40 и 1 ответ на один и тот же вопрос Гл. 1 Часть1

 Сорок и один ответ на один и тот же вопрос
  (из серии «Рассказы детям о Языке»)
 
 Глава первая - "Один ответ"
 
 Часть 1-ая

 "Пуд"

 В отличие от Отступления изложение уже самой Главы я начинаю не с конца, а, как и вообще положено началу, - с начала. В смысле с глубины веков, когда собственно всё и началось. А именно со значения слова “пуд” из того самого контекста древних времён. Сразу следует заметить что, когда объединение “пуд” возникло в древнем языке детализации древнего гласного звука “(оу)” ещё не произошло, как не произошло окончательной детализации и согласных звуков (бп) на (б) и (п), (дт) на (д) и (т), в том числе и (св) на (с), (з) и (в)). А помимо их, полностью не детализированных, был единственно возможный на то время гласный звук “(оу)” с двумя мимическими составляющими. Проще говоря, знание звучания “пуд” в древнем языке звучало несколько иначе, чем это вообще следует из его прочтения сегодня. Гласные же звуки (а) и (э) появляются в результате детализации соответствующих звуков уже после детализации (оу) на (о) и (у). (Это в формирующемся русском языке детализация древних звуков (бп), (дт), (св), и т.д., была именно такой, в то  время, как в других языках была она уже совсем другой, собственно потому и сами эти языки другие.) Все вышеперечисленные знания следуют из Структуры значений русского языка (Структуры русского языка) и из Последовательности частот звуков в русском языке.

 Более того, одному и тому же знанию звучания в животном “Языке” вполне могли соответствовать разные значения, что вовсе не приводило в нём к многозначности. А всё потому, что помимо знаний звучания у “слов” в “Языке” тогда были соответствующие мимические и жестовые составляющие. Которые в разных контекстах могли задавать “словам” разные же значения при одинаковом их звучании. Проще говоря, в результате использования знания связи “объединение” для объединения одинаковых знаний звучаний с разными мимическими и/или жестовыми составляющими, получались объединения (”слова”) уже с разными значениями. А объединение “слово” здесь потому в кавычках, что никакими словами эти “слова” тогда не были. Потому как в них отсутствовало главное, что и делает вообще любое знание звучания словом, а именно, - наличие в нём знаний связи (“объединение” в первую очередь) используемых для объединения уже именно знаний звучаний, а не чего-нибудь ещё.

 (Кстати, из последнего утверждения следует, что однозвучные предлоги в русском языке, а именно: “к”, “в”, “с”, “у”, “а”, “о”, “и” на самом деле никакими словами не являются. В то время как “я” и “ё” являются именно словами, в смысле объединениями “[Й][а]” и “[Й][о]”. Значения этих объединений “прочитайте” сами, это нетрудно, тем более, что с момента появления этих объединений в русском языке и до самых наших дней мы всё ещё используем их как отдельные слова (а не только в объединениях) с этими же самыми у них значениями. Правда “[Й][о]” - “ё” - не так часто, как “[Й][а]” - “я”, но всё же используем, - “ ё (”[Й][о]”) моё!” - например. )

 Объединение же “пуд” безусловно было уже словом, потому как содержало как минимум одно знание связи, а именно “объединение” (на самом деле ещё и знание связи “порядок” в том числе, - ну, да ладно, мы сейчас совсем даже не о нём говорим). И так принадлежало уже вовсе не животному “Языку”, а древнему, вполне уже человеческому, языку. При том, что в нём продолжали присутствовать мимические составляющие, как я уже говорил, более характерные животному, нежели древнему языку. Этими мимическими составляющими были “о” и “у”, несколько слов о них.
 
