Секрет женщин Территории Нунавут - 4

   
                http://proza.ru/2021/10/04/1263


   Облава шестидесятых — так называют теперь эти годы, а для нас они были  жизнью.

   Кто-то смирился, утешаясь тем, что жизнь детей будет легче, чем у родителей, кто-то терпеливо ждал возвращения дочери или сына, кто-то роптал… а мы уже пять лет не знали, жив ли наш сын.
 
   Неизвестность — болотная топь: засасывает и не отпускает.

   У Нанука была охота: тундра отгоняет печальные мысли. У меня не было ничего.

   Я пела песни Духу женщин по имени Атаксак, просила о помощи духов тундры и Всемогущего Инуа и верила: помощь придёт.

   Иногда я слышала голос сына: «Мама, мне холодно…»

   Иногда просыпалась от страха: Тулимак и Тактук встретили в тундре голодного зверя, но гнала эти мысли прочь: духи бы помогли, не могли не помочь — и материнские слёзы ледяными осколками вонзились бы в звериную морду.

   Иногда снились Тулимак и Тактук стоящими на берегу ночного Пролива: Лунный Дух прислал им белый каяк — такой же красивый и острононосый, как игрушка, которую подарила когда-то Анани племяннику.
 
   Иногда… Иногда…

***

   В конце августа в Икалуит прилетела Джуди: её прислали по Программе помощи женщинам Севера.

   Мы роптали: зачем нам программа? Bерните детей и оставьте нас всех в покое!

   А тростиночка-Джуди не ходила: летала, не замечая холодных взглядов. Всем восхищалась, всему поражалась, задавала кучу вопросов и удивлялась, не дождавшись ответа. Ей выделили пустующий синий барак на высоких сваях и дали работников сделать ремонт.
 
   Джуди учила нас жить в современном мире: рассказывала о далёких странах, говорила о законах, преступности и расизме, показывала, как готовить канадские блюда, продавать поделки, которых у каждой из нас скопилось немало, и учила говорить на правильном английском языке:

 — Ваши дети скоро вернутся домой: умные, образованные, прекрасно говорящие по-английски, и их встретят матери им подстать: красивые, современные, умеющие накормить детей вкусными блюдами, к которым они привыкли за последние годы, способные поддержать любой разговор и работать везде: и на почте, и в магазине, и на военной базе, а главное — любящие их всем сердцем.

   Мы не всегда понимали друг друга. Как-то Джуди сказала, что восхищается нами: мы сильные, и вся наша жизнь — борьба.

 — С кем? — удивились мы.

 — Ну как же…вы боретесь за выживание: с холодом, тундрой, пургой. С жестокой природой вокруг.

 — Тундра — наш дом. Духи Севера нам помогают. Подчинись их законам, не иди против них — и они помогут тебе.

***

   Не обманешь природу — и не обманешь тех, кто живёт по её законам: мы приняли Джуди. Она уже не задавала вопросов: просто жила среди нас, учила тому, чего не знали мы, и училась сама: у рождённых в снегах можно многому научиться.

   В конце октября, когда заполыхало Сияние, я увидела Джуди лежащей на земле: постелила на снег даже не шкуру карибу — какое-то покрывало, легла на спину, раскинула руки и ахала от восторга.
 
   Я отыскала дома не пригодившееся много лет назад амаути, отпорола карман на спине и принесла ей: «Север не прощает глупостей. Надень пока это, а потом я сошью тебе парку».

   Я сшила Джуди парку, варежки и маклаки и научила, как нужно дарить и принимать подарки: «Вместе с этим подарком прими тепло моих сердца и рук».

***

   Однажды перед занятием Джуди протянула мне лист бумаги: «Это мои стихи».
 
         Слышите нас? Мы плачем.

         Видите нас? Мы хотим быть народом,

         Народом свободным, народом гордым.

         Вглядитесь: у нас улыбка в глазах.

         Нас ранят — за что?!

