Кроль на груди

     По проселочной дороге, петляющей в прибрежных зарослях небольшой реки, не спеша двигался скутер. Колеса непрерывно то подскакивали на ухабах, то проваливались в выбоины, сидевших на ней подростков изрядно трясло. Сидевший за рулем Слава старался объезжать залитые водой колдобины, но колеса скользили по мокрой глине и ему с трудом удавалось сохранять равновесие. Неожиданно за очередным поворотом открылась череда разлившихся на всю ширину дороги огромных луж, по которым проходила глубокая и вязкая колея. Слава резко свернул в сторону, вылетел с каменистой обочины, как с трамплина, и поехал по подсыхающей тропинке. Узкая дорожка петляла между раскидистыми кустами ивняка и ребята едва успевали уклоняться от хлещущих по лицу и рукам веток. Объехав препятствие, водитель решил вернуться на дорогу. Он дал двигателю полные обороты и, помогая двухколесной машине ногой, выскочил из придорожной канавы. Но на этом дорожные злоключения не закончились. Сидевший на пассажирском сидении Степан еле удержался, когда скутер неожиданно замер на пригорке перед крутым спуском с обрыва. В их последний приезд по каменистому дну оврага струились отдельные ручейки. После недели проливных дождей уровень воды в реке заметно поднялся и на месте переката образовалась довольно широкая протока. Сквозь зеленоватую воду едва просматривалось дно, покрытое крупной галькой. Слава медленно скатился вниз и осторожно поехал по камням, разделяя воду на пробор. Вдруг на середине брода заднее колесо стащило в промоину. Двигатель заглох. Стало потрясающе тихо. В наступившей тишине со всех сторон раздавался оживленный щебет птиц, громкое кваканье потревоженных лягушек, звонкое стрекотание кузнечиков. Спрыгнувшие в воду ребята оказались по колено в воде. Приятели выкатили скутер из воды и оказались на небольшом острове, вытянутом вдоль излучины реки. От обрывистого берега, заросшего непролазными кустами ракиты и черемухи, его отделяла глубокая старица. Островок был покрыт редколесьем из тополей и ольхи. Местами между деревьями проход затрудняли широко разросшиеся кусты ивняка, повсеместно встречались неглубокие глинисто-песчаные ямы и канавы. Среди чахлой травы встречались намытые весенним половодьем песчаные наносы. Под невысоким глинистым обрывом тянулась узкая каменистая отмель. Среди желтовато-серой гальки зеленели покрытые тиной лужи, белели обломки ракушек. Вода начала спадать, и на гладких камнях вдоль воды тянулась узкая полоса подсыхающего ила и принесенного течением мелкого древесного сора.  Друзья расположились у раскидистого тополя на краю обрыва, под сенью которого еще сохранялась густая тень. Верхушка дерева была расщеплена молнией, по стволу тянулся обугленный рубец. Слава откинул сиденье, и извлек из багажника свернутую запасную камеру, под которой оказалась промасленная сумка с инструментом. Вопреки неловкой, но настойчивой помощи приятеля, Слава быстро разобрал двигатель для просушки.    Водная гладь реки заманчиво сверкала яркими бликами. Приятели в один миг разделись, сложили одежду на песке и без промедления кинулись в теплую воду. Они плавали, ныряли и гонялись друг за другом, пока буквально не посинели и не покрылись мурашками от холода. Выскочив из воды, ребята с разбега растянулись на крупном речном песке, успевшим раскалиться под ласковыми лучами утреннего солнца. На  покрытых загаром худощавых телах ребят блестели капельки воды. Немного согревшись, Слава отправился проверить разобранный скутер. Оставшись в одиночестве, Степан перевернулся на спину, прищурился и принялся осматривать окрестности.  Солнце поднималось к зениту. На реке было пустынно: утренний клев уже давно закончился, а для отдыхающих было еще рановато. На мелководье шевелился ковер из буро-зеленых водорослей, указывая на стремительное течение. Над рекой  проносились юркие чайки, выхватывая из воды зазевавшуюся рыбешку. На противоположном берегу возвышалась протяженная гора с плешивой вершиной. Река делала широкую излучину, подковой огибая теснящую ее возвышенность.  