Не обещайте помнить

Не надо помнить, не надо ждать,
не надо верить, не надо лгать…»
                Летов Е.

1.
«Председателю КГБ СССР Крючкову Владимиру Александровичу,
члену Политбюро ЦК КПСС, члену Президентского совета СССР,
генерал-майору армии.
7 июня 1990 года.

Докладная записка.

Настоящим довожу до Вашего сведения, что 4 июня сего года в городе ОШ — областной центр Киргизской ССР, произошли события, имеющие в своей основе, явно провокационный националистический окрас. Прошли столкновения между киргизским и узбекским населением. Организаторами побоища стали националистические организации «Ош-Аймагы» с киргизской стороны и «Адолат» с узбекской стороны. Данные действия явно инспирированные иностранными разведками стран НАТО, в частности Турции.

После продолжительного митинга на поле совхоза имени Ленина, где должны были выделяться земельные участки (собралось около 1500 лиц киргизской национальности и 10—12 тысяч лиц узбекской национальности) узбеки прорвали милицейский кордон и начали избивать киргизов. Благодаря действиям войск ВВ и МВД избиение было остановлено, толпа рассеяна. Однако часть митингующих переместилась в город, где нападали на встречных.

В течении 4-5-6 июня произошли многочисленные погромы, убийства, изнасилования, поджоги, разорение и разграбление государственных и партийных учреждений. В частности, было подожжено здание облисполкома. Пожар оперативно был локализован силами трёх пожарных расчетов, которым препятствовали группы демонстрантов для выполнения своих служебных обязанностей. Часть здания все же выгорела и не пригодна для дальнейшей эксплуатации, и требует капитального ремонта. Также была брошена бутылка с зажигательной смесью в здание РОВД. Сотрудники не пострадали, здание сгорело.

Столкновения носили крайне ожесточённый характер.
Применялись подручные средства: палки, стальные прутья, кастеты, ножи, а также незарегистрированное охотничье оружие.

Попытки сотрудников МВД остановить преступные действия толпы погромщиков нейтрализовались активным противодействием участников. Количество сотрудников МВД и ВВ было недостаточным, надлежащая экипировка отсутствовала. Спецсредства не применялись. Отдельные группы нападающих захватывали районные отделы ВД и отдельных сотрудников, в результате чего завладели огнестрельным штатным и табельным вооружением. Данное вооружение также потом использовалось при нападении на населенные пункты и части ВВ.

Подобного характера противостояния и нападения происходили в это же самое время в городах и сёлах Узген, Кара-Суу, Джала-Лабад, и других населённых пунктах Ошской и Джалабадской областей.
События являются продолжением трагических происшествий в Ферганской Долине в прошлом году.
После получения части спецсредств и необходимой экипировки, войска ВВ начали активное подавление преступных действий со стороны экстремистки настроенной молодежи.
Удачными можно считать операции по пресечению нападений на мирных граждан. Была пресечены попытка нападения в г. Узгене, где с вертолёта на группу, готовящуюся к беспорядкам (не мене 1000 агрессивно настроенных человек) были сброшены гранаты РГ-1 со слезоточивым газом «Черемуха-5» и отстреляны, с помощью ракетниц СПШ, гранаты 26Г с действующим веществом раздражающего типа «Черемуха-4». После чего был высажен десант, который рассеял толпу.

Были получены сведения, что на окраине селения Кара-Суу собралась группа агрессивно настроенных людей порядка 300 человек. О их намерениях не было известно. Для предупреждения противоправных деяний с трех вертолетов был высажен десант. Который открыл стрельбу холостыми патронами. Однако толпа продолжала движение в сторону военнослужащих, так как кто-то из толпы кричал, что у военных патроны только холостые и в людей стрелять не будут, в связи с этим была дана команда подразделению открыть огонь боевыми патронами поверх голов нападающих в это время пулеметчик из ПКМ 7,62*54 обстрелял сарай, собранный из шлакоблоков. Действие пуль, прошивавших навылет толстые стены постройки, произвели шокирующее воздействие на толпу, которая начала разбегаться. В это время на земле был замечен раненный человек. Возможно поражённый рикошетом от стен, или асфальта. Его подхватили на руки и унесли. О характере его ранения и дальнейшей судьбе ничего не известно. В медучреждения человек с данным характерным ранением не поступал.