 Мимические составляющие “о” и “у” образовывали в структуре значений тех объединений, где они и присутствовали значения [всё] и [часть (всего)] соответственно. Т.е. вместе они задавали соотношение между множеством и его подмножеством. Или то же самое, но чуть по другому, - мимическая составляющая “у” является частью мимической составляющей “о”, и, таким образом, обе они вместе значат знание связи между множеством (”о”) и его подмножеством (”у”). Или, ну совсем уже просто, - когда мы произносим древний звук (оу) как (о), - то мы рот открываем шире (больше), - значение мимической составляющей таким образом будет [больше (чем “у”)]. Чем когда как звук (у), - так мы рот открываем уже (меньше), - и значение его мимической составляющей тогда будет [меньше (чем “о”)]. А возможность модулировать сам древний звук от одного крайнего его звучания к другому, является возможностью модулировать его значение от одного его крайнего значения к другому его крайнему значению.

 Со временем знание звучания (оу) детализировалось, а у получившегося из него знания звучания “о” значение [всё] конкретизировалось, а звук (о) со временем стал использоваться в том числе и в русском языке уже исключительно для “визуализации” знания связи “объединение” без всякой на то в нём мимической составляющей. Нет, понятно, что сами мимические составляющие так никуда и не делись, - мы, как открывали тогда по разному рот при произнесении звуков (о) и (у), так и сегодня делаем это точно также. Другое дело, что осознавать мимические составляющие при этом, мы перестали совершенно. Другими словами, нам не обязательно было уже видеть как мы произносим (оу), в смысле слышать его самого и одновременно видеть его мимическую составляющую, вполне достаточно было уже только слышать его самого, чтоб так отличить (о) от (у), а значит и сами их значения [о] и [у]. Впрочем, этого знания вполне уже нам достаточно, а потому мы возвращаемся к нашему “пуд”.

 Из всего вышесказанного следует, что “пуд” без “под” просто не мог существовать в русском языке. Собственно оно так и было, но это только когда произошла окончательная детализация (оу). А до этого существовало исключительно только объединение “п(оу)д” со значением [под], потому как самого такого значения (знания признака) [пуд] просто быть ещё не могло. Потому как самого такого признака “пуд” не было, когда признак “под” уже был безусловно. Собственно сама необходимость детализации знания звучания (оу) и была вызвана появлением признака “пуд”. А сейчас об этом же, но гораздо уже подробней.
 
 Одновременно с формированием в Языке знания связи “объединение” формируется и знание связи “порядок”. В разных языка по разному, -существовали две равноценные возможности, из которых носителям языков и предстояло выбирать. В русском языке значение самого объединения формируется как [значение первого знания звучания, возможностью которого является значение второго знания звучания]. В том же английском языке значение объединения формируется как [значение первого знания звучания, которое является возможностью значения второго знания звучания]. (Кстати, знания только этой разницы в формировании значений объединений в разных языках вполне достаточно, чтобы сегодня определить кто у кого то или иное знание тогда заимствовал. А уже из одного этого знания много какого знания ещё следует.)

 Понятно, что с формированием знания связи “объединение” в Языке, применение его было ограничено возможностями тогдашних сознаний  носителей языка. В смысле не могли они в речи тогда использовать сложные конструкции объединений вроде “пуд”, существование которой предполагало наличие в самом объединении сразу двух знаний связи “объединение”. Проще говоря, не могли они тогда (впрочем как и всегда, как в том числе и сегодня) осознавать объединения с количеством значений большим, чем два.

 Напоминаю, объединение образуется из устойчивого сочетания, которое в том числе учитывает порядок. Устойчивое сочетание с соблюдением порядка из, например, трёх значений гораздо более маловероятно, чем такое же из двух. В любом случае формирование даже из такого маловероятного устойчивого сочетания уже объединения пойдёт поэтапно, - сначала два его значения образуют обьединение друг с другом, а потом образовавшееся объединение образует в свою очередь уже объединение с оставшимся в сочетании значением, - так устроен процесс Осознания, а он у нас очень даже линейный. Из чего следует, что в нашем конкретном случае, объединение “под” могло образоваться только в два этапа, рассмотрим же их.

