Извёстка часть пятая

                Идринское
     Почему Вовка не поехал в заготзерно, он и сам не знает. Уж там-то наверняка зерно было, и известка, пожалуй, тоже была нужна. Но в народе было заложено, что государство - это что-то такое строгое и неприкасаемое, если туда положил, оттуда уже не возьмешь, и у Вовки в голове не могла зародиться такая мысль. Зерно-то в амбарах лежит и в Новоберезовке, и в Шадрино, а взять его  не возьмешь!  Глубинка, которую в селах, для легкости произношения, называли голубинкой. (Намек, видимо, был на голубей, которые не знали, что зерно государственное, и клевали его, проникая к нему через всевозможные щели и лазейки).

      Уже к концу рабочего дня Вовка приехал в Идринское. Он заехал к своей тётушке по отцу Фёкле. Её муж, Антон Карпович работал в нарсуде конюхом. Вовка надеялся на его помощь. Антон Карпович был страстным любителем лошадей.

     В нарсуде было две лошади выездной жеребец  Аргамак и норовистая кобылка Пулька. На Аргамаке районный прокурор ездил по району, а Пулька выполняла черновую работу по хозяйству. Антон Карпович, любил лошадей до слёз. Однажды, по весне, он выпустил жерёбую Пульку на выгон, а утром обнаружил, что Пулька ожеребилась, и жеребёнка съели волки. Антон Карпович плакал, и ругал себя последними словами. Но кормить-то в стойле и пригоне  уже было нечем.

      После длительных вздохов и восклицаний, тётушка поторопила мужа:
----  Ты уж, Антоша, сходи в «Искру», может там хлебушко остался. И Антоша, молчаливый, на все согласный, немного сутуловатый, ещё не старый коневод, покорно повел племянника в колхоз.

   Но в «Искре» тоже не получилось. Известь была нужна, но хлеба не было.
----  Ну а в «Знамени Труда», «Трудовой  Артели», в «Первом мае»
тоже хлеба нет? – поинтересовался Антон Карпович.

     В конторе колхоза находилась только счетовод, девушка несколькими годами старше Вовки, с двумя длинными русыми косами, голубенькими глазками и остреньким подбородком. Она с интересом разглядывала Вовку, явно симпатизируя ему.
---- Не знаю, - неуверенно произнесла она, не переставая разглядывать Вовку. – Говорят, там тоже ничего нет.
 
----  Откуда знаешь?
----  Когда мы отчитывались в исполкоме, там так говорили.
    Девушка на несколько секунд задумалась и добавила: - В Большом Телеке, наверное, хлеб есть. Их «Большевик» хвалили за высокую урожайность.
     И она одарила Вовку таким многообещающим взглядом, после которого Вовка не мог не поехать в Телек.

----  Но, Савраска! – поторопил Вовка жеребчика, и тот перешел на рысь.
    Опять потянулись по обе стороны дороги поля. День выдался холодным и клонился к вечеру. Небо было затянуто тучами. В воздухе кружились редкие снежинки. По снежному насту мела лёгкая поземка.

    Вовка опять удобно устроился на мешках, прикрытых сеном, плотнее завернулся в собачью доху, и задумался, уткнувшись в воротник.  Он даже задремал под размеренный скрип снега под копытами лошади, но Савраска вдруг остановился. Освободившись от дохи, Вовка передернул вожжами:

----  Ты чего, Савраска? – как у товарища спросил Вовка.
    Но Савраска не тронулся с места, лишь потоптался на месте и даже попятился. Впереди не было ни встречной машины, ни подводы.
----  Ты чего? – переспросил Вовка. и опять передёрнул вожжами. Но конь снова только потоптался на месте.

   Вовка забеспокоился. Выскочив из саней, он осмотрелся вокруг и понял причину столь необычного поведения коня. Справа, близко, параллельно  дороге, по бесснежной каменистой гриве неслась стая волков. Впереди стаи бежала косуля. Вовка схватился за бич. Другого оружия у него не было. Что он мог бы сделать, если бы волки повернули к нему, но бич придавал некоторую уверенность. Он взял Савраску за узду, погладил.

----  Ну, ну, Саврасушка, успокойся, - проговорил взволнованно Вовка. Он надеялся, что волки пронесутся вперед, и можно будет ехать спокойно дальше, но косуля вдруг повернула по направлению к дороге и поскакала прямо к нему. Волки повернули за ней. Вовка оцепенел. Он уже знал, что дикие козы весной, спасаясь от волков, частенько забегают в деревню, вот и эта, приговоренная к смерти, инстиктивно искала спасения возле человека. Но она просчиталась. Свернув с бесснежной гривки, она тут же провалилась в наст, и застряла в нем. Волки, а их было около десятка, окружили её.

     Вовка вскочил в сани, и стеганул Савраску бичом, чего ранее никогда не делал, Ошарашенный жеребчик сначала встал на дыбы, а потом рванул вперед галопом.

----  Но, Саврасушка, но! – погонял Вовка жеребчика, пока, увлеченные расправой волки, не скрылись за  поворотом.   
   Жалко было косулю, жалко Савраску, который до сего момента не испытывал на себе действия бича, но надо было убегать от волков.
 
   Савраска скакал галопом пока, волки не скрылись за бугром. Дальше можно было ехать спокойно, начался подъем, но Вовка торопил коня, хотя и перевел его на рысь. Когда кончился подъем, Савраска был весь в мыле. Пена даже капала с него. Но надо было спешно уносить ноги от опасности.

    Когда начался спуск к Телеку, Вовка придержал коня, позволил Савраске перевести дух, а когда миновали мост через ручей, свернул направо в первую улицу.