Как штурмовали дворец Амина в Афганистане

О вводе ограниченного воинского контингенте Советской Армии в Афганистан я услышал на работе. В это время я был врачом-рентгенологом городской больницы № 11 в городе Хабаровске. Имея большую семью – трое детей и неработающая жена, был вынужден совмещать работу в травматологическом пункте больницы врачом-травматологом.  И уже второй год был секретарем первичной партийной организации больницы на общественных началах.

В этот декабрьский день я дежурил в травмпункте. Пока не было больных, поднялся в ординаторскую хирургического отделения послушать программу «Время». Именно тогда и услышал это известие о вводе войск в Афганистан. На моей памяти это уже было не первое такое событие. Мне  пришлось служить на подводной лодке Тихоокеанского флота во время вьетнамской войны и выходить на боевую службу с торпедой, снаряженной атомным зарядом.  Я помнил то напряжение, которое испытывал весь экипаж субмарины в том походе. Все знали, что если поступит приказ, то мы выпустим эту торпеду по американскому кораблю, но шансов выжить у нас тоже не будет.  И мне лично ввод наших войск в суверенную страну не понравился.  Но я понимал, что наше правительство располагает полными данными в этой стране и знало, что делает.

На утром мне позвонили из райкома партии и велели провести митинг в коллективе, чтобы одобрить ввод войск в Афганистан. В КПСС действовал принцип демократического централизма, и если вышестоящая организация давала приказ, ниже стоящая должна была его выполнять.  И хотя я сам лично не одобрял это решение, надо было брать под козырек и организовывать митинг.

Сразу пошел посоветоваться со своим страшим товарищем по партии и по жизни, многолетним главным врачом нашей больницы, которая уже была на пенсии и подрабатывала на 0,5 ставки врачом-рентгенологом, уважаемой в коллективе Екатерине Даниловне Бацуновой. Она была и моим заместителем в партбюро. Мы обсудили с ней указание райкома партии, понимая, что райком лишь передаточное звено, и указание поступило их Москвы, наметили выступающих на митинге, и я пошел выполнять наше совместное решение.

Митинг провели в небольшом актовом зале в подвале больницы сразу после обеда. Другого зала у нас не было, и отрывать персонал от работы на длительное время не хотелось. Митинг был весьма короткий, я выступил с сообщением о принятом решении ввести ограниченный воинский контингент в соседнюю страну, где последнее время проводилась недружественная СССР политика по указке американского ЦРУ.  Выступило еще два человека, которых я попросил это сделать.  И после этого все разошлись, не догадываясь еще, что начнется война, которая продлится дольше, чем Великая Отечественная, и унесет немало молодых жизней солдат, еще не умеющих воевать.

Потом, уже работая в других структурах, я сталкивался с тем, что война в Афганистане требовала все больше и больше ресурсов страны, как выпускаемые на Дальнем Востоке боеприпасы самолетами вывозили в Среднюю Азию, и дальше переправляли в Афганистан.  Потом мы узнали, что такое груз 200, это цинковые гробы с погибшими в Афганистане военными. Далее был вывод наших войск из Афганистана,  и хотя назвать торжественным марш Советской армии по мосту через пограничную реку Аму-Дарью нельзя, но это было не то бегство из Афганистане американской армии, которое мы наблюдали недавно.

Так как же началась эта война в стране, которая граничила с советскими среднеазиатскими республиками? Вот об этом я и хочу напомнить своим читателям. Думаю, многие факты из моего повествования вам неизвестны.

Материал для статьи взят из интервью участников событий полковника Ивана Тороненко, Владимира Гришина, а также выпуска газеты «Спецназ России» от января 2011 года

После захвата заложников на Мюнхенской олимпиаде 1972 года в Германии, ряд ведущих стран пришли к пониманию, что необходимо создать специальное подразделение по противодействию террористическим актам, в которых присутствует большое количество заложников.

В СССР уже в 1974 году по указу будущего Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова была создана группа «А» (антитеррор), в которую изначально набирали преимущественно агентов наружной разведки 7-го управления КГБ. Первый состав группы не превышал тридцать человек, но со временем увеличивался. Самым интересным критерием, помимо понятной физической, умственной и профессиональной подготовки, была московская прописка.

