Жестокость времени

       Время безжалостно проходит, и нам всё меньше начинают нравиться люди, которые нравились раньше. Мы можем не замечать, как они меняются внешне, встречаясь с нами постоянно, однако глубиной и трепетом сердца ощущаем до чего внутренние перемены поразительны, вызывая в нас смущение или отторжение.

       Когда-то сияющие глаза вдруг превращаются в лукавые щелки, либо в них вселяется бездонный ужас; только в первом случае их речь превращается в извивистую, узловатую тягучую паутину, иногда безмерно слащавую, как стевия, заменяющая сахар в чае, а во втором - в прерывистые с долгими молчаливыми паузами ямы с горьким дымом и чадом недоверия даже к самим себе...

       Вроде бы все мы понимаем, что, просыпаясь, каждое утро вступаем в ненадёжную и изменчивую реальность, где прошлого уже нет, где будущее иногда преподносит самые неожиданные сюрпризы, и только наше настоящее зависит в какой-то мере от нас, вернее, от самочувствия и настроения, когда мы не говорим чужими словами, не боимся быть самими собой, оставаясь наедине с миром, которому нет, как нам кажется, никакого дела до нас.

       А если ему нет дела до нас, то мы помещаем в круг наиболее важных событий своё влияние на других, прежде всего ближних или избранных, достигая незримой радости выгоды обманом, сгибаясь под тяжестью обстоятельств, промолчав там, где молчать нельзя, кланяясь безумцу, так признавая силу сильных, равнодушно ступая по праху гибнущих слабых.

       Мы вовсе не думаем о том, что, вероятно, мир настолько безразличен к нам, насколько мы слабее его. И поэтому то, как мы переживаем механический процесс бытия изо дня в день, становясь винтиком или резьбой отлаженного механизма, и вызывает в мире неприятие своего изделия, которое при данных ему возможностях остаётся в узких границах быть ввинченным в болванку благополучия - и не более того.

       Именно поэтому мы не думаем и не хотим ничего знать, видя, что разрушительные изменения  происходят с теми, кого мы знаем, но не с нами, потому что мы привычно спим, просыпаемся, едим, идём, едем, говорим, ругаемся, молчим, выходим в инет, светясь бороздками резьбы, и снова спим просто так, не мечтая о несбыточной цели, жертвенной вере, высокой любви, не выходя за пределы  физики движения к смерти, которая накапливается в нас даже во время гомеостаза.

       Наша беда: мы не способны предполагать, что те, в ком мы замечаем перемены, смотрят на нас так же, как мы на них, и поэтому зачастую ведут себя с нами не иначе, как мы того сами заслуживаем, уходя в себя, обманывая или льстя, чтобы не огорчать, поступая с нами зеркально.

        Жестокость времени - это наша жестокость к другим и не иначе.

(10.10.21)