                Мы хотим знать,

                Где искать нашей воды синеву,

                И рыбу, и карибу,
 
                Что делили с нами злую судьбу…
 
         Вам никогда наш народ не понять.

         Пишите законы и продолжайте лгать.
               
                Мы — пилигримы.

                Мы идём за солнцем…

               

 — Атаксак, ты не дочитала!

 — Эти стихи не о моём народе.

 — Но почему? Что не так?

 — Эти стихи не о моём народе.


***

   Темой занятия в тот день была деловая переписка.
   
 — Очень важно правильно составить письмо, — объясняла Джуди. — Одно слово, даже буква могут исказить весь смысл. Есть правила: с них и начнём. Во-первых, конверт…

 — А теперь потренируемся. Атаксак, кому ты хотела бы написать деловое письмо?

 — Тому, кто знает, где мой сын, — ответила я. — Но в тундре нет столько медведей, сколько раз я задавала этот вопрос.

 — Ниак кулалик, Атаксак! Диктуй: имя и фамилия сына, год рождения, адрес родителей… Проверь: правильно ли я записала?

 — Да, только имя пишется не через К, а через Q.

 — Исправила. Завтра отправлю и будем надеяться на скорый ответ.

***

   Вечером через неделю после того занятия в дверь нашего дома забарабанили так, как не барабанили никогда (мы умеем ценить тишину).

   Влетела Джуди:

 — Атаксак! Я получила ответ!
 
   Нанук обнял меня, словно желая защитить ещё от одного разочарования:
 
 — Читай.

 — Всего одна буква! Я подумала: если я неправильно написала имя вашего сына, то точно так же, услышав его, могли ошибаться другие. Проверила в словаре: «Тулимак. Означает ребро. Существуют два различные по написанию, но равноценные по смыслу и произношению варианта: Tulimak и Tulimaq». А теперь официальный ответ: «Ваш сын Tулимак — через q! — находится в городе Дофин, провинция Манитоба, и учится в пятом классе школы-интерната Мак Кей. По всем вопросам обращайтесь в местные органы власти или Департамент по делам индейцев и развития Севера».

   Я знала, что такое счастье.

   Знала, что такое горе и страх.

   Теперь я узнала, что такое сбывшаяся надежда.


***

  Ломились в доме столы: шли и шли разделить нашу радость соседи, друзья и совсем незнакомые люди.

 — Нанук, Атаксак, — позвала Джуди, — становитесь сюда, я вас сфотографирую: пусть Тулимак увидит, какими стали его мама и папа!

 — Мой Микса тоже в Манитобе, недалеко от Дофина. Там снежно и холодно, но наши дети к такому привычны.

 — Нанук, Атаксак, готовьте посылку: мы отправляли варежки и носки — всё дошло хорошо.

 — Не посылайте еду: вернут.

 — Говорят, скоро детей разрешат навещать.

 —Нанук, Атаксак, как же мы за вас рады!


   А вечером, когда все разошлись по домам, и царица полярной ночи Унук развесила на небесах свои самые яркие шторы, мы сели отдохнуть на крыльце.

 — Как ты думаешь, Атаксак, в Манитобе тоже бывает Сияние?

 — Скоро узнаем, Нанук, — ответила я.
 
***

   На последнем занятии перед отпуском Джуди сказала:

 — Я передумала: что мне делать на море? Загорать и скучать? Лучше в отпуск полечу в Манитобу: нужно навестить одного славного мальчугана и рассказать, как любят и ждут его мама и папа.

   Вечером я принесла ей подарки для Тулимака.

 — Джуди, никому другому я не стала бы объяснять, почему твои стихи не о нас: кто не понял, тот не поймёт. Но ты — друг, тебя прислали нам Духи.
   Не мы пришли на чужую землю. Не мы отобрали чужую рыбу, звериные тропы, зверьё и даже детей. Мы у себя дома. Мы не хотим быть свободным и гордым народом: мы есть свободный и гордый народ. Мы не пилигримы. Нас не нужно жалеть. Нам не нужно мешать.


                http://proza.ru/2021/10/17/1124