Постирушки

Встав вместе с солнышком, Ивановна на скорую руку попила чаю с карамелькой и стала собираться на речку. Нынешний день, как и вчерашний, обещал быть очень жарким.

- Вот и хорошо, – думала Ивановна, – кругляшики мои быстрее высохнут.

Река от деревеньки находилась, примерно, в полукилометре. Но разве это расстояние для деревенского жителя, привыкшего ходить по несколько километров в день,
особенно летом. Надо и покосить, и за грибами-ягодами в лес сбегать, и ещё много всякой всячины, требовавшей ходить день-деньской.

Было у Ивановны правило: каждый день делать хотя бы одно большое дело. На сегодня наметила она себе постирушки: решила съездить на речку и выстирать кругляши (круглые половички, собственноручно связанные крючком из старой одежды, уже непригодной к носке).  Взяв тележку, когда-то переделанную мужем из детской коляски, сложила на неё горку кругляшиков. В жёлтое ведёрко положила пакет с новым куском хозяйственного мыла  и жёсткой  щёткой без ручки. Щётки у Ивановны были на все случаи разные: с мягкой щетиной - для одеял и покрывал, с жёсткой  на длиной деревянной ручке – для ковров и дорожек и эта – для кругляшей).
Утро хоть и было раннее, но деревня уже проснулась: кто-то выпустил курочек, кто-то козочку отправил искать сочной зелёной травки себе на прокорм, кто-то, распахнув в избе все окна, чтоб запустить утреннюю прохладу, занимался домашними делами. Ивановна, чтоб успеть до дневной жары, поспешила на речку.

Тележка, пока, была лёгкая, и  Ивановна быстро докатила её до плотика. Скидав все половички на плотик, она, прямо в тапках, зашла в речку.

  - Ой, батюшки, – вскрикнула Ивановна, наступив на что-то твёрдое. Внимательно посмотрев на дно речки, она увидела пол-литровую банку, закрытую пластмассовой крышкой с прорезанным в ней отверстием.

- Вот и мы так когда-то кошкам рыбу ловили, вспомнила детство Ивановна, - Ох, и ругалась матушка, когда не досчитывалась очередной крышки, которые в ту пору были в дефиците. Даа, повезло какому-то котяре, – углядев в банке рыбёшку, молвила она и переставила банку подальше, чтоб не мешала работать.

Взяв один из кругляшей, Ивановна намочила его в речке. Затем, разложив на плотик и  тщательно намылив, начала стирать. Закончив с первым половичком, оглядела местечко поглубже и принялась полоскать. Отжимать не было надобности, т. к. на плотике были сделаны перильца. Забросив кругляш на перекладину перил, Ивановна продолжила стирать дальше. И так все восемь штук.

Закончив постирушки, решила Ивановна и сама помыться.  Внимательно осмотрелась она кругом, не подглядывает ли кто. Убедившись, что одна на речке, сняла с себя всю одежду, намылила платок, снятый с головы и села прямо на песок.

- Коли кто увидит, то сраму на половину только будет, – решила она, – и начала мыться.

Затем ещё раз оглядев окрестности, и ни кого не обнаружив, Ивановна встала и вымылась уже вся. Зайдя на глубину, тщательно ополоснулась, и вновь оглядевшись, стала выходить на плотик. С кругляшей тем временем стекла большая часть воды.

- Вот, хорошо. Легче везти будет, – разговаривала сама с собой Ивановна.

Пока носила половички на тачку, пообсохла. Одевшись и покрыв голову мокрым платком, она щёткой вымыла и тапки, в которых ходила по реке. И только после этого, с лёгким сердцем, что сделала всё, что наметила, размеренным шагом направилась восвояси.

Птицы, с раннего утречка распевавшие на все голоса, попритихли. Они тоже изнывали от солнца, жарившего без пощады, даже в эти утренние часы.

Добравшись до дому, оперла тележку на крыльцо и отправилась в избу.

- Теперь  не к спеху, слава Богу, дома.

Маленько попышкав и выпив чашечку чая, пошла Ивановна развешивать свежевыстиранные кругляшики. Пристраивая их каждый на своё место, услыхал, как с улицы кто-то её кличет:

- Ивановна, ты дома?

