Память

- Падает листва, река под обрывом, на котором мы стоим, ревёт, ветер треплет наши волосы. Зрение становится панорамным. Душа наполнена восторгом. Одинокий птичий крик, тучи клубятся над нами. Кажется, ещё миг, и мы упадём в небо, которое словно просит нас об этом безумном полёте, просит затеряться в облачном тумане. Мы делаем шаг в никуда, взявшись за руки, и летим, - он делает паузу, погружаясь в пережитый восторг, потом открывает глаза и буднично как-то произносит: - Я просыпаюсь и с удивлением осматриваю свою спальню. Это был сон. Всего лишь сон. Очень яркий. Нет рядом девушки, с которой я летал. Я не знаю её в реальности. Никогда с ней не пересекался. Сожаление постепенно перерастает в душевную боль. Я готов завопить на всю Вселенную. Через неделю мой сон повторяется, и я радуюсь, как ребёнок. И только потом задумываюсь. Это моё подсознание выдаёт мне информацию? Зачем? Что я должен понять? И должен ли? А потом, как часто бывает, забывается сон, стираются ощущения. И вдруг происходит чудо, которое для меня, как живое существо, - Антон улыбается и смотрит на своего друга.
- Какое? – спрашивает Сашка.
- Существо или чудо?
- Что произошло в реальности?
- Встреча с девушкой из моего сна в институте возле деканата. Если честно, уже не помню, о чём подумал в первый момент. Растерялся. Удивился, должно быть.  Грустные синие глаза неотрывно смотрели на меня. Мелькнула мысль, что, может, она тоже узнала меня? Стало страшно почему-то. Будто пыльным мешком долбанули по башке. Рот сам по себе открылся от изумления. Представляешь, стоит детина с открытым ртом, будто привидение увидел, молчит, а потом  поворачивается и медленно уходит, ощущая спиной её взгляд. Картина маслом «Идиот». Такова реальность. Короче, произвёл впечатление на незнакомку. Позже от кого-то из девчонок узнал, что «новенькая» перевелась в наш институт из другого города среди года по семейным обстоятельствам (родители переехали в квартиру, которую им оставила тётка отца). Она стала учиться на моём факультете, на моём курсе, только в другой группе. И, в добавление ко всему, я узнаю, что она живёт в моём подъезде этажом выше. Представляешь? Но самое интересное, что прошло почти полгода после первого реального пересечения с ней, прежде чем я «увидел» её, - произнёс Антон.
- Ничего не понимаю. Ты же говорил, что девушка из твоего сна - твоя однокурсница. Значит, вы учитесь вместе в одном институте, встречаетесь каждый день либо на занятиях, либо в подъезде. Получается какая-то не состыковка. Впервые ты её увидел возле деканата полгода назад. Я правильно понял? И что с ней стало потом? Превратилась в невидимку?  Ты полгода встречался с её тенью, и вдруг она соизволила проявиться? – Сашка улыбнулся.
- Я даже объяснить не могу, что значит «увидел».
- А ты попытайся.
- Произошла вспышка внутри меня, в самом сердце, как вспышка на солнце, наверное. Весь мир закружился в радужном хороводе. Я ощутил то, к чему стремятся люди, что ищут и не могут найти. А я получил. Просто так. Подарок судьбы.
- Короче. Ты влюбился, - улыбнулся Сашка. – А имя-то у твоего чуда имеется?
- Антонина. Родители её зовут Тоша, случайно услышал. Подружки – Тоня.
- Антон и Антонина. Интересное кино получается. Нарочно не придумаешь. Итак, ты её «увидел».  А она тебя? – спросил Сашка.
- Это уже не важно.
- Ты что? Блаженный? Как это не важно? – возмутился Сашка.
Антон пожал плечами и улыбнулся:
- Автобус где-то затерялся в пути. Пойдём, пройдёмся. Ты только посмотри, как красиво вокруг. Морозный воздух, нежно-голубое небо и солнце жёлтое, как одуванчик. Сказка.
Сашка с сочувствием посмотрел на своего друга. Погода была не такой чудесной, как казалось Антону. И уж точно не вызывала восторга. Только идиоты, по его мнению, гуляют при таком морозе.
 - Я думаю, что невероятное никогда не бывает уж столь невероятным, - глубоко вздохнув, произнёс Сашка.
Философские размышления давали ему возможность собраться с мыслями.
- У нас с тобой разное восприятие мира в данный момент. К счастью, или, к сожалению, но я оказался не на одной волне с тобой, - продолжил Сашка, стараясь не замечать удивление в глазах Антона. - Я бы не назвал сказкой наше с тобой общение во время ожидания автобуса, когда мёрзнут не только конечности, но и лицо, - он демонстративно потопал ногами, растёр варежкой щёки и слегка побелевший кончик носа, после чего засунул руки в карманы куртки. - И солнце какое-то выцветшее на фоне линялого неба не прибавляет оптимизма. Мороз и солнце делают день чудесным, когда ты сидишь дома, в тепле, смотришь в окно и радуешься, что не надо никуда идти.
- Тоже мне, философ. Погода подводит тех, кто на неё рассчитывает, - назидательно произнёс Антон.
- Ну, вот, я и говорю, что каждый смотрит на происходящее со своей колокольни. Ты прав, рассчитывать надо исключительно на свои силы, - Сашка, увидел приближение автобуса и с ликованием продолжил: - И на судьбу, которая сжалилась надо мной. Автобус прислала в момент, когда я готов был поддаться на твои уговоры.
Всю дорогу до дома Антона они молчали. И только возле подъезда Сашка спросил:
- А твои не возбухнут, что ты притащил с собой другана домой. 
- Родители на работе, дома бабка Фаня. Я сказал, что приду сегодня с тобой, она помнит тебя со школьных времён. Мы в одном кружке по шахматам занимались. Она нас на городские соревнования возила. Правда, это было в пятом классе. Но она знает, что мы с тобой с первого класса дружим, что в один институт поступили, правда, на разные факультеты. Что хоть и занимаемся в разных зданиях, но институт-то один. И что после занятий встречаемся. Баба Фаня грозилась пирогов напечь. Ей не хватает общения, так что придётся выслушивать её «деревенские» байки, основанные, как она уверяет, на реальных событиях. Родителям, да и мне тоже, всегда некогда. Нам не до сказок. Она, правда, не обижается, грозится освоить компьютер и записать не придуманные истории для правнуков.
- Байки я люблю, а ещё больше – поесть. Если меня покормят в этом доме, я готов слушать невероятные истории твоей бабы Фани. Бежать по морозу домой, да ещё на голодный желудок, не очень хочется, когда пирожками обещали попотчевать. Я, конечно, не умру, если рвану в соседний двор, к своим любимым и всеми забытым двухэтажкам.
- Значит, ты подарок для моей бабки, - Антон улыбнулся, и в это время дверь подъезда сама распахнулась, и из неё выбежал мужчина средних лет.
- Здравствуйте, - произнёс Сашка.
- И тебе не хворать. Извини, тороплюсь. Мы же в кафе договорились встретиться завтра. Я обязательно принесу шкатулку, которую Анна просила передать тебе перед смертью. Я слово держу. Я бы вернулся, да опаздываю.
- Да я не знал, что ты здесь живёшь. Я, собственно, к другу.
- Значит, потерпишь до запланированной встречи? – спросил он, увидел, что Сашка кивнул, и улыбнулся: - Пока, - попрощался мужчина и побежал к остановке автобуса.
- Кто это? – спросил Антон.