Наши превентивные действия считаю успешными. Острая массовая фаза конфликта погашена. Однако одиночные нападения на жителей, сотрудников МВД, солдат ВВ продолжаются. Сохраняется напряженность обстановки. Вероятны повторные массовые выступления.

В настоящее время в областных и районных медицинских учреждениях создалась крайне напряженная ситуация.
Не хватает коек, персонала и медикаментов, особенно обезболивающих препаратов и перевязочных материалов, из-за огромного количества раненных. Большинство травм имеют колото-резаный и дробящий характер.

В связи с вышеозначенным прошу усилить группировку внутренних войск до 14 тысяч бойцов по Ошской области. А также прошу придать 50 дополнительных оперативных сотрудников ГБ для решения возникающих вопросов, выявления центров и организаторов беспорядков и противодействия иностранным разведкам. Для локализации событий, по сути своей являющихся частным проявлением гражданской войны, не допущения разрастания и проникновения в другие регионы СССР, продолжается переброска в Ош, Фергану, Фрунзе посадочным способом группировки ВДВ в составе: 104 полк 76 ВДД, 56 ДШБ, 137 полк 106 ВДД. Группировка ведёт захват горных перевалов, ущелий для остановки потоков оружия, выявления и разгром групп мятежников, ведущих открытые боевые действия с оружием против мирного населения и МО СССР.

Среди населения данных областей распространяется вредная информация, порочащая партию, КГБ, ВС и правительство СССР, якобы организовавшие данные беспрецедентные столкновения, чтобы лишить самосознания и эволюционного развития азиатские республики СССР.

Прошу, дать указание парторганизациям всех уровней вести разъяснительную работу среди населения о реальных проблемах создавших предпосылки к этим трагическим событиям.

Создалась сложная и неоднозначная ситуация с альпийскими группами идущими на Памир по маршрутам на пик Ленина и пик Победы. Туристы и альпинисты опасаясь стать участниками чуждых им столкновений, минуя Ош неизвестными обходными путями скапливаются в базовом и первом лагерях. Имеются сведения, что среди альпинистов есть иностранные граждане из капиталистических стран: Израиля, Швейцарии, ФРГ, Испании, Италии, и туристы из стран Варшавского Договора.
В лагерях скопилось около 300 альпинистов ожидающих своих очередей для акклиматизационных и штурмовых восхождений.
Из них зарегистрированы в спасательных службах не более 50 человек.
Данный вопрос, хоть и не имеет отношения к беспорядкам в Оши, но является дополнительным фактором дестабилизации и бесконтрольности в регионе.

Начальник УКГБ Киргизской ССР, полковник ГБ Асанкулов Джумабек Асанкулович.»

К огромному сожалению данное письмо не попало на стол к Крючкову В. А., а было переправлено партийному руководству Киргизской ССР. В частности к первому секретарю ЦК КП Киргизии, Председателю Верховного совета Киргизской ССР Абсамату Масалиевичу Масалиеву.

Адекватных и достаточных действий принято не было.

2.

Восемнадцать бетонных блоков выставлены квадратной буквой «С», высотой в три блока, поперек улицы. Пространство между блоками и стенами разрушенных прокопченных развалин домов, забито накатами колючей проволоки. Два бойца устало курят и разглядывают через щели в блоках приближающихся парней в серо-зеленых брезентовых ветровках, с огромными рюкзаками за спиной. Один боец — младший сержант, другой рядовой. Красные погоны «ВВ» просматриваются под плечевыми лямками пузатых бронежилетов. На головах каски поверх распластанных пилоток, на шеях короткие «АКС-74У».