Пологий склон в сторону реки был во всех направлениях изрезан бесчисленными балками, заросшими рваным покрывалом лиственного леса. На открытых участках, покрытых пожухлой травой, выделялись бесформенные островки темно-зеленых зарослей чилиги и дикой вишни. Подножие горы обрывалось к реке высокой, почти отвесной кручей, на  которой виднелись следы каменных оползней. Бугристые корневища склонившихся над водой деревьев причудливо извивались по косогору. Наверху обрыва ступеньками, одна над другой, петляло  несколько еле заметных троп, проход по которым местами преграждали крупные валуны  и стволы поваленных деревьев. Немного выше по течению из горы выступал невысокий красноватый утес. Каменный монолит, высотой чуть более десяти метров, нависал над рекой и завершался крохотной плоской площадкой, от которой по косогору петляла неприметная тропка. У подножия скалы находилось нагромождение каменных обломков. Часть глыб полностью скрывалась под водой, часть острыми гранями выглядывала над поверхностью. Несколько валунов лежали на крохотной косе, глубоко вдавившись во влажный песок.  Перебраться на этот мыс можно было только двумя путями. Либо спуститься вниз по веревке, либо переправиться водным путем. Внимание Степана сразу привлек забавный мальчишка, который в гордом одиночестве резвился под скалой. Загорелый, худенький, не старше десяти лет, он увлеченно играл,  не замечая, что за ним наблюдают. Степан сразу окрестил его «Робинзоном». Мальчик видимо представлял себя первооткрывателем неведомой и необитаемой земли, вдали от людского жилья. Он с гордо поднятой головой обследовал скалу, расположенную на этом принадлежащем ему одному клочке суши.  Наконец решился покорить вершину, манившую своей мнимой доступностью.  Как юркая обезьяна, пацан ловко карабкался вверх, прижимаясь гибким телом к скале. Он цеплялся пальцами за острые камни, нащупывал босыми ногами выступы и расщелины. Иногда гладкая поверхность предательски уплывала из-под ног или шаталась под рукой ненадежная опора. Тогда маленький скалолаз застывал, боясь сделать неверное движение, и осторожно искал новую зацепку. Вскоре путь к вершине преградил широкий косой уступ, нависающий над водой, который оказался непреодолимым препятствием. Мальчишка, раздосадованный неудачей, спустился вниз. Он потер свежие царапины, долго и пристально изучал бурлящие буруны вокруг подводных рифов и вдруг с пронзительным воплем отважно бросился в воду. Сделал несколько быстрых размашистых гребков и … перевернувшись в воде, повернул обратно. Теперь он беспорядочно молотил руками и ногами и поднимал вокруг себя фонтаны брызг. Выскочил на берег и после короткой передышки все началось сначала. Видимо «Робинзон» не собирался легко сдаваться и вновь пошел на штурм не покорившейся вершины. Дальнейшее наблюдение подростка прервал громкий всплеск со стороны протоки. Степан не смог спокойно усидеть на месте и отправился в береговые заросли. В отличии от своего друга, он был заядлым рыбаком. Раздавшийся над рекой приглушенный крик  подростки услышали одновременно. Степан сообразил, что под скалой что-то произошло,  и бросился на берег. Зато Слава терялся в догадках и поспешил на выручку, недоумевая при этом, что случилось у Степана с голосом. Устремившиеся навстречу друг другу друзья чуть не столкнулись лбами в зарослях лозняка. Обеспокоенный Степан увлек приятеля за собой. Когда ребята выбежали на отмель, Степан перевел дух и указал на скалу…