- Бывший сосед моей тётки, которая недавно ушла из жизни. Он встречался с ней, когда был в отпуске, она знала, что неизлечимо больна. Так вот, она просила разыскать меня и передать лично в руки шкатулку после её смерти. Он позвонил, назначил встречу на завтра. Я ни на какое наследство не претендовал. Если учесть, что у тётки этих самых наследников полон дом. Она – двоюродная сестра моего погибшего отца. Короче, я о её существовании даже не знал. У бабки пытался хоть что-то выяснить о ней. Она вспомнила, что у Анны был дом под Тулой, пятеро детей. Люсенька – старшенькая дочь. Она где-то в нашем городе медсестрой работает. Я даже фамилию этой самой тётки никогда не слышал ни от отца, ни от бабки, пока Иван, с которым мы только что столкнулись, не сообщил. Мы с ним по видеосвязи общались, чтобы знать с кем встреча должна произойти. Зворынина Анна Ипполитовна при жизни тоже не связывалась с нами. Короче, разбираться в тонкостях родового древа, я не стал, но пообещал Ивану, что приду на встречу и заберу шкатулку. Про своего старшего брата Ипполита, мигрирующего от одной жены к другой, моя бабка отказалась вспоминать. Она сказала, что всех его детей никогда не знала, что брата надо было не Ипполитом назвать, а Балбесом, потому что был не человек, а «перекати-поле» какое-то. Он ушёл навсегда из мира сего лет пятнадцать назад. Я мог бы отыскать Люсеньку, троюродную сестру (она лет на десять старше меня), да фамилию её не знаю, она дважды замуж выходила. И почему эта самая Анна решила подарить мне какую-то шкатулку, понятия не имею. Допрос окончен? Теперь мы можем войти в подъезд?
- Да. Баба Фаня ждёт нас.
- А обед? – спросил Сашка.
- И обед – тоже, вечно голодающий.
- Тебе хорошо рассуждать, у тебя родители, слава Богу, живы. А мы с бабкой на её пенсию и мою стипендию перебиваемся. Мне макароны уже во сне снятся. Я воюю на макаронном поле, они растут прямо из земли. Их можно наломать и сварить, что я и делаю во сне и при этом радуюсь, что есть источник питания, который я отвоевал у врагов. Просыпаюсь, а на столе только что сваренные макароны. Хотя я не гневлю судьбу, не голодаем.    
- Прости, я как-то не подумал.
- Ты слишком многословен. Я хотел бы пообедать и смотаться до прихода твоих родителей. Всё же я рожей не вышел для общения с учёными с мировым именем. Вот, выйду «в люди», как говорит моя бабка, тогда, может, и найдутся темы для общения с твоими предками.
- Они не страдают манией величия, поверь.
- Верю, но пока я лучше побуду в тени. Я плохо воспитан, могу что-нибудь ляпнуть, шокирую нежные души твоих предков. Им ещё предстоит переваривать информацию о соседской девушке, которую их сын когда-то увидел во сне и сразу же полюбил, но осознал сей факт только через полгода после встречи с ней, но решил молчать об этом. Девушка даже не догадывается, что некий парень сохнет по ней. Может, тебе попробовать пригласить её в кино или театр? Что она любит, чем увлекается? Ты в курсе? – спросил Сашка, увидел растерянность на лице друга и пробубнил: - Понятно. Чего боимся? Ведь могут и увести твою принцессу.
- Значит, не судьба.
- И давно ты стал фаталистом?
Антон пожал плечами и позвонил в дверь. На пороге «нарисовалась» бабушка в старинном сарафане, в платочке и радостно воскликнула:
- И кто к нам пожаловал?
- Ба, это мой друг Сашка, любитель необычных историй. Покормишь?
- А ты думаешь, я буду гостя потчевать рассказами на голодный желудок? Проходите, раздевайтесь, мойте руки и садитесь за стол, всё уже готово. Я вас ждала.
Сашка поздоровался, после чего добросовестно исполнил требование бабушки, разделся, вымыл руки и прошёл на кухню. Он замер в растерянности возле стола, пытаясь вспомнить, какой сегодня праздник. Ибо не мог представить, что огромное блюдо с пирогами, плюшками, беляшами и пампушками – лишь добавление к обеду. Неужели люди могут позволить себе всё это есть каждый день?
- Садись, - услышал он голос Антона.
- И это всё нам? – спросил он у улыбающейся бабки.
- Конечно. Но вначале – борщ со сметаной и с пампушками, котлеты по-киевски с картофельным пюре. И конечно, вы должны попробовать мои пирожки. Санечка, я тебе пирожков с собой отложила, в пакете в коридоре. Это вам с бабушкой на ужин.
- Спасибо, - еле слышно проговорил Сашка.
После сытного обеда Сашка неожиданно для себя встал, поцеловал руку бабушке Антона и тихо сказал:
- Вы кудесница. Я ничего вкуснее не ел в своей жизни.
- То ли ещё будет, - улыбнулась она. - Давайте сделаем небольшой перерыв, а потом я угощу вас клубникой с взбитыми сливками, - произнесла баба Фаня, убрала со стола грязную посуду, оставила только огромное блюдо с пирогами и спросила: - Готовы ли вы услышать невероятную историю? Должна предупредить, что больше одной небылицы за раз не рассказываю. Но то, что вы услышите, не придуманная история. Я была свидетельницей тех событий, о которых поведаю вам, - и, не дожидаясь ответа на поставленный вопрос, начала рассказывать: - Я родилась в глубинке, куда от заброшенной маленькой станции можно было только на лошади добраться до дома, где мы жили. Мы – это я, два моих брата близнеца (Петенька и Павлуша), родители и две бабушки. Братья были младше меня на два года. Отец - геолог, вечно пропадал в экспедициях, мать знала несколько иностранных языков, работала над переводами исторических книг по заказу какого-то издательства. За это ей платили небольшие деньги, на которые она покупала нам одежду, иногда заказывала ткани и сама шила себе и нам великолепные одеяния. Она хорошо знала литературу, историю, географию, ботанику и математику. Школы в том месте, где мы жили, не было, нанимать гувернёра, средства не позволяли. Поэтому мать занималась нашим обучением и воспитанием сама. Отец же, когда возвращался из экспедиции, рассказывал нам о минералах, их химических свойствах, о последних открытиях в области физики и астрономии. Наша бабушка и её сестра, которая так и не вышла замуж, помогали матери по хозяйству. Их отец завещал им небольшое пожизненное содержание, а их брату - имение. У нас был большой дом на пригорке, сад и огород, цветник перед домом, за которым мы ухаживали все вместе, а заодно изучали ботанику. Недалеко от нас расположилась деревушка из семи домов. Соседи делились с нами молоком, маслом, творогом, овощами, которые мы не выращивали, а за это бабушка, бывшая сестра милосердия, лечила соседей совершенно бесплатно, а мать – обучала грамоте их детей, шила им из присланных из-за границы тканей одежду и дарила на Рождество. Бабушкина сестра покупала у зажиточного соседа в его продуктовой лавке мясо, рыбу, которую он ловил в горной реке, и хлеб, который пекла его жена. У него можно было заказать продукты, за которыми он ездил на станцию, где работал его родственник. Он передавал список проводнику, а тот за небольшое вознаграждение закупал продукты в городе. Бизнес лавочника стал процветать благодаря нашим заказам. У нас в доме была прекрасная библиотека. Мать читала нам и деревенским детям книги, водила на прогулки в лес, рассказывала о великих путешественниках, их открытиях, о странах, городах и реках, о морях и океанах, об островах и материках. Мы дружили с деревенскими детьми. От них мы узнали о заброшенном городе возле горной гряды. За три часа по тайным тропам туда можно было дойти. Местные жители считали это место памятником глупости некого богача, жившего много лет назад, когда даже наши бабушки не родились и их бабушки – тоже. Они почему-то боялись духа того самого