С видимым огорчение и раздражением они поднимаются, не дав дойти до блоков десяти шагов.
— Стой-стой, сука! Завалю! -заорал сержант.

Сталисто лязгнул автоматный затвор и хлопнул одиночный выстрел. Видимо предупредительный вверх.

— Пацаны, не стреляйте! Охренели? Мы свои! Советские, русские!
— Какие нахрен, свои? Что-то вы на русских не похожи!?
— А кто мы еще по-твоему?
— Что в мешках? Отобрали у местного населения? Билят, мародёры!
— Какие мародёры??? Мы альпинисты из Ленинграда! Идем на Памир! Пик Ленина, слышали?.. Это снаряжение горное!
— Откинули от себя мешки. Отошли… Еще,  дальше, пять шагов… Лечь, лечь билят, быстро — рылом в землю!
— Серый, глянь, че там у них? Держу на мушке…

Боец с погонами рядового, закинул автомат за спину. Лениво подошел, развязал один рюкзак, толкнул его. Из него выпали металлические «кошки ВЦСПС», скрученные синей изолентой по остриям, и сыпанула связка из пяти карабинов на одном большом.
— Еще поройся, может стволы там спрятаны,- командует младший сержант Славик. У него прослушивается явный южнорусский говор. Утрирует «гы», ближе к «хы» и «шокает».
Рядовой Сергей вытряхивает половину рюкзака на асфальт. Вываливаются: модная дутая пуховая куртка, рукавицы, аптечка в белом пластиковом коробе с красным крестом, и огромные пластиковые ботинки…
— Ну, вроде бы не брешут, Славян, — тягуче, по-волжски говорит Сергей.
— Шота не нравятся они мне,-зло цедит Славян:-Питерцы такими черными не бывают! Они все бледные, как поганки…
— У нас папа — узбек, мама русская! Отец — замдекана в нашем институте.
— Вы, только, никому больше не говорите, шо наполовину узбеки…
— А, что-такого-то? У нас в стране все нации равны.
— Ага, а некоторые ещё ровнее! Вам, шо в институте не рассказывают, шо тут творится? Политинформацию преподаватели в институте не проводят? И по телевизору не видели?
— Да, ладно! О чем, Вы, говорите?! Нет конечно!
— В армию идите, все знать будете!
— А, как в город попали?
— На «Уазике-469» нас местные подбросили сюда.
— Дорого взяли?
— Да, ерунда! — махнул студент рукой.
— Понятно, дорого… И даже не сказали, шо здесь творится?
— Нет, ну, а что творится-то?
— Война! Вот шо!
— Какая война, вы что? Войска, вон даже из Афгана вывели…
— Ага, а сюда ввели! Какая война, какая?.. Вот такая, межнациональная! Киргизы с узбеками рубятся!..
— Cерый, а че с этими студентами делать? Они совсем тю-тю. Чудаки с другой планеты. Легкая добыча для националистов… Сюда идите. Будем за вас думать... Куда девать!

Альпинисты кое-как забивают свои вещи в рюкзак, заползают к солдатам за блоки.
Присели на разложенные вдоль стен бревна. Все четверо почти одногодки. Солдаты немного моложе.