 Возможны три варианта образования конструкции объединения “под" - ”[П][о][Д]” из сочетания:

 1. {”[П][о]” “[Д]”};
 2. {”[П]” “[о][Д]”};
 3. {”[П][о]” “[о][Д]”}

 Из них первые два более вероятные, потому как предполагают формирование объединения “под” с участием одного какого-то объединения, - “по” или “до” с соответствующими сутями. В то время как третий вариант предполагает участие уже двух этих объединений одновременно. Самое интересное в том, что так мы рассматриваем процессы, а для них понятие “одновременно” очень даже относительно. А это значит, что в процессе Детализации в Языке одновременно, - вот здесь это понятие увполне же уместно, потому как рассматриваем мы так именно сами процессы, а вовсе не их результаты, - происходили все три процесса сразу. Чтобы убедиться, что это было возможно, нам достаточно лишь установить возможность существования в то время самих этих объединений. Что ж, попробуем.

 И прежде, - здесь без доказательств, возьмите на Веру, - назовём значения [П], [о], [Д]. (Доказательства безусловно сегодня уже существуют и занимают не одну страницу, чтобы быть приведённым здесь, - оно вам надо? Тем более, что эта моя книга совсем даже не об этом, интересующихся жессамим доказательством я отсылаю к другой своей книге, а именно “Инструкция к ”прочтению””, там если даже вы его и не найдёте, то уж поймёте обязательно. ) Значением “[П]” является [приятное+полезное]. А так как приятным и полезным кроме еды тогда почти ничего и не было, то мы смело можем сопоставить это её значение такому значению как [пища]. (А “почти” потому, что безусловно и в те времена была такая приятная и полезная необходимость как секс.)

 Ещё раз, - мы  так смело принимаем именно что допущение, потому как оно действительно  только для этого конкретного случая (объединения "пуд"). Уже в те времена у сути [П] в структуре значений [приятное+полезное] знание "пища" было лишь одним из многих. Другое дело, что в структуре значений "пуд"("под") для сути [П] соответствовало только оно одно. В смысле оно было единственным знанием (признака) соответствовавшим сути [П] в объединении "пуд". Вы запросто сами сможете обнаружить слова в русском языке, где суть [П] используется без знания "пища".

 “[Д]” имело значение [коллектив (д) и всё, что так или иначе с ним было связано]. А значением “(оу)” было формирующееся значение знания связи “объединение” в Языке. (Не забываем, само это знание связи “объединение” существовало в Сознании уже тогда, когда никакой речи, а тем более Языка, и близко ещё в нём не было. А здесь мы говорим именно, что о знании связи “объединение” в Языке.)

 Из этих значений нетрудно “прочитать” значения их уже объединений. Так “по” получается “[[П][о]] ” - “[[П] возможностью которой является [о]] - [пища, возможностью которой является “объединение”]. В смысле “по” было вообще всем, что было съедобно. Мы и сегодня находим это объединение с этим его значением в русском языке, - “сходить по грибы”, или “сходить по ягоды”. В древнем русском языке они означили [сходить за съедобными грибами] или [сходить за съедобными ягодами], - поднимайте, пожалуйста, значения родного для вас языка правильно. Потому “сходить по продукты” так будет просто нелепицей.

 Чтобы понять значение “од” следует вспомнить, что детализация (оу) как впрочем и (дт) на тот момент в будущем русском языке совсем даже ещё не закончилась. А тем более не могли уже быть звуки (а) и (э) с собственными у них значениями. Я это к тому, что одному и тому же значению тогда соответствовали (с сегодняшней точки зрения безусловно уже разные) одинаковые звучания, в нашем случае это были “ад” и “од” со значением [объединение, возможностью которого является коллектив (д)]. А так как само это значение возникло во времена, когда человеки ещё кочевали, то правильно его рассматривать как [объединение, возможностью которого являются человеки (коллектива (д)) и место, где они находятся]. В смысле человек и его место были тогда единым признаком, и, соответственно, являлись в Сознании единым знанием признака, которое имело в соответствии себе одно же знание звучания.