барина, который, якобы, злился на тех, кто тревожил его покой. Этот самый дух, по их словам, обитал в одной из пещер возле «города». Он сторожил то, что возле скал построили ему рабочие, которые куда-то бесследно исчезли вместе с хозяином по завершении стройки. Наше любопытство однажды привело нас в те места. Мы шли по заброшенной улице, по некогда мощёной дороге, со временем  ничем не отличающейся от обычной грунтовой дороги. Разве что деревья и кустарники не росли на ней. Вход в пещеру был в стороне от «города» глупца. Почему глупца? А как бы вы назвали дома, у которых были только стены фасадов, словно вбитые в гору. Здания в два этажа, с окнами, колоннами перед дверьми, за которыми была гора. Дома, словно нарисованные, не имели объёма. Сейчас бы я сказала, что они были не трёхмерные, а двухмерные. Когда мы шли по дороге, меня не покидало ощущение, что из окон этих домов кто-то наблюдает за нами. Кое-где на окнах были шторы из материала, которого не коснулось время. Ведь если дома были такими древними, то материал должен был давно истлеть. Да и зачем шторы двухмерному дому? Но деревенские мальчишки, которые привели нас в этот «город» утверждали, что иногда из дверей этих домов выходят люди, которые за пределами дороги куда-то исчезают. И в двери заходят люди. Но как можно войти в дверь, за которой находится сплошная гора? Даже если дверь открыть, и попытаться втиснуться в узкое пространство между дверью и горой, то гора не разверзнется и не поглотит человека. Так что я не поверила в россказни, что, якобы, кто-то входит и выходит из этих дверей. Но любопытство – толкает порой на необдуманные поступки, достаточно глупые и трагические. Я знала, что в сказках возможны чудеса. А может, этот город – тоже часть сказки? Летний день выдался жарким, хотелось пить. Но мы не пошли к реке, что протекала недалеко от города. Мы решили спрятаться в кустах и понаблюдать за этими «домами». Что мы и сделали. На наше счастье или беду мы увидели, как дверь близлежащего «здания» открылась, и оттуда вышел мужчина в старинной одежде, огляделся и уверенной походкой направился к роще. Едва он отошёл от дома и свернул в рощицу, как исчез из поля нашего зрения. Возможно, там был вход в малую пещеру, соединённую с главной. Мы подождали немного и, выйдя из укрытия, направились к той самой двери, из которой вышел мужчина. Кто-то предложил, открыть дверь, чтобы убедиться, что она никуда не ведёт, что за ней скала. Я решительно дёрнула за ручку, дверь отворилась, мы замерли в ожидании чуда, которого не произошло. И тогда Павлуша, один из моих братьев, прислонившись к скале, закрыл за собой дверь. А когда мы снова открыли её, его там не оказалось. Я стучала по холодному камню кулаками,  звала брата, плакала. Но никто не ответил мне, не отозвался на моё горе. Брат исчез. Я прибежала домой, рассказала родителям о том, что произошло (отец только что вернулся из очередной экспедиции). Оказалось, что они ничего не знали про этот загадочный «город». А местные жители сказали, что ещё никто из исчезнувших за дверьми не вернулся оттуда. Кто-то из стариков говорил, что это проход в другой мир, а может, в прошлое. Но самое печальное, что они отказались идти вместе с моими родителями вызволять моего брата. «Самсон никого не отдаёт», - заявляли они. Оказалось, что Самсон - это тот самый богач, который когда-то привёл множество рабочих вместе с их семьями для возведения этого города. Будто бы они вырубали его в горном хребте. А потом они все исчезли. И никто не знал, куда они пропали. Пётр остался дома с бабушками, а я отвела родителей к этому странному «городу». Мы оказались там на закате. Я показала ту самую дверь, за которой исчез мой брат. Отец открыл её, тщательно обследовал скальную породу и вдруг воскликнул: - «Этого не может быть! Это невозможно! На Земле нет этого минерала». После этого он опустился на землю возле открытой двери, глядя на заходящее солнце. Мы стояли с матерью рядом с ним и ничего не понимали. А потом я случайно подняла глаза к окнам второго этажа и обомлела, в одном из них я увидела лицо брата. В других окнах горел свет, будто бы кто-то зажёг свечи. Хотя это могли отражаться лучи заходящего солнца от стекла и создавать подобную иллюзию. Свет в окнах ещё как-то можно было объяснить. Но я видела, что Павел смотрел на закат. Видел ли он нас, я не знаю. Я потеряла дар речи. Но быстро опомнилась и, показав пальцем на окно, прошептала имя брата. Родители тоже увидели его и стали звать, но он, скорее всего, не слышал нас, потому что отошёл от окна, свет в котором тут же погас. В других окнах тоже кто-то потушил свечи. Отец хотел войти и закрыть за собой дверь, как сделал это мой брат, но мать умоляла его не делать этого, потому что он не ведал, как вернуться назад. Они долго спорили, потом отец согласился с матерью. Отвёл нас обратно, а с утра один отправился на поиски Павлуши. Больше мы не видели ни отца, ни брата. Отец исчез так же, как и мой брат. Мать писала куда-то, просила о помощи. Никаких полицейских к нам ни прислали. Сказали, что такого не может быть. Просто наш отец вместе с одним из сыновей сбежал к другой женщине, и посоветовали моей матери смириться. Мы продали дом, уехали оттуда. Но мать не теряла надежды, всё ждала, что однажды мой отец и брат вернутся, поэтому она оставила наш новый адрес Мите - одному из своих учеников и просила его написать, если хоть что-то станет известно. А год назад я получила одно очень странное письмо и фотографию. Вернее, его переслала мне одна из наших бывших соседок (я просила её об этом), - баба Фаня встала, открыла ящик комода и достала конверт, в котором была фотография симпатичного мужчины среднего возраста, державшего мальчика за руку, очень похожего на него. – Вот. Их отпустили. Я не знаю, за какие заслуги Самсон разрешил им уйти. Отец обещал никому не рассказывать о том месте, где они были. Он лишь сказал, что это райское место, что оттуда люди сами не хотят возвращаться, что там – время течёт иначе. Мой брат больше похож на моего правнука. Отец уехал из тех мест вместе с Павлушей, но всё же по просьбе Мити, моего ровесника (к тому времени он был ещё жив), написал по оставленному матерью адресу. Дом в деревне давно стал дачей, нет моих бабушек и матери, нет Петра, а я с дочерью после смерти мужа переехала в квартиру, которую оставили нам его родители. Мы иногда выезжаем отдыхать на дачу. Длинный и запутанный путь проделало это послание. В прилагаемой к фотографии записке отец просил меня не называть никому места, где расположен этот странный «город». А недавно я узнала, что где-то нашли город очень похожий на тот, что мы видели в детстве, только с иными домами. Учёные гадают, зачем возвели столь красивые фасады, похожие на храмы, и, не достроив, бросили. Двухмерный город,  жить в котором невозможно. Исследовали ли учёные пещеры, обнаруженные рядом с этим городом,  не могу сказать, - баба Фаня убрала фотографию в конверт и снова положила в ящик комода. – А теперь – обещанный десерт, - объявила она и поставила перед друзьями клубнику со сливками.      
Сашка посмотрел на лакомство, стоящее перед ним, и не удержался, спросил:
- Вы их видели после возвращения? Может, какой-нибудь шутник прислал вам старую фотографию отца и вашего брата. Фотошоп творит чудеса.
Баба Фаня улыбнулась:
- Ешь клубнику. Я обещала рассказать невероятную историю, а не отвечать на вопросы слушателей.
- И много у вас подобных историй? – спросил Сашка.