Своевременно созданное подразделение успело поучаствовать в ряде задач по охране посольств (в том числе иностранных), операций по спасению заложников и в целых шести операциях по освобождению захваченных самолетов. Первым командиром «Альфы» стал Герой Советского Союза генерал-майор Виталий Бубенин.

В 1979 году группе предстояло пройти фактически боевое крещение в тяжелейшей боевой задаче в Афганистане. 27 декабря 1979 года можно считать по праву вторым днем рождения группы – началась легендарная операция «Шторм-333».

Политическая ситуация в Афганистане на 1979 год
В вечно неспокойном Афганистане постоянно происходили государственные перевороты. Так, свергнувший своего претендента Хафизулла Амин делал вид, что тоже хочет строить социализм и даже для вида окружил себя советниками из СССР. Однако, у партийного руководства СССР были серьезные подозрения в связях Амина с ЦРУ, поэтому несмотря на поздравление и принятие нового руководителя Афганистана, за ним велась активная слежка.

Такие выводы были не безосновательны – Амин имел западное высшее образование и проявлял националистические задатки. Появился реальный риск того, что Афганистан станет враждебным по отношению к СССР, чего категорически нельзя было допустить. Взвесив все за и против, на очередном заседании политбюро было решено устранить Амина в его дворце Тадж-Бек.

Силы спецподразделений СССР
Костяком штурмовой группы стали 24 бойца «Альфы» (на момент операции действовали в составе группы «Гром»), а также схожего по задачам подразделения из 30 человек ОСН «Зенит». Также в операции участвовали Мусульманский батальон ГРУ из примерно 500 человек, а также 9-я рота десантников 345-го отдельного полка ВДВ.
Командиром отряда «Гром» был В.Ф. Карпухин, командиром «Зенита» Я. Ф. Семенов, командир 9-ой роты десантников В.А. Востротин.
У отряда штурма из техники были 2 ЗСУ-23-4 «Шилка», 6 БМП и неизвестное количество БТР.

Силы охраны Дворца Амина
Костяком охраны дворца была президентская Гвардия, часть которой обучалась в Рязанском училище. Они были вооружены как советским, так и иностранным оружием. Личная охрана Амина состояла из 150 человек и имела на вооружении немецкие пистолеты-пулеметы "МР-5".

Вокруг дворца была мощнейшая ПВО, поэтому вся операция проводилась на земле. Вместе с другими воинскими формированиями общая численность сил вокруг дворца доходила до 2,5 тысяч.

На незначительном расстоянии от дворца находились три пехотных и один танковый батальон. Вокруг дворца было вкопано два танка Т-54.

Общий замысел
Пока спецгруппы «Гром» и «Зенит» вместе с десантниками штурмуют дворец, другие подразделения ГРУ проводят операцию «Байкал-79» по отвлечению части сил афганской гвардии на Кабул. Необходимо было обесточить город, попутно заняв его ключевые административные и военные здания. Самой главной задачей было перекрыть все транспортные артерии, основной из которых был аэропорт Кабула.

Благодаря тому, что в окружении Амина были представители КГБ, удалось подробно изучить здание дворца Тадж-Бек и разработать план его штурма.В операции по переброске сил активно задействовалась советская авиабаза Баграм.

Штурм дворца и захват Кабула
Все началось в 19.15 с высадки задействованных в операции сил в аэропорту Кабула. Одна группа отправилась в город, другая к дворцу. Все происходило очень быстро, штурм и захват города продлился не более 40 минут.

Здание дворца было построено буквой «П» и охранялось со всех сторон несколькими линиями постов. Первая линия была из охраны президента, которая выделялась формой и вооружением. Вторая состояла из тяжеловооруженных бойцов с гранатомётами и пулемётами на постах (всего 7 штук) вокруг здания. Третья была из армейских батальонов, которых удалось умело отвлечь и запутать и они не участвовали в бою.

Первыми сработали снайперы, убравшие часовых на вкопанных танках. Одновременно с ними группа спецназа ГРУ повредила установки ПВО, чтобы смогли безопасно садиться советские самолеты с основными силами.

