Нежданная любовь

( Из романа Вирус бесконечности)
 
«Женщина создана для того, чтобы её любить, а не для того, чтобы её понимать»
                О. Уайльд 
Если Бог захочет изменить тебя, то обязательно пошлет любовь. Пусть ты прошёл все семь кругов Ада и не веришь в такие подарки судьбы. И уже кажется, что ничто не сможет растопить лёд огрубевшей души – но вдруг происходит самое странное и удивительное: ты встречаешь на дороге жизни женщину, полностью меняющую твою жизнь.
«Возможно ли такое?» – неуверенно спросите вы меня.
«Конечно!» – твёрдо отвечу я вам.

Именно так и произошло – поздним вечером, после памятного убийства на бетонном волнорезе – с Киром Атласовым…
Тот, второй рыбак (в коричневой куртке и синих джинсах), совершивший ликвидацию объекта под кодовым номером «Х5», являлся никем иным, как бывшим кадровым офицером ГРУ Киром Ивановичем Атласовым, с оперативным позывным «Басмач».
После развала СССР многие его сослуживцы – пройдя Афганскую войну и десятки горячих точек постсоветского пространства – оказались не у дел: их уволила со службы (а точнее: просто выбросила на улицу, как ненужный хлам) новая «постперестроечная» власть.
Молодое государство, увлечённое нежной дружбой с Америкой и подражанием всему западному, не планировало вести новых войн. Потому политикам «новой волны», поглощённых дележом доставшегося им имущества огромной Советской империи, стало не до спецслужб. И тем более не до тех, кто в разных частях света выполнял деликатные поручения «партии и правительства»: новая власть не чувствовала перед ними абсолютно никакой ответственности и больше не нуждалась в их «услугах» по защите национальных интересов. Их считали «лишними ртами», требовавшими денежного довольствия – но ничего из себя (в глазах вчерашних комсомольцев, дорвавшихся до власти) не представлявшими.
Если генералы и маршалы, представляя из себя жёстко сплочённую военную корпорацию, способную оказывать давление на власть, требовали к себе внимания и уважения, то все эти безродные капитаны и лейтенанты, с их ранениями и бытовыми проблемами – даже непосредственно для военной верхушки выглядели как упрёк из их предыдущей, «коммунистической» жизни.
Большая часть вчерашних младших офицеров-спецов стала предоставлена самой себе: брошена на самовыживание в той новой непонятной реальности, где почти все из них плохо ориентировались.
Ещё не разгорелась война в Абхазии, ничто не предвещало начала кровавых Чеченских войн, а будущее казалось радостным и розовым – для той новоявленной элиты, что с азартом молодости становилась миллионерами и хозяевами новой свалившейся на их головы жизни.
Но Кир Атласов, дитя детского дома и выпускник школы военных разведчиков, не являлся тем, кто пировал на открывшемся «капиталистическом» празднике жизни. Он ничего кроме как воевать (подобно большинству собратьев по оружию) в этой жизни не умел. Будучи профессиональным диверсантом и оказавшись после войны и «горячих точек» на улице, он сначала полностью потерялся: устроился водилой в таксопарк. Но сшибать мятые рубли с пьяных работяг и возить по ночам на ночные вызовы проституток – просто не смог: не позволил бойцовский характер и личное самолюбие…
Сильно подкосила и смерть жены Елены, с которой он познакомился, ещё учась в военном училище. Будущая супруга тогда была круглолицей студенткой текстильного техникума.
Любил ли он её? Возможно, но исключительно как вчерашний детдомовец –никогда не видевший, как мужчина любит женщину в семейной обстановке. Да и как он мог понимать столь великое таинство – любовь – лишённый образца отношений мужчины и женщины.
Она родилась в маленьком городке Шуя и говорила всегда торопясь, смешно коверкая слова. Через год у них, как и положено, родился сын. И они стали жить у её родителей, в небольшом домике на окраине города. Тесть – электрик с Текстильной фабрики, худой мужчина, больше похожий на металлический циркуль – всегда молчал и много читал. Тёща – маленькая, ростом с колобок – целыми днями хлопотала на кухне, закручивая банки с огурцами и помидорами.
Новые родственники Кира не любили: не хотели, чтобы их дочь вышла замуж за «простого» парня, без богатых родственников. Но свободных парней в Шуе имелось мало, а девушек – так много, что выдали замуж за того, кто первым подвернулся под руку. Им и оказался Кир Атласов. Всё же военный!
Сын Денис, круглолицый – в мать! – пацан, вырастал очень шустрым и своенравным. Но когда сын подрос, а отец всё также мотался по войнам и командировкам в «горячие точки», его единственный сын связался с плохой компанией шуйских наркоманов. Жена в одиночку ничего не могла сделать с ужасным характером сына, что практически рос без строгого отцовского воспитания. А дальше наркотики сделали своё чёрное дело: в шестнадцать лет парень погиб от передозировки…
Мать, будучи ещё довольно молодой женщиной, не смогла пережить такой трагедии: у неё от постоянных нервных потрясений обнаружился рак головного мозга. Умирала она тяжело… И только когда её не стало, Кир понял, что безвозвратно потерял то, что называют «семья». Он так и не прочувствовал семейного быта: всё его детство и юность были связаны с серыми стенами детского дома, а затем с казармой и спортивным залом военного училища. Он не смог дать той женщине, что полюбила его, ни семейного достатка, ни душевного тепла (в чём так нуждается любая женщина).
И сейчас, по прошествии долгих лет одиночества, он во всём винил только себя: и в том унизительном безденежье, что свалилось на их головы (когда не хватало денег для дорогих лекарств от онкологической напасти, что так неотложно требовались его несчастной жене).
Тесть и теща во всём обвинили его, из-за чего они перестали общаться совсем. А тут подоспел и крах Советского Союза, и последующее увольнение…
Земля ушла из-под ног. В мирной жизни он оказался совсем никому не нужен – и просто не представлял, что делать с той оглушительной свободой, что свалилась на его голову. Именно тогда он уехал в Москву – с одним чемоданом в руке, в поношенном костюме, с пятьюдесятью рублями в кармане.
Помог случай, а точнее товарищ по оружию, кого случайно встретил в Московских джунглях, когда выжидал пассажиров возле арендованной у случайного знакомого мятой «семёрки» (таксовал тогда на Смоленской площади).
– Кир! Ты, что ли? – услышал он знакомый радостный голос.
Продолжение следует..