                Сколько десятилетний Ваня себя помнил, он каждое лето проводил в небольшом дачном поселке у родителей мамы. Протекающая в трехстах метрах от крайней улицы речка была спокойной и мелководной. В районе местного пляжа она  считалась вполне безобидной. Только на середине русла вода доходила Ване до плеч. Мальчик неоднократно переплывал на другой берег в сопровождении отца, что ему категорически запрещалось повторять одному. Местные пацаны резвились на речке с утра до вечера. Ребята в разновозрастной компании плавали по-всякому, кто как умел. Дошкольники барахтались в воде как огромные лягушки. Сверстники плавали по-собачьи, подростки постарше саженками. Ваня плавал отлично, в этом была немалая заслуга его деда, бывшего моряка. В это лето он упорно возился с внуком, обучая его кролю на груди. Наконец дед перестал сурово хмурить брови и добрые морщинки собрались возле его глаз. Ваня понял, что наконец одолел новый для себя стиль плавания. Мальчик очень гордился своим достижением, и вечером на улице не удержался, чтобы не похвастаться перед приятелями. Как всегда бывает, не все порадовались его успеху. Ваня не смог терпеливо сносить насмешки. Он вспыхнул как порох, но в драку кидаться не стал. Вместо этого он задиристо предложил тринадцатилетнему верзиле Павлику, который зубоскалил больше других: - Давай забьемся! Если я не умею, я тебе свои ласты отдам…              Но на следующий день циклон с Атлантики принес затяжные дожди и Ваня не смог доказать свою правоту. Когда наступило первое погожее утро, мальчик спозаранку прибежал на берег реки. Он благоразумно решил, что небольшая тренировка не повредит. Ване строго-настрого запрещалось купаться  в одиночестве. Но он тут же придумал себе оправдание: никакого обмана не будет, если потом сам во всем признается! Мальчик разделся в стороне от пляжа, за поросшим пожухлой травой пригорком. Ему было немного обидно, что никто не видит, как легко и красиво он движется в воде. Ваня немного озяб,  и уже собирался вылезти на берег, как услышал приближающие к пляжу голоса ребят. Внезапно ему в голову пришла удачная мысль поразить приятелей. Он решил заплыть подальше от берега и неожиданно проплыть перед ними кролем. Но река, ставшая не по-летнему полноводной, неожиданно проявила свое коварство. Мальчика закрутил, подхватил и увлек за собой стремительно несущийся поток. Звать на помощь Ване помешала гордость. Да и ребята плавали не лучше него. Он забыл наставления деда и попытался выгрести против течения. В результате совсем выбился из сил, нахлебался воды и теперь с трудом держался на поверхности. Но другое правило мальчик выполнил – он не поддался панике и старался не вспоминать о грозящей опасности. Ваня думал только о том, как преодолеть эти полтора-два  десятка метров, отделявших его от берега. Ему повезло. Река огибала подножие горы и стремнина подходила под самым обрывом. Под утесом бешеный поток воды натыкался на подводные рифы, бурлил и распадался на отдельные струи. Как Ване удалось выбраться на узкую полоску влажного песка, он не помнил. Отчаянные попытки выбраться сухопутным путем  кончались ушибами и болезненными ссадинами. Из воды его всякий раз выталкивал запоздалый страх: он боялся вновь оказаться во власти водной стихии. Мальчиком овладело глубокое отчаяние, а из груди вырвался невольный призыв о помощи, который и услышали приятели… 

Подростки подошли к самой кромке воды. Мальчик сидел на песке, упершись локтями в согнутые колени и закрыв лицо руками. Его худенькие плечи судорожно дергались от беззвучных рыданий. Степан сложил ладони  рупором и громко закричал. - Пацан, тебе помощь нужна?                Ваня совершенно не рассчитывал стать объектом внимания со стороны незамеченных им зрителей. Он перестал всхлипывать и быстро растер слезы по лицу.                - Что, выбраться не можешь? – Степан хотел окончательно удостовериться в своей догадке. Но Ваня насуплено смотрел на приятелей и упорно молчал. Впрочем, подростки уже не сомневались, что и без слов поняли все правильно. Одинокая и беззащитная фигурка мальчика красноречиво выражала просьбу о помощи.
