Сказки Заповедного леса. Жар-птица

Жар-птица.

В путешествие они отправились втроем – Берегиня, Василиса Премудрая и Соня.  Врата в другие миры открывала Берегиня. Сначала Соня подумала, что они никуда не переместились, потому что когда шагнули в мерцающий круг, то оказались возле  укрытого сугробами старого дома, наполовину спрятанного под ветвями громадной ели.  Однако следующий мир убедил ее в обратном. Они оказались на заросшем фиолетовыми подснежниками поле, за которым виднелся серый  замок. В третий раз врата открылись в парке. В  жёлтом свете фонаря косые линии дождя  были похожи на натянутые  струны. Налетевший ветер сорвал с клёнов листья и закружил вокруг них рыжую метель. В этом мире царила осень. 
Берегиня произнесла заклинание в четвертый раз, и они очутились в солнечном, заросшем разлапистыми соснами горном распадке. Они прошли по тропинке к бревенчатому мостику, перекинутому через быстрый горный поток, перебрались по нему на другой берег и увидели одноэтажный деревянный дом. Музыкант уже поджидал их.  Он стоял, прислонившись к резному столбику, подпирающему навес над крыльцом. 
–  Добрый день, Берегиня и Василиса Премудрая! Откуда и куда держите путь в компании с такой очаровательной девочкой? – поинтересовался Ян.
– Слава о волшебной музыке и великом певце долетела и до мира Яви. Девочку звать Соня и она пришла к тебе с просьбой о помощи, – ответила Берегиня. 
– Верный, не прячься за ёлкой, выйди и поздоровайся, – позвал Ян.
Стремительная серая тень мелькает в высокой траве. Соня  чуть не упала от тяжелых лап, оказавшихся у нее на плечах. Влажный, шершавый язык быстро облизал  щёки.
– Хватит нежиться, – музыкант прикрикнул на большую, серую овчарку. – Проходите в горницу гости дорогие.
В доме было хорошо. От гладко выструганных стен пахло смолистым деревом. У большого окна с узорными занавесками стоял большой под белой скатертью стол, стулья с высокими спинками. Хозяин достал из подпола запотевший глиняный кувшин с пенным квасом, поставил блюда с краснобокими, чарующе пахнущими яблоками, полупрозрачными, медового цвета грушами, сливами, покрытыми сизым налётом. Пригласил гостей к столу. Соня  отпила из глиняной кружки вкусный, шипучий квас и, набравшись храбрости, заговорила: 
–  Из нашего мира не уходит Зима. Говорят, что поселилась навсегда. Волшебницы сказали, что виноваты в этом мы, люди. Наверное, так и есть. Ребята в моем классе интересуются лишь играми на компьютере. Живут как во сне. Стало происходить что-то страшное. По телевизору показывают, как в школу  приходят ребята, чтобы убить таких же детей, как они. Они специально идут убивать!
– У такого человека душу выгрызли вурдалаки, – неожиданно проговорил сидевший в углу комнаты пес и злобно оскалил клыки.
– Дети  получают в интернете послание с описанием как можно покончить  с жизнью. Некоторые поддаются на эти призывы и бросаются с высоких крыш, – продолжила рассказ Соня.
–  Это тоже работа злодеев.  Вампиры всяких мастей внушают детям,  что все плохо, превращают их сны в  кошмары, воруют у них радость, любовь к жизни,  потому они так поступают, – сказала Берегиня.
– Неужели еще такое возможно в мире? – удивленно спросил Ян.
– Возможно. Вот представьте себе – живёт человек, ест, пьёт, детей плодит, проходят годы, а у него каждый день одно и то же. От равнодушия его душа впадает в спячку, и он уже  ничего не хочет менять в своей жизни. Равнодушие расползается по миру и стелет дорогу для этой нечисти. Вот  поэтому нам нужна Жар-птица, чтобы посеяла она по всему явному миру огонь любви, разбудила в людях жажду жизни, – пояснила ему Василиса Премудрая.
– Правильно ты говоришь. Хватит Жар-птице услаждать слух Царь-девицы, пора поработать по-настоящему, – поддержал Василису  Верный.
– Но при чем здесь я? – воскликнул Ян.
 – Жар-птица сама не полетит в мир Яви. Холодно ей там от разлитого повсюду равнодушия, но если она кому-то покорится по своей доброй воле, то будет помогать везде и во всем. Люди славят тебя, говорят, что музыка и песни твои волшебны, – пояснила Василиса.
– Помогите нам, пожалуйста. Моя мама тоже поверила, что вампиры добрые, и вступила в какое-то их сообщество. Я очень боюсь за нее, – попросила Соня и заплакала, вытирая  ладошкой слезы.
– Успокойся, Соня!  Я, конечно, помогу спасти твою маму. Как только стемнеет, мы отправимся в путь, – торопливо пообещал Ян, не выносивший девичьих слез.
***
Когда на небе взошла  полная луна, Берегиня открыла волшебные врата в Тридесятое государство, где  в прекрасном саду, окружающем терем Царь-девицы, жила Жар-птица.
– Днем Жар-птица  сидит в золотой клетке и развлекает песнями Царь-девицу.  Когда она поет, из ее клюва скатный жемчуг сыплется. Правительница Тридесятого государства очень дорожит ею, и если узнает, что мы похитили ее сокровище, то нам точно несдобровать, – сказал Ян.
 – Надо что-то придумать, чтобы выманить птицу из-за высокого забора. В лесу будет легче спрятаться от Царь-девицы,  –  посоветовала Василиса.
– Я читала в одной книге, что Жар-птица очень любопытная. Может, вы споете Ян?  Она услышит вашу музыку и прилетит к нам сама, – предложила  Соня.
– Какая ты умница! – похвалила ее Берегиня. – А чтобы нам никто не помешал, перемещусь-ка я во дворец и напущу на всех его обитателей крепкий сон.  Когда они проснутся, мы будем уже далеко.
Так и сделали. Спрятавшись под личину невидимости, Берегиня перенеслась во дворец. Сложила она лодочкой руки и прошептала в них заклинание сна. Поплыло оно голубой дымкой в открытые окна и двери, навевая сон на тех, к кому прикоснулось. Вскоре во дворце спали все, даже чуткие собаки, которые день и ночь охраняли хозяйку. Волшебница задержалась ненадолго  в темноте дверного проёма, вдохнула ванильные  запахи сада и пошла искать дерево с молодильными яблоками. Она знала, что Жар-птица ночью летает по саду, освещая все вокруг, клюет золотые яблоки и пьет  воду из колодца с живой водой. Жар-птица  спала на яблоневой ветке. Перья ее были темно синего цвета, будто впитали всю темноту ночи и блестели при свете луны словно бриллианты. Берегиня сняла с нее оковы сна, дождалась, когда птица снова засияет золотистым,  теплым светом, и вернулась к своим друзьям.
Ян взял гитару и  устроился на большом круглом валуне. Он коснулся пальцами  струны и заиграл так празднично, весело и легко, что встрепенулись деревья вокруг, проснулись травы, цветы на лугах запахли ярче и нежнее. В его музыку вплетался звон горного потока, шум потревоженных ветром сосен, пение птиц и стрекот кузнечиков. В своей балладе он  рассказывал о любви, красоте и нежности, о музыке и гармонии. Прозвучали последние аккорды. Ян прикрыл струны ладонью. Очнувшись от очарования, Соня произнесла:
– Я учусь играть на фортепьяно, и музыка многое значит для меня, но ваши песни волшебны, вы заставили увидеть дивную красоту земли и поверить в чудеса. Мою душу до сих пор переполняет восторг. Людям нужна не только Жар-птица, но ваши песни тоже.
– Я слышу, здесь говорят обо мне, – раздался у них над головами нежный женский голос.
На ветвях раскидистой березы сидела обычная птица, похожая на рябчика с длинным   хвостом.  На ее перьях не было даже искорки света.
– Вас смутило мое оперенье? –  спросила птица, заметив изумленные взгляды. – Когда каждый стремится выдрать у тебя перо из хвоста, а то и вовсе живьем ощипать, приходится приспосабливаться. На самом деле я другая.
Серая птица неожиданно подпрыгнула на ветке, высоко взлетела, раскрыла крылья, и каждое ее перышко засияло так, что стало больно смотреть.
– Как она прекрасна, – прошептала Соня, не в силах оторвать взгляда от сказочного чуда.
– Полюбовались и пора в дорогу. Мне так надоело клевать золотые яблоки и сидеть в клетке… Хочу почувствовать свежий чистый ветер, хочу настоящих  приключений и спелых сочных яблок, – весело произнесла Жар-птица и приземлилась на ветку, где снова стала серым рябчиком с длинным хвостом.
– И вас не пугает, что в моем мире много скуки и равнодушия? – спросила Соня.
– Это Царь-девица придумала сказку, что я боюсь равнодушия, и не летаю в те миры, где много этой мерзости. Она рассчитывала владеть мной одна и не хотела, чтобы люди звали меня к себе на помощь. Но лучезарный бог Солнца Ярило и Перун-громовержец создали меня не для утешения грозной правительницы Тридесятого царства. Я должна своим светом будить в людях любовь и жажду к  жизни, иначе от скуки сама стану золотым изваянием.  Вы пришли за мной вовремя.

