1965 г. Поступление в институт

Школа окончена и надо поступать в вуз. Наш математический класс хорошо был подготовлен по естественным дисциплинам и выдал 6 медалистов (3 золотые и 3 серебряные медали – их них одна моя).

Часть ребят из класса поступили в вузы Севастополя и Симферополя, часть пошли в военные училища, 11 человек решили попытать счастья в Москве. В результате из 28 человек в вузы поступили 26. Одна девочка сразу вышла замуж, а наш гуманитарий Толик Пономаренко не смог поступить в Москве и вынужден был вернуться в Евпатории и устроиться кочегаром в котельной (умер он послом Украины в Швеции, но о нем отдельная история).

Я решил поступать в институт в Москве. Выбирал вуз, в котором будущая специальность была бы как-то связана с кибернетикой. Как мне тогда казалось, в наибольшей степени этому соответствовал механико-математический факультет МГУ.
25 июня состоялся выпускной вечер в школе, а 27 июля я уже садился в поезд Евпатория-Москва с Розой Шойхет (золотая медаль). Она планировала поступать на химфак МГУ. В Москву поступать в МГУ также приехал Виталик Шульман (золотая медаль).

Общежитие МГУ предоставляло всем желающим, чем и воспользовался Виталик, а мы с Розой обошлись квартирами родственников и знакомых.
Она поселилась в семье друга отца Р., я – у новой жены дяди Миши (на само деле он был мне двоюродный дедушка из Харькова).
Семья друга Розиного отца стоит отдельного разговора.

                Семья Р.

Розин отец и хозяин дома вместе воевали в ВОВ в танковых войсках. При этом Р. на фронте писал кандидатскую диссертацию! Я бы при всей моей любви к науке, наверное, так бы не мог: ведь с очень большой вероятностью в любой момент можно погибнуть – какая тут диссертация!

Впоследствии он стал профессором МГТУ им. Бамана, был известен как ученый за рубежом. Интересный момент: когда семье надо было купить что-либо из мебели, хозяин просто писал статью в научный журнал.
К моменту знакомства с этой семьей хозяин год как умер.

Я первые был в московской профессорской квартире. Располагалась она в Лялином переулке, имела четыре комнаты с высокими потолками. Одна комната была изолирована и там жил брат хозяина.

В дальней комнате, имевшей две двери – в коридор и в смежную комнату – жила вдова Лидия Р. – литературный редактор радиопередач «Театр у микрофона», в 50-е годы работавшая в библиотеке Кремля, где однажды даже повстречала в саду Сталина. В ее комнате бросились в глаза две вещи. Первое – неубранная постель, а втрое – толстый слой пыли на трюмо и черные туфли под ним, на высоких каблуках которых была до белизны засохшая гряз. И это при наличии домработницы!

Средняя комната – бывший кабинет хозяина. Кабинет заставлен книжными стеллажами, и имел три двери: в спальню, коридор и четвертую комнату. Говорили, что хозяин отличался редкостной щедростью, даря абсолютно все, что понравилось гостю.

Старший сын, кончивший физфак МВТУ, работал в каком-то НИИ и жил в съемной квартире с гражданской женой. Он был небольшого роста с сильно лысой макушкой.

Младший сын, окончивший махмат МГУ, жил в четвертой комнате. Это был стройный молодой человек, красивой внешности. Его фото было помещено в одном из номеров журнала «Советский спорт». Во время беременности жены он ходил «налево», из-за чего семья распалась. В тот момент с ним временно жила его дочка трех лет.

У них была очень странная кухня. Она была довольно пустынная и большая – метров десять, но там я помню только газовую плиту, эмалированную раковина, висящую на стене, а в стороне стояли стол и холодильник. Однажды захожу на кухню, там раковина полная картофельных очисток, которые потихоньку жевала трехлетняя девочка. 

Семья Р. была очень спортивная. Они занимались альпинизмом, горными лыжами, байдарками. Спортивный инвентарь был в коридоре и комнатах. Увлечение байдарочным сплавом стало причиной смерти хозяин. Они плыли на байдарках, когда у хозяина закололо сердце. Несмотря на его сопротивление на ближайшей остановке вызвали врача, который ничего серьезного не заметил. Р. очень извинялся перед врачом за беспокойство, а на следующий день скончался от инфаркта.

В честь приезда Розиного отца устроили торжественный стол, куда пригласили и меня. Я впервые в жизни попробовал цыпленка-табака.

