810. Хуторская чертовщина. Не званые гости

                Шагая к себе в усадьбу Песя с Тазей ещё находясь в возбуждённом состоянии, рассказывали друг другу о своей удали, как они ловко молотили своими дрынами  Коротыша.
             До мельчайших подробностях мусолился каждый  удачный удар, послушай кто ни будь посторонний эти хвастливые речи, то ему могло показаться, что вот эти двое храбрецов сражались с самим трёхголовым змеем.
           Хотя они и не одержали полной и окончательной  победы, но получили знатное боевое крещение, каждый из них мог похвастать большим количеством ссадин на своём теле, а откуда они там появились,  ещё  разобраться бы следовало.
          Разгорячённые своими хвалебными речами Тазя с Песей настолько были увлечены своим хвастовством друг перед другом, что замолкнуть смогли только у входа в подвал.
         Войдя в подвал, они не стали подавать условный сигнал, так как считали, что  некого им предупреждать о своём визите.
           Войдя в комнатушку и запалив фитиль светильника, обратили внимание на  не большой оставленный беспорядок, ненавистный гнев ударил в голову Тази:
-Видишь Песя, ни каких теперь сомнений!
- Всё это хитрые проделки Шобы.
- У –у,  лукавый и подлый Ишак, протянувший свои загребущие ручонки, в надежде за наш с тобой счёт, поправить свои скверные делишки.
- Но ничего у него не вышло, сработала наша приманка, ещё как сработала.
-Предчувствовал я Песя, что он собрался драпать от сюда.
-Да видно, драпает с пустыми руками.
-Фигу ему в ноздрю, да дорога пеплом, а не нашего ему золота.
- Примчался сюда впопыхах, едва успев собрать свои пожитки, да дал дёру.
-Побоялся нашего с тобой появления, иначе ему бы ещё б добавили тумаков.
-Ты не представляешь Песя, насколько я зол на него.
- У, дьявольская натура, не знающая чести и дружеской привязанности.
-Подлее этого подлеца, мне ещё не приходилось встречать.
-Послушай Тазя, чем метать гром и молнии, давай устроим за ним погоню, думаю, он не так далеко мог удрать.
-А когда настигнем эту гниду, вот там и намнём ему, как следует  бока.
-Выместим всю злость  на нём за наше оскорбление.
-Эх, Песя, знать бы куда бечь, да эта бестия настолько хитра, что путает сейчас свои следы, что тот коварный лисовей гонимый сворою собак.
- К тому же наглости ему не занимать, я не удивлюсь, если он вернулся обратно на курган и роется в  поисках клада.
           Действительно Злотазан был прав, в это самое время Азатулия раскапывал клад, но только в другом кургане и лично свой, что поделать, иногда мысли обращённые в мировое пространство предвидят происходящие события, только не указывая конкретного места.
- Да и пусть себе копает, тебе разве жалко Тазя ущербного горшка с железяками.
- Уж по мне пусть получит полное разочарование, за пустой клад и трату времени.
-А самое главное, что лишился доверия со стороны своих бывших друзей.
-Да какой он нам теперь друг Песя, когда он хуже самой поганой крысы.
-Э не, тут ты Тазя не прав, ох как не прав, крыса если действует, то только тайно, а здесь на лицо хомячок.
-Тот самый хомячок, который запихиваясь, нагло хомячит у тебя на глазах твои же капиталы, глядя на тебя честными бусинками черных глаз, в которых не видно ни грамма обычной совести.
-А вот это ты, верно, подметил Песя, гнида, которая существует за счёт своего хозяина и из своей подлой благодарности доставляет ему неприятности.
-Ну и хрен ему вдогонку, сбежал, так пусть и бежит, чем дальше, тем больше будет пропасть между нами.
-Пошли в лабаз, да отметим это дело знатной попойкой.
-Чего нам теперь таиться, можем себе позволить вольность, не оглядываясь по сторонам.
- А что Тазя, я с превеликим удовольствием принимаю ваше предложение.
-Гулять, так гулять, нам не привыкать.
                Возбуждённое настроение приятелей из боевого, перешло в предвкушение шикарного застолья, радостно посмеиваясь, они направились в дом, чтоб из кабинетной комнаты забраться в подполье, этот подземный рай сытого живота.