На двух складских деревянных поддонах, в противоположных углах лежали: СВД, РПК, заряженный РПГ-7 и пять «морковок» в промасленной бумаге. На поддоне с СВД спал боец. Его, видимо, не разбудил, даже выстрел.
— Не хило, вы так вооружились? РПГ-7! Атаку танков ожидаете? -кивнул на реактивный гранатомет Артур.
— Почем знаешь про «граник»?
— Срочную отслужил в Кантемировке. Механик-водитель БМП — по воинскому учету. В следующем году офицерами станем, запаса. Связистами.
— Вот пока еще не офицеры, тихо сидите, не рыпайтесь… Танки не танки, но пытались недавно прорваться и протаранить пост. На угнанном из части МТЛБ. А на нем ПКМ установлен. Не знаю — был там БК или нет… Хотели соседнее село покрошить, даже десант в отсек набили, человек двадцать. За ними «Урал» бортовой, тоже не пустой! Все село бы ухайдохали, закатали бы в землю, если б не наш блокпост…
— И как, прорвались в село?
—Да, ладно, у нас не прорвешься… -гордо лыбится рядовой — Сергей.
— Неужели, подбили? —
— А хрен ли нам побаиваться, «кумулятивкой»? —
— Врешь! С людьми???
— Глянь, на одиннадцать часов, дистанция пятьдесят метров- пятно черное. Я ему два опорных катка вынес и левую гусеницу сорвал. Они, когда нас увидели в лоб на пост поперли, я выскочил из блока, и под острым углом отработал. Боялся что срикошетит… Утром уволокли на металлолом! Там даже днище оплавилось. Ага... эти «люди» ехали херачить стариков, женщин и детей…

Артур заметил это пятно, когда они еще только походили к блокпосту. Бросилось в глаза. Словно костер пионерский жгли, прямо на асфальте, метров пять в диаметре, а сверху и кругом, будто гудроном грязным поливали.

— А «Урал»? -спросил Альберт.
— После взрыва, ты бы видел, как они все повыскакивали, человек пятьдесят. С «мотолыги» и с «Урала». Все с арматурой. Думал, если на нас, то валить всех придется… В поле убёгли. «Урал» целехонький бросили, наши в часть отогнали. Мы по-над головами им в угон постреляли.

Сержант Вячеслав, вдруг посерьезнел.
— Так, ни Боже дай, шоб если кому ляпните! Про то, шо здесь слышали! Кабздец Вам!.. Да и не поверит никто.
— Не сболтнем, понимаем. Присягу давали.
— Серый! Сменимся и сдадим их командиру. Пусть он сам разбирается.

— Вячеслав, Сергей, -обратился к бойцам Артур: —
Мы чего еще в Ош-то поперлись… Хотели скалу Сулейман-Тоо поглядеть с петроглифами…
— Вы, дебилы! — туда сейчас не подойдешь! Наши там все перекрыли!
— Зря ехали, Алик! -расстроенно качает головой Артур. Брат потерянно жмет плечами.
— Ладно, а на Луковую Поляну, Ачик-Таш, можно попасть? Хотя бы на дорогу Ош-Хорог?
— Вааще не в курсе, пацаны! С командиром нашим пообщайтесь. Но думаю, шо вас турнут в аэропорт… Война тут, робятки, какие еще горы?
— Звать вас, как братья?..
— Артур, Алик… все на «А».
— А это, Камиль, наш снайпер, спит он. Всю ночь бдил…
— Курите?.. Зря… типа спортсмены? А жратва домашняя есть? Пшонка и сухая картошка — задолбали! Оооо! Колбаса копченая, сало, сгущенка!

3.

Старший лейтенант Анатолий Шорохов, подъехал на БМП-2 сменить своих бойцов на северо-западном блокпосте. Старший наряда Вячеслав Чулидов уже доложил ему по связи о «туристах».
Сменил бойцов, осмотрел блокпост, подал условный знак, из темноты верхних этажей разбитой пятиэтажки, спустилась группа прикрытия. Наряд поста вместе с альпинистами в десантном отсеке, рассчитанном на 7 бойцов еле спрессовался. Братья сидели на рюкзаках прямо на полу. В них упирались коленки в грязных кирзовых сапогах.

Шорохов говорит вслух:
—Отвезем бойцов в расположение, а туристов в аэропорт. И нет проблем.
Час назад я прозвонил в Питер, в ЛЭТИ. Подтвердили. Есть такие ребятишки.
Ну совсем не вовремя, вы, в горы мальчишки, приперлись! Наведем здесь порядок, остановим бардак в стране и приезжайте на здоровье в горы. Лазайте, ходите тут, хоть до упаду!
Говорил старлей очень уверенно поникшим Альберту и Артуру.
Камиль продолжал спать и в БТР.

