Кислород

Какая досада, что мне нельзя было умереть на немножко. Либо собирай свои пожитки и уходи в мир иной насовсем, либо изволь вкушать «прелести» жизни ежедневно во всех её проявлениях без единого шанса на паузу. При шуме более 140 дБ барабанные перепонки лопаются, как известно. А в моей голове громкость зашкаливала, мне казалось, под 300, и я нетерпеливо ждала, когда же голова взорвётся, забрызгав всё вокруг кровью и мозгами. Потому, что терпеть всё это я больше просто была не в силах.

***
Что такое 10 дней? Для отпуска или каникул – ничего. До защиты диплома – тоже. Со дня рождения – тем более, если только это не дни, проведённые в детской реанимации. Для крохотного тёплого комочка, отправленного в кувез для недоношенных – целая вечность вдали от мамы, один на один с холодным незнакомым миром. Под прозрачным колпаком с четыремя отверстиями, под аппаратом с искусственной вентиляцией лёгких, я отчаянно боролась за жизнь. А теперь мне так часто хочется прервать ту, которая с таким трудом мне досталась.

***
Вам когда-нибудь хотелось сдаться санитарам, чтобы залечь на дно капельницы с нормотимиком в блоке для пациентов в остром состоянии отделения психиатрической больницы? Мне – минимум раз 8 за последние полгода. И минимум 18 раз – покончить с собой. Раза 4 из них – прыгнуть вниз с десятого этажа, наконец-то представив себя вольной пташкой. Раза 4 – повиснуть где-нибудь в туалете, смешно подёргивая напоследок ножками. И 10 раз – стать мелким препятствием на пути у одноглазого трамвая, бросившись на рельсы, как героиня одного популярного романа ХIХ века.

***
Дома спокойно, часы тикают в стеклянном серванте: я знаю, когда стрелка поднимется к семёрке, мама придёт. Мне пять и я снова одна. Что-то рисую, читаю или смотрю телевизионные передачи с любого места. Мне совсем не страшно одной дома, потому, что я к этому давно привыкла.

***
Одно дело, знаете ли, не доверять людям, другое – не доверять себе. Когда я перестала понимать, чего ожидать от себя дальше, то поняла, что больше в этом мире не осталось ни одного живого существа, которому я смогла бы довериться, на которое я смогла бы положиться. Сначала ты не в силах встать с кровати, 4 дня не можешь заставить себя помыться, при этом из раковины с немытой посудой пешком ходят симпатичные рыжеусые тараканы и пакет с мусором тухнет вторую неделю; а потом тебя внезапно переполняет энергия, и ты кидаешься делать всё одновременно: мыть кружки, пол, раковину, бежать с мусором к зловонным бочкам и бросаться в гущу событий на сомнительной тусовке малознакомых парней. И так по кругу. Твоя повёрнутая психика пускает тебя по кругу, как какую-то дурочку с низкой социальной ответственностью.

***
Вы помните свою первую любовь? Я лучше бы свою забыла. Если и можно было уместить в одном человеке все пороки мира, то мой первый парень тот самый человек: алкоголик, токсикоман, наркоман, тунеядец, уголовник, просто мудак и моя безумная любовь, которую хотелось спасти и удержать. Обычно такие истории рассказывать стыдно. Да и что интересного в рассказе о том, как ты тащишь пьяного или обдолбанного возлюбленного до дома, а он потом, (в знак благодарности по всей видимости), засовывает руку тебе в штаны, пытаясь совокупиться прямо где-то во дворе, под звуки ошарашенных сверчков?

***
В среде мажорных подростков это модно называть биполярочкой, что во времена моей юности гордо называлось МДП. Вечные качели. Кач-кач. Кач-кач. Самое тупое, что в депрессивной фазе тебе хочется хотя бы чуточку силы: донести своё тело до работы и отбыть от звонка до звонка, при этом фальшиво улыбаясь ****ским коллегам, стараясь не сдохнуть или не разрыдаться. А в маниакальной фазе охота остановиться, просто, сука, остановиться, чтобы, выдохнув, довести до конца хотя бы одно из десяти начатых дел, и не влететь в очередную историю с алкоголем, сексом и проблемами с законом.