         
                А чтоб нам не нарушать правильный ход событий, вернёмся к тому моменту, когда Шоба прошмыгнул мимо двух неизвестных, тайно пробирающихся в усадьбу.
          Конспирация штука серьёзная и не прощает даже мелких ошибок, вот и эти двое представляющие из себя  супружескую пару, покинув место временного обитания у Кирилла Герасько на его подворье, тайно перебирались на новое место.
         Лизавета Петровна пряча свой браунинг в карман, поинтересовалась:
-Графен, как вы думаете, кто это мог быть?
          С лёгким пренебрежением Графен ответил:
-Да всякая сволочь мечется в поисках своей выгоды.
-Мне думается, что этот из числа дезертиров.
-Развелось их в последнее время, ни чести, ни благородства, бегут как крысы с тонущего корабля.
          Пристально оглядевшись, Графен и Лизавета Петровна вышли на тропинку у речки  и  бесшумно шагая, двинулись в противоположную сторону, по которой только что прошмыгнул Шоба.
            Явно Графен действовал по предварительному указанию, то и дело, сверяясь по внешним признакам местного ландшафта, выйдя к дамбе, внимательно осмотрелся, и вскоре супружеская пара проследовала далее вдоль берега речки.
           Выйдя к насыпи канала, по которому подавалась вода на нижнюю мельницу и  придерживаясь края подножья горы, прошли берегом пруда до подъёма в усадьбу.
          Поднявшись до уровня ледника, остановились у его входа, здесь Графен оставил Лизавету Петровну, а сам поднялся  к усадьбе, чтоб осмотреться и проверить, всё ли здесь в порядке.
           Пройдясь вдоль дома по его северной стороне, а затем и заглянув в сам дом, с кошачьей осторожностью пройдясь по коридору, Графен посчитал, что им здесь опасаться нечего, так  как дом был пуст и глух.
          Ещё раз, пристально осмотревшись с вышины ступеней, Графен спустился вниз и направился к леднику, где его ожидала Лизавета Петровна. 
          Только его голова скрылась под горой из – за угла вышли повеселевшие Песя с Тазей и ничего не подозревая, вошли в дом, прошли в кабинетную комнату, где  щегольски был нажат ногой  плинтус, после чего поехала книжная тумба и открылся люк.
          Двое приятелей просто попрыгали в него, имелся большой опыт посещения этого места.
          Песя закрывает за собой люк, Тазя зажигает свечу и казалось, ничего не предвещало беды и не могло им испортить очередной праздник, как вдруг послышались осторожные шаги по комнате.
           Песя с Тазей затаились, поглядывая на потолок и ожидали, чего же будет дальше.
           А дальше было то, чего они меньше всего ожидали, женский голос удивлёно произнёс:
-Боже, какое чудовищное кощунство.
-Даже скоты так не поступают.
-Вы гляньте Графен, что сделали с книгами, их попросту разбросали по полу и топчут ногами.
- Что поделать Лизавета Петровна, такова суровость жизни.
- Да какая там к чёрту жизнь, которая теперь и копейки не стоит.
- Где – то здесь у тумбы нужно нажать на плинтус,
                произнёс мужской голос и Песя с Тазей оторопели, оказывается к ним заявились ночные гости, которых они ни как не ожидали.
             Что делать и куда деваться, вот тот случай, когда почувствуешь себя в ловушке, стоит этому Графену найти и нажать на плинтус, и всё покончено.
         Паническое состояние не лучший помощник в таких делах, здесь имелись даже два ружья и патроны к ним, но Песя с Тазей не собирались занимать оборону и отстреливаться.
          Единственный выход, это забраться в подземный ход и дать по нему дёру до самого ледника.
        Тазя задувает свечу и на перегонки с Песей вскрывают тайный вход в стене.
             Толкаясь и пихаясь, забираются в узкий проход, наскоро успевают закрыться, в тот самый момент, когда  сработал наверху механизм открывания.
              Любопытство пересилило страх, и Тазя ухватив товарища за ногу, предложил тому:
-Постой Песя, удирать.
-Смыться всегда успеем.
-Давай глянем, кто это пожаловал к нам.
