ночи, их заглушат шуршащие камыши,
В тот же самый миг из грешной души вылет огненный вихрь!
Он – последнее пристанище любви, он согревала грешников двоих,
Но от них остался только пепел и дым, здесь принято поклоняться святым,
Их ореол глаза не затмит, вихрь, как возник, так утих, душа гудит, в ушах звенит,
Сбился ритм сердцебиения, близок миг отмщения, в позе ожидания застыло отмщение,
Только рок глаза едва прищурил, лицо слегка нахмурил, и обезумел от всеобщей дури!
Не хочу оказаться в его шкуре, он смотрит на толпу надменно, она же подходит смиренно
К святому алтарю, расходится ближе к утру, чтобы вместе с роднёй встретить багровую зарю!
Будущность в дыму, мир качнулся перед глазами, все мы стали дикарями,
Злость вспыхнула, как пламя и потухла, как огонь, на кон поставлена жизнь,
Клин выбивается клином, в порыве едином, стремя в стремя, борются жизнь и время,
Стремя - в ногу, Господняя молитва – в дорогу, нам всё не слава богу! Много всякой всячины
Было растрачено на многотрудном, долгом и нудном пути, тропа раздалась вширь,
Тут же преобразился этот мир, он насквозь прошит солнечными лучами,
Деревья машут стволами, путники пожинают плечами, сироты и вдовы
Сопровождают толпу плачем, так или иначе, жизни сопутствуют беда или удача!
Только бы дело не дошло до дуэли, в сильном теле – здоровый дух, или одно из двух!
Он разоблачительно неистов, везде пролетает со свистом, исчезает в темноте мглистой,
Как пожухлый лист,  дым и смог над городом завис, слышен собачий скул и визг,
Я же кручусь на творческом юру, авось, с голоду не помру, пока пою себе славу
И властям кричу: «Браво!» Гляну влево, гляну вправо, трещат на шее суставы,
Бабы улыбаются лукаво, а молодые шалавы ищет забавы среди лесной дубравы!
Над головой проплывают грозовые облака, в оковы закована моя душа,
Она в тупик поставит любого знатока, но их имена – не время знать пока!
Стрела провидения прервала краткие размышления на половине пути,
Твои следи через час или два часа смоют в тину проливные дожди,
Ты станешь чащей дремучей и зависнешь над судьбой туча тучей!
Что-то оборвётся внутри, всплывёт оболганная Муза,
Изгнанница творческого союза! Её некуда бежать,
Она не может на одном месте стоять и молчать!
Она привыкла на публике блистать, у неё есть право выбирать:
Кого куда отправлять? Кого в кромешный ад, а кого-то в Рай!
Садись в трамвай одиннадцатой марки, исправляй свои помарки
На жизненном пути, как не суди и не ряди, но впереди не видно ни зги!

г. Ржищев
4 октября 2021г.
13: 40


Рецензии