-  Видел «Робинзона»? - обратился к другу Степан.   - Это тот «мелкий», который орал благим матом  и распугал всю рыбу?  – насмешливо переспросил Слава.                - Надо спасать его, пока ко дну не пошел. Он плавать не умеет. Я сам видел, как он от воды шарахается! А на скалу ему без помощи не забраться. Слава оценивающе посмотрел на другой берег  и вдруг загадочно произнес:                - Легко! Только подождем, когда он сам в воду залезет.          И в ответ на недоумевающий взгляд Степана быстро пояснил: - А как ты своего «Робинзона» на берегу спасать собираешься? Схватим за волосы и потащим в воду?   - Почему за волосы и зачем в воду? – неподдельно удивился Степан.                - Согласно правилам спасения на воде, чтобы он тебя самого не утопил! – многозначительно изрек Слава. - Надо дождаться, когда он начнет пузыри пускать…  -  Мы же его спасти хотим, а не наоборот… , - возмущенно перебил Степан. - Тогда у членов комиссии не возникнет поводов для сомнений.     - Какой комиссии?    - Наградной! Когда нам медали вручать будут за спасение утопающего! - торжественно закончил Слава. - Кто же нам за одного спасенного две медали даст? –произнес Степан с притворным сомнением в голосе. - Вот если бы наоборот!          - Ты предлагаешь, чтобы мы тонули, а этот малек нас спасал? Да я лучше сразу со скалы в омут брошусь! –продолжал хохмить Слава, уже не в силах сдержать улыбку.                Но подросток был слегка раздосадован: Степан высказал его мысли. Так уж повелось, что Степану всегда первому приходили в голову всякие идеи, если только дело не касалось техники. А Степан давно и отлично изучил своего друга, поэтому охотно поддержал его ироничный треп. Заметив, что мальчишка исподволь наблюдает за ними, новоиспеченные спасатели прекратили свое зубоскальство и помахали ему руками. Несколько минут они, путаясь в водорослях,  шагали по мелководью против течения, затем повернули к противоположному берегу. Когда вода дошла до пояса и стремительный поток начал сбивать с ног, ребята пустились вплавь.

Обратная переправа, которая представлялась ребятам простым и легким делом, неожиданно застопорилась. Мальчик категорически отказался заходить в воду, даже в присутствии двух самонадеянных «спасателей». Не помогли ни долгие уговоры, ни  язвительные насмешки. Даже угроза снова оставить его одного не подействовала. Ваня лишь мотал головой и судорожно цеплялся за камни. Степан и Слава уселись на влажный песок, прислонились спиной к теплой каменной глыбе и принялись размышлять. Каждый старался первым изобрести способ завершить задуманное. Степан просто фонтанировал идеями, которые, впрочем, незамедлительно отвергались самим автором. Было совершенно непонятно, где взять крюк, веревку, лестницу и тому подобные вещи. Тогда подросток  предложил построить плот, который вскоре уменьшился в размерах до одного бревна. Учитывая, что у приятелей в наличии был только складной нож, да и тот остался лежать в багажнике, подготовка к спасательной операции грозила затянуться надолго. Бревно последовательно «превращалось» сначала в резиновую лодку, потом в надувной матрас, и наконец, в спасательный круг. Эти спасательные средства могли оказаться у случайных отдыхающих и рыбаков. Но когда они появятся, было совершенно неизвестно. - Спасательный круг. Надувной. Резиновый. – в полголоса бормотал Слава. Вдруг подросток встал, машинально оттряхнул песок с плавок и похромал к воде. Когда ребята выбирались на мысок, он оступился и сильно ушиб колено о лежащий под водой валун. У Вани замерло сердце. Он вообразил, что Слава сейчас исполнит свое недавнее обещание снова оставить его в одиночестве. Мальчик  испуганно посмотрел на другого подростка.   - Ты куда? - спросил немного растерявшийся Степан.   - На тот берег! -  неопределенно махнул рукой Слава.  - За спасательным жилетом!                Ваня и Степан озадаченно посмотрели на Славу, раздумывая при этом, не перегрелся ли он на солнце.                Тот вдоволь помучил своих зрителей многозначительной паузой, прежде чем театрально объявил, наслаждаясь произведенным эффектом: - Который у меня в багажнике лежит! Степан вскочил и, кивнув на распухшую ногу друга, быстро и радостно предложил: - Давай я по-быстрому сгоняю!                Прошло немного времени, и Степан вновь появился под скалой. Он грудью лежал на туго надутой камере и неторопливо бултыхал ногами. Вскоре черный спасательный круг красовался на груди Вани, который под разными предлогами пытался оттянуть момент прощания с берегом. - Камера не лопнет?   - Да она меня выдержала, посмотри какая резина толстая! - А если вы меня не удержите!                Слава остался верен себе и легкомысленно пошутил: - Будешь дрейфовать, пока рыбаки не выловят! Степан вовремя заметил побледневшее лицо мальчика, вновь отступившего подальше от воды. Времени на раздумья совсем не было, но подросток не растерялся. Он наверно поступил так мудро, как никогда еще не поступал. Просто сделал вид, как будто ничего не заметил.