-До ужаса хочется знать, для кого здесь сделан запас продовольствия.
- Да какая тебе разница для кого, нам бы с тобой   скорее ноги отсюда  б унести.
-Если боишься, так и скажи и ползи себе на выход.
-А я останусь, уж жутко хочется мне взглянуть на этих странных посетителей.
                Открылся люк и вдруг луч яркого света ударил в темноту и стал шарить по всем тёмным углам.
            Графен светил фонариком в темноту лабаза, высвечивая все потаенные уголки, чтоб убедиться в полной безопасности, подняв книжку с пола, к нему подошла Лизавета Петровна и вытянув слегка шею заглянула в тайник:
-Графен, вам не кажется, что оттуда потягивает свежим дымком потухшего фитиля свечи?
- У меня создаётся такое впечатление, что свечу задули буквально минутой раньше.
            Графен принюхался и водя лучом по лабазу, заверил свою спутницу:
-Лизавета Петровна не стоит волноваться.
- Это всего лишь обман обоняния.
-Так всегда случается, когда придя со свежего воздуха, все запахи имеют усиленное действие.
- Как по мне, так я больше чувствую затхлость воздуха, чувствуете, как вниз спускается свежий воздух, выдавливая к нам затхлость закрытого помещения.
-Немножко пусть проветриться, а затем я полезу вниз.
-На случай опасности, бомба я думаю при вас, бросайте её вниз.
- Графен, да разве я смогу это сделать, зная, что вы находитесь там.
         Весело хихикнув, Графен ответил:
-Шучу я, Лизавета Петровна, шучу.
-Но это пока, а в случае опасности не надо меня жалеть.
-Быстрая смерть намного легче продолжительных мучений.
            С этими словами Графен медленно стал спускаться по лестнице в межстеновой промежуток, освещая себе лестницу.
         Скрывшись с головой в дыре лаза, вскоре отозвался:
-Не знаю как на счёт свечи, но здесь изрядно прокурено.
- А меня уверяли, что до нас здесь ни кого не бывало.
-Но видно сведения слишком запоздали.
-Лизавета Петровна спускайтесь ко мне.
-Сейчас зажжем канделябр в три свечи, и будет здесь видно, что светлым днём.
-Осторожней ступайте, давайте я вам немного помогу.
         Лизавета Петровна спустилась вниз, а Графен поднявшись на несколько ступеней лестницы, что – то с силой потянул на себя, заставив вращаться подъёмный механизм в обратную сторону до щелчка.
- Ну вот и всё, мышеловка захлопнулась, но в ней нам будет намного безопасней.
- И так Лизавета Петровна давайте посмотрим, что здесь имеется и чего нам пригодится на скромный ужин или скорее всего на ранний завтрак.
- Этот хохол хуторян со своим салом и горилкой, да в придачу с луком, только вызвали во мне изжогу.
- Замечаете Графен, узковато и тесновато здесь,
                положив книгу на стол, сказала Лизавета Петровна.
-Скрывать не стану, действительно тесновато, но хочу вам сказать, что это делалось за долго до трагических событий.
- Я так понимаю, хозяин поместья это сделал для исключительного случая. 
-И для какого же, если не секрет, спросила спутница Графена.
- А скажем, пригласил барин к себе в кабинет любовницу, а тут как ни к стати его любимая жёнушка пожаловала.
-Как в таком случае поступить?
- А вот и пожалуйте мадам в подземелье, угощайтесь в своё удовольствие.
-Переждите здесь грозу до лучших времён.
- Ну что вы Графен, как так можно, убогий вид не позволяет здесь держать любимую женщину.
-Возможно и так, Лизавета Петровна, но сами посудите, усадьба находится в довольно укромном месте, что придаёт ей некую пикантность.
-Сами ведь прекрасно знаете, что Кавказ место ссылок, почему бы благородному каторжанину не попросить временный приют.
-Скажем ищейкам поступил донос, нагрянула в усадьбу жандармерия, хозяин не против, ищите где хотите, ни какого препятствия с его стороны.
-А в это время благородный каторжанин вкушает изысканные блюда и угощается, скажем местным коньяком.
         Графен снимает с верхней полки бутылку кизлярского коньяка, глядит на этикетку, а затем предлагает своей спутнице:
- А  что Лизавета Петровна, не испить ли нам для сугрева по рюмочке коньяка?
