Извёстка часть шестая

                Большой Телек
     Вот и в Большом Телеке обменять не получилось. Заехал Вовка в контору, а там идет раскомандировка.  Людей много, шум, гам, дым. Мужики курят самокрутки из самосада, рассказывают побасенки, травят анекдоты. Но вот в раскомандировочную из председательского кабинета прорвался сердитый бас председателя:

----  Ты когда начнешь работать добросовестно?!
    Через открытую дверь кабинета было видно, что перед председателем стоял невзрачный на вид мужичонка в шапке об одно ухо. Второе было завернуто за опушку. Помятое, похмельное лицо выражало покорную виноватость. Мужичонка молчал,  устремив глаза в пол.

----  Опять сегодня проспал, из-под коров не вычистил! Как садиться под них доить? На что ты выпил? Опять сено кому-то увёз?! Куда тебя?! Ты даже ночным дежурным не можешь работать! С трактора тебя сняли, с конного выгнали! Ну, куда тебя? Подскажи?

    Скотник молчал.
----  Молчишь!? Никуда ты не гож! Детей твоих жалко, а то бы давно из колхоза вылетел! Жена одна бьётся.
----  Горяч сегодня председатель! – констатировали сидящие в раскомандировочной.
---- А ведь и вправду выгонит и справку с места работы не даст. Паспорт не получишь.  Куда сунешься без паспорта? Скажут: тунеядец, и на Север сошлют.
     Все примолкли, ожидая финала. А финал оказался до смешного, прост:
----  Пойдешь сегодня в бригаду силос грузить.

    Мужики-трактористы возмутились, но так, чтобы не услышал председатель:
----  Зачем  он нам?! Только мешаться будет.  Не дай бог, ещё под сани попадет.
    К сердитому председателю Вовка обратиться не осмелился, спросил у мужиков:
----  Мужики, у вас можно обменять известку на зерно?
----  Чего? Чего? – удивились мужики и показали на дверь в председательский кабинет, откуда вывалился только что отруганный мужичонка. – Это к председателю. Там и кладовщик сидит. 

----  Что, что!? – в свою очередь удивился председатель. – Известку на зерно?!
----  Ага, – подтвердил Вовка.
----  Нам извёстка нужна? – спросил председатель у кладовщика.
----  Нужна, коровники белить.
----  Зерна нет, давай на мясо, – предложил председатель.
----  Мне хлеб нужен. Дома есть нечего.
----  Где это, дома?
----  В Шадрино.
    Председатель и кладовщик удивленно смотрели на Вовку.
----  Это ты такую даль ехал?! Ближе нигде не спрашивал?
----  Спрашивал.

----  Да, а, а – качали головами начальники, - Но и у нас нет хлеба.
    После очередного рассказа о себе и о своей поездке, Вовка увидел, что начальники прониклись к нему сочувствием, и даже уважением, но помочь не могли, подсказали участливо:

---- Поезжай в Куреж, там, наверняка, хлеб есть.  Урожай в «Красном Украинце» был лучше нашего.
    А председатель оказался не таким уж и сердитым. Он даже понравился Вовке. Его, будто шилом ковырянное, лицо источало добродушие.
----  Если уж ты проехал столько, то и до Курежа доедешь. Тут каких-то десяток километров.

    Вовку поразил внешний вид большетелекского председателя. Лицо побитое, в шрамах, руки  непохожие на руки. Вместо кистей какие-то черные обрубыши с черными неживыми пальцами. Ростом высокий, крепкий телом, и так похожий на Демьяна Филимоновича, у которого он сегодня ночевал! Особенное сходство с Демьяном Филимоновичем Вовка обнаружил, когда председатель повернулся к нему спиной. Такой же большой и сутулый. Вовка хорошо запомнил спину Демьяна Филимоновича, когда они управлялись с конем во дворе.

     Выйдя из председательского кабинета, он не преминул поинтересоваться у мужиков, почему у председателя такое лицо и руки.
----  Наш Василий Филимонович на фронте был сапером, а саперы ошибаются раз в жизни. Ему еще повезло, остался жив. При разминировании  оторвало только кисти, не считая глубоких и мелких ранений. Выжил!
----  Он похож на Демьяна Филимоновича, у которого я сегодня ночевал.
----  Это его родной брат, – ответили Вовке.

---- А как он пишет такими руками?
---- Приделали ему резиновые кисти, и вот научился вставлять ручку, карандаш, и так писать.
    И Вовка в очередной раз удивился скромности Демьяна Филимоновича, умолчавшего о своем брате-председателе.
--  Но, Савраска! – направил Вовка жеребчика в Куреж.

    И опять поля, поля по обе стороны дороги. И опять снег и снег, едва тронутый весенним солнцем. Длинный тянигус, на все пять километров, а далее Байтак. Подъем в перевал не так крут, как спуск к Курежу, на котором пришлось даже притормаживать, вставив палку в перевязь между задними копылами саней. Вовка опасался новой встречи с волками, но обошлось. День был совсем не похож на вчерашний, когда с утра было солнце, а потом морочно. Сегодня было наоборот: с утра хмуро, а потом небо очистилось и засияло солнце. Пригревало по-летнему. Вовка даже телогрейку скинул.

     Ближе к обеду Вовка прибыл в Куреж. В конторе были только счетовод, очень похожий на счетовода новоберезовского, и его помощница, похожая на шадринскую учительницу, его классного руководителя, которая приходила к ним домой и уговаривала сдать экзамены за семилетку.

----  В амбарах наших шаром покати – ничего нет. Разве что крысы с мышами что-нибудь сыщут, - ответил на Вовкино предложение счетовод. – Могу только подсказать, что в Галактионово точно хлеб есть. В их районе, говорят, амбары дочиста не выметали, – и, прямо с конторского крыльца, показал дорогу. – Тут немногим больше десяти километров. Конек у тебя, я вижу, молодой, красивый, Быстро добежит.

     Счетовод даже не поинтересовался, откуда Вовка и почему меняет извёстку на хлеб, чему Вовка был даже доволен, потому, что не пришлось опять повторять свою историю.
 ----  Но, Савраска! – покатил Вовка в Галактионово.