- Достаточно. От моих бабушек и прабабушек, прадедов и прапрадедов. Возможно, после моей истории твоя история покажется тебе не такой невероятной. Как знать?
- Какая история? – спросил Сашка.
- Из шкатулки, - улыбнулась баба Фаня.
- А разве я говорил вам про шкатулку?
- Она, наверное, слышала наш разговор, - предположил Антон. – Кухонное окно как раз над подъездом расположено. А когда форточка открыта, слышно, о чём говорят возле подъезда.   
- И никакой чудесности, - улыбнулась баба Фаня, а Сашка почему-то засомневался в правдивости данной версии.
Он ещё раз поблагодарил за всё бабушку Антона и засобирался домой.
- Пирожки не забудь, - напомнила баба Фаня.
  На следующий день Сашка сразу после окончания лекций в институте помчался в кафе, где его должен был ждать «почтальон». Ещё издали он увидел впереди себя Ивана (он шёл к той же цели). Сашка догнал его и поздоровался.
- Привет, бродяга! – улыбнулся Иван. – Как здорово всё сложилось. А то я боялся, что не успею. Заполучи волшебную шкатулку, - Иван протянул упакованный в холщёвую ткань свёрток. – Давай помогу засунуть её в рюкзак. А-а-а, забыл, вот ключик. Твоя тётка просила отдать его вместе со шкатулкой, чтоб не ломал замок. Предупреждаю сразу, я потребовал от неё открыть ларец. А вдруг там бомба? Я на террориста не подписывался. Тем более, мне на поезде ещё надо было возвращаться от матери. Бумаги там какие-то, да браслет с перстнем. Она сказала, что родовая память. Почему именно тебе просила отдать, понятия не имею. Странно. Ведь у неё три дочери, два сына, муж опять же. А она про двоюродного племянника решила вспомнить. Я с её дочерью общался. У её матери, оказывается, по белу свету столько разбросано братьев и сестёр по отцу, что и не сосчитать. Отец Анны гуляка был ещё тот. Может, из бумаг и писем станет ясно, почему о тебе тётка вспомнила. Она просила на словах сказать, чтобы к подарку серьёзно отнёсся. Украшения твоей внучке Диане просила отдать, когда время придёт.
- Какой внучке? У меня и дочери нет. Не женат я. Может, тётка что-то перепутала? И какое время должно прийти? Ты мне скажи, у моей тётки с головой всё в порядке было?
Иван рассмеялся.
- Прости, брат, я не врач. Но в своём уме тётка Анна была, это точно. Я же говорил тебе, что с Люсей общался. Она подтвердила, что у её матери с головой проблем не было. Ладно, я пошёл. Разберёшься. Может, из бумаг, оставленных тебе, всё поймёшь. К тому же твоя бабка должна что-то знать. Спросишь у неё. Анна так и сказала, его бабка Серафима в курсе. Ладно, я обещание выполнил, шкатулку передал из рук в руки, ключик - тоже. Больше я Анне ничего не должен.
- Она же умерла.
- Ну, да. Долги разные бывают. Всего тебе доброго Александр Сергеевич, - произнёс Иван. – А у меня ещё одна встреча сегодня. С тобой уже никак не связанная, - он взмахнул рукой и побежал через сквер к музыкальной школе, а Сашка пошёл к остановке автобуса, преодолевая любопытство.
Он хотел не просто рассмотреть содержимое шкатулки, пообщаться с бабкой и понять причину столь необычного подарка от тётки, которую никогда не видел, но и выяснить историю украшений. Что за реликвии (по воле тётки или кого-то ещё) он должен передать своей внучке. И почему? Посвящать Антона в то, в чём сам пока не разобрался, он не хотел. Сашка подумал, что было бы неплохо показать украшения какому-нибудь надёжному ювелиру. У любого украшения существует история его появления, время создания, мастер. Возможно, обо всём этом есть сведения в оставленных бумагах.
Сашка вспомнил, что у отца Антона был брат ювелир. В конце концов, он мог бы проконсультировать новоиспечённого наследника украшений об их ценности. Хотя они могли представлять ценность только с точки зрения памяти о далёких предках. Сашка решил не торопиться, слишком много непонятного в завещанном подарке Анны. Конечно же, он не думал, что Анна была провидицей, что она знала что-то про его будущее, про внучку. А может, у него будет внук Вася. Или внучку его дочь или сын решат назвать иначе. Почему Диана? Ассоциация с принцессой Ди? Чушь какая-то. Анна могла и не знать про английскую принцессу.
«Чего я так разнервничался? – подумал Сашка. - В шкатулке есть какие-то письма, возможно, дневник. Надо ознакомиться с материалом, а потом в рассуждения ударяться. В конце концов, у меня есть запасной вариант - моя бабка. Если Анна ссылалась на неё, есть вероятность, что она, действительно, что-то знает и об украшениях и семейной тайне». 
 Он задумался и чуть не проехал свою остановку. Он пошёл по тропинке, протоптанной людьми наискосок к двухэтажным домам через старый сад. Как-то быстро потемнело. Сашка вспомнил о драгоценностях, которые нёс в рюкзаке, и непроизвольно обернулся, услышав скрип снега у себя за спиной. За ним шла девушка из соседнего дома.
- Подождите, - попросила она.
- Что-то случилось? – спросил Сашка.
- За мной увязался какой-то тип. Можно я с вами пойду?
- Можно. Только никакого типа я не вижу. 
- Должно быть отстал. Меня Соня зовут.
- Очень приятно. Александр.
- А я знаю вас. Вы живёте в доме напротив. А летом я в окно видела, как вы на спортивной площадке занимались.
- Было дело. Ну вот, мы и пришли. До подъезда довести?
- Нет, спасибо. Здесь уже не страшно. К тому же мой отец с собакой гуляет, - произнесла она и закричала: - Джин! – и в ту же минуту огромная овчарка через весь двор помчалась к ней.
- Пока, - произнёс Сашка и побежал к своему подъезду.
Что ответила ему Соня и ответила ли, он уже не слышал. Хлопнула входная дверь, он вбежал на второй этаж, и не успел протянуть руку к звонку, как услышал с первого этажа голос бабушки:
- Не звони. Я у Мани. Ключом открой. Я уже иду. Вязанье только заберу. 
- Ты следила за мной?
- Упаси Боже. Услышала, как кто-то поднимается на второй этаж, выглянула, а это ты мимо пронёсся, ничего и никого не замечаешь, ну, и окликнула. Подождёшь? – спросила бабка, скрылась за дверью квартиры на первом этаже и почти сразу же стали слышны её шаркающие шаги. – Ждёшь?
- Конечно, - улыбнулся Сашка и увидел бабку Серафиму с холщёвой сумкой для рукоделия.
- Почти довязала тебе носки, - сообщила она. – А ты сегодня что-то рано.
Сашка распахнул дверь и произнёс:
- Прошу.
- Какой галантный кавалер у меня вырос. Получил. Чую, получил. Не сегодня, - произнесла она.
- Что? – спросил Сашка.
- Ты ещё сам не знаешь, что спрашивать надо. Все разговоры через три дня.
- Почему именно через три? - во взгляде Сашки засквозили досада и разочарование.
- В выходные, чтоб без суеты. И не хмурься. Мне тоже нужно время.
- Я ж умру от любопытства.
- Не умрёшь. Воспитывать волю надо. Не кричишь, что голодный, неужели опять кто-то накормил?
- Нет. Это всё шкатулка.
- Понятно. Три волшебных слова: уж, замуж, невтерпёж.
- Ба, - Сашка обнял бабку Серафиму.
- Я сказала через три дня, значит, через три.
