5. 20. На Запорожском направлении

Из архивных документов известно: в ночь на 17-е, зябкую, дождливую, ветреную, соединения 51-й армии приводили себя в порядок, подтягивали отставшую артиллерию и тылы. Все, кроме 55-го стрелкового корпуса. Тот, выбиваясь из последних сил, продолжал действовать.

Пристрастие Ловягина к ночным действиям было вполне оправданно.
«В ночном бою, – поясняли бывалые воины Михеенкову, – наступающая сторона несет меньше потерь». Но при этом не забывали об обратной стороне медали: «Ночные бои и марши выматывали. Солдат шатало. Ротам нужен был отдых, хорошая кормежка и сон» [558].

Не знаю, долго ли длилась утром 17-го передышка после боя за Гайчур, да и была ли она вообще.

Миномётчики отцовской роты перевели миномёты из боевого положения в походное. Первые и вторые номера расчётов, надев на трубы подушки и дульные чехлы, разобрали орудия на основные части, после чего завьючили их. Третьи номера собрали оставшиеся мины, сняли с них дополнительные заряды. Вынув из грунта и очистив от земли опорные плиты, помогли четвёртым номерам уложить мины в лотки.
 
Так должно быть. Однако рота поредела, в расчётах осталось по три бойца, которые упирались за пятерых.
Миномёты, мины и шанцевый инструмент обычно загружали в повозки, но поскольку первый батальон был назначен в походную заставу, миномётчики взвалили всё на себя.

Крестьянские парни, привыкшие с детства к тяжёлому труду, несли на плечах, словно брёвна, стволы, на спинах – вьюки с двуногами-лафетами, опорными плитами. И конечно, у каждого личное оружие, патроны в подсумках и малая пехотная лопата. У вторых и третьих номеров вдобавок ко всему по несколько мин в связках.
5-6 минут – и готовы к бою.

Так одолели 10 километров, отделяющих станцию Гайчур от Воздвижевки.
Через каждые 50 минут останавливались, чтобы дать короткий отдых плечам, спинам и рукам. Нередко вступали в миномётную дуэль с подвижным немецким заслоном.

Воздвижевка находится в Гуляйпольском районе у истоков реки Солёной. Командир полка гвардии подполковник Застрожный поручил взводу пешей разведки лейтенанта Дмитрия Лоткова изучить подходы к населённому пункту.
 
Вылазки этого подразделения способствовали и ранее, в частности при взятии  Хвалибоговки, успеху. Вот и теперь полученные сведения дали Застрожному возможность организовать успешную атаку.

6 бойцов роты автоматчиков во главе с красноармейцем Григорием Латохиным ворвались в селение, застрелили 8 гитлеровцев, захватили ручной пулемёт и два автомата.
Расчёт сержанта Анатолия Гутерца из третьего батальона уничтожил огнём 82-мм миномёта до взвода фашистов и три ручных пулемёта.
Разведчики полка – русские парни Василий Крапчатов, Павел Холодов и татарин Мефшахутдин Шагапов – проникли во вражеский тыл, убили 6 немцев и, посеяв панику, задержали отход противника.

И всё-таки сражение за Воздвижевку не было бескровным: один только Василий Иванович Картавцев, 38 летний санитар-носильщик медсанроты, вытащил с поля боя 16 раненых, оказав им первую помощь.

К полудню полк овладел селом [559].

Было по-прежнему пасмурно, не более 17 градусов тепла, то и дело из туч исторгались дожди. Миномётчики отца, выбиваясь из сил, продолжали двигаться вперёд, выталкивали из колдобин повозки, месили сапогами грязь.

У Рождественки (на карте РККА – Рождественского), села на берегу Солёной, дивизия встретила яростное сопротивление. Ударами с юга она принудила немцев оставить опорный пункт, а до конца дня выбила их из восточной части Любицкого в Новониколаевском районе и Валентиновки, ныне не существующего хутора в Ореховском районе. 549-й полк овладел Юрковкой, селом на левом берегу Конки неподалёку от Днепра [560].

Спору нет, освобождение Брянска было заметным событием для страны. Однако и вклад отца с однополчанами в победу, пусть и скромный, несомненен.
Среди пунктов, освобождённых в тот день, в сводке Совинформбюро упоминались наряду с Брянском и железнодорожная станция Гайчур, и Воздвиженка, и Рождественка.

Вечером 17-го Фёдор Иванович Толбухин приказал развернуть наутро наступление всеми армиями и соединениями. Цель – решительным преследованием, уничтожив арьергардные части, сорвать планомерный отход немцев на следующий промежуточный рубеж обороны. Оперативная директива уточняла задачи каждой армии, каждого корпуса.

