Былинные земли. Чаша Грааля в долине Vla A. Ч. 146

(Продолжение)

                "Кто от родной земли отказался, тот и от Бога своего отказался"
                (Федор Достоевский)




ЧИНШ В ЧАШЕ


Если 5900 своих смольянецких десятин Володкович определил для производственных нужд – там возникла картонная фабрика, то какую пользу мог принести ареал, включавший Чашники?

К концу XIX века Чашники назывались местечком. Если почитать их историю, изложенную составителями польской энциклопедии (Словника) в 1880—1902 годах и завизированную царской цензурой, то исходный момент не обнаружим. Как и когда они стали местечком, неизвестно. Сколько человек насчитывали первоначально – не знаем. Глубокая история не представлена, а исходным назван «посполитовский» 1611 год, когда проявилась церковная сущность города на Двине - владельцем стал полоцкий воевода Януш Кишка.

Еще люди Иоанна Васильевича Грозного, обследуя междуречье во второй половине XVI века, включали Чашники в состав Полоцкого повета, называя их Чашничами. Однако регион был под влиянием лукомлян – и русский царь добивался ясности: к кому они «тянут». Современные историографы первое упоминание о Чашниках связывают с 1504 годом, когда они проявились в перечне владений князей Лукомских.

И это вполне реально. Селение располагалось на правой стороне Уллы, в пределах Лукомльской возвышенности. Оттуда ближайшая дорога вела в Лепель, шла по побережью Уллы, где с 1180 года господствовали виленцы, а потому общие черты характеризовали местность. Если Лепель почти двести лет управлялся монахинями-бернардинками, то Чашники связали свою судьбу с доминиканским религиозным движением. В 1674 году, пишет польский Словник, Доминик Служка построил в Чашниках монастырь и открыл католический костел, наделив его церковными землями: придал Шатковщизну, Лужки и Ольшанку. А преж того их покровителем был общий фигурант - великий канцлер и гетман литовский Лев Сапега.

Володковичи вписали в историю свои имена, но уже на стадии Российской империи. При них уже не одна, а две больших церкви принимали прихожан, к тому же действовала еврейская «boznica» - синагога. Как важный элемент инфраструктуры, обслуживала людей аптека, а внимание на улицах привлекали вывески торговых точек  - «крам», и мастерских. Устраивались ежегодные ярмарки, куда доставляли продукцию окрестные жители, а груженые струги увозили приобретенный товар.

«Чашники издавна были владением приватным», - писал в Словнике автор статьи Адам Хмара, и Володковичи в полной мере пожали плоды капиталистического устройства. Что же имел с местечка последний отпрыск рода – Игнатьев сын, Винсент-Викентий Володкович?

В Латвийском государственном историческом архиве я наткнулся на любопытную папку старых документов. Они были составлены в царское время и содержали гриф секретности. Это дело о так называемых чиншевиках – землепользователях Лепельского уезда -  тайная переписка по линии министерства внутренних дел Российской империи.

Чиншевиками называли людей, арендовавших землю. Практика сложилась в далекие времена и переходила из поколения в поколение.

Общие черты чиншества раскрыл лепельский исправник Лементовский, составив 29 июня 1877 года послание «Его Превосходительству Господину Витебскому Губернатору». Суть такова. Пан - помещик принимал на поселение колонистов и наделял их земельной собственностью, взимая оплату. Кстати, в этом роде действовал Сапега еще в XVI веке, когда приобрел Лепель (факты мы приводили).

Выделяемые участки были небольшими и назывались пляцами. Поселенцы «охотно соглашались» на условия аренды, обретая почву под ногами: использовали землю для жилья и небольших подсобных хозяйств - мастерских. Подобную практику ввели короли, поощряя своих приближенных и раскошеливая богачей. Сделка называлась привилеем и подтверждалась грамотой с гербовой печатью. Пан хранил документ как зеницу ока. А местечковый порядок базировался, в основном, на устных договоренностях, контролировалась только оплата, причем в виде ежегодного взноса за сажень земли. Обладатели пляцев никаких документов, кроме чиншевых книжек, не имели, а вел учет панский эконом - управляющий имением. Установленная первоначально, плата не менялась, и владелец территории не имел права забрать пляц и передать другому, если она регулярно вносилась. Так росли важнейшие починки, становясь городами.

Спрос на землю повышался, особенно в крупных поселениях, да и инфляция, пусть не такая, как сейчас, но была. Это влияло на величину денежного куша.

В 1877 году Володкович «добивался увеличить размер чинша», доносил губернатору исправник. Заявление пана-магната рассматривал даже съезд мировых судей всего Лепельского округа, однако предложение было отклонено.

Проблемой заинтересовались верхи, и завертелась карусель разбирательств. Царь потребовал провести тщательное расследование. Было поручено МВД скрытно, без огласки, вскрыть всех арендаторов – переписать поименно, определив размер владельческого прибытка, и доложить правительству: что делать?

