Выход

   Я всё рассчитала по минутам. Ровно в семнадцать часов у врачей пересменка, сёстры меняются чуть раньше. Потом вечерний обход, лекарства, уколы… Но сегодня они будут заняты лишь одним пациентом.
   Эта женщина уже давно в нашем отделении. Лежит одна в платной палате. Сколько ей лет, я не знаю. Её тело уже высохло, кожа сморщилась и потемнела, волосы остались в далёком прошлом. Впрочем, как и у всех нас здесь.
   Она труп, подключённый к пищащим аппаратам и утыканный трубочками, через которые она дышит, кормится, справляет нужду. Её изредка открывающиеся глаза молят о смерти, а родственники не сдаются. Не им надлежит решать.
   Сегодня та женщина умрёт. Когда так долго находишься в больнице, поневоле начинаешь разбираться в препаратах, дозировках, противопоказаниях.
   Я захожу к ней каждый день и читаю вслух. Но сегодня я попрощалась и ввела нужные препараты в капельницу. Скоро врачи забегают, но сделать уже ничего не смогут…
   Началось… В коридоре шум, громкие голоса, кто-то кричит.
   Ровно в 16.55 в холле больницы меня будет ждать курьер, на 17.10 заказано такси. Теперь всё зависит от них. Как же хорошо, что всё сейчас привязано к телефону.
   Неторопливо я спускаюсь в холл больницы.
   - Милая, что вы здесь делаете? – спрашивает сестра на посту.
   Мы для них все «милые».
   - Женщине в соседней палате стало плохо. – Мой голос дрожит, лицо серое. – Я боюсь, не хочу слышать слова о том…
   - Хорошо, хорошо, - она перебивает меня. – Посидите здесь.
   - Спасибо.
   Скоро она уйдёт пить чай. В больницах даже чай по расписанию.
   А вот и курьер. Молодой парень с сумкой в руках озирается по сторонам, ему явно не по себе.
  -Здравствуйте. – Мой голос не дрожит, я уверенна в себе.
  Он сканирует штрих-код на моём телефоне и с радостью отдаёт мой заказ.
  -Спасибо.
  - Пожалуйста.
  На посту пусто, я иду в туалет для посетителей.
  Ботинки чуть великоваты, шнурки полностью расшнурованы, я заправляю их внутрь. Шерстяное синее пальто накидываю поверх больничного халата. Мой любимый синий цвет. Серая шапка и шарф. Совсем не подумала о колготках. Спокойно выхожу обратно в холл, иду к двери с надписью «ВЫХОД». Никто не кричит, не пытается вернуть меня обратною.
  Такси уже ждёт. Я сажусь. Адрес водитель знает, трогаемся.
  Я всё учла, кроме одного. Боль вернулась быстрее, чем ожидала. Наркотики перестают действовать. Видимо адреналин. Стараюсь отвлечься, сморю в окно: осень, деревья практически голые, пасмурно и серо. В мокром асфальте отражаются огни фар.
  - С вами всё в порядке? – спрашивает таксист. Он смотрит на меня через зеркало на лобовом стекле.
  - Всё хорошо.
  - Вас не укачало? Ваше лицо…
  Я не отвечаю. Как далеко мы уехали?
  - Остановите, где будет можно.
  - Но мы не приехали?
  - Остановите.
  Он пожимает плечами и тормозит у магазина.
  - Спасибо.
  Он что-то пытается сказать, но я захлопываю дверь. Машина уезжает.
  Я в старой части города: невысокие дома, редкие фонари, под ногами раскисшие листья и запах сырости. Горит вывеска лишь одного магазина. Дверь стеклянная, и в темноте я вижу своё отражение: серое лицо с впалыми щеками, без бровей и ресниц, губы сжаты. Это уже привычка. Поправляю шапку и захожу внутрь. Алкогольный магазин. Самые частые в нашем городе. Беру бутылку брюта и выхожу на улицу, просто иду куда-то в сумраке.
  Голые ноги потихоньку замерзают, холод пробирается к босым ногам в ботинках. Время не позднее, а прохожих нет. Вышла к реке, берега закатаны в бетон. Впереди мост, а перед ним ступени, уходящие вниз, к воде. Я спускаюсь, сажусь на самую последнюю ступеньку. Вода у моих ног замерла, такое ощущение, что весь мир замер. Не движется воздух, звуки замерли. Только моё дыхание чуть заметно белым облачком пара.
  Нарушаю тишину хлопком. Шампанское, холодное, искрящийся вкус радости! Но не сейчас, всё потеряло вкус и цвет, но они не понимают, тоже держат меня… Да, им больно. Но как больно мне! Больно умирать! Физически, душевно. С каждым днём рана в душе всё больше и больше, ведь я больше не увижу их… Цифры, озвученные врачами, это не шанс выжить. Это смертный приговор.
  Как же холодно, даже боль замёрзла и застыла в груди.
  - Эй, что вы там делаете?
  Я очнулась, медленно поворачиваю голову. Патрульная машина и полицейский.
  Сколько прошло времени?
  Он медленно спускается вниз.
  Нет, обратно я не хочу. Тяжело поднимаюсь. Он замечает бутылку у моих ног.
  -Распиваете?
  Мне стало смешно. Сначала улыбка, потом смех. Я смеюсь! Откуда в моих лёгких столько воздуха!
  Он всё ближе, я делаю шаг назад, холод пронзает, когда вода залилась в ботинок.
  Лишь на секунду я умолкаю и снова смеюсь, громко, как когда-то.
  -Стойте! – кричит полицейский.
  Я повернулась спиной и стала заходить в воду, тёмную и холодную. И тут и-за облаков выходит полная луна. От неё ко мне по воде бежит серебряная дорога. Я снова делаю шаг, и по воде бегут круги.
  -Стой! Утонешь! – его голос, словно замедленный. Он уже давно мог мы догнать меня?
  И снова шаг, еще один, и моя нога остаётся на залитой лунным светом поверхности воды. Вытаскиваю вторую ногу и стою, не веря своим глазам!
  Как же хорошо! Боль ушла и холод, я снова смеюсь, снимаю шапку и кидаю её в воду. На мои плечи падаю волосы, русые, пронизанные серебряными нитками.
  В последний раз я оборачиваюсь: полицейский застыл, ещё шаг и он тоже в воде. Отворачиваюсь, легко и быстро иду по молочной дороге к своей луне.