Отдельное распоряжение касалось 8-й воздушной армии, которой командовал Тимофей Тимофеевич Хрюкин, 33 летний генерал-лейтенант, Герой Советского Союза. Ночной авиации поручалось, во-первых, патрулировать вдоль Днепра, отыскивать переправы со скоплением немцев и зачищать их. Во-вторых, наносить удары по вражеским войскам на дорогах к Запорожью и Мелитополю. А днём прикрывать наступающие части, бомбить и выкашивать пятившиеся перед ними группы оккупантов.

В свою очередь командарм Крейзер приказал всем трём стрелковым корпусам продолжить ночные действия усиленных передовых отрядов, а 55-му – к исходу 18-го закрепиться на рубеже Веселое, Димитрово, Кирово [561].

Ночью облака поредели, дожди прекратились. Было довольно зябко, к рассвету похолодало до плюс пяти.

Немцы, отступив от рубежа вдоль железнодорожного полотна, продолжали медленно пятиться, часто контратакуя войска 55-го стрелкового корпуса.

Утром 18-го в штабе 51-й армии получили рапорт Ловягина. Тот сообщал, что им от занимаемой должности отстранён командир 127-й стрелковой дивизии. Тот, остановив части на четырёхчасовой привал, не выполнил приказ в ночь на 17-е взять Воздвижевку.

По мнению генерал-майора, гвардии полковник Крымов «систематически не выполняет боевых задач, не руководит и не управляет частями дивизии. Нетребователен и нерешителен» [562].

Ловягин просил утвердить его решение о замене полковника Крымова начальником оперативного отдела корпуса майором Батенковым. Командарм Крейзер и член Военного Совета армии генерал-майор Александр Егорович Халезов не согласились.

К полудню 18-го 127-я дивизия упёрлась одним флангом в село Общее, другим – в западную окраину Никольского в Ореховском районе Запорожской области.

Небо прояснилось, воздух прогрелся до 20 градусов. Поднялся ветер, и миномётчики были вынуждены вносить при стрельбе поправки.

А работы отцовской роте, как и всему батальону, полку, соединению, хватало: немцы отрядили в подвижные заслоны три батальона пехоты, с десяток танков, 8 самоходных орудий «Фердинанд», три артиллерийских и две миномётные батареи.

В середине дня чистяковцы, отбив контратаку немцев со стороны Никольского, двинулись дальше. Уже в сумерках заняли западную окраину Новосолошина, Тимошовку и Панютино всё в том же Ореховском районе [563].

Поздно вечером Крейзер подвёл итоги. За сутки армия, продвинувшись от 2 до 9 километров, освободила 12 населённых пунктов. Командарм решил продолжить ночные действия усиленных передовых отрядов. Нужно было не дать противнику закрепиться на очередном рубеже обороны, пролегавшем через Каменоватое, Весёлый Гай, Зелёное, Копани № 2, Кирово (Жеребец), Пустоцветный.
 
Следующим вечером в штаб армии поступило распоряжение Толбухина № 00204 –127 ю дивизию к утру 20-го вывести в резерв Южного фронта в район Юрковки [564].

Два нуля в нумерации документа угрожали разгласившему её содержание военным трибуналом, однако новость распространилась мгновенно. Бойцы, да и командиры, возликовали, предвкушая долгожданный отдых.

Предельно сузившуюся полосу наступления корпуса заняла 126-я стрелковая дивизия. Справа двигались войска Юго-Западного фронта, слева – 5-я ударная армия. И вся эта махина безудержно рвалась к Днепру, отметая попытки немцев зацепиться за промежуточные рубежи.

ПРИМЕЧАНИЯ
558. Михеенков С. Е. Указ. соч. С.337, 348.
559. ЦАМО. Ф. 33. Оп. 682526. Д. 1771. Л. 177; Оп. 717037. Д. 1400. Л. 126, 126 об., 127, 127 об.; Оп. 686044. Д. 950. Л. 141 об.
560. Там же. Ф. 944. Оп. 1. Д. 20. Л .8;Ф. 406. Оп. 9837. Д. 439. Л. 94.
561. ЦАМО. Ф. 64. Оп. 505. Д. 196. Л. 96, 98; Ф. 406. Оп. 9837. Д. 439. Л. 33, 33 об.
562. Там же. Ф. 944. Оп. 1. Д. 15. Л. 88.
563. Там же.Л. 34 об.;Ф.64. Оп.505. Д.196. Л.98.
564. Там же. Ф.64. Оп.505. Д.196. Л.106.