Разбор длился пять лет, я подробно описал ту историю в отдельном материале, не буду повторяться. Выявилась вся подноготная.

Плата за участки была разной, в зависимости от местоположения местечка, его населенности. В бешенковичском имении Хребтовичей категорию чиншевиков составили даже вольные люди, с давних времен обрабатывавшие «запасные и пустопорожние участки». Кое-где, вместо оплаты, люди отрабатывали на господина.

Вал денежной наличности, копившийся в экономиях, грозил перерасти в «бомбу» и взорвать систему, а волна восстаний, прокатившаяся по западным областям ранее, наглядно свидетельствовала о последствиях.

Официально чинша не могло быть. «После реформы 1861-66 гг. в западных губерниях Российской империи остались четыре вида земельной собственности: казенная (то есть, государственная), именная (наследственная или приобретенная за деньги), церковная и надельная, то есть в распоряжении крестьян, объем которой предлагался под выкуп», - рассказывает белорусский ученый, кандидат исторических наук Вячеслав Носевич.

Чиншевая практика не вписывалась в имперскую политику. Предлагались самые суровые сценарии – «закрыть местечки!»

Чашники оказались в первой роли местечкового чинша. Дивиденды, которые имел Володкович, можно представить. У него было выявлено более 500 чиншевиков. Поименные списки показали, что подавляющими съемщиками володковичской земли были евреи.

Прибывшие на жительство в Белую Русь, они охотно селились в междуречье, богатом торговыми маршрутами. Их потенциал устраивал арендодателей. Вот что писал исправник, рапортуя витебскому губернатору: «крупные землевладельцы, желая увеличить население в известной местности, предоставляли желающим поселиться в этих местностях некоторые права и привилегии».

Пляцы (земельные участки), которые занимали чашникские обыватели, были небольшими - до 1490 саженей (сажень – примерно 2 квадратных метра), а плата варьировалась от 15 копеек до 2-х рублей 8 копеек в год за сажень. Но в сумме хозяин имел солидный доход. К тому же, надо учитывать, что торговые места – лавки, питейные заведения, оплачивались отдельно - по иному разряду, с них снималось в среднем 30 рублей за место.

Жизнь кипела. Велась интенсивная торговля. Зерно, лен, поташ грузились в речные суда и отправлялись в далекие города – Ригу и Киев. Лесные плоты тянулись караванами по рекам. Устроители системы для спрямления речного потока прорыли 569-тисаженный канал, который напрямую связал два берега Уллы в Коптевичах, устранив объездной крутой изгиб. Течение уносило к Иванску, где располагалось центральное володковичское имение, навар с приречных саженей и десятин, и землевладелец богател.

Прибыльность впечатлила царский двор, но что могла поделать власть? Она также наваривалась с тех же десятин. В лояльности магната двор не сомневался. «Володковичи после раздела Речи Посполитой присягнули на верность Российской империи, как и большинство владельцев бывшего Великого княжества Литовского (у тех, кто это не сделал, землю конфисковывали)», - поясняет историк Носевич.

После создания водного «коллектора» - Березинской системы – авторитет Володковича вырос. Викентий носил звание «коллежского ассесора», а уезд избрал его на должность мирового судьи. 

Кто мог остановить широкий шаг капитала?

Жители местечка, как мотор, продвигали торговые интересы, наполняя инфраструктуру необходимыми услугами и повышая одновременно благосостояние империи. А магнатские земли - две приулльские волости – стали ристалищем для перестроечных процессов и размножения лояльных царю собственников. На володковичских землях объявились статские советники, регистраторы, отставные военные. Часть владельческой земли была определена для крестьян – но через выкуп.

После пятилетнего изучения чинша наверху пришли к выводу, что закрывать местечки – не выход, да и не могли дворецкие оставить царя без доходности. Из каких средств брать деньги на дворцы?

Чинш отменили, но рассмотрение этого дела укрепило имперские и крупновладельческие амбиции.

«Чиншевики начали выкупать свои наделы, - рассказывает Носевич. – Расплатившись окончательно с хозяином, жители переходили в ведение мещанской управы. Кто-то брал ссуду, и тоже расплачивался с Володковичем, возмещая затем расходы казне – как и бывшие крестьяне, крепостные. А кто не выкупил, продолжали отношения на прежних правах арендаторов, но с обязательными письменными договорами».

В уезде образовалось казначейство. А клан Володковичей поднимался на новую ступень достатка - обзавелся новым дворцом в Кракове и обустраивался на принадлежавших ему землях: Викентий строил крупногабаритный особняк на иванских полях. Его женой стала баронесса.

В Чашниках, по данным за 1906 год, 4390 человек называли себя мещанами, 121 - купцами.

По-прежнему бесправными оставались вековечные землепашцы – крестьяне.

(Продолжение следует).

На снимке (из интернета): одна из улиц современных Чашников, сохранившая вековую давность.


05.10/21