Весна

Было  начало апреля. Пьянея от мощного прилива необъяснимой энергии, окончательно  стряхнув стылый  холод долгой зимы, стремительно просыпалась земля. Вместе с возрождающейся природой просыпался Заповедный лес. Малиновым пожаром цветущего багульника вспыхивали сопки. Едва проклюнувшиеся листочки накрывали деревья прозрачной зелёной фатой. Сквозь прошлогоднюю листву выбирались на свет лиловые, покрытые нежным серебристым пушком подснежники. Висевшие на небе тяжёлые тучи расползлись, образовав ярко-синие проталины. Воспевая красоту Весны,   над землей зазвенела победная трель жаворонка.
– От красоты природы меня охватывает удивительный восторг, – сказала мама Сони и, прикрыв ладонью глаза от солнечного света, отыскала в небе маленького певца, купающегося в золотых лучах.
Соня радостно переглянулась с братом.  После того, как она вернулась из Беловодья, в их доме произошли большие перемены.  Мама перестала отлучаться надолго из дома и после работы спешила к семье. На кухне снова празднично пахло сдобой и пирогами. Папа забросил свои занятия на ристалище, и они с Женькой ремонтировали в гараже мотоциклы, готовились к мотопробегу. Женька сменил прическу, перестал носить железные украшения и по вечерам часто болтал с Соней на разные, важные для подростков темы. Особенно они любили обсуждать появившуюся недавно в городе музыкальную группу, которой руководил Ян Белый.