Сашка вздохнул:
- Понял. Я думаю, что и сам не сразу вскрою заветный ларец. Не потому что боюсь чего-то. Успокоиться надо. К тому же к контрольной работе по физике надо подготовиться.
- Девушка у тебя в голове, а не контрольная. Эх, молодо-зелено.
- Видела в окно? – спросил Сашка.
- Я твоё лицо вижу. Сияешь, словно начищенный самовар. Не торопись только.
- Куда?
- Во взрослую жизнь. Хотя разве могут остановить слова разума движение эмоций? Да и о чём я говорю? У каждого своя судьба. Пересечение в момент, когда шкатулку нёс. Знаковое.
- О чём ты?
- О том, что вырос, совсем взрослый стал. Ладно, рюкзак в свою комнату отнеси, переоденься, руки вымой и иди ужинать. Не обессудь, у нас опять макароны.
- Спасибо, ба. Ты у меня – самая лучшая.
- Соглашусь. Без ложной скромности. Потому как свой парень в доску, - засмеялась баба Серафима.
 А на следующий день Сашка неожиданно вновь столкнулся с Соней, когда возвращался из института.
- Привет! – улыбнулась она. - Мы в одном автобусе ехали. Я хотела тебе ручкой помахать, да подумала, что пол-автобуса введу в заблуждение.
- Привет! Учишься или работаешь? – спросил Сашка.
- Учусь. На ветеринара. А чего такой хмурый?
- Холодно. Хотя я в любой ситуации стараюсь искать положительное. Но должен признаться, что не всегда получается. Как ты относишься к тайнам?
- Смотря к каким. Есть нечто, во что не стоит лезть. Всё мистическое меня пугает. Чужие тайны лучше не знать. Семейные тайны до поры до времени тоже лучше хранить, никого не посвящая в них. Это моё мнение.
- Уважаю людей с чёткой позицией, принципами. А в чём прелесть тайны? – спросил Сашка, улыбнулся, глядя на девушку, и сам ответил: - В её раскрытии. Даже в штиль море волнуется.
- При чём здесь море? – спросила Соня.
- Ни при чём. Люди всегда что-то скрывают.
- И что? Это их право. Иногда какая-нибудь мелочь может испортить жизнь не только самому человеку, но и тому, за кого он в ответе. Люди не говорят о чём-то во всеуслышание не потому, что лживы, а потому, что так устроены. Мы все (кто осознанно, а кто неосознанно) лжём. Существует ли в природе абсолютная честность? Тебе не кажется, что абсурдно вываливать на окружающих всё подряд? Информация бывает полезной и шлаковой. На то и дан человеку разум, чтобы понимать, что надо, а что не надо ему самому и его окружению, кто готов его услышать, а кому он может заморочить мозги.
- Видение ситуации, её понимание происходит только тогда, когда разрозненные факты выстраиваются в чёткую линию, когда…
- Если нет точки отсчёта – всё теряет смысл, - перебила его Соня.
- При чём здесь точка отсчёта? – опешил Сашка.
- А при чём здесь выстраивание в чёткую линию разрозненных фактов? Линию судьбы выстраиваем не мы с тобой. Мы можем жить и не замечать «знаков судьбы», а потом что-то открывается, мы прозреваем. Тогда-то и вспоминаем о фактах, которые увязываем в некую линию. Но на самом деле они были всегда, но мы их не видели.
- Так я о том же говорю. О готовности к познанию.
- А я о прозрении. Это не одно и то же. Если хочешь познать небо – стань им.
- Отождествиться и попытаться понять суть? Но ведь всё меняется, это закон природы.
- Ага, всё течёт, всё изменяется. Слышали. И даже читали. Но суть не меняется. Прозреть можно в одно мгновение. Раз – и ты в курсе того, к чему шёл годы, бился головой, пытаясь понять, применяя всевозможные методы, методики.   
- Ты хочешь запутать меня? – спросил Сашка.
- Нет. Мне интересно наблюдать за твоими реакциями.
- Изучаешь? И как успехи?
- Если честно, не очень. Пустая болтовня может увести в никуда, вызвать раздражение или приоткрыть нечто сокровенное. Хотя иногда за непонятными фразами скрывается нечто большее, чем мы слышим. И тогда чёрное становится белым, верх – низом, восток – западом. А недоговорённость – откровением, глупость – мудростью. Ты прочитал послание? – вдруг спросила она.
- Не понял.
- За тобой тянется шлейф некой тайны со вчерашнего дня, раскрытие которой ты по каким-то причинам отложил. А ещё страх, который ты пытаешься заболтать. Есть твоё и моё, что через какое-то время станет нашим. Извини, я пока не могу расшифровать видение. Я иногда вижу нечто иррациональное, нематериальное. Как вот этот шлейф. Он есть, и одновременно его нет. И объяснить это с точки зрения здравого смысла не могу. Есть цепочка событий, порождённая причиной, о которой мы можем и не знать, но она есть. 
- Интересно. Договорились до самого главного. Я вчера получил в наследство шкатулку, которую пока не вскрывал. Я предположил, что в ней сокрыта некая семейная история, тайна. Мне страшно, потому что не знаю, как это знание изменит мою жизнь. В последнее время происходит нечто, некие, вроде, не связанные между собой события, за которыми скрывается то, что мне не понятно. В твоих парадоксальных и не очень логичных высказываниях присутствует внутренняя логика, в которой тебе не откажешь, как и в здравомыслии. Многие уверены, что здравый смысл, как правило, побеждает. Я и сам так думал совсем недавно. А потом услышал некую реальную нереальную историю от бабки моего друга. Мне кажется, что запредельность наступает мне на пятки. Я не знаю, как увязать твоё видение шлейфа некой тайны с тем, что реально произошло? И чем мне грозит раскрытие тайны?
- Шлейф не чёрный, в нём не чувствуется никакой трагедии. Наоборот, ты узнаешь то, что перевернёт твою и мою жизнь.
- А ты здесь при чём? – спросил Сашка.
- Хотела бы я тоже знать. Но этот шлейф связывает нас в единое целое. Похоже, что твоя тайна будет касаться не только тебя.
- А почему я  не вижу никакого шлейфа?
- Не знаю. Ты, похоже, и есть та точка отсчёта, о которой я говорила. До выходных осталось два дня. На изучение содержимого шкатулки нужно время. Только не спрашивай, откуда я это знаю, потому что не отвечу. Похоже, дар моей матери открывается во мне. Я её не помню, она иногда снится мне во сне. Меня папа воспитывал, потому что мама погибла, когда я была совсем маленькой. Она тоже оставила мне шкатулку с письмом, которое я должна вскрыть через три дня после встречи с человеком, за которым будет тянуться фиолетовый шлейф тайны. Если этот шлейф свяжет нас в единое целое, значит, время пришло. Звучит, как бред. Но мама написала это на конверте, который запечатан. Она откуда-то знала, что должно произойти через много лет. Событие произошло. Мне тоже страшно узнать содержание оставленного мне послания.
- Я уже говорил, что недавно услышал одну историю, которая кажется запредельной. Но человек, ставший участником одного запредельного события не может обманывать. И почему эта история была рассказана мне накануне получения шкатулки? Зачем мне надо было узнать о парадоксах времени? Я будущий физик-теоретик. Хотя совсем недавно мне мой друг рассказал свой сон, в котором он увидел девушку, с которой познакомился только через полгода. В жизни много необъяснимого. Твои спонтанные способности, думаю, следует развивать, чтобы этот процесс стал управляемым. Ко мне почему-то притягиваются необычные люди.
- Дар твоей бабушки откроется в тебе, - вдруг выпалила Соня.
- Вздор. Какой дар? У меня обычная бабушка. У неё нет никаких запредельных способностей. У меня – тоже.