- Дома, дома, – откликнулась она на зов.

В калитку вошла Ильинишна.

- А я видела утречком, как ты на речку покатила.

- Так надо ведь постирать, ты заходи, заходи, я счас доразвешиваю быстренько и тоже приду, чаю попьём.

Чайник вскипел быстро. На столе появились печеньки и конфеты с зефиром, выставленные из холодильника, где хранились, чтоб не растаяли.

- Я что к тебе зашла-то, – начала разговор Ильинишна, – узнать решила, как ты на речку сходила.

- Ты угощайся, угощайся, – потчевала подругу Ивановна, – хорошо сходила. Юрка Ондрюхин с Санычем плотик в справности держат. Помнишь, в прошлом годе мальцы-удальцы перильца сломали?

- Помню, как не помнить.

- Так всё починили. Речка, правда, мелковата, так жара целую неделю стоит.

- Даа, дождика бы не мешало.

- Ты чай-то пей, пей.

- Я что к тебе зашла-то. Помнишь, прошлым летом все вместе ездили ковры мыть.

- Как не помнить, помню. Увезли, привезли. Благодать.

- Так надо бы и в этом годе так сделать. Ты  согласна?

- Согласна, согласна.

- Петровна тоже согласна. С Юркой Ондрюхиным я договорилась. В семь часиков и поедем. Нюрка сказала, что она не собирается в такую рань, как ты, вставать.

- Ну-ну. Вот и на следующий день дело нашлось, – радовалась Ивановна.

А этот день ещё продолжался. И, несмотря на изнуряющую жару, продолжалась в деревне жизнь. Просыпалась ребятня, приехавшая к бабушкам на каникулы, и деревня наполнялась детскими голосами.

А на следующее утро, не дожидаясь семи часов, три подруженьки со своими коврами-дорожками стояли каждая у своей калитки. Вскоре  подъехал сосед Юрка с женой Нюркой. Все ковры поместили в прицеп машины и поехали к речке.

Добравшись до места, незамедлительно приступили к  стирке. Ковёр расстелили на плотик, и все начали поливать его из вёдер, до тех пор, пока не наводопел.
Насыпав стиральный порошок, двое самых молодых: Нюрка и Петровна, залезли на плотик и щётками с длинными деревянными ручками начали стирать. Ивановна с Ильинишной, смывали мыло с ковра, поливая водой из вёдер. Затем все стащили ковёр с плотика в речку и снова его полоскали. Закрутив ковёр, по воде дотащили до плотика и поставили его на попа, облокотив на перила, оставили, чтоб стекала вода. Нюркин муж, тем временем, мыл прицеп.

- Мой чище, крикнула ему Ильинишна, – будет как в прошлом годе, сам перемывать будешь.

- Мою, не видишь что ли? И так ты меня этим пятнышком весь год попрекала. Нашла о чём беспокоиться. Усвоил я давно уж.

- Беспокойная я, успокой ты меня, – спела Ильинишна строчку из известной песни.
- Драй, драй, не отлынивай, – вторила подруженьке Петровна.

- Да что, ослепли что ли, из сил выбиваюсь, как стараюсь.

- Вот и дело. Нынче твои ковры на низ сбросаем, так что, драй палубу, – поддержала подруг Ивановна.

Так с шутками-прибаутками вымыли они все ковры-дорожки. Юрка сносил их в прицеп, а Ильинишна проконтролировала, чтобы на сей раз её  дорожка не попала вниз, хоть прицеп и блестел после помывки. До деревни доехали быстро, помогли друг дружке развесить ковры. Последним весили коврик Ивановны.

- Ну что, подруженьки, заходите в избу. Чай излажу.

Напившись чая и вспомнив в деталях все подробности сегодняшнего мероприятия, всласть насмеявшись, подруженьки разошлись по домам – отдохнуть малёхо.

А Ивановна, глядя в окошко на свежевыстиранный коврик, решила:
- Надо завтра с утреца одной съездить, одеяла-покрывала помыть.

И с чувством удовлетворения проделанной работой и перспективами на завтра, включила телевизор и уселась в кресло, будь-то бы узнать новости дня в мире.