К сожалению, подойти совсем бесшумно не удалось, один из постовых заметил спецназ, но к этому были готовы. Поднялась тревога. Тут же в бой пошли БМП с десантом внутри. Попытавшиеся построиться на плацу казармы афганские гвардейцы были моментально уничтожены шквальным огнем Шилок и БМП.

Однако это были элитные части афганской армии и они не бросились в бегство, а заняли оборону. Подъехавшие БМП находились под очень плотным огнем, участник событий Владимир Гришин вспоминает:
«Запомнилась высадка из БМП. Когда подъехали к центральному входу, то ощутили, как тарабанят пули, будто град идёт. Стук был сильный. Но при этом всё равно не было страха. Когда мы десантировались у входа во дворец, я увидел лежащего человека, нашего парня. Он был из группы «Зенит»

Все двигались организованно, несмотря на то, что уже пошли первые раненые - главное было прижаться к зданию. К слову, сам дворец был построен очень основательно и выстрелы из БМП и "Шилки" не могли нанести ему значительного урона, но прижимали стрелков в окнах.
Вскоре удалось поджечь второй этаж. Воспоминание Гришина:
«Ещё одно такое воспоминание относится к моменту, когда мы уже вошли во дворец. В холле я увидел ещё одного нашего сотрудника — Валерия Петровича Емышева. Он лежал с «раненой» рукой. Когда я подошёл к нему, меня поразило то, что он говорил: «Володь, ты не обращай внимания на то, что у меня рука»

Наши бойцы были одеты в афганскую форму без знаков различия. Отличали своих от чужих по белым повязкам на руке, а также отклику «Миша-Яша». Это помогло сбить столку афганцев: сам Амин, по воспоминаниям очевидцев, до конца думал, что его штурмуют повстанцы и хотел запросить помощи у СССР....Полковник Колесник вспоминал:
«Услышав стрельбу в расположении третьего батальона, я дал команду на начало операции, запустив серию ракет. Началась атака чекистов и разведчиков непосредственно на дворец. Он стоял на холме, возвышаясь над окрестностями. К нему вели серпантинная дорога и пешеходная лестница шириной метра полтора. Едва первый БТР миновал поворот и приблизился к лестнице, ведущей к торцу Тадж-Бека, из здания ударили крупнокалиберные пулеметы. БТР был подбит и загорелся. Личный состав десантировался, некоторые бойцы были ранены…»

Бойцы заходили, кидали гранаты и простреливали все комнаты. Немецкие пистолеты-пулеметы охраны Амина не пробивали бронежилеты наших спецназовцев и уничтожение противника было вопросом времени. Примерно через полчаса все основные очаги сопротивления в разных точках дворца были подавлены, комнаты методично зачищались.

Только в зоне ответственности Капитана Сахатова было стрелковым оружием уничтожено до 200 солдат противника и захвачены живыми его высшие офицеры. Сам Амин погиб то ли выбежав на спецназ, то ли от взрыва гранаты. Оставшиеся силы быстро сдались в плен.

Не менее успешно был взят Кабул, где вообще ничего не успели понять. Часть афганских гвардейцев была отвлечена этим маневром и ускорила штурм.

После штурма
К сожалению, не обошлось без потерь – погибли 5 спецназовцев, 9 десантников и 7 бойцов мусульманского батальона. 338 человек было ранено. Среди погибших был и один из руководителей операции Г.И. Бояринов.

Афганские силы потеряли примерно 300 убитыми и ещё 1300 пленными.
На место предыдущего главы Афганистана посадили куда более лояльного Бабрака Кармаля, а в Афганистан на следующий же день вошла 40-ая армия. Так начиналась афганская война.

За штурм награды получили: полковник В.П. Кузнечиков – орден Боевого Красного Знамени (посмертно), командир группы «Гром» М.М. Романов получил Ордена Ленина, другие удостоились орденами Боевого Красного Знамени или орденами Октябрьской Революции.

Операция до сих пор считается одной из сложнейших в мировой практике, а её ветераны сделали имя «Альфы» бессмертным.