- Не знаю, - Соня пожала плечами. – Я иногда что-то могу ляпнуть, а потом сама удивляюсь. А вот и мой папа с собакой. Мы с тобой теперь только в понедельник встретимся.
- Почему? – спросил Сашка.
- Не знаю. Ты два дня будешь позже возвращаться из института. А потом – выходные. У каждого из нас будут свои дела. Но это не страшно. Так что до встречи, - произнесла она и улыбнулась. – Шлейф не даст нам заблудиться, - прошептала она и позвала свою собаку, а Сашка вновь побежал к подъезду.
  - Ба, ты не видишь, никакой фиолетовый шлейф не тянется за мной? – спросил Сашка.
- Подружка сказала. Проверяешь наличие дара у меня? – спросила бабка Серафима.
- Нет, - смутился Сашка. – Ну, да, Соня про какой-то шлейф тайны говорила, а я не вижу никаких шлейфов, а ещё она сказала, что во мне откроется дар моей бабушки. Вот я и выясняю, к чему готовиться?
- К ужину. А потом к изучению содержания шкатулки, если хочешь, чтобы разговор в выходные состоялся, - улыбнулась бабушка Серафима.
- А как с этим шлейфом быть?
- Никак. Ты же не видишь его, не ощущаешь. Тебе как-то мешает его наличие?
- В общем-то, нет. Но ведь его могут увидеть и другие.
- Как только откроешь замок на шкатулке, исчезнет твой шлейф. Так что не волнуйся.
- Так ты его видишь или не видишь?
- Я знаю о его наличии, и что это явление временное. В Соне открывается дар её матери, - произнесла бабушка.
- А это откуда ты знаешь?
- Указать место, где знания раздают? Назвать явки, пароли? Шпиономанией не страдай и перестань мне допросы устраивать. Всё придёт и откроется в своё время.
- Исчерпывающий ответ. Ба, я тебя люблю.
- Я знаю.
Два дня после занятий в институте Сашка мчался домой, чтобы погрузиться в чтиво, больше похожее на фантастический рассказ. Своё отношение к прочитанному он пока не высказывал, записывал вопросы, которые хотел бы задать бабе Серафиме. Порой ему казалось, что мозг закипает от перегрузки. Самое смешное, что записей было не так много. Несколько писем, и дневник некой дамы, у которой, как показалось Сашке, были проблемы с головой. Это была прапрапрабабка по отцовской линии (а может, этих самых «пра» было гораздо больше). Даты её рождения не было указано. Сколько она прожила, тоже не известно. Что такого выдающегося она совершила, он так и не узнал. Её звали Диана. Для далёкого прошлого слишком необычное имя. Перстень и браслет принадлежали ей. Она могла видеть далёкое будущее. Это по её просьбе шкатулка хранилась и передавалась указанным в дневнике родственникам. Последним в этом ряду был Сашка.
Он с трудом верил, что его внучка Диана будет новым воплощением древней предсказательницы.  О магических свойствах украшений не писалось, говорилось, что эти знания передавались изустно. Сашка понял, что хранительницами «знаний», которые могли быть просто легендой и не соответствовать действительности, были люди необычные, способные поверить в чудо и магические свойства предметов. Откуда у древней Дианы появились эти украшения, она не соизволила объяснить.
Сашка продумал последовательность вопросов, чтобы понять, что за розыгрыш уготовила «Видящая сквозь время». Она сама присвоила себе этот титул или кто-то назвал её так, вручив в знак благодарности украшения за некое «откровение», которое совпало с реальностью? И почему помимо Анны, ещё несколько человек со стороны говорили о чудесности, о которой он узнает из записей. Но ни сама Диана, ни некие индийские учителя, ни наставник, долгое время проживший в Египте и оставивший письма для своей ученицы, не писали о том, какие знания она получила от них, что за чудеса проявляла. Ходила ли она по воде, могла ли летать, исчезать и появляться вновь, видеть сквозь стены, собственные слёзы превращать в жемчуг, знала ли она некое слово, открывающее, где земля хранит сокровища? Передавался ли её дар кому-то из родственников и кому конкретно? Сашка подумал, раз его баба Серафима обладала неким даром (правда, он так и не выяснил, каким именно), значит, генетически по роду всё же некие способности передавались. Баба Серафима сказала, что она не провидица, она просто знает некие вещи. Не объяснив, откуда приходит это знание. Значит, она – знающая. Соня, появившаяся рядом с ним, тоже обладала мистическими способностями. Про Антона он не мог ничего сказать. Можно ли считать необычные сны некой запредельной способностью, он не знал. С его бабкой случались запредельные вещи. Возможно, у неё открылась потрясающая интуиция после странного исчезновения отца и брата и ещё более странного их возвращения. Но ни бабка Антона, ни Соня не являются его родственниками. У самого Сашки, к сожалению, или к счастью, пока никаких способностей не открылось. Он не видел сквозь стены и сквозь землю, не читал мысли других людей, не видел, как Соня и не знал, как его бабка. Возможно, что-то и откроется у него. Если откроется. Итак, к выходным он подошёл с сумбуром в голове, а не вооружённым знаниями предков. Может, эта самая Диана была душевнобольной, а он теперь должен ломать голову, чтобы понять её тайный замысел, который в принципе понять невозможно. Новое воплощение в его внучке. Он не отрицал, что такое возможно. Будет ли она обладать какими-то способностями и вспомнит ли о своём предыдущем воплощении, время покажет.
«Стоп, - остановил он свои размышления. – Время. Какая роль ему отведена? – спросил он себя мысленно и сам же ответил: - Самая непосредственная».
Утром в выходной он вскочил чуть свет, хотя мог бы ещё спать и спать. На кухне баба Серафима уже сварила макароны и молча указала на стул.
- Шкатулку положи на буфет. После завтрака попробую ответить на все твои вопросы, если возможно будет на них ответить.
После разговора с бабкой Сашка вышел на улицу и замер, потому что ему показалось, что он в состоянии понять ропот ветвей, вызванный полуденным ветром. Он не мог объяснить, зачем отправился в парк, о чём думал, и думал ли вообще по дороге туда. Сашка не мог вот так просто отбросить то, о чём ему поведала бабка, и принять всё на веру пока тоже не мог. Ему нужно было время.
На его бесхитростном лице появилась хищная ухмылка, которая вызывала недоумение у людей, с которыми он сталкивался. Он опомнился возле плаката, на котором было приглашение посетить представление детского спектакля о мудрой белке, убежавшей из неволи. На плакате было изображено пустое колесо на фоне дикой природы. Сашка не знал и никогда ничего не слышал об авторе пьесы и спектакле.
- Беличье колесо, как символ тщетного и тяжкого пути в круге обыденности, - услышал он у себя за спиной, но когда обернулся, никого не увидел.
«Началось»! – мелькнула мысль. Но что именно началось, он не мог сформулировать. 
Сашка сел на лавочку на одной из аллей. Ему пригрезился обшарпанный дом, газон из маргариток, яблоки в саду, дождь. Всё это он уже видел когда-то. На встречу ему бежала девушка. Она сбросила туфли, раскинула руки в стороны и закружилась. Он ощутил аромат яблок, что падали ей под ноги. От её смеха ему тоже стало радостно, он вдруг ощутил такую лёгкость, что чуть не рассмеялся сам. Тень легла на его лицо. Он не видел человека, закрывшего солнце, но ощутил его раздражение. Видение исчезло.
- Весело? – услышал он знакомый голос, и только потом увидел Антона. 
- Как ты нашёл меня? – спросил Сашка.
- А я не искал, я случайно столкнулся с тобой. Просто задумался и вдруг увидел твою радостную рожу.