 При оседании человеков на одном каком-то месте, происходит детализация этого значения на [человек] и [место]. С одновременной детализацией у него знания звучания, - теперь значению [человек] начинает соответствовать знание звучания “од”, а значению [место] знание звучания “ад”. Проще говоря, так знанию звучания “од” соответствовало уже значение [объединение, возможностью которого являются именно человеки коллектива (д)]. В смысле никаких таких других знаний (в том числе и “место”) кроме “человек” в структуре значений объединения “од” тогда уже больше не было. Таким образом тогдашнее значение [”од”] практически совпадает с сегодняшним значением [”коллектив”].

 (Кстати, именно русскоязычные нашли необходимым “визуализировать” знание связи “объединение” через употребление (о) в языке. Собственно сам ответ, почему они так сделали, вы получите прочитав эту книгу полностью. Лингвистики же ответить на этот вопрос не в состоянии, а потому лишь называют само это явление, - “полногласие”, - никак при этом не объясняя его. Впрочем за отсутствием необходимых знаний они так поступают почти всегда, - пустая игра с названиями, одно из тех немногих дел, на которое они вообще сегодня ещё способны.)

 Таким образом значением объединения “под” будет [”по” возможностью которого является “од”]. Или, более подробно, - [всё съедобное, возможностью которого является коллектив]. Проще говоря, [всё то, что ест коллектив]. И тут сразу возникает вопрос, - а разве значения [всё съедобное] и [всё то, что ест коллектив] не тождественны? А если тождественны, то зачем со знанием звучания “по” надо было огород городить? В смысле зачем надо было деталилизировать само знание звучания “по”, если у получившегося таким образом нового знания звучания “под” значение никак не изменилось?

 Конечно же изменилось, и не могло не измениться, потому как причиной детализации “по” было именно появление в его структуре значений нового знания. А само это знание мы можем узнать из сегодняшнего значения “под”, а именно [под] ([внизу за чем-то]). Потому как сегодня это по сути единственное знание, что у этого знания звучания в его структуре значений осталось. (Есть ещё значение [нижний камень в печи для приготовления пищи], но оно не такое сегодня уже употребимое, точнее совсем почти уже не употребимое, потому мы можем считать, что его вроде как уже и нет.)

 Из сегодняшнего значения “под” [под] следует то, что тогдашним его значением было вовсе не [всё съедобное], а только именно [всё то съедобное, что есть под ногами у человеков]. Получается, что очень даже любили наши предки постоянно собирать что-нибудь съедобное, потому как под, он ведь не бегает, всегда лежит себе на одном месте, - ПОДходи и бери. В отличии от того же зайца, которого ещё догнать надо.
 
 И в этом контексте значением (у) в “пуд” абсолютно не могло быть [принадлежность “у”], хотя бы потому, что окончательной детализации (оу) тогда совсем ещё не произошло. Правильно его рассматривать как одно из крайних звучаний (оу) в значении [часть всего]. Таким образом значением “пуд” было [часть всего съедобного, возможностью которой является её объединение с коллективом (д)]. Проще говоря, это было уже не вообще всё съедобное, что было у членов коллектива под ногами, а только та его часть, что была у них самих. В смысле им принадлежала, собственно так и формировалось знание “принадлежность “у””, или просто “у”.

 (Кстати, - ещё раз, - суть [П] ко времени образования объединения “пуд” в древнем языке безусловно уже имела собственное интегрированное значение. В смысле самих таких объединений она образовывала в древнем языке уже несколько. Проблема в том, что сути (невещественными) знаниями (признаков) как таковыми не являются, а потому обычных значений они иметь не могут, если только интегрированные. Потому как являются они именно что обычными вещественными связями (в смысле вещественными знаниями) и используются в языке исключительно только в составе объединений. Они не могут быть использованы как отдельные знания, потому как никакого такого цикла сами как связи отдельно не образуют.

