Насмерть поэта

Стояли люди молча и дивились,
Долою шапки, повязав платки,
О жизни ловчей, девы по колоннам вились
И хлебов охапки, плыли вдаль снетки...

Храм был причудливо и смело разукрашен
Он многое в себя вмещал
Годился Храм для причащенья кашей
Для благовений, воскурения мощам

Годился для молитвенной рулетки
Кому за что и в чей черёд нести
В Храм заходили люди взрослые и детки
Послушать, в жизни как себя вести

Всё было в Храме, что Душа желала
Всё было в нём, что лишь Помысленно слегка
Звучала музыка, всё пело, танцевало
Но - не было лишь в Храме нужника!

Но не было того уединенья, что требует природа для страстей
Не рода - самой жизни продолженья:
Того, что после ешь, спи с нею (с ним), и пей

И публика, отчаянно потея, справляла нужды, где оставит стыд
И ангелы под куполом краснея
Теряли ангельский и обретали сатанинский вид.

Чем больше в храм ловилось человеков
И выше был успех души утех
Тем из его мощней смердило склепов
Смущая этой мощью даже мощи в тех

Тем толще покрывались калом стены
Тем реки из мочи сильней текли
Служители от горя рвали себе вены
И вениками публику секли

Что нам с гоморрами содом
Не знаем, не были при том
Но храм без нужника - дурдом
Недолго можно обретаться в нём

Он не был спроектирован на это
И рухнул его Храм на голову беспечного поэта.

Мораль сей басни такова: не строй иллюзии без нужника.