Северные ленты или Метель в сочельник Ч. 2, гл. 10

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
КОРОЛЬ ЗВУКОЗАПИСИ

Глава десятая

Было без четверти одиннадцать вечера, когда Ольгин оказался за дверями «ВМТ», крепко прижав к груди коробку со своим подарком. Ирина Пантелеева стояла неподалёку в обществе Татьяны и Анны, все трое курили и о чём-то неспешно беседовали.

 Дождь закончился, небо очистилось от туч, полная луна освещала покрытый лужами тротуар, отражаясь при этом в мутной воде, снег почти везде растаял, в Саратове царила ранняя весна.

- А вот и наш Алёша! – Ирина, отбросила сигарету в сторону,- нам всем надо на трамвай, вместе идти будет совершенно не страшно!
-  Мы сами кого хочешь, испугаем! – подхватил Алексей, - Ну-ка, девчата, за мной!

Все четверо направились к трамвайному кольцу, которое благодаря лунному свету и уличному освещению увидел бы даже слепой.  Настроение у всех было превосходное, Ольгин думал о том, как дома покажет  СВЧ-печь родителям, а женщины с юмором обсуждали конфуз Валентины Петровны и гадали, как на него отреагирует её муж.

- Мой парень устроил бы жуткий скандал, - говорила Анна, - супруг Петровны наверняка тоже равнодушным не останется, боюсь, ей теперь долго не бывать на наших праздниках.
- Она испортила себе пиджак и сапоги, а они такие дорогущие, - сокрушалась Татьяна, -  в особенности сапоги.
- Супруг Валюши на всё это никак не отреагирует, - отвечала им Ирина,- они хоть и живут под одной крышей, но давно уже каждый сам по себе, а вот её нога меня беспокоит, что скажешь по этому поводу, Лёша?
- Даже и не знаю, - пожал плечами Ольгин, - чисто внешних повреждений у неё нет.

Неожиданно дорогу весёлой компании перебежал огромный чёрный кот, оказавшись рядом с кирпичной стеной жилого дома, он вдруг повернул  морду в её сторону, злобно зашипел и шмыгнул в подвальное окно поблизости.

- Ну, надо же, какой страшный! – изумилась Анна, - может быть, пойдём к остановке другой дорогой?
- Да ну, это просто ерунда, ты что, веришь во всякие приметы? – рассмеялся Ольгин.
- Не то чтобы верю, но боюсь чёрного кота, - личико Анны приняло виноватое выражение.
- И мне тоже как-то не по себе, - призналась Татьяна.
- Спокойно, подруги, – успокоила их Ирина, - надо перейти линию, которую он пробежал, надев свои головные уборы задом наперёд,  делаем, как я!

Сказав так, она первой переодела свою вязаную шапочку. Татьяна с Анной последовали её примеру, лишь Алексей, пошёл вперёд, как был, невозмутимо заявив:

- Мне понравился этот кошак, такой крупный, с пушистым хвостом, завтра возьму для него из дома парочку котлеток!

Вскоре все позабыли о бездомном животном, у трамвайной остановки они увидели Глухарёва, читающего какое-то объявление на фонарном столбе. Услышав знакомые голоса, он обернулся и расплылся в улыбке:

- Наконец-то вижу своих знакомых, а то уж решил, что придётся ехать домой в одиночестве!
- От меня ты так просто не отделаешься, - Татьяна взяла его под руку, - надеюсь, твоя жена не будет ругаться, если я тебя сегодня немножко украду?
- Если только она ничего об этом не узнает! - отвечал ей Станислав, уже успевший основательно выпить из украденной бутылки.

В это самое время подкатил трамвай, и они вдвоём первыми зашли в вагон, заняв места в задней его части. Ирина с Анной расположились с ними рядом, а Алексей, сам не зная, зачем и почему, вдруг прошёл вперёд и сел ближе к водителю, поставив  при этом свою коробку на колени, чтобы не запачкать её о грязный пол. Через пару минут, когда появилось ещё несколько припозднившихся граждан, трамвай тронулся с места, и Ольгин уставился в окно, глядя на остающиеся позади хрущёвские пятиэтажки, жители которых уже готовились ко сну. Неожиданно  погас свет, и стало совсем темно, по этому поводу Глухарёв отпустил какую-то не совсем приличную шутку, которая, тем не менее, судя по хохоту Татьяны, ей пришлась по вкусу.