- Садись, - предложил Сашка. – Сегодня почти весенний день.
- Помнишь мой повторяющийся дважды сон о полёте над пропастью вместе с Тоней? Я уверен, что слишком эмоционально воспринял его тогда, и именно поэтому  просыпался раньше. Похоже, я так и не досмотрел до конца события. А сегодня ночью я вновь увидел этот сон в третий раз и прямо во сне принял решение посмотреть, что будет дальше. С Тоней-то я уже встретился. Значит, этот сон должен показать мне что-то ещё. К тому же во всех сказках троекратное повторение событий, явлений. Возможно, что из-за эмоций я вываливался из вещего сна раньше. Может, поэтому он и повторялся, а я не сразу это понял? Я спал…
- А теперь проснулся? – спросил Сашка.
- Ага.
- С добрым утром, - улыбнулся Сашка.
- Не язви. Мы не знаем механизма чудес. Мы слишком логичны, оттого и не понимаем нелогичные вещи.
- И что? Ты предлагаешь мне заняться вычислениями, гаданием по звёздам или по тому, как летают птицы, когда тебе предлагают самый простой вариант: увидеть нечто во сне?
- Ты даже не поинтересовался, что я увидел, что за продолжение последовало?
- Хочешь рассказать?
- Теперь уже не знаю. Но мне необходимо с кем-нибудь поделиться.
- Делись, - разрешил Сашка.
- Мы приземлились вместе Антониной на некой лужайке. Она показалась мне знакомой. Я уже был там.
Сашка вспомнил о своём видении и слегка напрягся, а Антон, поглощённый воспоминаниями о событиях сна, не обратил внимания на выражение лица друга. Ему было важно рассказать, что он увидел:
- Я не сразу понял, что это лужайка с цветниками перед нашей дачей, в которой когда-то жила баба Фаня со своей матерью и бабушками. А потом с мужем и дочерью. Я не узнал нашу дачу не потому, что забыл, как она выглядит, а потому, что в неё были внесены изменения кем-то. Воздух, напоенный пряным ароматом цветов, кружил голову. Я никак не мог сконцентрироваться на главном. А в чём оно, это главное? Я не понимал. - Антон потёр переносицу. – Из дома вышел человек и посмотрел на нас. Мне человек, стоящий перед нами, кого-то напоминал. Что-то знакомое было в его облике. Я даже был уверен, что знал когда-то этого человека, только по каким-то причинам не мог вспомнить. Он ссутулился, в жестах появилась нерешительность. И вдруг в моей памяти всплыла фотография, которую нам показывала баба Фаня. Меня осенило. Баба Фаня позволила своему отцу и брату жить у нас на даче. 
- Я твой прадед, - вдруг признался незнакомец, а Тоня стала искать кого-то.
Я сказал ей, что здесь нет моих родителей, и я не могу познакомить её с ними. А она рассмеялась, заявив, что в этом нет необходимости. Тогда я поинтересовался, о чём она думает.
- Сокровенные мысли не выставляют на показ, нет желания смешить окружающих, - заявила она, а я подумал, что у меня раньше не было столь ярких снов, наполненных диалогами.
Самое смешное, что я не испытывал больше восторга от присутствия Антонины рядом со мной во сне. И вдруг понял, что мой восторг был связан с полётом. Я не правильно всё расшифровал. Я растерялся и вдруг услышал:
- Ты действительно так глуп или притворяешься? Сейчас сквозь густую пелену тумана ничего не видно. Но дождь рано или поздно закончится, тучи рассеются, небо станет чистым, звёзды снова будут смотреть на нас. Так и в жизни. Между теорией и практикой – огромная пропасть.
- Не понимаю, - признался я и увидел прямой взгляд синих глаз, который завораживал меня.
 Боль в груди вытолкнула меня из сна. Я так и не смог увидеть главное. А мне необходимо знать, - повысил голос Антон.
Сашка увидел решительную улыбку на лице Антона. Вид загнанного зверя поразил его. Что за мысли бродили у него в голове во сне, которые он вынес в реальность, и почему они не дают ему покоя? А может, это позднее раскаяние терзает его?  Или это только всё кажется? Может, Антон хотел увидеть соперника? А брат ли бабы Фани является им? Может, там был ещё кто-нибудь? Он вдруг подумал, что надо вывести Антона из конкретики сна.
- Был нарушен ритм. Нарушение ритма приводит к сбою. Любая система, какой бы стройной и выверенной она ни была, при нарушении ритма даст сбой, - это я тебе заявляю с полной ответственностью, - произнёс Сашка.
- О чём ты? – спросил Антон.
- О прерывании видения.
- А может, время утратило привычный ход?
- Ты что-то не увидел, и тебе это очень не понравилось. Самая большая хитрость на свете – это правда. Моя бабушка говорила мне в детстве: - Не бери чужого и не свою ношу. Нельзя разруливать события по своему усмотрению. Чревато. А ты, похоже, страстно захотел подменить одно другим.
- Уж не отец ли ты мне родной, желающий заботиться обо мне и вывести в люди? – спросил Антон.
- Нет. Ты знаешь, какие мысли одолели тебя там, и тебе не по себе от этого. Зачем ты в реальности решил поехать на дачу? Что ты хочешь увидеть там или кого? Неоправданная ревность здравомыслящего человека превращает в животное. Тебе показалось во сне, что между братом бабы Фани и Антониной возникла симпатия? И поэтому ты хотел выгнать людей, которые дороги твоей бабке, если бы они в реальности оказались там? У тебя какая-то запредельная логика, сумасшедшая, я бы сказал.
- И что? – Антон с вызовом посмотрел на друга, а Сашка подумал, неужели ревность может так изменить человека?
- Тебе лучше остановиться. Меня не интересует бред, - произнёс Сашка.
- Обидеть хочешь? – спросил Антон.
- Нет. Отрезвить. Не торопись с выводами. Может, тебе лучше вначале поговорить с бабой Фаней? Хочешь, пойдём к ней вместе? С каких пор ты решил закабалить девушку, с которой даже не объяснился? Она свободный человек. А может, ей уготована иная судьба. А что ты скажешь, если я тебе признаюсь, что она тоже мне нравится.
- Я тебе не верю.
- Имеешь право.
- И всё? Когда ты смог познакомиться с ней?
- Я ещё не знаком с Антониной. Но ведь в этой жизни всё может случиться. И совсем не так, как ты себе представлял. Не ты ли ещё совсем недавно заявлял, что тебе всё равно, «увидела» ли (по твоей терминологии) она тебя. Главное для тебя было то, что родилось внутри тебя. И куда всё это делось? Куда подевался наш бессребреник?
- Что-то со мной произошло после последнего сна. Мне стало так плохо. Из меня вылезла агрессия. Ты прав, я готов был поехать на дачу, натворить бед. Выгнать людей, которым некуда деваться, а потом сбежать на необитаемый остров.
- Из тебя Робинзон Крузо не получится. Ты работать не любишь. Тебе всё легко по жизни доставалось. Только рот откроешь, родители все желания исполнят. И на необитаемый остров на время отправят. Только заикнись. А ты не хочешь взять меня с собой на необитаемый остров? Хотя не советую. Если не съедим друг друга, то кровь и нервы попортим. А я ещё жить хочу.
- У тебя тоже что-то случилось? – спросил Антон.
- Ничего. Разве не вполне нормальное желание просто жить. Заметь, не вечно, не купаясь в золоте, бриллиантах и других драгоценностях.
