Детство и дедство

                Бдю!

   Дверь моей комнаты в нашем доме выходит прямо на веранду. Выходишь из комнаты, направо, два шага, тамбурок и улица.  Иначе было невозможно её пристроить, не делая какую-то из уже имевшихся комнат проходной. Я её сам в середине восьмидесятых пристраивал.
   Характер у меня живой, неусидчивый. Раньше был. Но и сейчас отголоски тех благословенных времён нет-нет, да и дают о себе знать в виде лёгкого покалывания шила в одном месте. Раз в час примерно. Так что за компом долго сидеть не могу – нужно хоть изредка выходить покурить. Пока шило не накурится. Ну, или по делам, но такое чем старее, тем реже случается.
   Вот и решил я сходить покурить. Увидев на веранде уличные шлёпы зайца, я резко поменял логистику и вырулил влево, в коридор, только потом вправо, в комнату к бабушке Т. Там в кресле дожидался обеда ребёнок.
   На днях я его видел, не поверите, без наушника в правом ухе – не узнал сразу. Сегодня он был в наушнике, как полагается. Все мои подвывания по поводу того, что постоянное пребывание в наушниках негативно отражается на слухе, всегда внимательно выслушиваются и в обязательном порядке игнорируются. Зачем тогда внимательно выслушивать, вы спросите? Ясно же: чтобы знать, что игнорировать.
  - Привет! – я поставил вертикально ладонь – поздороваться путём аккуратного удара в неё кулаком зайца.
  - Привет, - ребёнок так и поступил. У нас это давно отработано.
  - Не расстаёшься с микрофоном? – я показал на беспроводной наушник.
  - Это наушник.
  - Тьфу ты, подклинило. Без него я тебя уже и не узнаю, наверное…
  - Сейчас проверим, - засмеялся заяц и положил наушник возле себя на кресло. – Ну как?
  - Как-как… Гораздо лучше!
  - А телефон не мешает?
  - Что не мешает?
  - Узнавать.
  - А… Да, ты знаешь, смартфон в руках и глаза в смартфоне делают тебя неотличимым ото всех чадушек этого неизвестно, куда катящегося, мира сразу. Если бы не в нашем доме встретил, мог бы и не узнать…
  - Какие ещё глаза в смартфоне?
  - Твои.
  - Мои при мне.
  - И не отрываются от мобильника.
  - Шутишь? На тебя же смотрят сейчас…
  - Ну… Есть в моём утверждении разумная доля шутки, да. Чем занят? Опять игрушки?
  - Ага.
  - Слушай, когда ты мне рассказываешь о своих играх, я очень внимательно выслушиваю, но через минуту ничего не помню всё равно.
  - Кстати, об играх, дедушка, на моём игровом акке уже 42 тысячи.
  - Это что значит?
  - Что я мог бы его продать. Но я не собираюсь этого делать. Пока что, во всяком случае.
  - Всякие случае бывают всякие…
  - Что?
  - Да то я о своём… Ты это, ребёнок… Я в таких делах ничего не соображаю, но ты, если надумаешь продавать акк, сначала посоветуйся с папой. А то как я себе это представляю? Купят у тебя акк, а потом от твоего имени чёрт знает что натворят, можешь потом на деньги попасть, или ещё похуже…
  - Да кому он нужен…
  - Не нужен – и хорошо. Но на всякий случай имей в виду.
  - Деда, тебе бояться нечего: как они мне деньги отдадут, если купить захотят?
  - Этого я тоже не знаю. В общем, бди!
  - Бдю!
   Сейчас заскочил к ним: узнать, все ли дома, можно ли калитки на шпингалеты закрывать, не будут ли припозднившиеся меня от компьютера отвлекать звонками с просьбами не выделываться и впустить хоть во двор, а дальше сами разберутся? Мужские две трети сосредоточенно играют на своих девайсах. Женской одной трети не видать.
  - А все ли у вас дома, товарищи родственники? - спрашиваю.
  - В голове у нас все дома, дедушка, - отодвинув с правого уха наушник, заверил мелкий.
  - Да? А дома?
  - И дома все дома, закрывай!
  - Точно? Я могу верить на слово?
  - А кому ещё верить, деда? Ну ты даёшь!