- Уважаемые пассажиры, по техническим причинам в вагоне трамвая не работает освещение, - раздался голос водителя,- тем не менее, пожалуйста, не забываем оплачивать проезд!
- Да, давненько я не катался на трамвае, а в такой темноте – вообще впервые, ну надо же, какая романтика! – услышал Ольгин голос рядом с собой, - Как погулял, Алёха?
- Очень хорошо, - машинально ответил он, - вот только Валентина Петровна что-то не того…
- Тебе не о ней сейчас нужно думать. С Валюшей ничего не случится,  во всяком случае, пока.
- Простите, а с кем я разговариваю? – Алексей оторвал взгляд от окна и повернул голову в противоположную сторону.

Рядом с ним сидел человек сравнительно невысокого роста, примерно метр семьдесят, а возможно даже и меньше, на нём было одето старомодное кожаное пальто, ворот которого был поднят вверх, а на голове такая же старая шляпа, слегка надвинутая на лицо, которое из-за темноты  рассмотреть не представлялось возможным. Голос этого человека показался Ольгину очень знакомым, где-то совсем недавно он слышал его, возможно,  даже – это было по телевизору.

- Мой друг передаёт тебе привет, - продолжал попутчик Алексея, проигнорировав заданный ему вопрос, - ты его очень огорчаешь своими поступками, к сожалению, сейчас он не может сам поговорить с тобой, так как находится далеко отсюда.
- Я не понимаю, о ком Вы говорите.
- Очень жаль, если так. Мне интересно, вот ты спел перед этой пьяной компанией прекрасную песню  Владимира Высоцкого – «Побег на рывок», как, по-твоему, хорошо она у тебя получилась?
- Конечно, хорошо, всем понравилось.
- Ты действительно так считаешь? А как думаешь, сам Владимир Семёнович отнёсся бы к такому исполнению?
- Думаю, что положительно. По сути своей, то, что делаю я, мало чем отличается от того, что делал он, разве только голос у меня не такой хриплый, а так, это тоже исполнение стихов на определённой ритмической основе, и вполне сносное, сегодняшний вечер  – тому доказательство. Фактически, я продолжатель его дела.
- Складно, однако, ты рассуждаешь, парень, ну да ладно, сейчас это не столь важно, я здесь для того, что бы сказать тебе о том, что время твоих испытаний уже совсем близко. От того, как ты станешь поступать, будут зависеть судьбы очень многих. Есть же ведь в этой жизни те, кто тебе очень дорог?
- Конечно, есть. Мать, отец, сын…
- С сыном у тебя отношения вроде как не очень.
- Да, но, тем не менее, я тоже люблю его.
- Мы ещё увидим, так ли это, и на что ты способен ради их всех. Учти, за всё плохое, что ты уже совершил и совершишь ещё в будущем, рано или поздно придётся отвечать, это лишь вопрос времени.

Последняя фраза, сказанная человеком в шляпе, Ольгина сильно разозлила,  и он сорвался на крик:

- Да кто Вы такой, чтобы меня тут поучать?!  Я Вас не знаю, и знать не желаю, идите лучше куда-нибудь в другое место, детей своих жить учите!
- Ну, надо же, как распетушился! – его собеседник остался, совершенно невозмутим, - Что же, раз так, по твоему желанию ухожу, а ты жди неприятностей.
- Хватит, не надо морочить мне голову!
- С тобой невозможно говорить, - с грустью в голосе сказал незнакомец, - а ведь я ни единою буквой не лгу. Мы ещё обязательно увидимся. Когда-нибудь.

Сказав это, человек в пальто к ужасу Ольгина, начал как бы растворяться в воздухе и вскоре совершенно исчез, рядом осталась лежать лишь его шляпа, прошло несколько секунд, и она тоже пропала. Расширенными от ужаса глазами наш пассажир смотрел на пустующее место рядом с собой, из оцепенения его вывел голос Глухарёва с другого конца трамвайного вагона:

- Лёха, а что это ты сейчас там сам с собой разговаривал, у тебя всё хорошо?
- Да, всё хорошо, - пробормотал Алексей.
- Тогда, давай, поедем со мной к Таньке в гости, Таня, ты ведь не будешь против Алёши?
- Ребята, мне  будет очень хорошо с вами обоими, и вам со мной тоже, – отозвалась Татьяна, - Алёша, поехали!