- Что-то изменилось не только во мне, но и в тебе. Извини. Ты прав. Я ведь ничего не знаю про желания, интересы Антонины. Кто ей дорог, есть ли у неё любимый. И в кино не сводил, а уж про знакомство с родителями я вообще не думал. Я решил заочно лишить её права выбора. Не вмешиваясь, вмешался в её жизнь. Собственностью решил сделать. А ведь это не любовь, – вдруг вздохнул он и уткнулся Сашке в грудь.
- Мне всю жизнь вдалбливали, что мужчины не плачут. Не верь. Плачут, ещё как плачут, - прошептал Сашка и обнял друга. – Я недавно прочитал где-то, что есть три ловушки, ворующие счастье: сожаление о прошлом, тревога за будущее и неблагодарность за настоящее.
- И в какую же я попал? – еле слышно спросил Антон.
- В последнюю.
А в понедельник, как и предсказывала Соня, Сашка увидел её в автобусе. Девушка сидела возле окна и задумчиво смотрела в книгу, страницу которой не переворачивала, будто позабыв, что надо читать текст, а не разглядывать в нём буквы. Рядом с ней освободилось место, Сашка хотел, было, сесть, но потом сообразил, что на следующей остановке им выходить.
- Привет, - произнёс он.
- Ой, а я задумалась и не увидела, когда ты вошёл в автобус. Здравствуй, - она встала и спросила шёпотом: - Узнал?
- Кого? Тебя? Сразу.
- Ты же знаешь, что я имела в виду.
- К выступлению на площади не готов. Хотя, думаю, многим будет интересно услышать страшилку на ночь.
- Так уж и страшилку? – спросила Соня.
- Приехали, - сообщил Сашка, вышел первым из автобуса и подал руку девушке.
- Спасибо.
- Не стоит благодарности. А ты вскрыла конверт? – поинтересовался он.
- Да. Если честно, то, что написала мне мать, оказалось весьма неожиданным. Я даже подумала, что она что-то напутала, потому что уже была больна. Ладно, придётся рассказать, потому что это и тебя касается.
- Она напророчила нам долгую и счастливую совместную жизнь?
- Нет, она утверждает, что ты не мой человек. Но я должна тебе помочь, чтобы встретить того, кто будет со мной рядом.
- И что же ты должна сделать?
- Быть рядом во время встречи с летающей девушкой.
- Какой?
- Летающей.
- В моём окружении нет ангелов, нет эльфов. Я, если честно, никогда их не видел.
- Я – тоже. А мы с тобой навсегда останемся друзьями.
- Знаешь, как-то несправедливо. Ты мне понравилась, и я подумал, что наконец-то встретил девушку своей мечты. Взбалмошную, умную, красивую, неординарную, рядом с которой мне легко, и сердце радуется.
- Разберёмся. А как обстоят дела с твоей нераскрытой тайной? Ты раскрыл её или на пути к раскрытию?
- Это не расскажешь в двух словах. К тому же, бабушка говорит, что пока рано озвучивать тайну рода. Слишком много неизвестных в уравнении, которое мне предстоит решить. И помочь мне в этом должны два друга. 
Время неумолимо. Его не остановишь по своему желанию. Закончилась зима, пролетела весна. Вот уже и летняя сессия осталась позади. Наступили долгожданные каникулы. Антону пришла в голову (как он решил) гениальная идея. Он, наконец, отважился заговорить с Антониной, пригласил её вместе с Сашкой на дачу.
- А можно я ещё одну удивительную девушку приглашу? – поинтересовался Сашка.
  - А почему бы нет? – обрадовался Антон.
Они встретились на вокзале. Антон представил Тонечку Сашке и его спутнице, а Сашка познакомил Антона и Антонину с Соней.
- Бабушка Фаня нам столько еды наготовила, будто мы на Северный полюс собрались, а не на выходные за город, - Антон кивнул на огромную сумку и рюкзак, стоящий рядом с ним.
- У тебя очень мудрая бабушка. Еды мало не бывает. Я готов переть на своём горбу тяжёлый рюкзак, - заявил Сашка.
Им показалось, что они только сели в электричку, как надо было уже выходить. И путь через лес вызвал столько восторгов у девушек, что Антон готов был предложить остановиться где-нибудь на полпути. Но Сергей и слушать не захотел. Он вдруг стал читать стихи, и время будто сжалось, почти сразу же они вышли к затерявшейся среди леса деревне.
В доме не было отца бабки Фани и её брата Павла. Но было ощущение, что кто-то присматривал за домом. Просто, зная о гостях, они ушли на рыбалку с ночёвкой к дальнему озеру. Как они связывались друг с другом, Антон не знал. Но был уверен, что баба Фаня смогла предупредить их о приезде своего внука на дачу, что попросила неким образом избежать знакомства, ибо ещё время не пришло, о котором её отец и брат знали гораздо больше живущих в этом мире людей.
Сашка присматривался к Антонине. А Соня как-то быстро нашла общий язык с Антоном. Было ощущение, что они не сегодня познакомились, а целую вечность знали друг друга. Да и сам Антон преобразился как-то весь, что ничуть не расстроило Тонечку. Она никогда не строила планов, относительно её соседа. Ей и в голову не приходило, что она могла когда-либо вызывать симпатию у него. Они почти и не разговаривали, хотя учились на одном факультете и жили рядом. Иногда, правда, случалось ехать на занятия в одном автобусе. Но и тогда дистанция между ними не сокращалась. Она сама себе удивилась, когда приняла приглашение соседа поехать на выходные на дачу. Она даже не поинтересовалась, кто ещё с ними едет. Главное вырваться на природу из городской духоты.
- Ты летать умеешь? – вдруг спросил Сашка у Антонины.
- Только во сне. А что? – улыбнулась она. - Дельтаплан изобрёл и некому его испытать на прочность?
- Неужели я похож на изверга? Чтоб девушку бросить на растерзание стихиям?
- А что насчёт изобретения? – спросила Тоня.
- Пока что только во сне я великий и могучий Творец. Хотя сам бы ни за что не полетел на своём изобретении. Я трус. И это, к сожалению, правда. Я боюсь высоты.
- Он в детстве единственный спасся во время авиакатастрофы. Его нашли под кустом в объятиях волка, который согревал его своим теплом. Дело-то было осенью. Говорят, что он цеплялся рубашкой за ветки деревьев при падении с высоты. Будто бы его вытолкнуло из развалившегося самолёта воздушной волной. На нём не нашли ни единой царапины. Да и рубашка не была порвана, чтоб подтвердить версию экспертов. А сам он был слишком мал, чтоб что-то рассказать. Да из-за шока он какое-то время молчал. А когда заговорил, события аварии и спасения стёрлись из  его памяти, - проговорила Соня и увидела, как Сашка побледнел.
- Что с тобой? – спросила Тоня.
- Я этого не помнил.
- А что на самом деле произошло? – спросила она.
- Я не знаю, - произнёс он, и вдруг осознал, что память вернулась к нему. – Мне надо побыть одному, - произнёс он, а, оказавшись возле озера, опустился на землю и прошептал: - Этого не может быть.
Сколько он просидел возле воды, Сашка не знал. Время будто остановилось. А потом какая-то птаха стала летать перед ним, требуя пробуждения. Сашка улыбнулся, встал и побрёл к даче Антона. Он только сейчас увидел газон из маргариток перед обшарпанным домом, сад, где росли яблоки, что светит солнце и одновременно накрапывает грибной дождь. На встречу ему бежала Тоня. Она сбросила туфли, раскинула руки в стороны. Казалось, ещё мгновение, и она взлетит. А потом она закружилась. Сашка ощутил аромат яблок, что падали ей под ноги. От её смеха ему стало так легко на душе, что он тоже рассмеялся, а потом прошептал:
- Летающая девушка.

Сентябрь 2021 год