Школьные мои годы в Стеклозаводе

В школу я пошла в 1967 году, живя в Стеклозаводе. Начальная наша школа была на горе у стекольного завода. Она располагалась в просторном деревянном бараке, рядом был сосновый бор. Помню, как на перемене в школьном коридоре была очередь за пончиками, которые мы ели с большим удовольствием. Еще нам давали кипяченое молоко, но пить мне его было неприятно. Классной учительницей у нас была Алла Степановна Авдеенко. Помню, как она угощала нас, своих учеников, диковинными в то время фруктами – гранатами, которые ей высылали откуда-то, где она жила раньше. Муж у нее был военный, и как все военные в то время, служил там, куда выйдет приказ. Жила на так называемой Десятке, ныне называемой поселком Кедровым.
Из печальных воспоминаний того времени помню, как  забыла я в парте  библиотечную книжку Аркадия Гайдара «Тимур и его команда» и,  поэтому, за незнание содержания получила  свою первую двойку. Помню, как однажды я шла в школу, был жуткий мороз. Слава Богу, кто-то завернул меня домой на пол-дороге. А то бы я совсем замерзла.

В четвертом классе мы учились в двухэтажной деревянной школе, которая была в центре, в районе современного автовокзала (кассы). Помню учителя по пению, как играл он на баяне, и чтобы прослушать, как мы поем, наклонялся к нам своим ухом. Хорошо запомнила песню «Бескозырка белая», которую мы учили в классе. Из всех одноклассников того времени почему то запомнила Зину Захарову, может быть потому, что мы все были в форме, а она нет. В старших классах мы с ней подружились. Однажды, наверно, после школы мы зашли к ней домой, и она начала готовить клецки. Я в то время вряд ли умела готовить.  Мама у нас была домохозяйкой, дома всегда  было наготовлено. Семья у Захаровых была многодетной и верующей.
Помню, как однажды на новогодний утренник у меня украли корону, которую мама смастерила из своего ожерелья, корона была очень красивая, мне было ее очень жаль. А может быть, я просто ее потеряла, кто знает?
Начиная с пятого класса, мы перешли в новую, только что построенную панельную трехэтажную школу на горе, где автохозяйство. Классной у нас была Надежда Николаевна Соляникова, в замужестве Каштанова. Когда она была в декрете, нас опекал ее отец Николай Елисеевич Соляников. Он был участником Великой Отечественной войны. Иногда наши мальчишки, например, Коля Тихонов, чтобы время на уроке затянуть, просили Николая Елисеевича рассказать про войну, и он рассказывал. Однажды Николай Елисеевич пригласил своего сына хирурга, и он познакомил нас с профессией врача,  рисовал на доске, как делаются различные операции,  показывал инструменты, которыми пользуется хирург, что-то типа пилы, молотка и стамески.
Как-то  наша учительница по русскому языку заболела, к нам в класс пришел директор Вениамин Васильевич Ряннель. Он тоже преподавал русский язык и литературу. Его вид напоминает мне сегодня артиста Вячеслава Тихонова в фильме «Доживем до понедельника». Он рассказывал нам о поэте Эдуардасе Межелайтисе, о его книге «Человек». Я заинтересовалась этой книгой,  прочитала ее, и помню, как делилась своими детскими впечатлениями с директором, ожидая начало какой-то линейки, уж не помню, чему посвященной. Позже я узнала, что Вениамин Васильевич - родной брат известному художнику с мировым именем Тойво Васильевичу Ряннелю. Это были люди высокой умственной и этической культуры, творческие люди.
Помню, как высаживали сосенки вдоль забора перед самым входом в школу. Наверно, они и сейчас растут. Однажды зимой, Надежда Николаевна организовала нас на тимуровскую помощь, и мы чистили снег каким-то старичкам в переулке от улицы Гурского, недалеко от школы. Потом нас старички  поили чаем с конфетами.
Рядом с деревянной двухэтажной школой в центре находился наш поселковый клуб, тоже деревянный. На втором этаже была библиотека, в которой я читала какие-то детские книжки. А рядом с библиотекой   в маленькой, длинной комнате располагался  музей, с двух сторон, полностью состоящих из стеклянных витрин, наполненных посудой, вазочками, графинами, рюмками, бокалами и другими раритетами из цветного стекла, такими красивыми, как  муранское  веницианское стекло.
Самым интересным предметом, конечно, для нас было кресло хозяина завода Виктора Александровича Данилова. Эта фамилия стала для меня очень родной и знакомой с тех пор, как услышала ее на экскурсии, которую проводил сам создатель музея Анатолий Петрович Миролевич. Фамилия Данилова прочно заняла место в моей памяти.
Лет десять назад я прочитала в книге отца Геннадия Фаста о нашем местночтимом святом старце Данииле Ачинском. И не могла себе представить, что эти два человека как-то связаны между собой. И только в этом году я обнаружила эту связь. Оказывается, отец хозяина нашего завода был не только промышленником, богатым человеком, разрабатывающим золотые прииски, основавшим винокуренное производство, но он был и духовно богат, был известным меценатом. Звали его Израилем Лейбовичем Фактуровым, был он евреем. Но, познакомившись со старцем, жившим в Зерцалах, что под Ачинском, он принял православную веру, крестился. Старец Даниил стал его крестным отцом. Еврей принял святое крещение с именем Александра Даниловича и даже фамилию взял Данилов.
Об этом подробно пишет в книге «Отзовись брат, Данииле» Валентина Майстренко: «Все члены Израиля Лейбовича перешли в православие и приняли новые имена: жена Хаия Ароновна после крещения стала Анной Архиповной, сын Еаил, которому было всего лишь годик при крещении, стал Иосифом (Осипом), дочь Вахла – Феоктистой. Остальные дети при рождении получали христианские имена, а было у него их много: три дочери и семеро сыновей». Данилов всей душой полюбил великого старца и желал, чтобы дети его знали и помнили, почему они стали Даниловы.
Александр Данилович стал спутником старца Даниила, перевёз его по его просьбе незадолго до смерти старца в монастырь города Енисейска. А после его  смерти выстроил часовню на его могиле рядом с церковью во имя Иверской иконы Божьей Матери и на месте его  кельи в деревне Зерцалы. Обе эти часовни разрушены  были в годы гонений на церковь. Сейчас в Зерцалах воздвигнут крест в память о старце. А сам Данилов упокоился в Иерусалиме в 1891 году.
Вот так моя детская память о наших стеклозоводских Даниловых обогатилась новыми гранями за счет  близкого им человека, известного святого красноярской земли Даниила Ачинского.

13 декабря 2015