***
16 – самое классное время: ты юн, амбициозен, привлекателен и активен. Это время тусовок, общения, образования и ещё всяких здоровских штук. У нормальных людей, конечно же, а не у меня. ****ь, шлюха, проститутка, мразь, тварь, падаль… А как вас ласково называли родители? На самом деле, всё было ещё неплохо, если бы на этом ставилась точка. Хуже было, когда отец, с трудом фокусируя взгляд, вставал с дивана и, уверенно держа нож в правой руке, шёл перерезать мне глотку. Милиция через пару вызовов перестала приезжать на наш адрес. Поэтому, я скромно замазывала фиолетовую метку под глазом и шла на учёбу. Папа, отсутствующий большую часть моей жизни появлялся внезапно и также внезапно потом исчезал. Поэтому, только чтобы не уходил, его безумно хотелось спасти. Даже принося себя в жертву. Кажется, где-то мы это уже видели?

***
Когда с тобой происходит такое, забываешь, как жить. Каждый твой день превращается в борьбу. Сегодня – с неконтролируемым чувством вины и суицидальными мыслями, завтра – с идеей собственного величия и последствиями ночных авантюр. Поэтому, хочется чуть-чуть умереть. Чтобы поставить на паузу этот шум войны в своей голове.

***
15 – токсичные отношения. 16 – токсичные отношения. 18 –токсичные отношения. 23 – токсичные отношения. 24 – токсичные отношения. Думаю, не стоит продолжать. Всё это приправим беспорядочным сексом: с зависимыми, уголовниками, одногруппниками, женатыми, чуваками из неформальной группы, боксёром, футболистом, другом своей подруги, соседом и многими другими интересными молодыми (и не очень) людьми. Секс ведь не повод для знакомства, а вот знакомство – однозначно повод для секса. Иначе как ещё ощутить до боли желанную нужность и близость хоть с кем-то на этой холодной планете? Травма разбила жизнь с первых её секунд. Как, родившись, чувствовать мир безопасным? Как не стремиться бесконечно искать защиту под чьим-то крылом? Как обрести самость? Стать автономной, если тепла не хватало на каждом неуверенном шагу, сделанному в сторону плохого семейного сценария? Какой во всём этом смысл, если ты один и больше ни души, способной тебя принять и полюбить?Какой во всём этом смысл?

***
Каким-то чудом, выдержав 365 кругов Ада, я пошла на поправку. Конечно, благодаря таблеткам и психиатру. Но не только. Моё безумие пришло ко мне не одно: оно привело с собой творчество.
Как-то в очередной раз я не спала вторые или третьи сутки, перепутав день с ночью, смерть с жизнью и Петю с Васей. При том, что бодрость не хотела уходить и звонко орала мне в ухо, что впереди целая ночь и праздник продолжается! Но в какой-то момент в голове возникла картинка. Одна. Потом вторая. За ней третья… И я сама не поняла, как схватила старый блокнот и безостановочно начала писать, писать, писать… Это безумие не было похоже ни на одно, что со мной бывало. Когда дописала, я выдохлась и буквально рухнула на кровать, позволяя Морфею войти в меня со всей нежностью, на которую только мог быть способен древнегреческий бог сновидений.

Так я пришла к писательству. Через зияющую дыру в груди. Через пульсирующую вену на виске. Через голоса в моей голове. Через уязвимость, страдание, болезнь, боль. Способность творить – стало счастливым билетиком в лотерее жизни, который мне удалось вытянуть. Способность писать — стало моей кислородной маской в потоке токсичного газа. Ведь для счастья человеку нужно ровно столько же и несчастья. И это сказала не я, - Фёдор Михайлыч. А Фёдор Михалыч врать не будет. Если бы я не встала лицом к лицу со своим горем – вряд ли бы я заболела, и вряд ли бы во мне открылся этот портал, ведущий по тропе страдания к настоящему, полноценному ощущению жизни, в которой у меня теперь есть самый настоящий смысл – писать, оставляя в каждой строчке боль той маленькой девочки, которой для того, чтобы вырасти банально не хватило заботы и любви.