По городу ехали долго. Останавливались на блокпостах, с кем-то ругался старлей. Что-то медленно объезжали.

— Товарищ старший лейтенант, -вдруг взбодрился Артур: — а правда, что здесь самый большой базар в Азии? Мы так и не увидели… 3000 км пролетели. А музей? Говорят, что городу три тысячи лет…
Шорохов жмет плечами:
— Нас неделю назад из Бишкека, тьфу Фрунзе, перекинули. Ничего толком не успел посмотреть. Сначала палки резиновые, щиты, оцепления, теперь автоматы, газовые гранаты, блокпосты и вертолетный десант… Некогда, нет времени на культурную программу.
— Может сейчас успеем? -Артур с надеждой смотрит на старлея.
Шорохов отрицательно качает головой.

В этот момент, словно железный град застучал снаружи по броне. Тишина и еще раз, жестко, настойчиво. Холодеет аж внутри.
— Обстрел! — кричит старлей:
— Неклюдов, на пушку, остальные к бойницам. При наблюдении стрелка с оружием — огонь на поражение!

Бойцы развернулись к бортам, пооткрывали лючки на бортовых бойницах. Кто-то хаотично дергает и крутит перископ. Снайпер Камиль ствол своей длинной СВДхи пропихнул в переднюю слева амбразуру, позади механика-водителя. Младший сержант с трудом втискивается на место стрелка.

Вдруг впереди что-то вспыхнуло и через открытый люк в машину со звонов влетела бутылка с крохотным огоньком на горлышке. Бдзын, разбилась об край люка, старлей и водитель полыхают. Артур и Альберт бросаются тушить их руками. Но в тесноте это плохо получается. Машина резко останавливается и продолжает качаться, словно лодка на воде.

Чулидов орет:
— Прикрываю! Командира и «механа» тушить! Билят, бегом!
С трех сторон на пылающих людей льются струи из огнетушителей. Над головами оглушительно заработала автоматическая 30 мм пушка 2А42. Бам-бам, бабаб-бам, бабам…

Бойцы сидящие сзади попытались открыть тяжеленые двери десантного отсека, но очередь снаружи по первым двум бойцам, останавливает. Никого не задели, слава Богу!

Тут же захлопывают двери. Опять стальной град по задней двери.
— Слава, сзади, ипааашь!
Теперь над головой, уже в другую сторону бах-бабах. Потом ПКТ, как трещотка, трррррр, тррррр.

— Наружу!-кто-то командует,
— Слава, крой! Командира и механа в десантный отсек, осмотреть…
— Бегом!
Снаружи идет перестрелка.
Бойцы опять открывают десантные двери, двое убегают к голове машины, Камиль в щель полуприкрытой двери медленно и хлестко куда-то стреляет.

Артур перебирается на место механика–водителя. Закрывает люк, убирает осколки бутылки. Альберт смотрит в пол. Он словно в прострации. У него грязные закопченные руки. В машине остро пахнет порохом и бензином.

Снаружи стрельба прекратилась. Солдаты заводят в отсек Шорохова и механика водителя. Они живые, лица и форма черные, как будто мазутом зачерненные. У механика рассечена щека. И бордовая кровь серо отекает поверх грязи. Старлей такими же черными руками держится за глаза.

Бойцы промывают раненым лица, руки, глаза физраствором.
— Все на борту!?
— Да!..
— Товарищ, майор!-орет Славик кому-то: -обстреляли с автоматического, как минимум два АК, в машину попала бутылка зажигательная… Механик и командир… Слава, Богу, живы, «трехсотые», ожег лица, рук, возможно глаз. Навстречу нам вышлите подкрепление… Встретить… Да, студенты на борту… Спасибо… Есть! Понял, прибыть в расположение!
— Гоним!
Артур запустил движок:
— Куда, Слава? —
Младший сержант отрывается от прицела.
— Какого... уселся? Шо? А вспомнил «ВУС — командир БПМ»… Жми, прямо по улице триста метров, правый поворот… Там, по ходу скажу…

3.