Ольгин пропустил её слова мимо ушей, не сказав больше никому ни слова,  вышел на своей остановке и не чувствуя под собою ног поспешил домой.

«Никого рядом со мною рядом не было, - стучали мысли в его голове, - просто сегодня я выпил слишком много коньяка, вот и привиделась какая-то хрень!»

- Эй, смотрите, что у меня есть! – сказал он, переступая порог своей квартиры, и ставя коробку с печью на табурет, - Мама, папа, вы дома?

Ему никто не ответил, на кухне, где горел свет, Антон Сергеевич сидел за столом, обхватив голову обеими руками, перед ним стояла пепельница, полная окурков, а на его лице было написано отчаяние.

- Что произошло, где мама? – спросил его сын с дрожью в голосе.
- Она в больнице, ей стало плохо, и я вызвал «Скорую». Мы поужинали, и примерно через полчаса у неё началась тошнота, острые боли в нижней части живота, стул с кровью. Её увезли в нашу районную больницу, где ты когда-то лежал с пробитой головой, утром пойду туда, постараюсь увидеть её, возможно, будет какая-то информация.
- Пойдём вместе!
- Нет, иду я один.
- Но, почему?
- Мама не хочет, что бы ты видел её в таком состоянии. Погоди, вот станет ей немного лучше, тогда…
- А что говорил врач, может быть поставил какой-нибудь предварительный диагноз?
- Ничего. Ей измерили давление, сделали какой-то укол, дали таблетку от тошноты, и всё. Теперь посмотрим, что покажут анализы.
Ольгин-старший встал из-за стола, выбросил свои окурки в мусорное ведро и посмотрел на часы.
- Ну ладно, - сказал он, - я пойду спать, хотя, не знаю, смогу ли после всего этого заснуть, и ты иди отдыхать, вот такой у нас в этот раз получился праздник 8-го марта…

Алексей остался на кухне, к нему очень тяжело  приходило осознание того, что мать больна, и, по всей видимости, серьёзно. Как теперь изменится его жизнь, что в этой ситуации следует предпринять, вопросы возникали один за другим и ответы на них не находились. Ему вдруг вспомнилось детство, он совсем маленький стоит с матерью в магазине, она спрашивает, хочет ли он мороженого, и, получив утвердительный ответ, покупает ему два брикета «Пломбира», как всё это было давно!

Телефонный звонок прервал его воспоминания, это снова звонил Вениамин Крюков, у него была дурная привычка – звонить на ночь глядя.

- Лёха, привет! Весь вечер сегодня не мог тебя застать дома, где ты пропадал?
- У нас была вечеринка на студии по случаю 8 марта, - нехотя ответил Ольгин, - а что случилось?
- Я по поводу записей  Северного, о которых мы договаривались. Они уже готовы?
- Да, готовы.
- Тогда, давай завтра подъеду за ними к тебе домой, ну, скажем, часа в два дня, хорошо?
- Веня, может быть, отложим нашу встречу, на послезавтра?
- Друг, это дело срочное. Я ненадолго отвлеку тебя, просто заберу записи, ты получишь свой гонорар, немного поговорим, и всё. Прошу, прими меня.

Услышав слово «гонорар», Ольгин призадумался, деньги для его семьи в создавшейся ситуации могли очень пригодиться.

- Хорошо, - согласился он, – приезжай завтра к двум, и если, захочешь ещё что-то записать, можешь взять с собой новые кассеты.
- Замечательно! – обрадовался Вениамин, -  Я сам об этом хотел тебя попросить, но как-то не решался, не знал, как ты на это отреагируешь, конечно,  возьму ещё кассет и заплачу тебе столько, сколько скажешь, до встречи!

«Вот, хитрожопый! - подумал Ольгин, кладя телефонную трубку, - Наверняка он эти же записи будет отписывать ещё кому-то втридорога, похоже, у него там уже целая очередь образовалась, раз так торопится. Ну что же, в таком случае  буду его драть по полной программе, пусть готовит свои денежки Вениамин Моисеевич!».

С этими мыслями он лёг спать. Усталость после такого насыщенного вечера быстро взяла своё, лишь коснувшись головой подушки, наш герой погрузился в глубокий сон.