 Проще говоря, интегрированному значению (знанию признака действительности) сути [П] соответствует в Сознании вовсе не некий невещественный циклический процесс знания, а знание уже совсем иного рода, - знание как вещественная связь, которая и участвует в образовании уже соответствующих невещественных циклических процессов знаний в Сознании (Языке) (они на ней в том числе удерживаются). И только проанализировав все эти знания (которые и есть невещественные циклические процессы), так или иначе использующие суть [П] (вещественную связь), мы сможем в итоге установить более-менее точное, потому как интегрированное, значение сути [П] (знание, которое само и есть вещественная связь).

 Ещё раз, - напоминаю, - знанием может быть всё то, что обладает структурой. Т.е. и невещественный циклический процесс, - у него есть структура, - и, само собой, что-то вещественное, - главное, чтоб из этого “что-то” можно было выделить структуру для формирования соответствующего знания.  Проблема в том, что сама эта работа, - установка точного значения той или иной сути, - является очень и очень большой работой, чтоб сейчас её здесь проводить. Хотя и вполне уже возможной, потому как сама такая возможность, - установка точного значения той или иной сути, - сформировалась за последние несколько десятков лет вместе с появлением и развитием Искусственного разума. А так как тратиться на неё мне здесь совсем не охота, - тем более, что я уже сделал это в соответствующих книгах, - и уж тем более мне не охота использовать здесь Механизм Веры, - с ним полученное знание будет несколько, я бы сказал, ущербным, - то здесь мы ограничимся тем минимумом знаний, что в данный момент  большинство из вас знает наверняка.)

 И тут сразу возникает вопрос, - А “принадлежать” в те времена, это как? И самым простым ответом для наших кочующих предков на этот вопрос безусловно является следующий, - Человеку тогда могло принадлежать только то, что он уже мог взять с собой. А это значит, что пудом могло быть тогда только то, что он мог носить с собой постоянно во время кочёвок. А так как ничего кроме съестных запасов он в те времена с собой в дорогу просто не брал, - зачем? если всё остальное (а не так уж и много всего остального было нужно тогда Человеку) у него было всегда под рукой, - то вот за пищей следовало прежде ещё или побегать, или поискать, на что в пути не всегда были возможности. Так “пуд”, получается, для человеков в пути был именно той частью пищи, что в отличии от пода, - вообще всей пищи, что была у него под ногами, - была у него всегда с собой. Т.е. [быть с чем-то (кем-то)] и было тогда [принадлежать чему-то (кому-то)], или [принадлежность “у”] ([”у”]).

 И вот здесь тонкость, - переносить эти запасы пищи необходимо было в чём-то, в смысле сами эти запасы и это что-то, в чём их и переносили, были тогда по сути одним целым, - одно без другого существовать просто не могло. А это значит, что так были они единым признаком (примерно как человек и его тень), - запасы не могли быть запасами (пудом), если не были завёрнуты в кусок кожи, и сам кусок кожи не был пудом, если в него не были завёрнуты запасы (а так и продолжал бы оставаться обычным куском кожи, назначение которого могло быть любым). В смысле сам признак действительности “кусок кожи с завёрнутыми в него запасами пищи” был таким образом един. А это значит, что так он в Сознании образовывал одно единственное знание (признака), в смысле значение, [кусок кожи с завёрнутыми в него запасами пищи]. Которому в свою очередь соответствовало единое же знание звучания “пуд”.

 Но, прежде чем мы попытаемся ответить на вопрос, - Чем именно был пуд для русскоязычных, раз однажды он становится у них мерой веса? - давайте же наконец ответим на другой вопрос, который, я уверен, свербит ваш мозг с того самого момента, как только я начал свой рассказ, а именно, - А почему собственно “пуд”? Он-то здесь вообще причём, если мы знаем точно, что то же  объединение “суд” существовало уже в древнем языке одновременно с “пуд”? (Тем более, и мы это знаем точно, что в результате детализации животной сути [(СВ)] сформированной на основе естественного (без участия речевого аппарата) звука (св) в древнем языке возникают сути [В] и [С] с соответствующими значениями [вода] и [соль].) Пожалуй этих вопросов нам пока хватит, давайте же разберёмся...