                Выбор вуза

Для себя я уже точно решил, что буду заниматься кибернетикой. Но где у нас в стране готовят кибернетиков? В первом приближении, мне казалось, что этому близок махмат МГУ (позже я понял, что мехмат далек от кибернетики).

У нас были большие амбиции после математического класса – казалось, что мехмат МГУ создан для нас. Однако из нашего класса решились поступать только двое: я и Виталик. На 450 мест было подано около 4000 заявлений. Чтобы сразу отсечь основную массу абитуриентов были предложены очень сложные задания (говорил, что это были одни из труднейших за всю историю мехмата, а мой вариант даже был опубликован в журнале «Наука и жизнь»).
По результатам письменного экзамена было более 3000 двоек, в том числе и у нас. Это был удар, хотя и ожидаемый – такой конкурс! Успешно сдали экзамен выпускники математической школы при МГУ.

Встал опрос, куда идти дальше. Запасным вариантом у нас была «Бауманка». Мы съездили туда, но там была проблема с общежитием для младших кусов. К тому же меня возмутило то, что преимуществом при поступлении пользуются спортсмены. Я поехал в институт вычислительной техники, там меня огорчили требованием московской прописки. Мне сказали, что я могу подавать документы и сдавать экзамены, но к моменту зачисления надо представить паспорт с московской пропиской.

Мы поехали забирать документы в МГУ. Там столкнулись с представителями московских вузов, которые агитировали поступать к ним. Поскольку у двоечников было немного деморализованное состояние, то уговорить их поступать в другой вуз было несложно. Особую активность проявлял представитель сельскохозяйственного института, агитировавший на специальность, связанную с автоматизацией сельского хозяйства. Поскольку это было как-то связано с кибернетикой, я начал примеряться к этой специальности, хотя, конечно, автоматизировать коровники не особенно хотелось.

Появился еще один «агитатор» – из Московского института химического машиностроения (МИХМа). Меня заинтересовала специальность, связанная с автоматизацией химических производств. В качестве дополнительной приманки говорилось о изучении двух иностранных языков (оказалось неправдой). Мы с Виталиком поехали в МИХМ, где нас очень приветливо встретили – они были заинтересованы в получении двух медалистов. Общежитие нам гарантировали.

Мы подали документы и стали готовиться к экзаменам. После МГУ экзамены в МИХМе нам казались элементарными, что в последствии и подтвердилось.
Я все это время жил жены дяди Миши Тони в коммунальной квартире на Соколе. Соседями была пожилая супружеская пара, которая все боялась чужого человека в квартире, и интересовалась прописан ли я временно в квартире, чего я и не собирался делать. Вскоре Тоня уехала к дяде Мише в Харьков, а я остался один. Я готовился к экзамену по математике, но не очень усердно, поскольку считал, что моего уровня подготовки для МИХМа достаточно. Готовясь к математике, я начал учить немецкий язык по самоучителю. Всего успел освоить 8 уроков. В один из дней у меня поднялась температура до 39 гр., которая держалась три дня, но потом прошла без последствий.

Письменный экзамен по математике прошел легко, что и подтвердили наши пятерки. На устном – мы отвечали играючи, и тоже получили пятерки.  Поскольку нам как медалистам больше ничего сдавать не надо было, то мы покинули стены вуза, взяли билет на самолет и не узнавая, поступили или нет, нагло полетели домой в Евпаторию. Летел я первый раз в жизни на самолете ТУ-104.
В МИХМе мы появились в конце августа.  Как и ожидалось, наши фамилии были в списке поступивших.

В целом я доволен, что попал МИХМ. Специальность соответствовала технической кибернетике, хотя мне хотелось работать в области искусственного интеллекта.
Я очень рад, что не попал на мехмат МГУ – это все же не мое.
К сожалению, я не рассматривал в качестве альтернатив такие вузы как МФТИ и МИФИ, где были специальности близкие к кибернетике, а в МФТИ вообще можно было выбирать занятия научной деятельностью из довольно широкого спектра (там бы я в наибольшей степени приблизился бы к своей мечте).

Чувствую, что во мне, возможно, погиб хороший конструктор, но меня поманила кибернетика. В целом кибернетика оказалась «несостоявшейся наукой», она рассыпалась на множество разных областей, одной из которых я и занимаюсь. Поэтому нынешней сферой деятельности – информационными системами и системным анализом – я вполне доволен.

Продолжение: http://proza.ru/2021/10/09/704