-К тому же здесь имеется где – то в банках шоколад.
- С удовольствием бы выпила и сразу спать, спать и спать.
- Столько дней в постоянном напряжении, хочется выспаться без всяких опасений.
          Взяв со стола книгу и открыв её наугад, Лизавета Петровна прочила несколько строк вслух:
               « Между тем черт крался потихоньку к месяцу, и уже протянул было руку, схватить его; но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, хитрый черт не оставил своих проказ. Подбежавши, вдруг схватил он обеими руками месяц, кривляясь и дуя перекидывал его из одной руки в другую, как мужик, доставший голыми руками огонь для своей люльки; наконец, поспешно спрятал в карман и, как будто ни в чем ни бывал, побежал далее. В Диканьке никто не слышал, как черт украл месяц. Правда, волостной писарь, выходя на четвереньках из шинка, видел, что месяц, ни с сего, ни с того, танцевал на небе, и уверял с божбою в том все село; но миряне качали головами и даже подымали его на смех. Но какая же была причина решиться черту на такое беззаконное дело»? 
-Что – то довольно знакомое,
                ковыряясь среди жестяных банок в поисках шоколада, отозвался Графен.
-Так это Гоголь Н.В. «Ночь перед рождеством», прочитав на обложке,
                ответила его спутница, закрывая книгу и положив на край стола.

          В тоже время в подземном проходе шептались притаившиеся два любопытствующих товарища по общему несчастью.
-Ты слышал Тазя, оказывается есть среди нашей братии ушлые ребятки, вон даже месяц с неба сумели стябрить.
-Всё это людские выдумки Песя, этот гусь Гоголь, видимо выщипывал из своих крыльев перья и царапал ими свои каракули, старательно выводя закорючки.
-Я в одной умной книге читал, что месяц и луна одно и тоже, только под разным углом освещения.
-Да и в карман её не положишь, нет такого кармана, что туда положить.
-Это огромный шар, до которого не добраться даже по самой длиной лестнице.
-А мне кажется Тазя, зачем людям чего – то придумывать, когда только наблюдай да записывай.
-А это Песя пишется для того, чтоб поддержать интерес, жизнь сама по себе скучна и монотонна, вот и подслащают горькую правду жизни сладкой пилюлей.
-Не Тазя, не соглашусь  с тобой, были же когда – то  ушлые ребята из нашей гвардии, могли всякое творить.
-Были Песя, да все вышли вон, зачахли на корню, вон уже целое племя комолых, чисто человеки, ни какого тебе отличия.
-Если и осталось что – то в них бесовское, то это так, мутный осадочек  и не более.
        В лабазе за лестницей, если вести наблюдение из подземного прохода, донеся радостный возглас Графена:
- А вот и шоколад.
- А что Лизавета Петровна, к коньячку нам бы ещё лимончиков, отменное застолье б получилось.
-Какие консервы желаете?
-Рыбные, мясные?
-Выбор здесь не плохой.
-Имеются и галеты, да мы сейчас царский стол организуем.
-А тут что у нас?
                А вот этот возглас чужака «а что тут у нас» просто ножом полоснул слух Тази с Песей.
           К этому наглому типу сразу возникло полное отвращение.
           Мало того, что залез в чужой лабаз, так хозяйничает здесь, как у себя в хлеву.
- До чего же мерзкий тип, произнёс Песя.
- У, харя наглая, так и шныряет по нашим полкам.
-А эта фифа чего делает здесь?
-Сидела бы дома да нянькалась  с детьми, нет же, припёрлась сюда книжки читать.
-Мы и без неё, правда Шоба, многое чего почитывали.
-А вообще Песя, кто они такие и чего делают здесь?
- Да кто ж их поймёт этих пренебрежительных благородий, мыкаются несчастные, обреченные на нищету.
- Есть у меня Песя некое подозрение, что подгаживают они нам с тобой уже не первый раз.
-Вот только бы понять как?
-А вот сейчас и послушаем Тазя, пропустят они по рюмахе коньяку и станет ясно из их разговора, какая нелёгкая их сюда занесла.

                04 -05 октябрь 2021г.