- Молодец, что ты такой осторожный. Только у меня первый взрослый по плаванию, любым стилем плаваю! Я эту речку сто раз туда-обратно переплыву, - произнес он спокойным и уверенным тоном, но при этом зачем-то отвел взгляд в сторону. - А тебе что, слабо в воду зайти?                Курносое лицо Вани покраснело. Не принять вызова без ущерба для своей гордости он не мог. Мальчик собрался с духом, обреченно вздохнул и шагнул в воду. Когда ноги мальчика перестали доставать до дна, камеру резко крутануло. Ваня зажмурился от внезапно нахлынувшего ужаса и судорожно вцепился в мокрую и гладкую резину. Однако ничего страшного не происходило. Совсем рядом из воды торчали две мокрые головы. Подростки были необычно сосредоточены, как то вдруг осознав свою ответственность. Но как только стремнина осталась позади, Слава принялся поддразнивать друга.
- Как тебе одной рукой грести? Это не в бассейне рекорды ставить! Сальников и Капа-Бланка отдыхают.                Степан добродушно огрызнулся.                - На себя посмотри, копия Чапаев на Урале!               

Ване вдруг стало легко-легко. Потому что уже ничего нельзя было изменить. И потому, что самое страшное осталось позади. Мальчик приободрился и принялся  подгребать руками. Как ни старались ребята бороться с течением, их грозило вынести на болотистую оконечность островка, густо поросшую тростником. Тогда придется возвращаться по буро-зеленой тине, по щиколотки проваливаясь в вязкое илистое дно. Дальше, за устьем протоки, выбраться на берег будет еще тяжелее. Там начинается высокий осыпающийся обрыв с нависшими над водой ивовыми кустами. Видимо, Ване тоже не хотелось барахтаться в вонючей грязи. Берег был уже совсем рядом и мальчик решился. Он выскользнул из скользкой резины и размашисто поплыл к отмели. Изумленным приятелям ничего не оставалось, как последовать за ним. Еще бредя по мелководью, Степан и Слава принялись  оживленно  обсуждать удачный сплав, размахивая руками и припоминая  новые смешные подробности. Затем пристали к мальчику с расспросами. Ваня отвечал неохотно, запинался от неловкости и часто сбивался. Но очень скоро он освоился и даже приукрасил свой рассказ эффектными выдумками. Мальчик заметил, что его длительное отсутствие могло вызвать беспокойство, и Слава благородно взялся отвезти мальчика до поселка. Пережитое приключение сблизило ребят и, несмотря на разницу в возрасте, они расставались вполне дружески. Приятели даже пообещали навестить его в городе. Уже сидя на скутере и крепко ухватившись за водителя, Ваня не удержался и с независимым видом сообщил:                - Я тоже кролем на груди умею плавать! - Меня научишь? - невозмутимо ответил Степан, даже на пытаясь скрыть задорную улыбку.