Нокаут от Бритни без цифр

               
     - Сорок человек нас там дохло, - с чужого голоса сипел лысый и обязательно усатый Чиндяйкин, накурившись кыргызских шишек перед полным, фраерок, полным стаканом ледяной с погребца водочки, закусить который сподручнее квашеной капустой, берущейся недрожащей рукой по локоть в крови в народном достоянии исстрадавшейся фронтами всегда страны, - пока эти братаны с неба не спрыгнули.
     - Морские дьяволы, - осторожно заметил опытнейший Сидихин, сымавшийся еще в бестолковых богах из чугуна, расхищавших вагоны и бивших наотмашь по железным зубам товарищей по производству жилистым кулаком патриота из чумазых сословий толщ, - и спрыгнули они с ума, примерно сказать, как спрыгнул с ума русскай философ Ильин при встрече с творчеством Рафаэллы Кадаверии.
    - Синопсы, - мрачно отвечал Чиндяйкин, на свою голову переведший крайний клип сиганувшей с высоты италийки, странным образом одетой в ночную рубашку, но на стоп - кадре, когда она приземляется и подол рубашки по причине ног чуть приоткрывает суть, то не видать ни х...я : ни присущих рыжей Ландер или криворотой Потупчик трусов, ни длинного и красивого Бэйли Джей, ни даже скромной пуськи какой Ариэль Рэбл или Милены Ангел, что до семидесяти лет будут вечными тинками по конституционному сложению тяжко робящих трудовую копеечку потаскушек, всегда забывающих, что милостью неведомых пиратов их же фоток и видосов в сети - жопой жуй. А это уже гарна дивчина Хоткинкиджо получается и выходит по всем понятиям.
    - Я уже давно вышла, - признается, частично каясь перед регулируемой Кремлем потенциальной волной народного гнева польская актриса любимого мною жанра с той стороны Вислы Одера, отбивая ритуальные поклоны перед горделивыми нечестивцами, раздувшимися величием прямо посреди Болливуда для нутряного потребления, - более века тому взад вышла и накрыла собой весь ваш русскоязыкастый мiр.
     - Сто лет жизни нет, - кричал уже, содрогаясь от ярости благородной, как волосня Собянина, например, Сидихин отчего - то в спортивном костюме и с ножиком вострым и большим, - Айсберги и Рабиновичи, Тицкие и Троицкие. Даже наши наименования, Чиндяйкин, завершаются ни хрена не на привычные славянскому уху  " ев " и " ов ", а на натурально жидовствующие  " ин ".
     - Как Просвирнии или Поткин, - почему - то испугался Чиндяйкин, перебегая в другое кино, но такое же. Потому кино кончилось, не начавшись. Но началась русская литература из эры после.
     Сумрачный с похмельных дум невеселых Дмитрий Быков толкнул вальяжным пузом заскрипевшие от осознания прикосновения к великому двери Присутствия и сразу же за ними, за дверьми, то есть, наткнулся на презабавную парочку, что - то делившую в сумраке коридора.
     - Жаботинский и Сатановский, - произнес Быков задышливо, вполне подозревая отравленность рицином, глицином и прочей х...ней своевременных Бондов. Джеймсов, конечно, но отсюда, типа Лугового, но в обработке поэта - песенника Полевого, вручившего модель существования Плечевому, а уж тот по собственному почину инициативной самодеятельности сам забурился в банду Горбатого, и занявшую Присутствие в начале лихих девяностых.
    - Ну, - не стали вводить в сомнения Жаботинский и Становский, разделяя меж собой заботы о как нам сделать Россию Трампа снова великой, имея в уме еще и армяшку Симонян, тоже, между прочим, ночей не спящую по поводу того же.
    - Клаша !
    Восседавший во главе богатого стола Горбатый, будучи на самом деле несколько армяном, толкнул в укутанное душегреей одутловатое тело сучастого Левченки, великоросса, само собой, как и проистекает из его мальца украинизированной составляющей Доренок - Макаренок всяких.
    - Подбери копыта ! - прикрикнул Горбатый на размечтавшегося Левченку. - Иди глянь, кто там базарит.
    - А Жаботинскай, - словоохотливо вмешалась в назревающий конфликт чистопородного и суки Клаша кинематографическая, шикарная брюнетка с кокаином, - Сатановскай и прочая х...ня. Смесь, короче, русской литературы с русской же экранизацией.
    - Музык еще всяких ! - возбужденно заорал Бортник, различаясь от Бортникова какого мастью. - Тоже на русском.
    - А это к Керви, - сказал уже я перед поставлением жирной такой точки, отмечая глазом, ухом и умом не только съеденных устриц, но и полнейшую исчерпанность хоть какой нужности всего русскоязычия, строго и покойно оставленного на плечах озвучивающих кино и переводящих книги людей из человечества, - который на самом - то деле : Кривцов.
     Надо же, хоть один русский по наименованию, да и тот англоязычировался ( нет такого слова, блябуду нету ) в угоду низменных побуждений казаться умным и до х...я развитым. Типа Василь Андреича Жуковскаго, не токмо переводившего чужие слова и смыслы, но и умевшего показать все нежелающим, как оно через плечо. Или, формулируя иначе, не писал никакой Пастернак никаких правдивых книг, а просто и тупо жевагил солдата Жевакина, пока не получился у него по прошествии времени капитан Копейкин, ставший капитаном Колбаскиным. А Чиндяйкин так и остался майором. Зато космический Рагозин - сразу полный генерал.