Путешествие

Солнечный осенний день. Ветер тихонько шелестит пожелтевшими листьями. Невысокая худая фигура, похожая на женскую, бредет по улице, задумчиво глядя под ноги. Иногда внезапно поднимает голову и удивленно озирается, как будто видит дом или дерево первый раз в своей жизни. Хочется пить. Нужно зайти в магазин.

Очередь на кассе. Позади кто-то непрерывно чем-то звенит и копошится. Что там происходит? Обернулась. Это была ошибка. Бойкая, не в меру жизнерадостная женщина лет шестидесяти уже заметила уделенное ей внимание. Вылезает из своей безразмерной сумки и доброжелательно-кровожадно улыбается. Назревает светский разговор.

- Какой срок годности у сырка? Опять ремонт дороги затеяли - как не вовремя!
Отворачивается. Не помогает.
- Хорошая сегодня погода, а?
Примеряет на себя разные ответы как шляпки. “Да, хорошая”. Ей хотелось бы грозы и бури, но кто это поймет. В конец концов, кто знает, что хорошо для той женщины.

- Пакет нужен?
“Спасибо, не нужно”. Наконец-то!

Выходит на улицу и идет дальше. Она собирает в свой рюкзак небольшие камушки причудливой формы, которые находит по дороге. Это знаки. Это талисманы. Как же остальные этого не видят?! Как они могут спокойно проходить мимо?!
Иногда она неожиданно замирает, закрывает глаза, прислушивается и причувствывается. Берет в руки небольшую палочку мела или угля и рисует, на стене, на асфальте, иногда на дереве. Рисует знак. Вверх, направо, направо, вверх, кружок. Она сама не знает, почему так, но уверена, что именно так и нужно. В такие моменты она уверена, что все правильно.

Когда наступает вечер, и силуэты людей становятся еле различимы, она забредает за угол какого-нибудь дома, садится на землю и облокачивается на стену. Достает один из камешков и зажимает в кулаке. Поднимает закрытые глаза к небу. Сжимает указательный палец зубами. Непонятно, целует она его или кусает. А может быть все сразу. Это ее молитва. Молитва какому-то Богу. В ней нет слов. Она верит, что ее бог поймет ее без слов. Она засыпает. Сейчас тоже все правильно.

Утром она надевает капюшон и застегивает кофту под самое горло. Так она становится почти невидимой. Она всех видит, а ее никто. Как в детстве она до жути любила садиться в автобусе на высокое отдельное сиденье у окна. Там можно быть уверенной, что к ней не подсядут надоедливые и докучливые соседи. Можно просто смотреть в окно и ехать. И ехать.

Есть еще один способ стать невидимой. Возможно, он даже более рабочий. Можно надеть шикарное платье, высокие каблуки, яркие бусы и безупречную улыбку. Это чудесно. Все смотрят на тебя, но никто не видит. Если хочешь что-то спрятать, спрячь это у всех на виду. Если хочешь сказать что-то серьезное - шути.

Очередной камешек не помещается в рюкзак. Кажется, пришло время прощаться с чем-то. Она достает из рюкзака новую теплую куртку. Куртка выглядит красивой и дорогой. Вешает на забор. Это мне больше не нужно. Идти стало легче.

Идти по улицам этого незнакомого города. Их были уже десятки, если не сотни. Такие разные и такие похожие. Одинаково чужие и одинаково холодные.

Когда в час своей молитвы она закрывает глаза, она видит костер. Небольшой костер где-то вроде свалки. Она не может увидеть точнее как ни старается. Она не знает, что это за место. Она не знает, ждут ли ее там, будут ли ей рады. “Это не важно”, - говорит она с напускной веселостью. “Чертовски важно”, - шепчет голос в ее голове.

Говорят, когда кошки ищут свой дом, они ходят по расходящейся спирали, чтобы рано или поздно увидеть знакомые места. Она верит, что тоже немножко кошка.