В части, выгрузили раненых, унесли в санчасть. Уже начало темнеть. Чулидов бегал на доклад.

К ним вышел комбат — майор Шаповалеко. Здоровенный серьезный, неулыбчивый дядька, под два метра. Русский богатырь. Сурово осмотрел построившихся около БПМ в шеренгу бойцов.
— Бывает,-говорит он спокойным басом:
— Пока в вас бутылочку кидали, был обстрелян наш северо-западный блокпост. Попытка нападения отбита. Туда выслано дополнительное подкрепление…

Все свободны… Студенты, ко мне. Не знаю, что с вами делать. Самолеты гражданские не летают из Оши. Только транспортники военные «ИЛ-76». Там неделями узбеки на взлетках живут, чтобы улететь… А у вас в паспортах — место рождения Ленинград. Вас бы надо в Бишкек, тьфу Фрунзе, везти с сопровождением… Вам прикрытие нужно серьезное. Целая военная операция… Ну нет у меня столько людей и техники. Куда вы говорите хотели, покажите по карте… Там, думаю, вполне безопасно… Хотите закину вас на трассу Ош-Хорог, туда смену повезем на блопост сейчас… Вот и лады. Забирайте свои «шмотники» и на борт, вон в ту МТЛБ. Сегодня 6 июля 1990 года. За пару суток до лагеря доберетесь…

4.

Официальное известие.
«13 июля 1990 года, в 19 часов 45 минут местного времени в результате землетрясения, вызвавшего сход лавины на лагерь 5300 м (так называемая «сковородка»), погибло 43 человека. Среди погибших 23 человека представляли цвет ленинградского альпинизма. Чудом остались в живых Алексей Корень и словак Миро Грозман.
Был вечер, альпинисты на «сковородке» поужинали и готовились ко сну в своих палатках. Возможно, большинство уже спало. В этом момент на лагерь сошла лавина.
«Лавина» — название для данного случая малоподходящее. Произошел огромный снежно-ледовый обвал. По фронту ширина сошедшей снежной массы составляла около полутора километров, а вверх по склону — около километра. Все, что находилось на «сковородке», смело в считанные секунды.
Считается, что причиной схода колоссальной снежно-ледовой массы стали последствия мощного землетрясения в горах соседнего Афганистана.»

5.

Да, понятно, что время было тяжелое — страна разваливалась, люди были жестокие…
Кто-то не заметил трагедию в Оше, а на её фоне не обратил внимания на драматический сход лавины на лагерь альпинистов, а кто-то не заметил, что потерял Страну!.. А ведь тогда люди были грамотнее, добрее, мудрее, надежнее, честнее, чем теперешние. Но и это не спасло от неминучего провала…

Юрий Иосифович Визбор в 70х написал- «Песню, альпинистов»:

— Прощайте, вы прощайте,
— Любить не обещайте,
— Но обещайте помнить
— И не гасить костры,
— До после восхождения,
— До будущей горы…

Песня наивная и она «оттуда». И все мы тогда наобещали и поклялись:
— К борьбе за дело…
— Принимаю эту присягу и торжественно клянусь…
— Сбережем и приумножим…
— Догоним и обгоним…
— Никто не забыт…
Сдержали свои обещания и клятвы, и выполнили долг — единицы…

Вижу и понимаю, что происходит сейчас в моей стране, перламутровый весь этот декаданс всё разъедающий, даже не литературный, а культурологический, возможно даже биологический — прямо по Максу Нордау.

Не являюсь по натуре буржуазным оптимистом, посему прошу вас честно только об одном:
— Прочли — забудьте и
— Не обещайте помнить…

08.09.2021

Копытов Г. Л.